И, главное, началось-то всё вполне безобидно.

- Скажи, пожалуйста, так больно?
- Нет.
- А так?
- Нет.
- Сейчас будет неприятно, но ты должен потерпеть. Сейчас, осторожно. Не чувствуешь жжения?
- Жжёт немного. Ай..
- Ничего, молодец. Всё, давай одевайся. Кстати, тебя не беспокоят ночные кошмары?

Мальчик нагнулся, чтобы завязать шнурок.
- Нет, - ответил он, возясь с непослушными завязками на ботинках.
- А не приходилось.. слышать голоса? Или шум в голове, - молодая женщина в белом халате сняла с носа очки и, не спуская с мальчика глаз, потёрла переносицу, - ты не замечал за собой тревожности? Не стал бояться вещей, которые раньше не пугали? Что-то из этого?
- Нет, всё нормально, - мальчик выпрямился и потянулся к стулу за свитером, - со мной же всё хорошо. Я спасся.

Женщина спохватилась:
- Конечно, конечно! – поспешила она согласиться, - и всё же ты, наверное, и сам понимаешь: подобные несчастные случаи почти никогда не остаются без последствий.
Мальчик удивлённо посмотрел на своего врача:
- Какой несчастный случай? – со всей серьёзностью в голосе спросил он, - в смысле - авария? – он прищурился и нахмурил лоб.
- Нет, что ты.. – женщина снова одела очки на нос и принялась быстро записывать что-то к себе в тетрадь, словно наконец-то услышала нечто интересное и полезное, - не авария как таковая. Но инцидент тоже неприятный. Несчастный случай. Так говорят.
- но ведь меня спасли! – в голосе мальчика послышались взволнованные нотки, - Вы мне не договариваете чего-то? Со мной, значит, что-то не так? У меня что-то сломано? – он почему-то выкрутил шею, заглядывая себе за спину, словно нечто, способное сломаться, могло оказаться только там.
- Успокойся, я не это имела в виду, - женщина улыбается, отвлёкшись на секунду от своих записей, - ты здоров. Я совершенно про другое говорю. Ты должен понять, что самое главное для тебя сейчас – не закрываться в себе и не блокировать произошедшего. Нам надо избавиться от этого сейчас, чтобы в будущем не последовало осложнений, вызванных скрытым чувством страха.
Мальчик, натянув свитер через голову, сел на стул, на котором ранее лежала его сложенная одежда и, опустив ладони на колени, внимательно посмотрел на женщину-врача.
- я не понимаю. Вы думаете, я больной?
Он не выглядел слишком взволнованным, не казался огорчённым. Мальчик сидел спиной к окну и яркому весеннему свету и казался чёрной кляксой на фоне белых обоев. Пока он мельтешил перед глазами, поспешно одеваясь, яркие лучи, пробивающиеся в кабинет, не били по глазам, но сейчас, когда он застыл на стуле в ожидании оглашения диагноза, будто отодвинули от окна плотную ширму или отдёрнули шторы. Было ещё совсем рано – начало девятого утра, не хотелось начинать день, объясняя подростку, что теперь его жизнь уже никогда не станет прежней, даже если он сам убеждён в обратном.
- Послушай, Джонни, - женщина сощурилась, глядя на застывшую на стуле фигуру, - ты помнишь, что с тобой случилось?
«И он ещё думает, что с ним всё в порядке. Да сама эта реакция – уже повод для беспокойства», - подумала она, а вслух сказала:
- ты ведёшь себя так, будто не произошло ничего из ряда вон выходящего… - врач оглянулась на дверь за своей спиной, словно опасаясь, что их разговор может кто-то случайно услышать. Не то, что бы в нём было что-то, за конфиденциальность чего стоило было бы переживать, просто после подобных инцидентов с пациентом ведутся разговоры кардинально противоположного рода. Сейчас же врачу впервые за всё время его практики приходилось доказывать своему маленькому пациенту, что «больно будет», в то время как он сам не верит в это ни на грош.
- Я всё помню, - теперь, когда свет бьёт ему в спину, не видно его лица, но по тону голоса можно предположить, что на нём всё то же спокойное выражение, - но ведь меня спасли! – он сделал ударение на последнем слове и едва заметно подался корпусом вперёд, - Вы просто что-то скрываете от меня! – снова проскальзывают взволнованные нотки в голосе, но маленький Джонни, которому пришлось пережить такой кошмар, был не только отважным, но и сознательным мальчиком: он быстро взял себя в руки и спросил, внятно и отчётливо произнося каждое слово, - скажите, что вы мне не договариваете. Я клянусь! – он поднял вверх правую руку, словно присягая, - что никому никогда не расскажу о том, что Вы проболтались! Пожааалуйста! – мальчик не удержался и позволил себе жалостливый тон.
- Джонни, - женщина опустила глаза в тетрадь и осторожно, словно между делом, стараясь не привлекать к этому внимания своего пациента, записала несколько коротких слов, - Джонни. По поводу твоего психического состояния ничего нельзя пока сказать, но…
- Он меня покалечил? – мальчик едва не подпрыгнул на стуле.
- Я же говорю, - долгие годы практики позволяли этой женщине держать себя в руках даже в такие минуты, когда хотелось уже ответить крепко и однозначно, - ничего нельзя пока…
- Я говорю про переломы! – Джонни встал со стула и не торопясь, едва ли не нарочито медленно подошёл к столу врача и сел на стул прямо напротив неё, - про мозг, про мои нервные окончания и внутренние органы. Про это, - он положил ладонь себе в центр груди, - со мной всё в порядке?
Мальчик не отводит синих глаз от нахмуренной женщины.
- С твоим телом всё в порядке, - проговорила она негромко, только сейчас окончательно понимая, чего Джонни добивался от неё всё это время и за что так мучительно переживал.
- Спасибо, доктор, - услышав окончательный вердикт, мальчик встал со стула и протянул женщине раскрытую ладонь для рукопожатия, - до свидания, - он широко улыбнулся, сощурив глаза узкой щёлочкой.
- Пока, Джонни, - врач захлопнула свою тетрадь и, глубоко вздохнув, встала из-за стола, - похоже, - улыбнулась она, - с тобой и правда всё в порядке, - она положила руку на плечо своего маленького пациента и отметила про себя, что тот не вздрагивает от неожиданного касания, - я тебя провожу, - женщина слегка подтолкнула мальчика вперёд, проведя ладонью по его спине и зафиксировала, что и на это он никак не отреагировал.
«Неужели и в самом деле ничего? - усмехнулась она про себя, и тут же отметила, - Нет, так не бывает».
- Мне больше не надо к Вам ходить? – мальчик принимал с вешалки свою весеннюю курточку, и врач спросила его, не та же ли эта куртка, в которой он был «в тот самый день».
- Да. Мне папа её купил. Приходить больше не надо?
Весна только началась, но с самым первым мартовским днём зиму как метлой смело с города. Каждое утро солнце выглядывало из-за туч, грело весь день, даже под вечер оставляя в воздухе толику тепла.
- Приходить больше не надо? – Джонни стоит на пороге, глядя на женщину снизу вверх.
- Иди, - отвечает она, натянуто улыбаясь.


И огромное спасибо за комментарии! Вы очень мотивируете автора на продолжение!)) ;*