Трехкратный обладатель Золотого мяча Лео Месси в интервью El País о годах, проведенных в «Барселоне», грядущем рождении сына, которого собирается назвать Тиагу, и целях на будущее.
- Говорят, что вы любите поспать. Хотите выспаться наперед перед рождением сына?
- Действительно люблю выспаться, но как-то получается это все реже. Вздремнуть в сиесту тоже не против. Появления не свет Тиагу жду с нетерпением и давно готов к этому.
- Следовать привычкам сиесты – это уже благоприобретенное? В Барселоне?
- Я тут вообще всему научился! Приехал в 13 лет, рос здесь, ходил в школу… Я благодарен этому городу за все.
- Есть ощущение, что возвращаете Барселоне все то, что получили от нее в детстве?
- Ну, не знаю… Всегда настроен подчеркнуть мои хорошие отношения с клубом. Поначалу, наверно, это было сильнее заметно. Это мой дом, мой клуб. «Барсе» я обязан всем. И не устану повторять, что я здесь счастлив.
- О чем, на ваш взгляд, говорит то, что тренер, готовивший вас в детской команде, и еще два игрока из нее сегодня - в основном составе главной «Барселоны»?
- Я думаю, что это – образец того, как функционирует система клуба. Мне кажется, наше поколение – одно из самых заметных в истории школы. Нас трое сейчас в первой команде (Пике, Фабрегас и Месси – прим. El País), но есть и еще немало профессионалов хорошего уровня – некоторые играют за другие команды. Большинство из тех, что прошли эту школу, если не проходят в «блауграну», по крайней мере, готовы зарабатывать на жизнь футболом в высокоуровневых клубах.
- Недавно вы сказали, что для вас не так важно забивать много голов, куда важнее завоевывать больше титулов. А есть что-то, что вас заботит больше всего?
- Да, еще раз повторю, что предпочитаю добиваться титулов с командой, чем собирать индивидуальные призы и забивать больше голов, чем кто-либо. Быть хорошим человеком ценю выше, чем стать лучшим футболистом мира. В конце концов, когда футбольная карьера заканчивается, кем ты остаешься? Мне бы хотелось, чтобы обо мне вспоминали, как о хорошем парне. Забивать голы - это здорово, но для меня важно и иметь друзей среди тех, с кем играю и играл. Когда тебя ценят персонально, то есть в человеческом плане, это помогает больше забивать.
- Неужели вас не волнует, получите ли в четвертый раз Золотой мяч?
- Трофеи – это здорово. Я за них благодарен, конечно. Но, честно говоря, это заботит больше вас, журналистов, людей, которые меня все время спрашивают, кто лучше – тот или этот. Хави или Иньеста? Да кто знает? Однажды в жизни мне повезло попасть в «Барсу». В эту «Барсу», в которой играют выдающиеся мастера. Эта удача мне принесла все: титулы, трофеи, голы… Все. Эта команда вошла в историю. Всем тем, что выиграла. И это такая удача - играть в ней. И в сборной Аргентины, где тоже - бок о бок выходить со звездами. Это и меня делает сильнее. Без помощи партнеров нельзя добиться победы. Ни титулов, ни премий. Ничего.
- Что может вас рассердить?
- Не люблю проигрывать. Злюсь. А в жизни? Нищета. Я приехал из той страны, где это сильно заметно. Она полна молодежи, которой не остается ничего в жизни, кроме как просить подаяние на улице или работать за гроши где угодно с детских лет.
- А жизнь знаменитых футболистов? Она ведь далека от этих мирских переживаний?
- Нет. Как она может быть далека? Но нам повезло жить так, как мы живем - и это настоящая привилегия… Так сложилось, что я просто не успел почувствовать, что мне чего-то не хватает. Разве что братьев и мамы, когда мы с отцом приехали в Барселону и начали жить здесь… Но это действительность, реальный мир. Я знаю, что многим родителям трудно воспитывать и ставить на ноги детей.
- Скоро вы станете папой. Это меняет ваш взгляд на вещи?
- Конечно, меняется все. Теперь ты уже не думаешь только о себе. Думаешь о нем – о ребенке. Хочешь, чтобы у него не было проблем. Никаких и никогда. Все меняется.
- Ловим на слове об изменениях. Уже попрактиковались в обращении с памперсами?
- Я вообще-то уже проходил эту науку с моими племянниками. Так что предстоит просто освежить навык.
- Вы создали Фонд помощи нуждающимся детям.
- Хотим давать образование детям, отвлекать их от улицы через спорт и учебу. Работаем с ЮНИСЕФ, больницами, школами… Это классно – иметь возможность помочь.
- Замечал, что лицо у вас светлеет, когда на улице к вам подходят дети, чтобы поприветствовать. Что вы при этом чувствуете?
- Дети – это самое чистое, что есть в жизни. В особенности маленькие. Те, что еще не знакомы с негативными сторонами жизни, не тронутые злобой. Они смотрят на тебя и меняются. Кто-то стесняется. Замыкается, не говорит, не понимает, что ты существуешь, оказывается, на самом деле. Они ведь смотрят на меня только по телевизору, а когда вдруг видят живьем перед собой – почти пугаются. Дать возможность ребенку пообщаться, сделать его счастливым – это желание меня просто переполняет.
- К вам тянутся и дети, и взрослые. Подходят, окружают. Слава обязывает жить под постоянным прицелом глаз, на виду. Давит?
- Нет, потому что я не играю на публику. Я есть такой, какой есть – и на поле и вне его. И мне нет оснований испытывать стыд и смущение за все то, что уже сделал.
- Однажды вы сказали, что действовать на поле как Иньеста или Хави – труднейшая задача. Хотите сказать, что ваша работа проще?
- Я делаю все, что могу, помогая команде, и не умею делать это так, как делают они. Я всегда пытаюсь сыграть на команду и в команде. Всегда. Мне не нравится проигрывать и я выкладываюсь на победу. И всегда говорю: я выхожу на поле с мыслями о победе, а не о том, чтобы непременно забить гол.
- Ваша манера играть – это вырабатывается как-то, создается на тренировках?
- Честно, не знаю… Я с малолетства играю в таком стиле…
- Тито Виланова того же мнения.
- И что он говорит?
- Говорит, что, к его собственному удивлению, вы творили то же самое, когда были ребенком. И были лучшим среди 14-летних юношей, как теперь в мире вообще.
- Моя манера игры с тех пор почти не изменилась, это правда, хотя, очевидно, я научился за это время еще многим вещам. Приезд в Барселону и работа в ее кантере мне очень помогли. Вот вчера посмотрел, как тренируются наши семилетние мальчишки – ведь отличается форма работы с ними от той, что во всем остальном мире принята. С первых шагов учат обращению с мячом, умению сохранять его, знакомят с основами тактики, пониманием игры. Да эти пацаны играют, как мы! Я не устаю удивляться!
- Говорят, что когда вы узнали, то Тито сменит Гвардьолу, то лишь улыбнулись. Но эта улыбка успокоила весь клуб.
- Может быть. Я знаю Тито с детства и последние пять лет они с Пепом вместе нас тренировали. Мне показалось, что Тито справится отлично. Посмотрим. Тито был первым, кто меня поставил играть – я до того момента в запасных числился, но на поле не выходил. Он же меня сделал и более или менее игроком основы в этой категории (кадеты – прим. El Pais). Я знаю его. Нормальный человек, открытый. Говорит все прямо в лицо и без проблем. Это мне нравится.
- Говорят, он вас поругивал в кадетах-то…
- Не помню! (смеется). Что-то должно было быть, группа состояла из хороших парней, но очень опасных!
- Помните свою первую игру за кантеру «Барселоны»?
- Нет. Но помню, что слегка травмировал берцовую кость.
- Это правда, что Пике вступался за вас, когда вам доставалось по ногам?
- Да. Он и тогда был больше всех, а мы были маленькими. Папа (прозвище Пике – прим. автора) нас всех защищал.
- Это правда, что вы решили устраивать совместные «отцовские прогулки» в парке?
- Нет, конечно! Это просто стечение обстоятельств! Мы однажды в одно и то же время оказались там все вместе (Пике, Педро, Вальдес и Вилья тоже в скором времени ожидают прибавления в семействе). Я бы сказал, что это симптом взросления и ответственности. Очень милое проявление, не так ли?
- Похоже, что на поле вы никогда не удовлетворены тем, что забиваете один гол в матче, стремясь забить больше. С детьми как – тоже ориентируетесь создать многодетную семью? Ну, скажем, исполнить хет-трик?
- Ну, не знаю…Если их будет много – это ж хорошо! Пусть появляются!
- Говорят в современном футболе из известных игроков вы – единственный, которому не пытались что-то скорректировать, уважая те характеристики, которыми вы обладаете.
- Нет, вроде что-то было, но не помню. Мою манеру игры уважали, хотя все мы знаем, что здесь играют в короткий пас, в «стенку». А я не давал мяч никому! Много раз мне пытались внушить, что я должен пасовать, пока не поняли, что ничего не добьются и меня оставили в покое. А я сам потихоньку-помаленьку начал склоняться к игре в пас. Но поначалу, когда только пришел… Нет, никому мяч не давал!
- Много говорите на поле?
- Нет, не много (смеется).
- А вот ваши соперники и арбитры не очень с этим согласны…
- А! С противниками и судьями разговариваю больше. С партнерами особой необходимости в этом нет. Столько времени играем вместе – понимаем друг друга без слов, с полувзгляда.
- Да. А конфликт с Вильей? В раздевалке нет идиллии?
- Я же уже просил не искать проблему там, где ее нет. В раздевалке все в порядке, там все по-спортивному отлично. Мы давно вместе, уровень человеческих отношений у нас очень высокий. И никто не знает, как и что у нас происходит.
- Это – лучшее, что в команде есть?
- Нет. Понимаете, каждый из нас – человек амбициозный и мы все – амбициозная команда. После того, как выиграно все, что только возможно, мы по-прежнему стремимся достичь чего-то еще. Иногда бывает, что на тренировке проиграешь в двухсторонке и так разгорячишься… Наши амбиции – это наше лучшее.
- Этот путь выбрал Пеп?
- Да. Он показал дорогу и мы по ней продолжаем идти. Пеп – тот человек, кто научил нас играть с постоянной инициативой и жаждой гола. Он привил нам активный стиль, убежденность в том, что мы должны играть только на победу. Это захватывающе! Он удивительный тренер, просто неподражаем в умении анализировать игру и ее готовить. Не думаю, что есть где-то второй такой же.
- Первым был Райкард. Сердитесь на него, что не дал возможности сыграть в финале в Париже? (Лиги чемпионов в 2006 году – прим. автора)
- Я ему практически всем обязан. Он был тем, кто поверил в меня, кто дал мне возможность дебютировать, в общем-то, в мальчишеском возрасте. Он не пускал меня на поле до определенного момента, давая дозреть. А я не понимал этого, злился. Понял позже: благодаря той выдержке Райкарда ко мне позднее пришло все, что пришло.
- При Райкарде вы забили свой первый гол Мадриду. Три сразу…
- Это было неописуемо! Мы сравняли, и этот результат нас устраивал, потому что мы шли первыми… Потом были другие голы, но эти – незабываемы, конечно.
- Какой из матчей против «Реала» вам запомнился больше всего?
- Помнятся все, которые выиграли. Это не забывается – обыграть «Реал». Это запредельно – побить такую великую команду. Может быть больше мне запомнился полуфинал Лиги чемпионов – из-за своей значимости.
- А забивать голы Касильясу? Вам разонравилось?
- Ничего подобного. В последних двух класико снова удалось отметиться. Дай Бог продолжать в том же духе.. Икер – великий вратарь, один из лучших. Я ему забивал, но много моих ударов он и отражал. Он очень хорош, очень быстр.
- Матчи с «Реалом» Моуринью особенно трудны?
- Каждая игра не похожа на другую. И все они трудные. Против Мадрида особенно. Хотя, в принципе, сейчас нет легких. Против «Гранады» до 85-й минуты не могли забить, «Спартаку» чуть не проиграли. С каждым разом все сложнее. Стремимся атаковать, но нам все перекрывают, запираются у своих ворот. Все, кто только может… Мы давно уже играем в этой манере – все соперники знают, как противостоять. И стараются выстоять и найти наше слабое место. Если удача им помогает – сильно осложняют нам задачу. Каждый раз все сложнее.
- Что вас восхищает в «Реале»?
- Мне очень нравится играть на «Сантьяго Бернабеу». Это великий клуб со славной историей.
- И при Моуринью?
- Контратака Мадрида убийственна. Нападающие у него быстры, переход от защиты к нападению длится не более пяти секунд – и гол. Три гола могут забить, не показывая блестящей игры. У них отличные игроки. Мне повезло быть хорошо знакомым с двумя из них, Ди Марией и Игуаином. Пипа (Игуаин – прим. автора) может быть незаметен всю встречу, но дважды коснуться мяча и забить два гола. Мадрид умеет делать голы из ничего.
- Что вы думаете о Моуринью?
- Ничего не могу сказать. Я с ним не знаком, никогда не разговаривал. Могу только рассуждать о том, что в его копилке много, много титулов. Знаю, что его футболисты говорят о нем хорошо. Но я его не знаю.
- Моуринью утверждает, что футбол «Барсы» скучный, а испанская сборная играет в оборонительной манере.
- Да?
- Он так сказал на встрече тренеров, проводимой УЕФА: «Играют в четыре защитника и шесть полузащитников. Это не атакующий футбол. Утомляют людей и заставляют их скучать».
- Испания играет практически так же, как и мы. У нее невозможно отнять мяч. Для любого игрока здорово играть за эту команду. Мне приходилось играть против нее и бегать весь матч за мячом без возможности его получить. Никогда ни против кого не приходилось так много бегать впустую, как против Испании.
- На каком уровне сейчас Аргентина?
- Сабелла знает, что делает. Появились новые люди и, думаю, мы на правильном пути.
- Мечтаете выиграть мундиаль в Бразилии через два года?
- Для Аргентины и для меня это было бы просто супер
- Что вам нравится в последнее время в футболе?
- Видеть, как тренируются парни в кантере. Меня удивило, что работают они точно, как большая «Барса». Такие маленькие, но играют в той же манере… Нравится на них смотреть.
- Один итальянский журналист после того, взяв у вас интервью, признался, что чувствовал себя, как защита атакуемой вами команды: «Все происходило, как в настоящей игре. Ты все готовишь, расставляешь заграждения, чтобы не пустить его, зная прекрасно, куда он будет стремиться. Ты готов его поймать, но он в конце концов, все равно от тебя ускользает».
- И он думает: «Ничего у тебя не выйдет!» (смеется). Нет, я всегда говорю, что думаю, но не вижу никакой необходимости встревать в какие-то дрязги. Мне не интересно искать проблемы и ввязываться в конфликты. Это не мой стиль существования. Не хочу говорить плохо о людях, которых не знаю, которых только видел в игре и все. Предпочитаю к другим относиться с уважением. Только так. Вот и вы меня пытались подловить, а? Не хочу я на это вестись.
- Боитесь щекотки?
- Как раз, не боюсь.