Настроение сейчас - Неплохо

У меня новой редакции всегда один-едиственный страх. Разный. Я не могу позволить себе больше, а другие, если и есть,— так глубоко, что почти не коррелируют с действительностью.

Символы заблуждения, говорящего: в этом мире невозможно самореализоваться за счёт качественного выполнения своего дела, которые видятся мне в каждом заборе, льют воду на мельницу моего конфликта с конструктивным импульсом. Каждый раз, когда я врезаюсь в них, меня одолевает нутряное желание законсервироваться до гипотетических лучших времён, сохранить все полезные свойства и забыться, как-то дожить до рассвета. Я борюсь с этим, на опыте понимая, что консервация и забытье только усугубляют положение, отталкивают от себя, притупляют навыки и, в конце концов, заставляют терять время. Я понимаю, что правильное расположение моих действий приведёт к самореализации, помимо прочего. Меня не пугает возможность не дожить. Идти по пути и быть прерванным смертью — не критично для меня. Мне страшно, что не хватит силы и огня. Это диктует мне комплекс мер и действий, которые я считаю наивными, но хоть немного содержательными. Я создаю быстрые реабилитационные комплексы на случай временных забытий для себя и других людей (мне кажется, такой навык достоин включения в общеобразовательный курс), создаю среды, планомерно борюсь с ошибками, недостатками и проблемами, вступаю в неясные мне сложные связи с людьми, если этого хочет моя нерассудочная часть.

Почему именно «возможность/невозможность самореализоваться за счёт качественного выполнения своего дела» так важна для меня? Эта какая-то из моих старых установок, появившаяся в попытке осознать действительность из разряда «ты должен быть достаточно хорош в чём-то, чтобы принимать блага». Попытка её скорректировать выводит меня на уровень нравственных проблем, решение которых займёт месяцы.

В целом, сейчас я получше обхожусь с собой, чем месяц назад. Мои поступки оправдывает система взглядов, которая вполне подходит на роль временной меры. Философский оптимистический нигилизм. Или, возможно, позитивный. Осознаю тщетность моих усилий, но не хочу и не планирую останавиваться, окапываться, бежать, забывать. Я распределяю часы поступков между собой, развлечениями, отдыхом (развлечения и отдых — очень разные занятия) и помощью тем, кому её следует и возможно оказать. Я прижал прокрастинацию и апатию, на очереди распутывание запутавшихся взаимоотношений, медлительность, наработка способности расслабляться и игры с моим закрытым сердцем. Я знаю, кто я, кем был, чем займусь через час и чем — через пять лет. Но мои проблемы не решены и этот раскол может впоследствии стоить мне сил или проявиться неожиданным образом.

Не самая большая проблема, впрочем.