Проза поэта. Поэт, наконец, заговорил на нашем языке, на котором говорим или можем говорить мы все. Поэт в прозе - царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас - человеком.

Чем же была твоя царственность? Тот лоскут пурпура, вольно или невольно
оброненный тобою? Или есть у тебя - где-нибудь на плече или на сердце - царственный тайный знак?

Ужас и любопытство, страсть к познанию и страх его, вот что каждого любящего толкает к прозе поэта.
Вот ты передо мной голый, вне чар, Орфей без лиры, вот я, перед тобой, равный, - брат тебе и судья. Ты был царем, но кораблекрушение или прихоть
загнали тебя голого на голый остров, где только две руки. Твой пурпур остался в море.
Два вопроса: сумеешь ли ты и без пурпура быть царем (и без стиха быть поэтом)?
Сумеешь ли ты им - царем или поэтом - не быть?
Есть ли поэт (царственность) - неотъемлемость, есть ли поэт в тебе - суть?
Поклонюсь ли тебе - голому?