День 1.
Сегодня я начинаю вести этот дневник. Главврач нашей больницы запретил нам держать у себя письменные принадлежности, поэтому я прячу дневник под отстающим краем обоев.
Наш главврач очень милый и обаятельный человек, когда он трезвый. Правда, случается это не особо часто. Обычно день его делится на три составные части – похмелье, пьянка и сон, за которым опять следует очередное похмелье.
У меня есть друг – Теби. Правда, главврач говорит, что это шиза, но я же знаю, что его зовут Теби! И главврач меня так и не переубедил.
День 2.
Иванов опять летал во сне. Долетался, блин… Разбил последний цветочный горшок, в котором мы прятали заначку. Главврач нашёл её в руинах горшка и выпил. Опять весь день буянил и тренировался в завязывании морского узла на смирительной рубашке Денисова, а потом уснул и проспал до ночи. Посередь ночи встал и принялся орать, почему уже утро, а все спят. В три часа ночи вывел нас на прогулку, водил кругами по больничному двору до тех пор, пока Денисов не споткнулся о рукава смирительной рубашки, которые главврач так и не сумел связать. Теби долго матерился про себя, но главврача так и не укусил.
День 3.
Проснулись утром от страшного грохота. Главврач после вчерашнего проснулся со страшного похмела, принял в лечебных целях ещё пару литров и уронил с кровати Иванова. Тот открыл глаза лёжа на полу, закричал: "Мамочка, я опять летал во сне!" и захрапел так, что ему на голову свалилась люстра. Потом всем отделением помогали главврачу вытаскивать кусочки стекла из ушей Иванова. Тот, впрочем, так и не проснулся. Теби смотрел на меня большими грустными глазами и смачно матерился в адрес "придурка, который разбил его любимую люстру"
День 4.
Денисов во сне чуть не задушил себя собственной смирительной рубашкой. Потом откашлялся, запрыгнул на палатную тумбочку и стал орать, что он Наполеон, и не согласен умирать иначе, чем на Елене, можно и не святой. Теби матернулся и сказал, что Наполеон наш уже в неравном бою победил печенье, которое нам принесли на полдник, а тем, по чему кто-то походил в ботинках, полдничать вряд ли кому-то захочется. Я передал его слова Иванову, и тот немедленно пожаловался, что сегодня во сне не летал, а значит, нужно поесть "Растишки" с печеньем. На его горестные вопли прибежал в стельку пьяный главврач и закатал Денисова в занавеску, а рот ему заткнул крышкой от водки, которую тут же и выпил, чтоб не испарилась.
День 5.
Смотрели телевизор. Где-то упал самолёт. Волнуемся: что-то Иванова не видно. Уж не он ли тот самолёт свалил? Может, столкнулись где в ночном полёте… Денисов ворчит, что в этом мире не хватает супергероя, способного всех спасти, а потому он, Чёрный плащ, вынужден выбраться из заточения и навести порядок. Побег запланировал на ночь, мне велел бежать с ним. Весь вечер рвали простыни на верёвки. Теби очень волнуется и постоянно трётся мордочкой мне о щеку.
День 6.
Побег сорвался. Главврач застукал нас в тот момент, когда Денисов болтался на уровне второго этажа, а я только спустил ноги в окно. Иванов раскинул руки рядом и сказал, то полетит своим ходом, когда заснёт. Главврач втащил Денисова в окно за верёвку, забрал из рук бутылку водки и выкинул обратно. Теби сквозь зубы ругался, что спать придётся на матрасе, так как простыни ушли на верёвки… Этими же верёвками и привязали к кровати Иванова, чтоб куда не улетел.
День 7.
Не обратив внимания на верёвки, Иванов опять летал во сне. Вместе с кроватью. Утром отскребали от асфальта вчерашнего Денисова. Теби злобно матерился и вытирал свои грязные ладошки о полы смирительной рубашки Денисова. Кажется, этот мохнатый дружок больше мешался, чем помогал. Когда я пожаловался на него главврачу, тот обругал меня шизофреником, хлебнул водки и твёрдо констатировал, что никакого Теби здесь нет, а есть только огромные зелёные черти, которые куда-то тащат бутылку водки. С этими словами он зачем-то перелез через забор и начал отбирать у гаишника жезл.
День 8.
Денисов со сломанной ногой скачет по комнате и кричит, что он Баба Яга, а значит, требует ступу и помело. Иванов логично возражает ему, что летать в ступе – прошлый век, всё прогрессивное человечество давно уже перешло к полётам во сне. Главврач в смирительной рубашке Денисова лежит на соседней кровати – после вчерашнего милиционеры выкинули его трудовую книжку и заполнили историю болезни. Теби злобно сквозь мат хихикает – мол, допрыгался, врачовская морда. Прислали нового врача. Тот первым делом вылил водку, которую нашёл в холодильнике для кровяной плазмы. Молодой ещё, салага…
[584x540]