Хочется покоя, уединения, тишины, просвета, выдоха... Лиля Град.

К концу года я поняла, что мне очень трудно даётся даже обыкновенное.
Надо по-настоящему собраться, чтобы сделать то, что в другое время и размышлений не требовало - просто бралось и делалось.
Вязкое упрямство слабо отбивается от громкости, суеты, информационных потоков, графиков, намеченных планов и договорённостей.

Хочется покоя, неразлинованного времени, уединения, тишины, просвета, выдоха...

То поле, что внутри, пересохло до ломких травинок. Високосный крутил и выкручивал. На прочность не пробовал, но ломил без предупреждений. Научил глухо ничему не удивляться, назначил абсурд нормой, отменил оттенки.
Одних озлобил до свисающей слюны, других уменьшил до невидимости, следующих придавил тяжёлым безразличием, ещё одних просверлил насквозь непроходящей болью, а кого-то оставил у незримого костра - подкидывать полешек, чтобы не гас, согревать, утешать, светить...

Я честно проживала всё, что выпадало. Не отворачивалась. Проживаю и сейчас, парадоксально понимая, что все мои реакции - не патологичны и не из ряда вон, а совершенно естественны и закономерны.
Они просто человеческие. Обыкновенные. Соответствующие действительности. Лишённые запрограммированного желания отсидеться в выдуманном мире.

Каждый день, люди, испытывающие похожее, спрашивают меня о том, как справиться, какие лекарства принять, как держаться бодро и уверенно...
И я отвечаю, что справиться получается только тогда, когда ты не обещаешь себе сделать это, когда не ищешь волшебных снадобий, когда встречаешься с каждым своим состоянием без стремления немедленно заменить его на пусть и временно, но невозможное.

Терпение, замешанное не на рабской покорности, а на честном понимании, что жизнь состоит из процессов, изрядную часть которых лёгкими и радостными не назовёшь, становится настоящей опорой.

Радость не превращается тогда в навсегда заблокированное воспоминание.
Она сохраняет себя даже тогда, когда ты внутри сложных процессов, когда узнаёшь неприглядные стороны своей слабости, когда только учишься принимать себя без дежурной бодрости и показательного оптимизма.

В это время много экзистенциального одиночества, требующего быть один на один с собственными переживаниями, которые неизвестно когда переродятся во что-то возвращающее тебя к живой жизни.

Но именно в нём крепнешь, реанимируешь надежду, ищешь внутренний свет и обретаешь утраченные силы.

Продолжаешь, и продолжаешься. Это сегодня. А завтра...мечтать ведь пока не запретили?

Лиля Град