AB OVO!
…пришли мне какой-нибудь новый роман, только, пожалуйста, не из нынешних.— Как это, grand'maman?— То есть такой роман, где бы герой не давил ни отца, ни матери и где бы не было утопленных тел. Я ужасно боюсь утопленников!
А.С. Пушкин. Пиковая дама.
Жизненная Одиссея Петра Яковлевича. (ЖОПЯ).
Эта история началась с того момента, когда Петра Яковлевича поразила идея простоты. Нет, очевидно, раньше. Пётр Яковлевич последнее время непрерывно ощущал тягучую нудность в нутре, знакомое и неоднократно с различными последствиями испытанное чувство приближения депрессивной фазы циклотемии или лёгкой формы маниакально-депрессивного психоза. О, как коротка и быстротечна искристая маниакальная стадия и как длинна и тягостна стадия депрессивная.
Обычно он перетерпливал накат вселенской печали как данное, не трепыхаясь, но в этот раз отважно решился применить аналитический метод, покопался в ощущениях и удивлённо понял, что завидует, страстно до кусания подушки в ночи завидует тёзке П.Я.Чаадаеву. Жил же человече, творил, что хотел. Хаял-лаял классических греков как класс и лично Гомера позорил-макал как лоха. Безнравственная, говорил личность был тот Гомер, хоть и слепой. Да что древние, на современного ему императора плевать хотел. Правда, после неудачи в карьерном росте придворном плевки предполагалось начать, но это детали. Да и не плюнул, пренебрёг. И повыше императора авторитеты были. Общественное мнение – тиран всех времён и народов. А ему хоть хны. Портрет свой повесил Пётр Яковлевич между парсунами Байрона и Наполеона. Не слабо? Это как сейчас бы между Гитлером и, к примеру, Закаевым. И ничего, народу даже понравилось. Друг Пушкин стих посвятил – К портрету гусара.
(Невозможно работать!!! И пяти лет роман не пишу, а в телевизоре все морды лица поменялись, кто этого Закаева помнит? Эфемериды какие-то. Поменяю-ка я его на менее потасканного безбородого обманщика Навального).(автор)
Интересно, как у гусар обстояло дело с выпечкой? Откуда появлялся утренний рогалик к чаю? Не каждое же утро похмелялись, вероятно, и завтракали изредка. В библиотеке имени уважаемого мною поэта Маяковского, ему всё равно, а мне приятно. Это я об уважении. Так вот, видел на стеллаже книгу «Повседневная жизнь гусар при Александре Первом», если в процессе написания романа прочитаю, то вопрос с выпечкой будет на данных страницах прояснён.
Пётр Яковлевич проживал в силикатно-кирпичном двухэтажном одноподъездном доме послеаншлюссной постройки. Ныне, будь он попристойнее, обозвали бы таунхаузом. Но англоязычное слово не шло на язык главным образом потому, что в единственном подъезде с деревянной лестницей стойко пахло какашками, воняло говном, стоял короче запах сточных вод. Как дом построили, так он и встал сразу и навечно. Археологи будущих тысячелетий будут привлечены к курганному холмику специфическим запахом. В говне, как понятии, вещи в себе, вообще то ничего плохого нет. Если вы, к примеру, декадент, то очень даже в тон. А запор? Каждой какашечке возрадуешься. Если эстет и дэнди – купите орхидею. Название сего цветка произошло от греческого орхис, сиречь яйцо, не куриное. Что классификаторы разглядели в орхидее такого яйцеобразного? Ныне цветок символ женской сексуальности.
Итак, об эстетических принципах. Чаадаев и Уальд разминулись во времени, а занятные могли бы завязаться отношения, не дружеские, нет – одноимённые полюса отталкиваются. Занятно смоделировать их беседу в светском салоне: дебаты о прекрасном, об отношении полов, сверкают молнии парадоксов, рассыпаются окатные перлы остроумия. Дамы уходят в соседнюю комнату есть мороженое, женщины остро чувствуют отсутствие интереса к себе и не прощают.
О половом вопросе.
С принцем зелёной гвоздики ясно. «Что за скверная манера у людей говорить за твоей спиной то, что является чистой правдой». Сам сказал. В современных условиях мог бы и не напрягаться на парадокс. Чаадаев? История умалчивает. Как-то сам обходился. Какая это роскошь – довольство собой, самодовольство, самодостаточность, мир с самим собой. Огромная экономия средств. Натуральное хозяйство, всё своё. Окружающий мир с его дорого обходящимся импортом впечатлений и оценок совершенно не нужен. Просто автаркия какая-то, именины сердца. Чаадаев гомиком не был. Кто был, о тех современники соответственные оставили воспоминания. Вигель - Чаадаевский антипод, был. Сам Пушкин от Вигеля зад берёг. Почтенно. Главное, сынок, делать что-либо лучше других и люди проторят к тебе дорожку. Интересен в данной связи вопрос о половых проблемах Евгения Онегина. Казалось бы вопрос яснее некуда, а всё таки? Татьяну плотско не любил, в конце произведения изобразил что-то латиноамериканское, но не менее платоническое. В порочащих его связях поэтом отмечен не был. Найдите хоть одну строчку типа: он в бане девок всех пристроил и лучше выдумать не смог. Не найдёте, и это символично. И Вигель и Жихарев были паразиты. Не в плане оскорбить, просто определяю их место под солнцем, имею мнение.
Никто не хочет думать, но каждый хочет иметь свое мнение!
Артур Шопенгауэр.
Вроде бы один биографию написал дядину, другой ругался ругательски, но оба чаяли популярности и вечности снискать через Чаадаева. Паразит он ведь соками хозяина жив. Или как у Курта Воннегута обитатели Меркурия – питается вибрацией. В этом плане желчные вигелевские «Записки» ничуть не предосудительнее жихаревского унитарного предприятия по эксплуатации гениального сумасшедшего. И правильно. Не пропадать же добру. Сходство натур поразительное, определённое сходными мотивациями – пожизненной мукой неудовлетворённого самолюбия в худшем, злокачественнейшем его варианте – творческого самолюбия. «Моральная болезнь, врождённая, хотя и не наследственная, которую ни религия, ни рассудок, ни опыт доселе совершенно излечить не могли, жестокое самолюбие, источник немногих для меня наслаждений и бесчисленных страданий в жизни, сия болезнь впервые открылась во мне с некоторую силою» - Не я, Фёдор Фёдорович сам сказал.
Неблагодарное человечество можно принудить к любому виду почитания, заставить расстаться с материальными благами, путём убиения нескольких миллионов, добиться славы полководца или завоевателя, но вынудить-вымучить массовое искреннее восхищение интеллектуальным продуктом – дудки. Примеров тьма от Нерона с его песнями и соцреализма с миллионными тиражами до попсовых дисков нового американского золота. Самый заядлый потребитель искусства – дилетант, побуждаемый ревностью к успеху. Жихарев и Вигель страстно любили театр. Оба. Предполагаю в страсти сей сублимацию самолюбия и творческой импотенции. Любой зритель в зале – бог всемогущий. И хотя, как любой бог, в происходящее вмешиваться возможности не имеет, но самым смертоносным для творца даром – не обратить внимание, пренебречь, заскучать, наделён в полной мере. Горе автору, подобно спартанской матери принёсшей младенца на суд старейшин и видящей, как низвергают несовершенное творение в пропасть, где и пребывать негорючей литературной продукции в забвении и ныне и присно и вовеки веков. Тезис о негорючести оригинален, но спорен. Вопрос долговечности артефактов глубоко не исследован. Обыкновенная кислотная бумага живёт лет сто, видеомагнитофонная кассета двадцать пять, компакт диску обещают пятьдесят. Но вопросом долговечности носителя тема не ограничивается. Некоторые искусствоведы среди других причин гибели произведений искусства упоминают смену моды и драгоценность материала. Практически не сохранилась, превращённая в бытовые изделия бронзовая греческая скульптура классического периода, на извёстку пережгли арабы мрамор геликарнасского мавзолея, испанцы переплавили пластические шедевры индейцев в золотые слитки, уже упомянутую соцреалистическую литпродукцию во времена расцвета мильёнами томов косил макулатурный бум. Драгоценность макулатурного сырья перевесила нетленную ценность конъюнктурных творений. Я лично творю на компьютере (на бумаге дублирую на всякий случай) так что пятьдесят лет DWD-RWплюс бумажные сто и читатель попал, наслаждается моим творчеством в трёх своих поколениях.
Оскар Уальд умер и его закопали на кладбище Баньо. Потом выкопали и на бис закопали на Пер-Лашез. Приятели догадались, что писатель умер задолго до похорон, когда впервые увидели Уальда с грязными ногтями. Занимался повышением посмертного статуса Уальда его нелюбимый и отвергнутый сексуальный партнёр. Говорят, что верный любовник и сам лёг в эту же могилу. Лет через тридцать после Оскара. А любимый до последнего вздоха Альфред Дуглас, лорд хренов, плевать хотел на Уальдовы нежности и только денежки при жизни с него тянул. Так вознаграждается земная любовь и верность. Такова жизнь половая. Немного о небесной верности. Уальд друга в коммунальную могилку не приглашал, а Модильяни свою гражданскую жену приглашал. Загибался от туберкулёза в муниципальной больнице и такую вёл речь: Давай, говорит, воссоединимся на небесах. Сам то понял, что сказал, биографию свою почитал бы внимательнее. Небеса, скажет тоже. Ну а Жанна верная была. С пятого этажа – насмерть. На восьмом месяце беременности и в одну могилку. Хочется верить, что она с младенцем на небесах, а гениальный художник нет. На могиле Уальда памятник работы модернистского скульптора Джекоба Эпстайна (с транскрипцией имён выдрючиваются всё более, эдак у них скоро и творец теории относительности Энстайном окажется). Памятник – крылатый сфинкс. Идея не плохая. Уальд – крылатая загадка. (для отгадки смотри роман «Крылья» М. Кузьмина). Но тот, кто видел портрет принцессы той, задаётся вопросом - почему это названо сфинксом? Крылатый – понятно, крылья присутствуют. Но женщина с телом льва игде? Сфинкс конечно ещё тот. Такими бетонными блоками Ангару хорошо перекрывать, или Енисей в районе Саян. Полёта нет в бетонных крыльях. Эпштейн скульптор спорный при жизни. Такое впечатление, что на острове Пасха он училище промышленного дизайна заканчивал. Поругивали Эпштейна современные ему британцы. Что ты лепишь? Вместо облика просвещенного островитянина - полинезийские гидроцефалы какие-то. В подтверждение вышесказанного привожу фото:
Есть ещё фотодокумент, где вокруг памятника всё загажено. Думал ли Оскар, что будут так густо срать на его могилку эстета?
У Оскара папа был окулист. Сам Оскар очков не носил. Никогда. До самого сфинкса бетонного. Эдипов комплекс вероятно. Эдип и сфинкс. Эдип разгадал загадку сфинкса и тот с горя умер, покончил с собой. Уальд не разгадал и сам умер. Жизнь полна символов. И смерть. Символизм. Зато папа прописывал очки королеве Виктории, был её личным окулистом. Должность не хилая. Стал пэром, мэром, баронетом, лордом и эсквайром – весь в шоколаде. Даже подумать страшно каких высот достиг личный гинеколог королевы. Генералиссимусом стал, не иначе и папой Римским. А ведь были и медработники других специальностей. И только стоматолога в 33 года пожаловала королева камер-юнкером. Шутка. На самом деле он был расстрелян противным туманным Лондонским утром, и офицер королевской охраны, всаживая в него из нагана пулю за пулей, гнусно улыбался золотыми коронками. Дочери стоматолога пошли на панель, а сыновья погрузились на самое дно криминального Лондона. То самое дно, которое специально из Америки Джек Лондон приезжал изучать, в колючую фуфайку переодевался. В Америке своих гадючников стало быть не было. Их послушать, так и сейчас нет. Стоматолог Сталина воспоминаний без права переписки не оставил. Мао зубы принципиально не лечил и не чистил. Никогда. Так, зелёного спитого чаю пожует для гигиены, а безработные стоматологи спокойно в деревенской коммуне перековываются, занимаются общественно полезным трудом. Зубы народу требовались редко, жрать было особенно нечего. Я против стоматологов ничего личного не держу.
Я спокоен.
Толерантен.
НО КАКИЕ ЖЕ ОНИ ЖАДНЮЩИЕ ГААДЫ!!!!!!!!!!!
Зубов у меня практически уже нет, не достать им меня теперь.
Сейчас модно писать мемуары с заголовком от первого лица. Не очень скромно, но правдоподобнее как-то: «Я сражался на Т-34. Или «Как я поднял целину». Представляете мемуары гинеколога королевы? «Я лечил королевскую…». Или «Что скрывалось под юбкой государыни». «Внутри королевы» тоже неплохо. Так вот об эстетике. О. Уальд гастролировал с лекциями о ней среди шахтёров американского запада. Кто не понял, повторяю: на лекции по эстетике ходили шахтёры. Шахтёр ( и в Америке), это человек, который занимается тяжёлым физическим трудом в шахте. Крепкий, выпивающий с устатку мужчина, владеющий ненормативной лексикой. Подобное существо по определению на лекции по эстетике ходить не может, даже задарма, даже выпивши, даже крепко пьяный. А Уальду ещё и за билеты платили. Шахтёр эстет, это оксюморон. Горячий лёд. Тот, кто держал в руках отбойный молоток или хотя бы вибратор (не тот вибратор, а тяжеленную железную дрожалку для уплотнения бетона) тот оценит подвиг Оскара Уальда. Чудные дела твои, Господи.