Сказка о царевиче Ванюшке
и его жене – лягушке
2 ЧАСТЬ
Во дворце сегодня бал.
Царь гостей к себе позвал.
Пусть посмотрит вся родня,
Что за девки у меня.
Правда, старшие с изъяном,
Да и жаба за Иваном.
Ну, да это пустяки,
Были б счастливы сынки!
Надо только меньше свету,
Да, побольше вин к обеду.
Может гости и, того,
Не рассмотрят ничего.
Вот пришли уже все гости.
Брагу пьют, глодают кости.
Вот и старшие сыны,
С ними ихних две жены.
Ванька молча цедит кружку.
Только где ж его лягушка?
Может, где-то в уголке?
Или в чьей-нибудь руке?
Иль в рассольник завалилась,
Захлебнулась и сварилась?
Или кто-то со всех сил
На лягушку наступил?
Вдруг раздалось «Бах – бабах!
Турурум и тарарах!»
Гости сильно испугались,
Полвина разбежались,
Разбежались кто – куды,
Как бы не было беды.
Тут Ванюша молча встал,
Царю на ухо сказал:
«Это, батя, не война!
То приехала жена.
Ты окошко отвари,
На лягушку посмотри».
Царь в окошко посмотрел,
Очень сильно обалдел:
«Это кто ж такая, Вань?
Ты на эту бабу глянь.
Я красивше не видал,
Хоть и многих баб познал.
Что же врал ты мне, Ванюшка,
Что женился на лягушке?»
А по залу девка шла,
Белым лебедем плыла.
И красива, и стройна:
«Ваня, я твоя жена!»
И начался снова пир,
Ну, на весь крещеный мир!
И от счастья наш Иван
Позабыл про свой стакан.
Обалдел, разинул рот:
«Ну, лягушка! Во - дает!»
Вот и пир идет к концу.
Только Ваньке, подлецу,
Неспокойненько чего-то,
Что-то гложет обормота.
Вдруг опять, ядрена мать,
Может девка жабой стать?
«Ты послушай, дорогая,
Я сейчас схожу к сараю,
Справлю малую нужду,
А потом к тебе приду».
«Хорошо, дружок Ванюша».
Он лягушку не дослушал,
И сорвался, побежал,
Будто кто его прижал.
Вот вбегает в дом, бандит,
«Где ж она ее хранит?».
Рыскал, рыскал под столом,
Под кроватью, под полом,
На полатях, под подушкой
И нашел костюм лягушки.
Бросил шкурку в туалет
(Восемь бед – один ответ!).
Вдруг царевна появилась,
Будто с потолка свалилась.
«Что же сделал ты, Ванюша?
Ты бы хоть меня послушал.
Потерпел денька бы три,
А ты все: ядри, ядри…
Сапогом по банке – хрясь!..
Все: вылазь, вылазь, вылазь…
Мне обидно так, Варюша.
Наплевал жене ты в душу!
Шкурку в туалет спустил.
Видно сказку позабыл…
И теперь ищи меня
У Кощеева плетня,
В тридевятом этом царстве,
В тридесятом государстве.
Если ты меня найдешь
И Кощея в гроб вобьешь,
Будем мы с тобой опять
Жить, да жить, да поживать!»-
Так жена ему сказала,
Раз вздохнула и пропала.
Вот Ванюша взял рюкзак,
Сунул стрелы и табак,
Десять пар лаптей наплел,
Саблю взял и в лес пошел.
Очень долго он бродил.
Пять лаптей уж износил.
Он уж выбился из сил.
Вспомнил, компас позабыл.
Был бы ум, не ведал бед,
Наш Ванюша – краевед!
Вот выходит спозаранку
Он на грязную полянку.
На полянке той изба,
Из избы торчит труба,
Снизу – курия нога,
Значит, здесь живет Яга.
Ваня наш к избе подходит,
Только двери не находит.
Почесал себе пупок,
Сапогом поддел грибок,
Сплюнул он четыре раза
И кричит: «Вертись, зараза!
К лесу задом повернись,
Дверь, без скрипа, отворись!»
И задвигалась избушка,
Как пружинная игрушка.
Покачалась, покосилась,
Дверь без скрипа отворилась.
На пороге той избушки
Очень древняя старушка,
И горбатая к тому ж,
Видно палкой хряпнул муж.
Сто морщин до самых пят,
Нос большой и кривоват.
Вообщем, та еще карга.
И зовут ее Яга.
«Кой же черт тебя принес?
Ванька, шелудивый пес!
Только – только задремала,
А ему и горя мало!
И что дома не сидит?
Че приперся, паразит?»
«Ты, старуха, не гунди!
Встретить гостя выходи.
И пожрать чего давай,
И порточки постирай,
Растопи пожарче баньку
И помой, старуха, Ваньку!
А потом уж посидим
И об жизни потрындим!»
Делать нечего, Яга,
Пыль смахнувши с сапога,
Стала Ваньку в гости звать
И жратву на стол метать.
А потом дрова таскала,
Постирала все, устала
И легла на печку спать,
Ваньке выделив кровать.
А когда на зорьке встала,
Прибрала в избе, сказала:
«Знаю я, ядрена вошь,
Куда, Ваня, ты идешь.
Чтобы Кошу погубить,
Тебе надо морем плыть
Прям до острова Буяна.
Там растет среди бурьяна
Огромадный старый дуб.
Кушай, кушай, Ваня, суп.
Ты старушку, Ваня, слушай,
Ну а сам-то кушай, кушай!
Ты на дуб тот полезай
И сундук скорей вскрывай.
Заяц в сундуке сидит,
В зайце утка верещит.
В утке спрятано яйцо.
Ты не хмурь свое лицо!
То яйцо клади в карман
И на море – океан.
Путь лежит твой на норд-ост.
Там прищемишь злыдню хвост.
С Кошей как начнешь сражаться,
Станет он плевать, кусаться.
Ты особо не дерись,
А, как сможешь, изловчись
И яйцом ему по лбу.
Будет он лежать в гробу
Этот долбаный Кощей.
Столько спер моих вещей!
Я б сама его сгубила,
Да не те уж, милый, силы.
Вот тебя я провожу,
Да на печке полежу».
«Ну, спасибо, понял я
В чем стратегия моя.
Но вот не могу понять,
Как же мне, ядрена мать,
Найти море – океан?
В этом море тот Буян?
Да еще к нему приплыть?
Прям, как Гамлет: «Быть – не быть?».
А Яга ему: «Ванюша,
Ты внимательно послушай.
Помогу тебе, дружок,
Путеводный дам клубок.
Он, как компас – брось его
И не думай ничего.
Этот круглый обормот
Прямо к морю приведет.
А у моря, у болот
Вся родня твоя живет.
Да, вернее не твоя,
А жены твоей семья.
Ты родню-то навести,
Да денечек погости.
Не побрезгуй с ними есть.
Покажи, каков ты есть.
И получишь, обормот,
Ты коверный самолет.
Хоть, как тряпка он глядится,
А летает, словно птица.
Сверхзвуковый аппарат!
Будешь, Ваня, очень рад.
Выпей с бабкой посошок
И вали вперед, дружок!
За клубком бежит Иван
Прям на море – океан.
Дней уже, наверно, пять.
Не поспать и не пожрать.
Катит, катится клубок,
А за ним бежит Ванек.
Но всему же есть финал,
Ваня к морю прибежал.
А у моря, у воды
Вширь раскинулись пруды.
Тиной, ряскою покрыты.
Вонь, как с тухлого корыта.
Но и тут есть свой уют –
Здесь живет болотный люд.
Вот пиявки – кровососы,
Трехголовые Барбосы,
Вот упыри, вурдалаки
Затевают с ними драки.
Вот кикиморы – подружки,
А над ними вьются мушки.
Вот какой-то упырек
Гидру в омут поволок.
Василиск жует камыш,
Данаиды ловят мышь.
У инкуба, подлеца,
Кожа слазает с лица.
А над ними кружит царь,
Их болотный государь.
Сам граф Дракула, стервец,
Этой нечисти отец.
«Ну, жены моей родня!
Не сожрали бы меня!
Это ж надо породниться,
На лягушке обжениться!?»
Поклонился Ваня им,
И живым, и неживым
И сказал: «Налейте кружки!
Я – Иван, супруг лягушки.
Вот, иду ее спасать.
Помогайте, вашу мать!»
Тут Дракула проворчал:
«Я такого знать не знал!
Вот приперся, черт возьми,
Ну, а мы его – корми!
Ладно, бес с тобой, садись,
Да с дороги подкрепись.
Выпей кровушки стакан.
Да не морщись ты, Иван!
Вот попробуй наш пирог,
Вот ватрушки, вот творог.
Не смотри, что все смердит,
И не брезгуй, паразит!
Кушай, только не рыгай,
В кулак волю собирай.
Если пищей не рыгнешься,
Нашей помощи дождешься,
И получишь, обормот,
Ты коверный самолет»
Ваня нос себе зажал,
Пищу в рот пихал, пихал.
Вынес все наш дегустатор,
Как Шварценеггер – терминатор,
Не рыгнул и не икнул.
Только раза три сглотнул.
Сел Ванюша на ковер
И ковер его попер,
Прямо в сини небеса.
Вот такие чудеса!
Не успел он разогнаться,
А уже пора снижаться.
Рядом с дубом на тропе
Кто-то сделал ВПП.
На бетон ковер упал,
Но шасси не поломал.
Так закончил наш пилот
Самый первый свой полет.
К дубу Ваня подбежал,
К верху голову задрал.
На дубу, как ожидался,
На суку сундук болтался.
И, на руку плюнув раз,
Наверх лезет верхолаз.
Раза три Ванек срывался,
Но ничуть не испугался.
К сундуку в четвертый раз
Добрался наш скалолаз.
Только крышку он свернул,
В руки заяц сиганул.
Оторвал ему башку –
Утка шлепнулась в руку.
Ей на пузо надавил
И яичко получил.
Аккуратненько в карман
Положил яйцо Иван.
Кое-как он вниз спустился,
На ковер опять садился,
И коверный самолет
Вновь отправился в полет.
И на этот раз Иван
Разогнал свой моноплан.
А к концу полета даж
Открутил он пилотаж.
Что б закончить свой полет,
Он включил автопилот
И улегся отдохнуть,
Хоть немножечко вздремнуть.
Ваня наш проспал немало.
Как проснулся, ночь настала.
Осмотрелся он кругом,
Видит – огромадный дом.
Алюминий, сталь, гранит.
«Вот, богатый паразит!»
В этом доме с давних дней
«Новый русский» жил, Кощей.
Хоть Бессмертным прозывался,
Очень сдохнуть он боялся,
И поэтому не ел,
Отравиться не хотел.
Он не пил вино и пиво.
«Алкоголь» – звучит красиво,
Но от этого питья
Ни здоровья, ни житья.
В супермаркет не ходил,
И джинсовку не носил,
Не любил «видак» смотреть…
Вобщем, жил он, как медведь!
Хоть и денег – пруд пруди,
Счастья нету впереди.
Но зато любил он баб,
Был по этой части слаб!
Как увидит он красотку,
Начинается чесотка.
Так и вьется, егозит,
Очень влюбчив, паразит!
Во дворец зашел Иван.
Во дворце полно путан.
«Столько баб ему зачем?
Видно, у него – гарем!»
Что-то тут загрохотало,
Загремело, засверкало.
И Кощей вдруг появился,
Будто с облака свалился
Он костями громыхает,
И глазищами сверкает,
И орет: «Пришел куда?
Я не звал тебя сюда!
Раз пришел – давай сражаться!
Из-за бабы будем драться.
Кто в сраженье побеждает,
Бабу в жены получает.
И еще, Иван, учти –
Я ведь мастер карати!»
«Ни фига себе Ван Дам!
Ну а если в морду дам?
Ты, Кощей, не нарывайся.
Лучше сразу же сдавайся!
А с твоею карате
Непременно быть беде!»
Когда Коша в стойку встал,
Ваня уж яйцо достал.
А Кощей давай плеваться,
«Й-а-а!» кричать, визжать, кусаться.
Ваня смачно на пол харкнул,
И Кощея по лбу шмякнул.
И сырой яйца желток
По лбу Коши вдруг потек.
Лоб Кощея задымился.
Охнул он и завалился.
И не стало каратиста,
Айкидиста, лет под триста!
Сдох Кощей, ядрена мать.
Неча русских забижать!
Тут и Ванькина жена
Вдруг выходит, и она
Ваньку за руку берет
И, целуя, к Ваньке льнет.
Плачет девка: «Ой, Ванюша,
Слобонил ты мою душу!
Не расстанемся с тобой.
Буду верною женой.
Только, Ваня, уговор:
Слушать женский разговор!
Только я когда скажу,
Делать что-то разрешу,
Вот тогда свои идеи
Можешь воплощать скорее!»
Ванька брякнул: «Ты да я –
Мы теперь одна семья!
Мне сейчас не до идей.
На ковер садись скорей
И помчалися домой.
Там устроим пир горой!»
Я на том пиру сидел.
На гостей, как сыч глядел.
А меня не угощали,
Видно сказку прочитали.
И за этот мой рассказ,
Хорошо, не дали в глаз,
А немножко пожурили
И с пинками проводили.
Что бы больше, стихоплет,
Не смущал честной народ.