сегодня хочу вам рассказать,как год встречали у наших врачей.
Как справляют Новый Год в психиатрическом диспансере? О, это событие не имеет себе равных по масштабу. Конечно, когда-то потом будет апрельский субботник, и коллектив, убоявшись административных немилостей, соберётся для метёлочно-грабельного дефиле под окнами главврача, чтобы в конце торжественно похоронить очень одинокий окурок (специально берегли для такого случая), и будет шашлык, и будет застолье...

Но с новогодним застольем сравнения никакого. Не тот размах, не та атмосфера. Заявляю со всей ответственностью, как бывший и.о. Деда Мороза по дурдому.

Подготовка. Здесь, как нигде более, проявляется единодушие администрации и коллектива — гулять так гулять. Друг на друга не надеются, в итоге спиртное и закуска заготавливаются из расчёта три летальные дозы на единицу персонала. Это не считая сэкономленного за год спирта (святая обязанность заведующей аптеки и старших медсестёр каждого отделения).

Довольно щекотливый вопрос — выборы Деда Мороза и Снегурочки. Дело в том, что можно, конечно, пригласить актёров, но есть некоторые нюансы. Актёры либо теряются и стараются не сказать чего лишнего (доказывай потом, что это сценический образ, а не бредовая продукция), либо их с перепугу несёт почище, чем Остапа. И тут уже психиатрам приходится сдерживаться и убеждать себя, что с госпитализацией, мол, всегда успеем. Так что самый надёжный вариант — свои сотрудники.

Не знаю, как насчёт социалистического соревнования или некогда чуждой нам капиталистической конкуренции, но негласный конкурс накрытых столов между отделениями всегда был, есть и будет. Бутерброды, салаты, домашние заготовки — всё красивое и умопомрачительно вкусное. Если бы на огонёк заскочил кто из министерства — всё, на слабом призраке вероятности повышения зарплаты в отдалённом светлом будущем можно было бы ставить крест. Ну, не могут люди с такой маленькой зарплатой накрывать такие шикарные столы. Ша! Могут. Наши — могут. Они лучше потом себе в чём-нибудь откажут, но стол должен быть такой, чтобы перед людьми стыдно не было!

Пока в актовом зале накрываются столы и настраивается аппаратура, по отделениям идёт прогрев турбин: не являться же на банкет вовсе насухую! По коридорам плывёт коньячно-табачно-цитрусовый запах, слышен приглушенный прикрытой дверью (от запоздалых посетителей поликлиники, дабы не смущать) звон бокалов. И вот последний пациент покинул амбулаторную службу, двери заперты, празднику дана отмашка.

Чуть не забыл: каждое отделение заранее готовит номер художественной самодеятельности. Буду милосерден к коллегам и не стану раскрывать подробности этих умопомрачительных полётов творческой фантазии, но Станиславский бы точно суициднул. Несколько утешает то, что к моменту начала конкурса уровень художественной критичности сильно уступает уровню алкоголя в крови, так что обходится без глубоких психотравм.

Гуляют основательно и от души. Отплясывают до пробоин в паркете и убитых каблуков. Демократия полнейшая. Главного врача за год столько не приглашают на танец, сколько за этот вечер. В особом почёте фотографы (из своих, конечно же) — кто ещё сможет восполнить пробелы алкогольных палимпсестов! Праздник продолжается до последнего стоящего на ногах плюс два часа на поболтать за жизнь. Под утро доблестный экипаж барбухайки в несколько заходов развозит народ по домам — под мигалку и баян старшего врача спецбригады.

Ещё один Новый Год, о котором с улыбкой вспоминается ещё долго-долго...

История рассказана непосредственным участником вечеринки - врачом-псиxиатром Максимом Малявиным.