[показать]Название: "Из-за Эмми или Cauer and other troubles of my life"
Автор: Topsyatina
Персонажи: Том/Билл (основной)
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, AU, BDSM, Angst, Lemon, Hurt/comfort, POV Bill...
Категория: Slash
Размер: макси (очень большое макси)
Статус: в процессе
Краткое содержание: Билл, молодой человек, приехавший в Дрезден. Учится на психолога в колледже. У него есть друзья, но жизнь кажется пресной. Её разбавляет новое знакомство - некий Томас Кауэр. Как жить после знакомства с таким человеком? Что делать с желанием поцеловать парня? Как признаться себе в пагубной привязанности? Как хранить чужие тайны? А самое главное: как соблазнить натурала, когда уже принципы умерли под натиском душащих желаний?
Предупреждение: ненормативная лексика, откровенные описания постельных сцен, неадекватные реакции/мысли персонажей, смерть персонажа (второстепенного)...
Благодарность: хочу выразить гигантское СПАСИБО Norka K. (Noriko) и Nokia. Я благодарна вам за труд, за то, что вы верите в мою идею и ни разу не усомнились в ней. Спасибо за помощь, за поддержку и то время, что вы на меня тратите. p.s. люблю вас сильно ^___^
От автора: здесь столько всего... что передать в 2-х словах сложно... Максимально жизненная история, по вине которой многие сходят с ума...
Размещение: За копирование, публикацию на других ресурсах и прочей ерунды - на кол посажу, обоссу и сожгу!:diablo:

* - рассказ Эдгара По
** - Britney Spears (Radar, If U Seek Amy, My Prerogative)

Гармония, мать её. Том с Эмми обожали друг друга, каждый день проводили время вместе, играли, дурачились, ездили развлекаться. Кауэр отошёл от депрессии и стал жить как обычно. Погода стояла мерзкая. Октябрь начался с дождей, но не было ветра. У нас в колледже пошли контрольные. Я взялся за написание курсовой работы. Моя учёба стала серьёзнее, поэтому пришлось позвонить Джозефу и просить освободить меня от работы. Он не стал возражать. Сказал лишь, чтобы я приехал в Берлин и сам подал прошение.
У нас с экстремалом было всё гладко. Мы удовлетворяли друг друга пару раз в неделю, выбирая для секса самые неожиданные места и позы. Но беда пришла откуда не ждали – прилетел Дэвид. Только всё вроде бы устаканилось в моей жизни, и вот опять. Мужчина написал мне смс. Я заверил, что приеду.
- Отпусти меня в Берлин, - стою на пороге спальни.
Том в последнее время всё чаще сидел с ноутом. Он оторвался от монитора, посмотрев на меня. По лицу понял, на что я намекаю.
- Приехал?
- Да. Я хочу с ним поговорить с глазу на глаз, а не по телефону.
- Если он тебя соблазнит... я же припрусь и убью обоих!
Хохотнув, залезаю на кровать.
- Перестань, - целую в плечо. – Мы поговорим и всё.
- Уверен? – скептично смотрит.
- Да. Я всё объясню. Дэвид поймёт, он же не дурак.
Зевнув, забираюсь под одеяло.
- Завтра поеду, ладно?
- Только вернись в тот же день, а то мне послезавтра надо на собеседование.
- Какое это? – поворачиваюсь и недоумённо смотрю.
- Один мужик изъявил желание встретиться со мной. Он видел мои работы, что-то хочет предложить.
- Круто, - подтягиваюсь и целую парня, - просто замечательно.
Вновь отвернувшись, обнимаю подушку и успокаиваюсь. Том не против, что я поеду в столицу к Йосту. Самое главное, чтобы не ревновал. На грани сна чувствую требовательные пальцы у себя на бедре.
- Ох... ты похож на похотливое животное.
- Я им и являюсь, - страстно шепчет мне на ухо. – Пошалим, малыш?
- Я практически спал. Ты мудак эгоистичный, Кауэр.
- Не спорю, - залезает ладошкой мне в боксеры.
Начинает гладить ягодицы. Я ложусь боком, чтобы было удобнее. Улыбаюсь. Всё-таки мне приятно его внимание, его настойчивость и желание.
- Я тебя сейчас своим сделаю в тысячный раз, чтобы завтра Дэвид и думать не смел, что ты приехал ради ночи с ним.
- Прекрати...
- Да-да, - вновь шепчет. – И не успокоюсь...
- Неужели «О Великий и Могучий Томас Кауэр» ревнует? – хмыкаю, вскинув руки в непонятном жесте.
- Твоя экспрессия мне не понравилась, но отрицать очевидное глупо.
Парень целует меня в ушко, пальцем гладит между половинок. И я дурею... или он стал откровеннее. Изменился? Не врал?
- А к кому ты меня ещё ревновал?
- Да ко всем, - чмокает в шею, а игривая ладошка продолжает меня возбуждать. – И буду ревновать. Ты, конечно же, не моя собственность, но кое-какие права я на тебя имею.
Экстремал подтянулся и поцеловал меня в губы. Его руки откинули одеяло, сняли с меня бельё и уже беззастенчиво гладили.
- И всё же, - выдыхаю после поцелуя. – Ну, скажи мне...
- Ко всем. У меня появлялось дикое желание схватить тебя, перекинуть через плечо и убежать домой, а там трахнуть и запереть, чтобы ни одно хотяще-капающее слюной существо не могло на тебя посмотреть. Взгляды людей, которые восхищались тобой, меня злили...
- Значит, всё-таки любишь меня, - начинаю хохотать, обняв парня.
- Думай уже, что хочешь.
Фотограф вновь поцеловал меня, но уже вместе с его языком в меня погрузился один палец. Удивительно, но проснуться до конца мне так и не удалось. Наверное, я просто устал, поэтому глаза слипались. Но этот засранец не давал мне спокойно вздохнуть. Возбуждал, прикасаясь ко всем моим чувствительным местам. Все ласки, что Том обрушил на меня, перешли в невозможность нормально мыслить – я уже насаживался на его пальцы. Это как уравнение... Том=Секс. Или нет... (хотя первый вариант самый короткий и самый правильный)... нет, не буду додумывать. Всё, Том и есть секс, и с этим уже ничего не сделаешь. Если Кауэр хочет, то автоматически хочу и я. Вот поэтому сейчас не могу унять дрожи и скрыть нетерпение.
- Хочу тебя... очень хочу!
- Сейчас получишь.
А вот потом... парень надел на свой пенис презерватив, смазал его и вошёл в меня довольно-таки плавно. Но... эта резинка, чтоб её... наличие этого предмета в нашей половой жизни меня коробит и обижает. Ложусь на подушку и поворачиваю голову, чтобы если не дай Бог зарыдаю, то этого не увидел юноша. Но секс-машина продолжал свои движения, не замечая, что я не реагирую. Пусть удовлетворится, мне не горит. Что Том скрывает? С кем он ★бался, что теперь надо предохраняться?
- Малыш...
Вижу непонимание в его глазах. Улыбаюсь, протягивая руки. Целуемся. Он мощно толкается. Я начинаю постанывать. Том запускает ладонь в мои волосы, сжимает, уткнувшись мне в плечо и просто сильнейшими рывками трахает меня, сбивчиво дыша. Запрокидываю голову, открыв рот. Да, мне хорошо. Такая стимуляция приносит удовольствие и позволяет почувствовать себя действительно желанным. Трусь об него. Партнёр чуть стонет. Обнимаю за плечи, открыв глаза. Вижу красивую задницу, которая нещадно пробивается в меня, будто моя прямая кишка – крепость какая-то. Эта картина возбуждает. Я вижу хвост и одну лапу льва. Тут же рот непрерывно заполняется слюной. Этот парень мой... Он сейчас доставляет наслаждение нам обоим. И я ни с кем не заделюсь таким сокровищем, как мой Том.
- Билли, - скулит и замирает, а потом валится на меня, опаляя жаром кожу шеи.
Я глажу его по голове и спине. Он перекатывается на свою половину, приходя в себя. Подтягиваюсь, чмокаю в щеку и накрываюсь одеялом.
- Спи, сладкий, - улыбаюсь.
- Спокойной ночи, родной, - он потягивается, а потом затихает, даже не накрывшись одеялом.
Вымотался... Зашибись, конечно. Вот и пришли перемены – мой первый раз с Томом, когда я не кончил от его плоти внутри, от ощущения сильнейшего импульса... Пора привыкать к тому, что я исполняю роль жены в нашей паре, а они порой просто ноги раздвигают, давая мужу удовлетвориться, а сами терпят. Обидно, бесспорно, но... я привыкну.
Утром меня разбудили эти... (ох ты, Господи) до дури любимые и сексапильные губы. Они целовали меня, чмокали, улыбались и ласкали.
- Котёнок, ты вставать думаешь?
- Да, - потягиваюсь, - сейчас, - зеваю.
Том начинает поглаживать меня, что вызывает дрожь в теле.
- Ой, нет, ты вчера из меня все соки выжал...
- Но я заметил, что ты, мой хороший, так и не кончил, - понурый взгляд, - а это слишком больно шлёпнуло по моему самолюбию. Не могу допустить такой оплошности себе.
Через минуту я уже извивался на простынях, сходя с ума от рта, что трахал меня. Руки удерживали бёдра, пока язык вылизывал всю область паха. Я стонал любимое имя, не в силах разлепить глаза, подмахивал, но Кауэр делал всё, как ему хотелось. Приковал меня своей силищей к кровати и не позволил вообще двигаться. Он брал в рот резко, втянув щёки, чтобы соприкосновение было максимальным. Мой член, видимо, просто охренел от такого положения вещей. Он быстро возбудился и ловил кайф. Я впервые ощутил столь рьяный порыв от Тома. В нашей личной жизни не было ещё раза, чтобы юноша делал мне минет с таким остервенением и прытью. Быстро, чётко, мощно, но не больно, не агрессивно. Так, как надо было. Не мудрено, что я обильно кончил через 10 минут. Экстремал театрально вытер с уголков губ сперму, что заставило меня простонать в голос.
- Ты ходячий секс. Тебя хочется вновь, даже после ночи оргазмов.
- Такого комплимента мне не делали.
Он улыбнулся, слегка хлопнув меня по попе.
- Вставай, соня, завтракать и прямиком к своему любовнику.
- Ну, То-о-ом... не говори так.
- Ок, к Дэвиду. Мне так интересно, как вы пообщаетесь, что ты ему скажешь, как он отреагирует.
Кауэр погладил меня по бёдрам, животу и груди, а потом лёг, начав целовать.
- Не отдам тебя никому, слышишь? – шепчет, обнимая. – Я приеду в Берлин и вырву тебя из его рук, если надо будет. Не важно, что он богат... сделаю всё, чтобы ты был только со мной.
- Не говори так, будто сомневаешься во мне, - прохожусь пальцами по его лицу.
- Это я так, на всякий случай, - чмокает в губы. – Я не позволю нас разлучить опять.
Я посмотрел на парня серьёзно. В его глазах плескался гнев годичной давности, и направлен он был на себя. Я обхватил его голову и поцеловал так, чтобы он всё забыл.
- Том, самые главные враги у нас – это мы сами. Надо научиться мириться друг с другом и доверять. Стараться не ругаться, и тогда тебе не придётся строить планы по моему вызволению из плена очередного мужчины. Я люблю тебя, я хочу быть с тобой и поэтому простил, а сейчас стараюсь всё забыть. Так безгранично верю тебе, Том, что готов отдать свою жизнь в твои руки. Постарайся поверить мне, - целую его.
Кауэр улыбался.
- Ты чудо. Моё солнышко, которое светит в трудный час и заставляет не думать о плохом. Я рад, что мы повстречались, что стали вместе жить. Мне приятно, что ты есть в моей жизни. Я очень дорожу тобой, Билл. И не собираюсь терять.
Он привстал и потянулся к тумбочке. Достав оттуда коробочку, протянул мне.
- Это тебе, моей темноволосой и дорогой звёздочке, - чмокнул в висок. – Я не жду, что это украшение будет на тебе всегда, ведь для меня важнее он, - положив руку на мою грудь, юноша сжал жетон.
Я улыбнулся. Открыв крышку, ахнул: на подушке лежал серебряный кулон. Предмет состоял из двух частей: снизу был ровный серебряный круг как бы со спиленными концами, а на нём располагалась звезда чёрного цвета вся в каких-то камнях. Украшение было небольшим. Унисекс, я бы сказал, но не каждая девушка надела бы такое. Серебряный диск придавал мужественности, а звезда выглядела абсолютно нейтрально.
- Это что, чёрные бриллианты?
- Да.
- Но Том, ведь это стоит бешеных денег! Тысячу евро, а может и дороже...
- Три с небольшим, - он поцеловал мой шокированный рот, - и теперь оно твоё.
- Две с половиной моих зарплаты. Ты с ума сошёл!
- Да, - повалив, юноша стал вновь меня целовать. – Таким идиотом делаешь меня ты, и я не хочу противиться этому. Деньги не важны. Я захотел сделать тебе приятно – я сделал. Не каждый же день дарю роскошные украшения своему мальчику. Мне хочется, чтобы ты не забывал о моём отношении к тебе.
- А я вот ничего тебе не дарю, - хмуро бурчу.
- Мне хватает того, что ты даёшь мне. Свою любовь, заботу, внимание. Ты отдаёшься мне. Твоё тело любит мои ласки. И я больше ничего не хочу. Просто люби меня, Билл, и всё...
Я поцеловал его, а потом взвизгнул от восторга. У меня никогда в жизни не было столь дорогущей безделушки. Даже браслет Дэвида стоил дешевле. Хотя... конечно, цена не столь важна. Но этот кулон был таким красивым. Он блестел и переливался.
- Я обожаю тебя, - прыгаю на парня, - люблю, люблю, люблю.
Он смеялся. Так мы подурачились ещё минут 10, пока не поняли, что завтрак давно остыл, а время идёт, не дожидаясь, пока мы понежимся и вернёмся в реальность. В коридоре Кауэр завязывал мне шарф, смотря как-то отрешённо.
- Том, что такое?
- Ты вернись только, ладно? – тихо шепчет.
Я порывисто обнимаю юношу. Мой мнительный львёнок, какой же он всё-таки бывает уязвимый. Посмотришь и не скажешь, что этот молодой мужчина боится потерять такого мальчика, как я. Будто ему всё равно. Но по испуганным глазам и лихорадочному шёпоту понятно, что не всё так, как кажется.
- Обещаю, - целую в губы и выхожу.
Поезд опаздывал. Он шёл из Хемница. Мне предлагали билет на ближайший до Берлина из Праги, но я отказался. С чехами ехать не хотелось. Написав смс Дэвиду, я пил кофе, пока ждал состав. Тяжёлый будет сегодня день, однозначно.
Столица встретила меня отвратительным дождём с ветром, от которого невозможно было укрыться. Таксист мне попался милый. Он улыбнулся, увидев, что я весь промок, пока добежал от здания вокзала к их стоянке. Первым делом мне надо было заехать в медицинский центр, подать прошение об отстранении от работы. Секретарь посмотрел на меня хмуро. Я предоставил табель успеваемости, своё заверенное деканом расписание и график нагрузки.
- Вы могли бы работать во второй половине дня 2 через 3.
- У меня появились семейные проблемы, так что, учёба сейчас на первом месте.
Мужчина был чопорным немцем, поэтому не стал мне задавать лишних вопросов. Учёба – так учёба. Подписав приказ, он улыбнулся и пожелал удачи. Выйдя из центра, я тут же сел в такси, которое меня дожидалось, и сказал адрес Йоста.
- Да, - отвечаю на звонок, отряхивая куртку.
- Ты ему ещё не сказал?
- Кауэр, прекрати, - улыбаюсь умилённо.
- Нет, я просто проверяю.
- Как раз еду. Прошу, не звони мне ближайшие часа 2.
- Точно?
- Да. Всё, я сам перезвоню. Целую тебя.
- И я тебя, всего-всего.
Хохотнув, я положил телефон в карман, счастливо улыбаясь.
- Жена звонила? – поинтересовался водитель.
- Нет, муж, - я улыбнулся, а потом засмеялся, увидев реакцию мужчины. – Я шучу, успокойтесь, девушка звонила. К начальству приехал, вот и беспокоится.
- А-а-а, - мужчина даже не посмотрел на меня.
Этот народ никогда не изменится. Что ж будет с ним, когда легализуют однополые браки и это станет нашей обыденностью?
- Приехали, - уведомил меня таксист.
- Спасибо, - протягиваю купюру в 100 евро, - не надо сдачи.
Выйдя, вижу, что свет горит в доме. Ну славно, что Дэвид ждёт меня. Всё, Билл, соберись, не будь тряпкой. Да, ты любишь его, но Тома любишь сильнее и больше. Ты должен сказать об этом бизнесмену, как бы больно не было. Мне какое-то время не открывали дверь. Потом на пороге появился мужчина. Он был одет весьма просто, как пацан.
- Привет, - обнимает меня, целует в висок и утягивает в дом.
- Привет, - улыбаюсь.
Ох... его тело такое тёплое, так вкусно пахнет. Я обнял Йоста в ответ, уткнувшись в шею.
- Я скучал.
- И я, - и не вру ведь.
- Давай, разувайся, проходи, буду чаем тебя отпаивать, а то на улице погода просто говно.
Но он от меня не отцепился. Когда я нагнулся и снял один кед, Дэвид ловко притянул меня к себе и поцеловал. Так ласково и нежно, упоённо, что стало сразу комфортно. Ещё чуть-чуть и я бы позабыл, зачем приехал. О Боже... ты похож на шлюху, честное слово.
- Вот так лучше, - сказал он, когда прервал поцелуй.
Мы сели на кухне, разговаривая на общие темы: расширение сети мед. центров, про дела в Америке, Тома и Нину.
- Ты насколько приехал? – спрашивает Дэвид, поглаживая меня по руке.
- Вообще-то, мне сегодня надо уже уехать, - закусываю губу.
- Что за спешка?
Я молчал. Ох... всё это слишком сложно. Давай, говори ему... говори! 1, 2, 3...
- Знаешь, - начинаю, - ты для меня так много значишь...
Но Йост не стал дослушивать. Он улыбнулся, сжав мою ладонь, и подался впёред, чмокнув в губы.
- Билл, говори прямо.
Смотрю в пол, а потом со всей серьёзностью поднимаю голову и впиваюсь взглядом в его красивые глаза.
- Я вновь с Томом.
- Я тебя не понял. Причём тут Том?
Блять... вот я придурок.
- Том – мой бывший парень. Мы вновь стали встречаться. С августа. Он попал в больницу... ну, и там мы выяснили отношения.
- Ясно, - мужчина убрал от меня свою руку.
- Дэвид, я люблю тебя, поверь мне, пожалуйста, просто...
- Его ты любишь больше, да, я знаю, - встаёт и берёт наши чашки. – Тебе подлить?
- Дэвид, - мольба в голосе, - умоляю, не отворачивайся от меня... Я так не хочу тебя терять и...
- Билл, не надо, не оправдывайся. Я всё увидел по твоим глазам. Да, этот мальчик дерзок и хабалист, но сердцу ведь не прикажешь, правда?
- Он изменился. Со мной он другой.
- Верю, - улыбается и ставит чашки. – Ребёнок, я тебя только прошу – будь аккуратнее.
- Ты меня любишь?
- Да, - серьёзно говорит, остро смотря мне в глаза.
- И я тебя, - слабо улыбаюсь, - но сердцу действительно не прикажешь. Злишься?
- Нет. Мне приходило в голову, что ты никогда со мной полностью не будешь. Я буквально сердцем чуял, что ты отдан другому, поэтому не смею просить чего-то.
- Мы будем общаться?
- Если ты этого хочешь, - вздёргивает плечами. – Я всегда помогу и приму тебя обратно, если ты решишь вернуться ко мне. И... – Дэвид погладил меня по щеке, - моё предложение про Америку в силе.
- Я помню, спасибо.
- Ох, Билл, я ждал чего угодно, но не этой новости...
- Прости.
Мне стало стыдно, поэтому я поспешил спрятаться за кружкой.
- Ты скажешь Тому?
- А сам?
- Я боюсь обрушить на себя гнев твоего сына. Он может не понять. Да и дорог мне парень, ранить не хочу.
Йост хохотнул.
- Мы будем тосковать без тебя.
- Не говори так, будто мы не увидимся больше, - я подался вперёд и обнял мужчину, крепко стискивая. – Ты такой хороший, такой светлый. Дэвид, я буду приезжать, если ты позовёшь. На какой угодно праздник или просто... Но в Дрездене у меня не просто парень. Там моя семья. У него есть дочь. Они стали мне семьёй давно, и то, что мы расстались с ним когда-то – глупая ошибка. Недопоняли...
- Он защитит тебя, если что? Не обидит?
- Нет. Я уверен в нём.
- Забавно, что ты сказал его имя только сейчас. Удивительно, что моего сына зовут так же...
Мы посидели так. В тишине, спокойствии. Я прикрыл глаза, обнимая бизнесмена, вдыхал его запах и слушал стук сердца.
- Могу я тебя поцеловать?
- Полагаю, что да. Мы никому не скажем, - улыбаюсь и сам тянусь к его лицу.
Этот поцелуй был нежным и... прощальным. Дэвид обнимал меня, даря ласку, но мы оба понимали, что подобных моментов у нас уже не будет.
- Я тебя люблю, ребёнок, - шепчет, - поздно, поехали на вокзал, я отвезу.
- Дейв, - не отпускаю, - Боже, я не знаю, что со мной. Мне не хочется отпускать тебя.
- Тогда оставайся, - с робкой надеждой говорит.
- Нет, секс я себе точно не могу позволить с тобой. Да и не соглашусь.
- Верный, - тискает, улыбаясь. А я хохочу.
В машине висело напряжённое молчание, которое ни мне, ни ему не нравилось.
- Дэвид, ты обвиняешь меня в ветрености?
- Нет, с чего ты взял?
- Тогда что не так?
- Ты приехал и сообщил мне о том, что я больше не смогу любить тебя так, как мне бы хотелось. Вот что не так. А всё остальное в полном порядке.
- Прости...
- Не извиняйся в сотый раз. Это твой выбор. Я его принимаю и не осуждаю.
- Не провожай меня, ладно? Ненавижу прощаться. Ещё разрыдаюсь.
Мы остановились на парковке вокзала. Оба молчали.
- Приезжай. Я буду тебя ждать. Если у вас не получится, то приму тебя обратно любого: хромого, косого, немытого. Обещай мне, что если возникнут трудности, то ты позвонишь и не постесняешься попросить помощи.
- Хорошо.
- Точно?
- Да. Ты не сердишься?
- Мне досадно и немного обидно, но я справлюсь, - его лицо осветила грустная улыбка.
Мы обнялись и поцеловались, но как-то уже по-дружески.
- Не забывай меня.
- Ой, не смеши, - махаю рукой, выходя из машины, - когда приеду в Берлин, то ещё успею тебе надоесть.
Я закинул на плечо рюкзак и повернулся.
- Не говори: «прощай».
- До встречи, Дэвид.
- Пока, ребёнок.
Мы улыбнулись друг другу. Я послал ему воздушный поцелуй и пошёл к вокзалу. Внутри играла свою сладкую музыку светлая, но горькая грусть. Будто скрипка в умелых руках. Её мелодия разливалась по всему моему телу. Сидя уже в поезде, я смахнул одинокую слезу со щеки. Это ещё не конец. Я никуда его от себя не отпущу. В любви у нас ничего не получилось, значит, мы должны дружить.
Кауэр встретил меня на пороге дома, весь встревоженный, взволнованный.
- Билли.
Я порывисто обнял его и уткнулся в шею, начиная реветь. Он сгрёб меня в охапку, будто боясь уронить. Том знал, что я приеду в подавленном состоянии.
- Тише, тише, - гладит по голове. – Успокойся, малыш. Почему ты плачешь?
- Я люблю его, Том, люблю и собственноручно отталкиваю, скидываю, как ненужный балласт. Я не хочу терять Дэвида, не хочу, чтобы он обижался... – всхлипываю.
- Билл, - отстраняет от себя и смотрит на меня, - я не принуждаю тебя ни к чему. Если ты любишь его сильнее, то я отпущу, зай. Я не буду держать, зная, что твоё сердце и душа неспокойны.
- Я сделал свой выбор, - улыбаюсь, смахивая слёзы, - и не собираюсь его менять, просто никогда ещё мне не приходилось быть в такой сложной ситуации.
Экстремал усадил меня и начал раздевать, пока я прятал лицо в ладонях, продолжая позорно плакать. Да что же это со мной?! Том ловко снял с меня кеды, куртку, откинул портфель, а потом взял на руки и понёс в спальню. Я обхватил его ногами за талию и свесил руки с плеч. Он чувствовал, что мне плохо. Поставив у кровати, раздел до трусов и уложил, потом лёг сам и обнял меня, утешая. Я уже не ревел. Лежал, прижимаясь к Кауэру, закрыв глаза.
- Хочешь позвонить ему?
- Да.
- Не надо. Не порть.
- Знаю, - улыбаясь, чмокаю парня в шею.
- Билли, ты поступил так...
- Если сейчас ты не признаешься мне в любви, то лучше вообще ничего не говори.
Молчание.
- Вы переспали?
- Нет, - улыбаюсь. Мой ревнивый львёнок проснулся.
- Целовались?
- Да, надеюсь, для тебя это не будет проблемой.
- Всё нормально, - гладит меня по спине, - а теперь спи.
Утром он уехал. Я слышал, как Том тихо встал, поцеловал меня, собрался и бесшумно закрыл входную дверь. Сердце сжалось. Наверное, он думает, я наивен и хочу пригреться на двух разных островках, раз не могу полностью отпустить Дэвида. Но фотограф не дал повода так мне думать. Он просто обнял меня и утешил.
«Люблю тебя», - пишу ему смс.
«С меня минет», - ответ.
Вот так бы всегда. М-м-м...
Вечером этот мелкий пакостник пришёл весь сияющий, будто начищенный цент. Он рассказал, что мужик этот, что попросил его о встрече, какой-то там менеджер. Короче, из всего трёпа Тома я понял, что ему как бы предложили предоставить свои работы на рассмотрение квалифицированным специалистам и, возможно, кое-что из этого возьмут на выставку. Как он мне объяснил, сейчас в фотографии были всего несколько актуальных тем, в том числе и «Девственно чистая природа». Именно по ней он специализировался в последнее время. Я знал, что Кауэр фанат природы. Он фоткал всё, что его окружало. Как естественную среду, так и не очень. На Маврикии помню, он лёг на асфальт и сфотографировал окурок на фоне вулкана и асфальтированной дороги. Шизик... На нём была белая футболка, но человеку стало плевать, самое главное – это эффектный кадр. Как-то он показал мне короткометражный фильм про девушку-фотографа, которая выиграла премию из-за фотографии мёртвой девочки. Все подумали, что это была постановка, но на самом деле, фотограф была в зоне боевых действий и дождалась, когда девчушку убьют, чтобы сделать этот один единственный кадр. Тогда Кауэр мне признался, что близок к такому фанатизму в своей профессии. Но благо, что выбрал природу, как продукт заработка.
... Стало происходить нечто странное: Эмма буквально выбилась из-под нашей опеки. Малышка подолгу молчала, запиралась в комнате, не разговаривала с нами. Это было весьма подозрительно. Конечно, данная перемена настроений произошла у неё после известия о гибели матери, но мы тогда думали, что обошлось. Но прогадали. Эмми начала замыкаться в себе. Мне было больно смотреть на её закрытую дверь, но ещё больнее – на Тома. Юноша просто не знал, куда деваться. Всё чаще начал срываться, психовать, нервничать. Из рук валилось всё. Он стал захаживать в бар и проводить там вечера. Я сдавался, опуская руки. Но внезапно Кауэр зажёгся какой-то идеей, про которую мне не говорил. Он стал сидеть за компом просто с ожесточённым рвением. Я был неким проводником между миром Эмми и Тома в обычный, повседневный, каждый день надеясь, что ситуация поменяется.
К концу октября оба ожили. Эмми стала чаще открывать дверь и делиться впечатлениями от танцев, показывать свои рисунки и хвалиться оценками. Том, конечно, не перестал втыкать в свою адскую машину, но всё чаще появлялся на кухне и в гостиной.
- Куда пойдём на Хэллоуин? – спросил он меня вечером, когда печатал что-то, а я полулежал, оперевшись о его бок и читал книгу. Такое времяпрепровождение у нас стало нормой.
- А ты хочешь?
- Да. Нарядимся, как придурки, позовём друзей и пойдём тереться попами. Ну как?
- Я только за, - улыбаюсь, переворачивая страничку.
- Билли, а во что ты оденешься?
- Вот уж не знаю. Есть конкретное предложение?
- Чтоб было секси.
- Без проблем. А ещё конкретнее?
- Желательно, чтоб было так же, как в том году.
- А может его и надеть? – спрашиваю, а потом осекаюсь. – Постой, откуда ты знаешь, в чём я был одет, если мы были порознь?
Том откладывает компьютер и валит меня на диван. Книжка падает из рук.
- Ну я ведь не заложил. Вот теперь забуду, где читал, - бурчу.
- Малыш, ты думаешь, что я тебя не узнал? – чмокает в щёку и ухо, придавив меня. - Сперва, конечно, я офигел, подумав, что в Дрездене живёт ещё один такой же утончённый мальчик, как мой котёнок, но оказалось, что это он и есть. Ты расчётливый засранец, - целует, а потом жарко шепчет. – Думал, что напоишь меня и всё выпытаешь?
- Так и было, - парирую.
- Я сказал тебе лишь то, что посчитал нужным. Но костюм у тебя был просто блеск... Все самые примечательные места скрывал, но остался откровенным. У меня руки ломило, так хотелось прикоснуться к твоей груди. Ну а в такси я всё понял окончательно, как только поцеловал тебя. Ты интриган...
- А ты паршивец, - кусаю за нижнюю губу. – Бросил меня и думал, что я это так оставлю?
- Не дуйся, - целует, гладя мои бока.
- Том, не отвлекайся. Мы говорили про костюмы.
- Мой запрос – ты должен быть откровенным, но в меру, возбуждающе-прекрасным и только моим, - начинает щекотать. Я смеюсь и брыкаюсь. – В Motown будет ночь, посвящённая и Хэллоуину, и венецианской маскарадной маске. Можем нарядиться как угодно, но обязательный атрибут – это маска.
- А как ты приглашение достанешь?
- Я уже позаботился об этом, - продолжает меня целовать и щекотать. – Зови девчонок, а я Юджину позвоню.
- Вшестером пойдём?
- Ну, если хочешь, можешь ещё кому-нибудь предложить.
Мы валялись на диване и дурачились.
- Куда ты собираешься?
- Не понял, - Кауэр смотрит на меня, продолжая поглаживать.
- Том, не ври мне, я вижу, что ты планируешь куда-то смыться.
- В Австралию.
- Ты идиот? - приподнимаюсь. – Это чёрти где!
- Ну, Билли...
- Никаких «Билли». Ты совсем рехнулся? Том, Эмма в школу пошла! Ты мне слово дал, что никаких долгосрочных поездок, пока она учится. В каникулы – пожалуйста, но не сейчас.
- Я же не завтра рвануть хочу.
- Не смей мне даже говорить об этом, - выпутываюсь из его объятий, подхватываю книжку и иду наверх.
- Ты бросишь меня здесь одного? – спрашивает, протягивая ко мне руки, всё ещё плашмя лёжа на диване. – Бесчувственный!
- Я иду в душ. Если ты поторопишься, то, возможно, тебе будет разрешено потрогать меня и даже помыть, - улыбаюсь, идя уже по второму этажу.
- Демон-искуситель, - вскакивает и бежит вверх по лестнице.
- Уроки Томаса Кауэра не прошли даром. Слыхал о таком? – бросаю через плечо.
- Ты у меня получишь, - настигает на пороге ванной и заталкивает меня внутрь.
Мы стали готовиться к празднику всех святых. Экстремал что-то там заказывал через интернет, а я усиленно думал о костюме, сидя на лекциях. Мне хотелось на этот раз нечто необычное, но будоражащее сознание моего парня. Я позвонил девчонкам и предложил им пойти с нами. Они согласились. Поиски костюма затянулись. Фотограф сказал, что уже всё для себя заказал из сети, в том числе и маску, про которую я и забыл. Как всегда всё происходит в моей жизни в последнюю секунду. Совсем отчаявшись и не имея ни одной идеи, я обратился к Диане за помощью. Её-то фантазия побогаче будет. Блондинка тут же предложила мне неординарные образы: Вавилонская блудница, Чёрный кот*, светская львица (над этой идеей мы долго смеялись), Шехерезада и даже долбанный Дональд Дак. Я уныло смотрел по сторонам, разглядывая её гостиную, а потом наткнулся на собрание мифов Древней Греции.
- Слушай, вспомнишь какого-нибудь бога желания или что-то такое? – встав, я подошёл, взял книжку и стал листать.
- Ну, - Ди оживилась. – Афродита только, Эрот.
- Э-э-э, - хмурюсь. – Не то. А покровителем однополой любви был кто-нибудь?
- Афродита и была. Её называли ещё Урания. Кстати, гомосексуалистов в Америке так какое-то время звали.
- Как?
- Уранисты.
- Блин, а божества какие-нибудь есть, связанные с похотью, например?
- Погоди, - она встала и отобрала у меня книгу. – Вот, спутники Афродиты: Гимерот – страстная любовь или страсть, Гименей – божество брака, Потос – любовное желание или вожделение. Они олицетворяют как бы действия Афродиты.
- Вот... Хочу чего-то такого.
- Быть божеством?
- Типа того, - иду в коридор, - пошли искать мне шмотки.
Мы стали мотаться по магазинам в поисках чего-то стоящего. У Дианы появилась идея, поэтому это она, вооружившись энтузиазмом и моей рукой, бегала от одних полок до других.
- Ди, слушай, а есть мифы про геев?
- Конечно! В мифологии полно похабени. У Аполлона были любовники, у Диониса, о-о-о, - она воодушевлённо посмотрела на меня, неся два пакета, - хочешь я расскажу самый распространённый миф о Дионисе и его гомосексуальности?
- Ну...
- Короче, когда Дионис хотел свою мать увести у Аида, то не знал, куда ему идти. На его пути встретился э-э-э, - блондинка зажмурилась, - блин, вот голова дырявая, забыла, как зовут его... чёрт, я же помнила, - мы шли молча, пока она думала. Войдя в квартиру, Диди быстро всё скинула и пошла к ноутбуку. – Просимн, во! – победоносно произносит, указывая в экран. – Так вот, этот самый Просимн указал богу на вход в царство мёртвых, но попросил при этом плату...
- Что же? – сажусь с пакетами, разгребая все вещи, что мы купили.
- Не поверишь, - она засмеялась, - трахнуть он его хотел.
- Врёшь!
- Не вру. Тело Диониса попросил, скажем так, вкусить.
- Во фигня... – поражённо открываю рот.
- И ты прикинь, дальше – круче. Дионис ему пообещал, что как только вернётся, то отдастся ему. Ну, вышел он из ада, пошёл искать этого Просимна, а тот умер, не дождавшись.
- Облом...
- Знаешь, что дальше было?
- Боюсь даже догадки какие-либо строить.
- Дионис отыскал его могилу, сорвал с какого-то дерева ветку, придал ей форму пениса и стал насаживаться на неё.
- Да ты п★здишь...
- Не вру я, - Ди слабо бьёт меня по плечу. – После этого даже на празднованиях воздвигались фаллосы Диониса.
- Жуть какая.
- Да ты знаешь, сколько пошлости было у них? Ну, этот Дионис, а Аполлон, Гермес, Посейдон... У-у-у, - Диана засмеялась. – Ладно, давай уже смотреть и думать, что можно с этими тряпками сделать.
Мы разложили на столе все покупки.
- Я хочу одеться сексуально, но изысканно.
- А персонажа придумал?
- Не стоит кого-то конкретного брать, просто буду одним из спутников Афродиты.
- Они на скульптурах голыми изображены.
- А мы придумаем что-нибудь.
Блондинка попросила довериться ей, сняла мерки и отправила меня домой, сказав, что кое-что придумала, но это будет сюрприз. Я лишь пожал плечами и уехал от неё. Дома меня встретила Эмма, которая попросила с ней поиграть. Том сидел на диване с лэптопом. Он только поднял на меня мимолётный взгляд и вновь уставился в монитор. Я закатил глаза и слабо улыбнулся: он неисправим. Мы с малышкой сидели в её комнате за столом и вырезали фей для журнала, а потом их клеили на обозначенные места.
- Эмми, тебя что-нибудь беспокоит? – спрашиваю, смотря на неё.
- Нет, - мотает головой.
- Милая, ты стала неразговорчивой, постоянно прячешься у себя. Папа, конечно, тебя ни о чём не спрашивает, но я чувствую, что что-то не так.
- Билли, - она внимательно посмотрела на меня. – Всё хорошо.
Я засмеялся от её чересчур напряжённой позы и сгрёб в объятия, поднял и стал кружить.
- Маленькая обманщица!
Эмма начала хохотать и вцепилась мне в футболку. Я поставил её и присел на корточки.
- Сейчас идём готовиться ко сну, а завтра ты мне всё расскажешь?
- Ну, я пока не хочу.
- Хорошо, скажешь, когда захочешь, ладно?
Кивает и бежит в ванную.
- Том, позвони маме, напомни про завтра, - говорю, выйдя из детской.
- Я уже звонил, - отвечает, не отрываясь от своего занятия. – Ты не вышел из своей почты, и тут новое письмо маякнуло.
- От кого?
- Дианы. Что-то срочное? Прочитать?
- Нет, я со своего проверю, выйди тогда с моего аккаунта.
- Ок.
Уложив Эмму спать, я залез на кровать с ногами, взял свой лэптоп и открыл письмо от Ди: «Я гений! Тебе должно понравиться. Завтра же утром приезжай, примеришь, а потом за маской, тогда до вечера точно управимся. Целую». Была прикреплена фотография топа, а точнее блузы. Драпированная, с лентами, очень лёгкая на вид, похожа на тогу. Я видел похожие платья. А это лишь верхняя часть. Мне понравилась идея. Одно плечо заигрывающе должно быть открытым. Пикантная деталь.
Утром я ускакал. Кауэр догадывался, что у меня не всё готово к празднику.
- Ди, что ты придумала?
Мне не терпелось посмотреть на то, что подруга смастерила.
- Я сделала тебе блузу и шортики.
- Да?
- Ага, посмотри, а потом надень.
Я смотрелся весьма аппетитно. Не хватало только маски и кое-каких украшений.
- Ты такой модернизированный Потос.
- А-ха-ха, спасибо, - улыбаюсь, крутясь у зеркала.
- Знаешь, у меня есть чёрные атласные ленты. Я предлагаю ими тебе ноги переплести.
- Ты из меня куклу решила сделать?
- А почему бы и нет? Побреешь ноги, поедешь за сандалиями и маской и будешь как принц из детской мечты.
Мы решили сделать меня максимально бесполым. Так, чтоб если я не удержусь и зацелую Тома на вечеринке, нельзя было бы со стопроцентной уверенностью сказать, кто я: парень или девушка. Диана отправила меня по магазинам, а сама занялась последними деталями моего костюма. В одном магазине я нашёл всё: и маску, и обувь. Сандалии были замечены мной сразу. И вот ведь мне повезло – они были белого цвета. Прямо под светлый наряд.
- Могу я вам помочь? – спросил консультант, когда я крутился у масок.
Совместными усилиями мы пришли к выводу, что мне нужна необычная маска, не закрывающая подбородок и губы, а таких в магазине было не очень много. Посмотрев на все, я приметил одну. Она называлась «Тайна». Одна сторона была белой, а вторая чёрной. Цвета будто перетекали друг в друга, словно неуклюжий ребёнок уронил баночки с красками. Она была на пол-лица, удобно крепилась за волосы. Не удержавшись и купив всё, я вернулся к Ди и выступал в качестве манекена для неё. Шортики были на резинке и сидели хорошо. Блуза тоже была подогнана под фигуру. Подруга отправила меня к девчонкам в салон, но строго наказала вернуться. Как всегда за меня взялась Кэт, пока Ханна сидела и рассказывала о делах и проблемах.
- Билли, давай я тебя подстригу, дорогой, а то что-то мне не нравится.
- Ну давай, - пожимаю плечами.
Ханна продолжала грузить меня лишней информацией, а брюнетка очень проворно пользовалась ножницами. Она сделала мне чёлку, подровняла виски. Получилось что-то вроде каре.
- Ой, милая, здорово вышло, - сказала подруга, оторвавшись от рассмотрения своего маникюра. – Билли, тебе нравится?
- Да, что-то новое.
Накрасили они меня с пылкостью, я бы сказал. Агрессивно-сексуальный макияж полностью подойдёт под образ. Мы распрощались до вечера. Дома никого не было. Кауэр, видимо, отвёз дочь к матери и там задержался. Я побрил ноги и подмышки, переодевшись и взяв всё, что мне нужно, уехал к Диане, потому что время поджимало.
- Ты переоденешься в клубе, - сказала подруга, как только я появился на пороге её квартиры. – Мне надо тебе обмотать ноги лентами. Ты ж в шортиках не пойдёшь по улице, верно?
- Ну да.
Блондинка достала подвязки на ноги (притом, они были разного цвета) и атласные ленты. Я остался стоять перед ней в одних трусах.
- Я чувствую себя мамашей, - хохочет.
- Представь, какого мне. Я похож на тайского проститута, с бритыми ногами и макияжем на роже. Меня собираются нарядить как куклу и что самое ужасное – я всё это выношу добровольно. О Боги, - театрально всплёскиваю руками, - знали бы мои родители, что их сын до такого докатился.
- В любом случае, ты всё это терпишь ради одного человека, а я думаю, что он того стоит.
Тут уже без возражений.
- Ди, как думаешь, то, что ты мне предсказала, сбудется? – спрашиваю блондинку, когда она аккуратно «шнурует» мне правую ногу.
- Всё зависит от тебя и Тома, - передёргивает плечами. – На тему судьбы можно пофантазировать, пофилософствовать, но истину мы узнаем только когда время придёт. Я могла бы сказать тебе всё, что угодно, но врать не в моей компетенции. Самое главное, что сейчас ты счастлив... ведь счастлив же?
- Ну да, - смотрю на подругу. – Меня беспокоит Эмма. Кажется, я давно смирился с тем, что Кауэр хочет себе шею свернуть в очередной поездке, что он изумительный фотограф и его ждёт большое будущее. Я обожаю малышку, она относится ко мне, как ко второму родителю. Мои друзья практически все счастливы, не считая долбанного любовного треугольника между Питом, Эмили и Юджином.
- Всё образуется, - Диана стала мне обматывать вторую ногу.
Зазвонил мобильный.
- Это Том, - улыбаюсь, - как жопой чует, что я о нём говорю. - Да, - отвечаю на звонок.
- Ты решил от меня убежать?
- Как такое могло придти в твою голову?
- Вчера лёг спать сразу, меня не дождался, а сегодня уже смылся, и дома тебя нет. Это логика, только и всего.
- Милый мой, я готовлюсь. Ты же просил сексуально. Дабы не испортить сюрприз, мне показалось уместным не попадаться тебе на глаза до клуба.
- Аргументировано, - хмыкает. – Так когда я тебя увижу?
- На вечеринке уже.
- Хорошо. Не заставляй меня ждать, ок?
- Замётано, - улыбаюсь и сбрасываю вызов.
- У вас прямо семейная идиллия, - Диди встаёт и идёт к дивану за вещами.
- Не совсем. Этот чокнутый придурок испытывает моё терпение и всё чаще на его коленях сижу не я, а ноут.
- Не говори мне, что ты ревнуешь? – садится на корточки рядом со мной и заставляет влезть в шорты.
- Я отказался буквально от мужчины-мечты ради него, а должного внимания не получаю.
- Короче, ты с ума сходишь, - она улыбнулась и надела на меня блузу. – Идём в ванную, посмотришь на себя.
Из зеркала на меня смотрел поражённый юноша. У него был странный, «животный» макияж (как бы глупо и не кстати это бы не звучало), большие испуганные карие глаза. Он был очень худым. Ножки длинные и тощие, руки свисали, как плетни. Лицо вроде бы красивое, но что-то было в нём не так. Одет забавно, как, наверное, средневековый клоун (хотя чёрт их знает, как они выглядели).
- Я изменился.
- Хорошо, что ты видишь в себе перемены, но сейчас не об этом. Как тебе прикид?
Блуза была воздушной, одно плечо, как и полагалось, обнажено. Не ясно, есть ли у меня женская грудь или нет, потому что ткань задрапирована удачно. Шорты скрывали подвязки, а ноги казались от чёрных лент ещё длиннее.
- Мне нравится. Когда я надену маску, то станет вообще непонятно, баба я или мужик.
Диди стянула с меня вещи, заставив напялить на обмотанные ноги джинсы, упаковала все вещи и села на диван, смотря на меня.
- Я хочу надеть сегодня вот это, - достаю из портфеля коробочку. – Мне Том подарил.
Подвеска-звёздочка поблёскивала в свете лампы. Она казалась мне идеальным украшением для вечера.
- Чудесная вещица.
Мы начали болтать о повседневных вещах, забыв про время. Отвлёк нас звонок моего мобильного.
- Любовь моя, - начала Ханна, - мы будем готовы через 20 минут. Приедешь?
- Да, на такси. Сразу тогда спускайтесь, - чмокаю динамик и запихиваю прибор в карман. – Ну всё, мне пора, - убираю всё в портфель и иду в коридор.
- Хорошего тебе вечера, дорогой, - Ди обняла меня и выпроводила.
В клубе стояла жара. Юджин с Эмили были уже там, сказав, что «наш самый красивый как всегда пудрит носик дольше других». Я переоделся в туалете, надел маску и сдал все вещи в гардероб, где была камера хранения. Так же сделали и девчонки. Ханна была Леди Гагой, а Кэтти - Жасмин из «Алладина». И смотрелись они так забавно... Вирт вырядился гангстером, ну а Эмили, естественно, была его леди. Я выпил уже второй коктейль и нервно барабанил пальцами по поверхности стола, когда приехал Том. Он был взбудораженный. Его встретил Юджин и повёл переодеваться, поэтому я видел парня мельком. Так интересно, кем он будет...
... я ожидал увидеть кого угодно: вурдалака, лепрекона, мага, даже, мать его, офицера полиции, но не... шотландца. Подавившись вишенкой, я разинул рот и уставился на своего бой-френда. Башмаки с пряжками, белые гольфы до колен, килт вульгарного красно-фиолетового цвета, плед на одно плечо, а грудь голая, на поясе висел спорран, а на голове Тома покоился ну до безобразия смешной берет с помпоном. Но при этом он выглядел... оргазмически. Я только и успевал слюни глотать.
- Привет всем.
- О Господи, это ты? – Эмили была так же поражена, как и я.
Хотя, на мой взгляд, больше внимания была удостоена его маска – «Доктор Чумы». Я читал о ней. Доктора в Венеции надевали эту маску перед походом к пациенту, а в её клювообразном носу были налиты ароматические вещества. Кауэру она безумно шла. Я в него будто в энный раз влюбился.
- Можно мне Билли на танец пригласить? – протягивает руку, отрывая меня от мыслей.
Я встал и последовал за ним на танцпол.
- Изумительно выглядишь, - говорит, сжав пальцы на моей пятой точке. – Соблазнительно.
- Я молчу про тебя. Хочу, чтобы ты меня немедленно завалил и отодрал, а то я уже успел возбудиться.
- Какой малыш откровенный.
Прижав к себе, фотограф наклонился и поцеловал меня, несмотря на то, что его маска немного мешала этому процессу. Я жадно залез языком ему в рот, обвив руки вокруг шеи. Он был горячим.
- А ты знаешь, что шотландцы под килтом не носят белья? – заискивающе произношу.
- Знаю, - берёт мою ладонь, коварно улыбнувшись, и запускает себе под юбку. Я охаю, обхватив его достоинство. – Убедился?
- Зря ты меня провоцируешь, могу ведь прямо тут на тебя наброситься!
- Пойдём, выпьем, а после поговорим.
Неуклюже чмокает меня, царапнув своим носом мою шею. За столом мы с друзьями надрались в доску. Пьяно хихикали, хрюкали, рассказывали какие-то идиотские истории.
- Если бы я знал, что два гея, две лесбиянки и пара натуралов будут себя так вести в одной тусовке, то давно бы устроил совместные походы в клубы, - пробубнил мне на ухо Кауэр, сжав коленку. – Ты меня возбуждаешь в этом наряде. Со стороны никогда не догадаешься, какого ты пола.
- Тебя именно это возбуждает?
- Не только, - хихикает, наклоняется и целует, но маска мешает, поэтому он её снимает и практически наваливается всем своим пылающим торсом, от чего мне становится дурно.
- Эй, ребятки, до дома никак? – интересуется Вирт, еле проговаривая звуки.
- Пошли танцевать, - Кауэр отрывается от меня и встаёт, утягивая за собой.
Четверо друзей лишь проводили нас взглядами и вновь принялись бухать.
- Я хочу тебя, - прижимаюсь к нему, обхватив шею, целуя. – Хочу!
- Дома. Обещаю устроить тебе ночь без тормозов.
- О-о-ох, - запрокидываю голову, предвкушая. – Ты даже не представляешь, как мне хочется взять твой член в рот, сосать его и смотреть, как ты стонешь, - вновь целую, двигаясь в такт музыке. – А потом самому застонать, когда ты войдёшь в меня, м-м-м...
- Прекрати, - обрывает мой монолог, кладя руки на бёдра, и управляет, заставляет подчиниться музыке, ритму.
Я смеюсь, обнимаю его и чувствую себя до ужаса везучим, нужным и любимым. Парень целует меня в губы и шею, иногда что-то говорит приятное и пошлое. Мы танцуем, трёмся друг об друга и ржом, как кони, только потому, что нам так хорошо.
- Это первый раз, когда мы так откровенно отрываемся при такой толпе народа.
- Лови момент, - прикусывает мою нижнюю губу.
- Том, - к нам подходит какая-то девка и бесцеремонно трогает за оголённое плечо моего мужчину.
Я практически рычу.
- Мы не знакомы, - говорит он, слегка отстранившись от меня.
- Да, я твоя поклонница. Можно автограф?
- Я отдыхаю, - хмельно улыбается и кивает девушке. – Возможно, позже.
И тут же переключается на меня. Страстно целует, кладя ладони на мою попу опять, всем видом показывая свою занятость.
- Мы спалились.
- Ничего подобного. Не думай об этом. Все знают, что у меня есть девушка.
- В другой бы ситуации я обиделся.
- Хочешь ещё раз потрогать меня под юбкой? – прикусывает хрящ уха. – Своеобразный аванс предлагаю.
- Ты пьян.
- Ты такой же.
Мы танцевали, целовались, ласкались, потели, вздыхали, ржали, прыгали, вновь бухали и возвращались на танцпол. Вокруг меня всё кружилось и вертелось, я мало что понимал, но всегда чувствовал Кауэра, который был постоянно рядом.
- Билли, прошу, засунь ногу в штанину, - одёргивает меня Том.
Открываю глаза и фокусирую взгляд. Мы в туалете и юноша пытается меня одеть.
- Мы уходим?
- Да, - хмыкает. – Я уже всем сказал. А теперь давай, надень долбанные джинсы.
Кое-как одевшись, мы хихикали, как придурки, чмокались и пытались держаться то за стену, то за раковину. Вывалившись из клуба, сели в такси и продолжили целоваться.
- Сегодня был потрясающий вечер, - шепчу ему на ухо, вспоминая, как мы распивали на двоих коктейли и интимно обнимались прямо посередине танцпола.
- Он ещё не закончился, - гладит внутреннюю сторону бедра, где выступает грубая ткань, под которой находится подвязка.
Мы заплатили таксисту, поднялись домой и стали вновь ржать. Не знаю, что нас смешило весь вечер или мы накурились, хотя я этого не помню. Том плюхнулся на диван, смотря, как я старательно снимаю кеды. Потом он нагло положил ладонь на мой зад, стал поглаживать и улыбаться.
- Мне надо отлить, - предупреждаю, когда мы входим в гостиную.
- Жду тебя в спальне.
Когда я, облегчившись, вошёл в комнату, то завис на пару секунд. На тумбочках и на полу стояли зажженные свечи, на кровати лежали сексуальные игрушки, а чуть поодаль находился Том, в своей маске с этим устрашающим носом-клювом, абсолютно голый, держа в руках какие-то цепи.
- И кто из нас больше пьян?
- Не хочешь поиграть, мой милый?
- Ролевые игры?
- Да.
- Никогда раньше не практиковал, - начинаю раздеваться.
- Сейчас самое время.
Том остановил меня, когда я стоял уже в блузе и боксерах.
- Мне нравятся ленты на твоих ногах. И они меня возбуждают.
Парень погладил меня по щеке, чуть наклонил голову, провёл по контуру скулы и прошёлся пальцами по коже. Прикрыв глаза, я наслаждался. Он надел мне на шею ошейник и пристегнул к нему тонкую цепочку.
- Если будет больно, то скажи, - чмокает в подбородок. – Ты мне доверяешь? – киваю. – Тогда вытяни руки.
Кожаные браслеты-наручники опутали мои руки. К ним так же была пристёгнута цепочка, но уже другая. Том слегка потянул за неё. Я подался вперёд, потому что на шею давило. Кауэр обошёл меня, принялся гладить спину, не сняв блузу.
- Не шевелись, - шёпот.
Чуть приспустив боксеры, стал массировать мои ягодицы. Выдыхаю. Раздвигает половинки и проходится ребром пальца. Меня начинает трясти. Хочу его... Слышу щелчок: открылся флакон со смазкой. Сразу запахло ванилью.
- Быстрее.
- Тише, - приказывает.
Но я не дождался растяжки. Вместо пальцев в меня погрузилась смазанная вибрирующая пробка. Боксеры вернулись на место. Том вновь обошёл меня и встал спереди.
- Я наказан?
- Возможно, - улыбается. Глаз практически не видно из-под маски. – На колени! – берётся за цепочку и тянет. Повинуюсь, смотря на него. – Откроешь ротик для исполнения своего же желания?
Я обхватываю его пенис, подавшись вперёд, и начинаю сосать. Мне бы сейчас пригодились руки, но они скованы. Кладёт ладонь на затылок и начинает управлять мной. Чуть выгибается, запрокидывает голову, шумно выдыхает. Он мне нравится такой.
- Глубже!
Стараюсь не разочаровать его. Расслабляюсь, хотя интимная игрушка меня немного смущает. Понятно, что Том решил сэкономить время на растяжке, но легче жить мне не стало с этой дрянью в заднице. Заглатываю его орган, мыча. Самое главное, чтобы я давиться не начал. Отстраняется сам, держа меня за волосы. Облизываюсь. Тянет за цепочку – побуждает встать. Впивается в мой рот жёстким поцелуем, подёргивая за цепь. Я словно марионетка. Развязав руки, заводит их назад и опять сковывает. Я совсем беззащитен.
- Ты так красив, - произносит, дёрнув за цепь сзади. Я чуть не упал. Пришлось на него облокотиться. – Готов исполнить все мои желания?
- Да.
Том толкнул меня на кровать, скинув всю хрень с неё. Падаю прямо мордой, но встаю на колени, повернув голову, кладя её на подушку.
- На всё готов?
- Ради тебя – на всё.
Рычит, наклонившись, носом маски пройдясь мне по ноге. Я застонал.
- О боже...
- Это только начало.
С тумбочки взяв ножницы, подполз ко мне и встал сзади, так, чтобы я его не видел. Прислонил холодный металл к моему бедру. Догадываюсь, что он хочет сделать.
- Предупреждаю: они стоят 40 евро.
- Я куплю тебе новые.
Начинает разрезать боксеры. Я не знал, что это может быть так эротично. Выгибаюсь, насколько позволяет мне поза. Холодное лезвие скользит по моей коже, вызывая мурашки. Изо рта вырывается стон.
- Ты сводишь меня с ума...
Когда бедная часть одежды была искромсана, Том откинул её вместе с ножницами и стал массировать ягодицы. Нажал на пробку. Я подался на действие, застонав. Он дёрнул за цепочку. Выгибаю спину, шикаю. Уделив время игрушке, любовник вынул её из меня, самодовольно хмыкнув. Я буквально видел перед собой довольную физиономию. Вошёл плавно. Мой стон был утробным, хотящим, громким. Том вновь потянул за цепь – я выгнулся и встал на колени. Обхватив меня за талию, парень стал двигаться. Взад-вперёд. Внутрь-наружу. Кладу голову ему на плечо, открываю рот и постанываю. Мощно двигается, практически бесшумно. Его плоть скользит в меня, потом затормаживает, а затем назад, но не выходит.
- Сильнее!
- Молчи, - шлёпает по моим гениталиям.
Я кричу, распахнув глаза и резко вдыхая воздух.
- Том...
- Сказал же: «Молчи»! Непослушный, - бьёт уже нацелено по пенису.
Я вою, трясусь и сгибаюсь, шипя. Тянет за ошейник. Чёрт... Мне не хватает воздуха, но я двигаюсь ему навстречу. Как шлюха слушаюсь своего господина, продолжая принимать его в себя. И мне это нравится, бл★ть... Расставляю ноги, выпрямившись.
- Хороший мальчик, - гладит бедро, слегка сжав.
Улыбаюсь. Делаю круговое движение задом, а потом резко на него. Стонет, потянув за цепочку. Ловит мои губы, целуя. Мне мешает его маска!
- Сними её...
Открытой ладонью бьёт по моему члену. Кричу, упав лицом на подушку. Перевожу дыхание.
- Какой же ты несносный! – шлёпает меня по заднице, трахая ещё мощнее.
Через какое-то время я теряю над собой контроль: Том тянет за ошейник, причиняя мне боль и даже слегка душа, двигается сильно, стимулируя все мышцы внутри, стонет и иногда хлопает то по попе, то по бедру. Подаю голос, мыча.
Останавливается. Выходит из меня и переворачивает. Мои руки закинуты за голову, а цепь намотана на поручни кровати. Том, обхватив мои ноги, резко разводит их и вновь врывается. Всхлипываю, закатив глаза от блаженства, а потом и вовсе их закрываю. Постанываю от каждого толчка. Как же хорошо... Кауэр срывает обе повязки с моих бедёр, пальцами распутывает ленты и швыряет их, а потом кусает кожу на икре. Задыхаюсь. Дрыгаюсь, а партнёр загоняет глубже свой ствол. Целует таранную кость. Меня чуть ли не подшвыривает.
- То-о-ом...
Наказывать он меня на этот раз не стал. Подмял под себя, навалившись, поцеловал и мощно двинулся.
- Да, так?
И ещё... Я взвыл, хотелось обнять его, но руки были прикованы. Чёрт...
- Так...
Он завис, тяжело дыша. Я начал хныкать, а потом будто удар в солнечное сплетение и взрыв внизу - кончил, прогнувшись. Том застонал, содрогаясь, но не упал на меня, удержался на руках. Чувствую влагу внутри. М-м-м, развратно облизываю губы. Выдыхаю, расслабляясь. Он высвобождает меня, сажает и обнимает, а потом расстёгивает блузу. Улыбаюсь, чмокая его, содрав наконец-таки сраную маску с его красивейшего лица.
- Курить хочу.
- Мысли мои читаешь, - лыбится.
Мы оба высунулись из окна, начав ржать, курили и шикали друг на друга. Я уверен, соседи нас скоро прикончат. Два неугомонных педика. Мы до конца не протрезвели.
- Выпить у нас есть что-нибудь?
- Заначка только.
- Ах ты, - корчу рожу и бью львёнка по плечу. – Погнали вниз, за твоей заначкой. Я хочу вновь опьянеть.
Мы голышом и хохоча побежали на кухню наперегонки. Идиоты... Бутылку вырывали друг у друга, а потом целовались, делясь горячительным напитком. Кауэр обнимал меня, а я виснул у него на шее. Мы немного пролили на стол. У обоих что-то в башках щёлкнуло.
- Давай как в первый раз? – шепчу, уже закидывая на его таз ногу. – Здесь...
Экстремала долго уговаривать не пришлось. Мы трахнулись, вспомнив, как у нас всё начиналось. Я лежал на столе, призывно раздвинув ноги, пока Том меня готовил (для подстраховки). Презервативов рядом не было, поэтому я порадовался, а любовник и вовсе про них забыл. Конечно, как в первый раз немного не получилось, потому что мы были пьяные и идиотничали: то смеялись, то останавливались и по щекам друг другу надавали. Я постоянно соскальзывал, поэтому нам надоело, и процесс мы завершили на диване. Том курил прямо в гостиной, развалившись, не удосужившись даже сперму стереть с пуза, а я старался уползти от него, но эта сволочь держала меня за ногу. Потом мы валялись на полу, опять смеялись и ласкались, решив, что если уж отрываться, то до конца. Выпили всю бутылку виски, скурили пачку сигарет и не успокоились. Гонялись друг за другом по квартире.
- Сумасшедшие!
- Иди сюда, болтун, - затыкает меня поцелуем.
Наши тела так и метались с этажа на этаж. За окнами уже забрезжил рассвет. Я стоял у открытого окна, медленно курил, смотрел на практически ноябрьское солнце, а сзади меня обнимал любимый, легко целовал в шею и гладил живот. Моё тело отзывалось на эту нежность, но оно было измотано. Голова более или менее соображала. Алкоголь уже не сильно пьянил. Солнце лениво поднималось, а я вторил ему и всё никак не мог докурить сигарету.
- О чём ты думаешь? – спрашивает партнёр, кладя подбородок на моё плечо.
- О том, что я сейчас счастлив. Счастлив как никогда. И другого ничего мне не надо. Люблю тебя, - поворачиваюсь, выкинув окурок через плечо на улицу. Не хорошо, знаю. - А ты меня?
- Сам ведь всё знаешь, - обнимает, а потом тянет наверх.
Мы забрались на кровать и стали болтать. Обо всём, как будто только познакомились и хотели рассказать как можно больше. Я взахлёб трепал, как искусно списывал на химии в школе, а Том поведал о своих детских страхах и комплексах. Он лежал, смотрел на меня с полуулыбкой, заложив руки за голову, а я сидел напротив, прикрывшись одеялом, и болтал, размахивая руками. Мне захотелось петь...
- Confidence is a must
Cockiness is a plus
Edginess is a rush
Edges, I like 'em rough
A man with a Midas touch
Intoxicate me, I’m a lush
Stop you're making me blush
People are looking at us, - начал я завывать.
- I don't... think... you... know, - зашептал Том, улыбнувшись. – Kno-o-o-ow, - начал хохотать.
- I'm checking you so hard, - с придыханием, - so hard
Wonder if he knows he's on my radar, - сквозь смех вою.
- On my radar, - подхватывает Кауэр.
- On my radar.
- On my radar, - хочет взять высокую ноту, но кашляет.
Мы ржом.
- And yep, I notice you
I know it's you
I’m choosing, don’t wanna lose you, - слащаво тяну. - On my radar.
- On my radar, - вторит любовник.
- On my radar.
- On my radar.
- And when you walk, - быстро проговариваю.
- When you walk, - успевает.
- And when you talk, - по той же схеме.
- When you talk.
- I get the tingle
I wanna mingle
That's what I want, - высоко, на выдохе.
- That's what I want, - его эротический шепот.
- And listen baby, turn up the fader
Tryin' to make you understand
Ya on my radar**, - заканчиваю и накидываюсь на парня. Целую, садясь на него. Обнимает, принимая мой порыв. – Ты слушаешь попсу?
- А ты? – проходится языком по моим губам.
- Я гей, пора привыкнуть. Я брею зад, подмышки и ноги, чтобы мой трахаль был доволен, слушаю всякий бред и читаю слезливые истории для девственниц. И ещё на многое готов ради своего хрупкого рая. А вот ты... не думал, что брутальные мужланы знают подобные тексты, - издеваюсь.
- Уймись уже, деточка, - шлёпает меня по заду.
Я лукаво улыбаюсь, потом опять сажусь и вновь начинаю петь, хлопая в ладоши:
- La la la la la la la la,
La la la la la la la la,
La la la la la la la la,
Oh baby baby, have you seen Amy tonight?
Is she in the bathroom is she smokin up outside?
- Oh, - вставляет Том.
- Oh baby baby does she take the piece of lime
From the drink that i’mma buy her
Do you know just what she like?
- Oh, oh, - как будто вздыхает.
- Tell me have you seen her cause i’m so, oh
I can’t get her off of my brain,
I just wanna go to the party she gon’ go,
Сan somebody take me home? – улыбаюсь, а потом резко вдыхаю, - ha ha he he ha ha ho**.
- А неплохо у тебя вышло, - говорит Кауэр, поглаживая меня по руке. – Благо, моя дочь не курит в ванной, и ей всего 6, - хмыкает. - Я утомился.
- Не мудрено.
Мы ложимся. Он легонько проходится пальцами по моему плечу, а я вновь начинаю петь, только на этот раз тише и с чувством:
- They say I'm crazy
I really don't care
That's my prerogative
They say I'm nasty
But I don't give a damn
Getting boys is how I live

Some ask me questions
Why am I so real?
But they don't understand me
I really don't know the deal
About my sister
Trying hard to make it right
Not long ago before I won this fight

Everybody's talkin' all this stuff about me
Why don't they just let me live?
I don't need permission
Make my own decisions
That's my prerogative

Don't get me wrong
I'm really not souped
Ego trips is not my thing
All these strange relationships
It really gets me down
I see nothing wrong
Spreading Myself Around

Everybody's talkin' all this stuff about me
Why don't they just let me live?
I don't need permission
Make my own decisions
That's my prerogative

That's my prerogative

Everybody's talkin' all this stuff about me
Why don't they just let me live?
I don't need permission
Make my own decisions
That's my prerogative

They can't tell me what to do...

Why can't I live my life?
Without all of the things that people say?
Ohh...

Everybody's talkin' all this stuff about me
Why don't they just let me lives?
I don't need permission
Make my own decisions
That's my prerogative**.
- Ты мне будешь обязан под эту песню станцевать стриптиз, - смеётся.
- Договорились, - пауза. - Хочу в Париж.
- Хочешь – поедем.
- Ты не против?
- Нет, - обнимает.
Я зеваю и устраиваюсь поудобнее, слушая какой-то трёп Кауэра. Медленно проваливаюсь в сон с блаженной улыбкой на губах.

Продолжение
Предыдущая часть