Название: Кризис
Автор: Дарья Ивлева, она же Benzin
Персонажи: Том/Билл, Том/Андреас, Бо/Билл
Рейтинг: PG
Жанр: AU, Angst, Romance, Mpreg
Категория: Slash
Размер: миди
Статус: закончен (в процессе выкладки)
Дисклаймер: Все придуманное принадлежит мне, прототипы сами себе. Никакой выгоды, кроме читательского удовлетворения, не преследую.
Краткое содержание: Три года – столько, по мнению ученых, длится человеческая любовь. Для Тома и Билла три года истекли. Но на пороге расставания они узнают, что станут родителями.
От автора: Я знаю, что некоторые из вас любят допытываться – почему да как, требуют обоснуя тому, что мужики рожают. У меня обоснуя нет, поэтому просто примите как факт – они рожают))
Предупреждения: мужская беременность, посторонние пейринги, нерожавший автор.


ДНЕВНИК БИЛЛА КАУЛИТЦА
Дата: 30 сентября 2010 года, четверг.
Я на пятой неделе беременности. Всего лишь на пятой из сорока. Чувствую себя отвратительно. Пытаюсь бросить курить, но пока не получается. Срываюсь, выкуриваю сигарету, а где одна, там и вторая.
Вечером пришло сообщение от Бо. Звал меня прогуляться, покататься на машине. Честно ответил ему, что не могу, потому что жду ребенка. Он больше ничего не написал. И правильно, кому я теперь нужен с ребенком. Том был прав, надеюсь, он доволен.

- Да вы что, сговорились все, что ли? – Том перевернулся на живот и накрыл голову подушкой. Георг толкнул ногой его кровать и прошел к креслу, осторожно огибая Андреаса, сидящего рядом с Томом.
- От тебя неделю ни слуху, ни духу, только мямлишь что-то неразборчиво по телефону. Вот я и пришел тебя навестить.
- Да нормально все со мной… Что вы переполошенные какие все.
Георг покосился на Андреаса, поглаживающего ногу Тома от щиколотки до колена. Том никак не реагировал на ласку, продолжая пребывать в крайне дурном расположении духа. Поломав голову первые пару дней после визита к Биллу, он сдался и отгородился от внешнего мира в пространстве своей комнаты, пока его хрупкий покой не нарушили незваные гости.
- Ты не звонил Биллу больше? – спросил Георг, и Том сжался, прижимая подушку к уху сильнее.
- Сменил бы ты уже пластинку, Листинг…
- Почему он должен звонить Биллу? – подал голос Андреас, выпрямившись и со сдержанным недовольством смотря на Георга. – Они уже все решили, Билл от притязаний на моего парня отказался.
- Я с Томом разговариваю, а не с тобой.
- Зато я с тобой разговариваю. Если ты так волнуешься за крошку Билли, вот сам о ней и позаботься. Нас не вмешивай.
- Я бы тебя вмешал кое-куда…
- Хочу пить, - буркнул Том, соскакивая с кровати и устремляясь на кухню. Голова немного кружилась от резкого подъема, и, ухватившись за край раковины, он крепко зажмурился, усмиряя мельтешащих перед глазами черных мушек. Вода из-под крана оказалась ледяной, обожгла горло и пальцы. Закашлявшись, Том вылил ее в слив и повернулся к Георгу, торопливо зашедшему следом.
- Ты сдурел, меня одного с ним оставлять?- возмутился друг, садясь за стол и поглядывая в сторону прикрытой двери в комнату.
- Я с ним наедине с самого утра. Ты мог бы и отвлечь его немножко.
- Что я слышу? Том, неужели тебя утомило общество твоего парня?
- Да нет, но когда я говорю, что хочу побыть один, это значит, что я хочу побыть один. - Том сел напротив Георга, потирая отекшие от долгого сна глаза.
- Андреас опять приперся без спроса?
- Я и тебя не звал, честно говоря.
- Не волнуйся, я сейчас уйду. Только спрошу тебя кое о чем.
- Слушай, если это опять о Билле…
- Расслабься. Ты знаком с Бо Джонсом?
Том сощурился, имя было знакомым, казалось, он слышал его совсем недавно.
- Он владелец ночного клуба, в котором мы отмечали твой день рождения, - напомнил Георг, решив не мучить и без того больную голову друга.
- А… - Том запнулся, вспоминая. Перед глазами мгновенно проявилась картинка из того вечера, тщательно заталкиваемая в самые задворки памяти. Тогда он никак не мог вспомнить, где видел этого парня, руки которого по-хозяйски лежали на бедрах Билла. Опьянение и шок стерли его лицо, и Билл в воспоминании сидел на чем-то мутном, расплывшемся, но не менее ненавистном.
- Вижу, ты вспомнил. Он приходил сегодня ко мне на работу, просил дать адрес Билла.
- Зачем? – Голос вдруг охрип, как от простуды. Том прочистил горло и притянул к себе пачку с одной-единственной смятой сигаретой. – Ты дал?
- Да, парень выглядел озадаченным. Правда, я сначала по привычке хотел позвонить тебе, узнать, не против ли ты. Потом вспомнил, что тебе вроде как все равно.
- И к чему ты все это мне треплешь?
- Просто, чтобы знал.
- Черт, сигареты кончились… Я съезжу куплю. Отвлеки пока Андреаса, а то увяжется за мной.
- Как скажешь.
Георг вышел за Томом в коридор и увидел, как тот наспех обувается и выходит из квартиры, держа куртку в руке. Вряд ли он задумывался о том, как плохо у него выходит скрывать свои чувства от окружающих. Разочарование и тоска тянулись за ним долгим шлейфом, заметным всем и каждому.

Печка работала на полную мощность, гудела, надрываясь, изо всех сил. Тепла не чувствовалось, как будто оно уходило куда-то за пределы салона и растворялось в сыром воздухе. Том кутался в куртку, опуская нос в воротник. Мерзли ступни, мерзли пальцы на руках, мерзли губы, неохотно обхватывающие фильтр. В машине было холодно и душно от табачного дыма, окно Том не открывал, стряхивая пепел в пепельницу. Но автомобиль казался гостеприимнее и лучше собственного дома, лишь в нем можно было позволить себе пусть неуютное, но уединение. Маленькое темное пространство, располагающее к размышлениям и молчаливому самобичеванию. Тому хотелось говорить и говорить, словно он был в комнатке исповедальни, только он не мог позволить, чтобы его кто-нибудь услышал.
Том глубоко затянулся и поперхнулся дымом, вдруг вставшим поперек горла. По тротуару мимо его машины, зябко сутулясь в легком пальто, бежал Билл, придерживая сумку на плече. За неделю он как будто еще сильнее похудел, короткие растрепанные волосы едва прикрывали красные от холода уши. Он пронесся мимо, перепрыгивая через лужи и глядя в землю, не замечая ничего вокруг. Том смотрел ему в спину, роняя пепел на штаны. Билл замер на краю бордюра, ожидая смены сигнала светофора. Зеленый дал дорогу пешеходам, и он шагнул вперед, поскальзываясь и исчезая из пределов видимости.
Том вылетел из машины, едва не падая сам, и в считанные мгновения преодолел расстояние до проезжей части. Билл стоял на коленях, держась за бампер остановившейся пропустить его машины, водитель которой пытался помочь ему подняться. Подбежав, Том обхватил Билла за пояс и аккуратно поднял вместе с мужчиной, что-то жалобно причитавшим. Билл едва держался на ногах, его голова клонилась Тому на плечо, и норовил снова выскользнуть из рук обратно на дорогу.
Вместе с мужчиной Том с трудом дотащил Билла до своей машины и усадил на заднее сидение. С брюк и краев пальто Билла текла вода, расплываясь темными пятнами на сидении. Том снял куртку, набрасывая ее Биллу на колени, чтобы тот не замерз. Распереживавшийся дядька настойчиво всучил Тому в руки бумажку с номером своего телефона на случай, если вдруг понадобится помощь, и стоял на тротуаре, наблюдая, как Том садится в машину и отъезжает.
Билл медленно приходил в себя, моргая и вяло копошась сзади. Том поглядывал на него в зеркало заднего вида, замечая, что тени вокруг его глаз были естественными, а не наложенными, как показалось сначала.
- Почему я у тебя в машине? – удивленно спросил Билл, вернувшись в полное сознание.
- Ты упал на улице. Я везу тебя домой.
Билл только громко выдохнул и, к удивлению Тома, не издал больше ни звука. Молчание длилось до самого дома. Билл позволил проводить себя, но держался у противоположной стенки лифта, понуро опустив голову.
Вопреки ожиданиям Тома мать Билла не выставила его прочь с криками, увидев своего сына промокшим и уставшим. Грея руки о чашку чая, любезно предложенную словами «Налей сам, если хочешь», Том сидел на кухне, тщетно прислушиваясь к голосам, доносящимся из ванной комнаты. Чуть позже Билл вышел к нему, одетый в теплые домашние штаны, толстовку и шерстяные носки. На секунду появилось ощущение, что они вернулись в один из тех дней, когда Том приходил проведать заболевшего Билла с полным вкусностей пакетом и диском с интересным фильмом, что сейчас они, как тогда, пойдут в спальню и будут лежать в кровати с ноутбуком, бросаться конфетами и мазать друг друга йогуртом.
- Что улыбаешься? – Слова Билла выдернули в настоящее. – Я глупо выгляжу?
- Нет, я так…
- Спасибо, что помог. Я… я даже не помню, как отключился.
- И часто с тобой такое? – спросил Том, оглядывая Билла. Тот натягивал рукава на пальцы и ежился.
- Не очень. Это из-за низкого давления. Я попал в час-пик на метро, едва дотерпел до остановки. Видимо, из-за перепада температуры, на улице же холодно…
- Тебе нельзя выходить из дома одному.
- Я знаю. Но мама не может каждый раз, у нее работа.
Том допил чай и отставил кружку. Билл забрал ее и положил в раковину, так, как делал всегда. Внутри ныло какое-то сосущее чувство, и Том едва сдерживался, чтобы не заныть самому.
- Прости меня за то, что сделал Андреас, - наконец, сказал он. – Он думает как-то по-другому, даже не понял, за что я его ругаю.
- Угу.
- Слушай, я, правда, хочу помочь. Чем угодно.
- Что, совесть не дает покоя?
Том неопределенно повел плечами, соглашаясь и отрицая одновременно. Билл обреченно закатил глаза.
- Завтра мне нужно на прием к девяти. Можешь подвезти меня, если хочешь.
- Хорошо.

Светло-оранжевые стены отделения акушерства и гинекологии, вероятно, должны были поднимать настроение будущим родителям, а разноцветные яркие плакаты с улыбающимися семьями настраивать на позитивную волну. Проходя вслед за Биллом через женскую консультацию Том отстраненно разглядывал беременных женщин, не испытывая при этом ничего – они были словно из другого мира, его не касающегося. Его пугал другой этаж, в частности, небольшой закуток с мягкими диванами и большим растением в кадке, а больше всего дверь, у которой они ждали приема. Том не знал, зачем пошел с Биллом вместо того, чтобы ждать его в машине. Прямо перед ним на стене висел очередной плакат с двумя довольными крепкого телосложения мужчинами, державшими сверток с младенцем. Взгляд некуда было отвести – отовсюду, с табличек, стендов и разложенных буклетов бросались в глаза слова «нетрадиционное зачатие», «вынашивание и роды», «планирование и сопровождение беременности»… У Тома кружилась голова.
Дверь кабинета открылась, и в коридор вышел румяный парень невысокого роста, придерживающий большой свисающий книзу живот. Том отступил, едва не запнувшись о кадку и не усевшись сверху на растение. Билл передернул плечами и посмотрел на свой, еще плоский живот.
Доктор Швайберг, как и ожидалось, был неприятно радостным и благополучным мужчиной пятидесяти лет с посеребренной бородкой. Он встал из-за стола навстречу Биллу и потрепал его по плечу, как старого знакомого, а после повернулся к Тому.
- Добрый день! Кто это с тобой, Билл?
- Это… - Билл сглотнул. – Это отец ребенка.
Том похолодел изнутри, как будто услышал смертный приговор.
- Не стоит так бледнеть, молодой человек, - дружелюбно рассмеялся Швайберг. – Поверьте, скоро вы будете носить это звание с гордостью.
Билл кисло ухмыльнулся, раздеваясь за спиной доктора до пояса.
Следующие минуты превратились для Тома в странную, пугающую и чарующую этим вечность. Он сидел, сложив руки на коленях, как примерный школьник, и глядел в экран, пытаясь и в то же время боясь увидеть в нем то, о чем без устали твердил доктор.
- Малыш стремительно растет, он вымахал на целый миллиметр и за выходные вырастет еще больше. У нас уже появилось сердечко! Оно начнет биться уже со следующей недели, так что обязательно приезжайте, чтобы послушать эту музыку. А это у нас формируются половые железы. Пройдет совсем немного времени, и мы узнаем, кто у нас будет, мальчик или девочка…
Бубнеж доктора слился в тихий неразборчивый гул. Том опустил взгляд с экрана на лицо Билла. Несмотря на то, что ему самому было неуютно, он полагал, что уж Биллу-то наверняка должно быть интересно, сложно оставаться равнодушным, если носишь под сердцем растущую жизнь. Билл лежал, бесцветно глядя в потолок, словно происходящее на экране аппарата УЗИ его не касалось. Том был неприятно удивлен и вынужден признать – Биллу этот еще не родившийся ребенок досаждал больше, чем ему.
- У меня изжога, я почти ничего не ем. Часто болит голова, а вчера упал в обморок на улице. А еще… - Билл покосился на Тома и понизил голос, покраснев, - у меня из заднего прохода идет кровь.
- Ничего страшного, это обычный геморрой, у многих беременных он бывает, - не обратив внимания на смущение пациента, отозвался доктор. Том отвел глаза, сделав вид, что ничего не слышал. - От изжоги диету соблюдай, ничего жирного, никакого кофе и сигарет. А чтобы в обморок не падать – контрастные обливания, зарядка и настойки.
У самой двери, когда красный и злой Билл пытался проскочить мимо Тома, Швайберг окликнул их, прося подождать.
- Я назначил дату следующего приема, - сказал он. – И хотел бы, чтобы вы снова пришли вдвоем. Практика совместных посещений очень укрепляет отношения будущих родителей.

Молчание снова сопровождало их по дороге к машине. Улицы менялись за окном, шумные, пестрые, а в салоне царила тишина, остановившая время. Том чувствовал себя и виноватым, и обиженным, и оба этих чувства боролись за превосходство с равной силой.
- Я тут подумал… - начал Том, пропуская людей на перекрестке. – Ты выглядел не слишком-то счастливым на приеме.
- Ох, извини. Я не вижу ни одного повода для радости. Если ты видишь, поделись.
- Ну… Если честно – ты не рад, что ждешь ребенка? Если не думать о том, что у нас с тобой не заладилось…
- Том, я падаю в обмороки, блюю желчью и гажу кровью. А еще мой бывший парень задает мне идиотские вопросы, которые меня раздражают. Могу я, по-твоему, в таких условиях быть счастливым? К чему все это?
- К тому, что есть выход. Я не готов стать отцом да и не хочу. Ты меня ненавидишь…
- Это еще мягко сказано, но, по сути, верно.
- В таком случае тебе незачем так страдать. Если тебе нужны деньги на аборт, я дам столько, сколько понадобится.
Ответа долго не было. Том посмотрел на Билла и вздрогнул, встретив полный концентрированной злости взгляд.
- Останови машину.
- Билл, я…
- Я сказал, останови! – крикнул Билл и дернул за ручку, распахивая дверь. Том вдавил педаль тормоза, и автомобиль резко остановился посреди дороги, взвизгнув покрышками. Билл выбрался, оглушительно хлопнув дверью, и быстро пошел прочь от машины.
- Дерьмо, - простонал Том, роняя голову на руки. Нетерпеливые гудки, требующие освободить дорогу, заставили его зашевелиться и тронуться с места.
Назойливый звонок мобильного телефона вырвал из тяжелого душного сна. Том с трудом оторвал голову от подушки и вытер пот с лица. На часах было лишь три часа дня, но в комнате было темно из-за задернутых штор, светящийся дисплей телефона ярко мигал на покрывале. Прищурившись, Том посмотрел на имя звонившего и скривился, хоть и ожидал, что случившееся в машине будет иметь последствия.
- Слушаю вас…
- Это Адриана.
- Я узнал.
- Что произошло между Биллом и тобой? Мой сын вернулся весь в слезах, я еле успокоила его.
- Мы немного повздорили, - уклончиво ответил Том, переворачиваясь на спину.
- Немного, но он вышел из машины и приехал домой на такси. Ты предложил ему сделать аборт, так ведь?
Том промолчал. Женщина не кричала и не ругалась, а говорила так, словно ничего другого от него не ждала.
- Я понимаю, что тебе нелегко, что ребенок тебя пугает, что тебе хочется свободы. Но ты должен понять, что Биллу гораздо хуже. Я говорю это не только потому, что он мой сын, но и потому, что так оно и есть.
- Я знаю.
- Что ты знаешь, Том? Тебя ведь нет здесь, когда ему становится плохо, ты занят новым мальчиком.
- Новый мальчик у меня появился еще до того, как я узнал о беременности Билла, - пробурчал Том. – Мы с Биллом вообще-то расстались, и я не могу вернуться к нему только из-за ребенка.
- Кто говорит о возвращении? Я меньше всего хочу, чтобы ваши отношения возобновились. Мне неприятно, когда ты приходишь к нам и говоришь с Биллом, а потом он переживает, закрывшись в комнате.
- Зачем тогда вы звоните мне?
- Чтобы попросить тебя не делать попытки заключить договор со своей совестью, предлагая нам помощь. Слушай, я ведь тебя не осуждаю. Ни за то, что ты бросил Билла, ни за то, что ты не хочешь воспитывать ребенка. Я тебя даже понимаю, представь себе. Но я тебя прошу, пожалуйста, Том, оставь нас в покое. Нам не нужны ни деньги, ни фальшивое участие. Мы хотим только покоя.
- Но я хочу помогать. Я, правда, хочу помогать.
- Том, нет. - В трубке раздались гудки, и Том вскочил, швыряя телефон обратно на кровать.
В комнате все указывало на то, что днем здесь был Андреас. Поглаженные рубашки на стуле, политый фикус на окне, почищенная клетка хомяка и маленький розовый стикер в форме сердечка, приклеенный к уголку монитора. Том не заметил ничего этого, вернувшись домой, пока не раздвинул шторы и не пустил в комнату дневной свет. Сев за компьютерный стол, он посмотрел на стикер. «Я люблю тебя» - гласила надпись на нем. Билл тоже любил эти маленькие липкие бумажечки прикольной формы, лежащие у Тома в ящике. Только он обычно выбирал голубые или зеленые и писал на них «Трахни меня» или «Ты секс-ковбой», или еще что-нибудь в этом роде. Билл никогда не приходил к Тому, предварительно не позвонив. А если и приходил без предупреждения – то именно тогда, когда Том хотел его видеть. Как будто чувствовал.
Странно, но раньше Том никогда не чувствовал на расстоянии, что Билл нуждается в нем. Он видел это в Андреасе, весь воздух вокруг этого парня был пропитан желанием быть с Томом, вокруг Тома, внутри Тома. Билл либо умело скрывал это, либо не испытывал такого желания вовсе. Но теперь Тому казалось, что он должен что-то сделать, пусть через силу, преодолевая страх и отвращение к детям, но сделать что-то для Билла, прямо сейчас.

Открыв дверь, Билл сразу же попытался захлопнуть ее, но Том успел вклиниться, крепко держась за косяк.
- Черт, отпусти, Том!
- Прости меня.
- Опять простить? Проваливай!
- Я не уйду, пока ты меня не выслушаешь.
- Выслушал уже! Убери руку, я закрою дверь.
Вытолкнуть Тома из дверного проема Билл не смог, слишком мало силы было в его худых руках. Том знал, что это несправедливо по отношению к Биллу, но упирался еще больше с каждым толчком в грудь.
На помощь сыну из гостиной выбежала Адриана.
- Опять ты? Я же сказала, чтобы ты больше не приходил.
- Не решайте все за меня.
- Уходи, или я вызову полицию!
- Да пожалуйста! – крикнул Том. – Но я не отстану! Это мой ребенок, и я имею право вмешиваться!
Билл опустил руки, устало отворачиваясь от Тома. Тот закусил губу, думая о том, что только что сказал. Адриана подошла и обняла сына за плечи.
- С чего бы ты вдруг так заговорил? То на аборт Билла отправляешь, то вламываешься к нам в дом с претензиями на ребенка.
- Я был неправ. Я подумал, что Билл не хочет рожать от меня.
- Ты сам-то хочешь, чтобы я тебе родил? – спросил Билл, и Том почувствовал себя прижатым к стенке его пристальным взглядом. Он молчал, переводя глаза с Билла на женщину.
- Боже, он сейчас расплачется, - съязвила мать Билла.
- Откуда я знаю, хочу или нет? – вспылил Том. – Меня просто поставили перед фактом и все! Я не был готов, я запутался…
- Бедняжка. У Билла, конечно, все совершенно не так.
- Мама, перестань. – Билл вздохнул. – Чего ты хочешь от нас?
- Я хочу помогать, - упрямо повторил Том. – И я не хочу, чтобы ты делал аборт.
Он покраснел, уверенный, что всем слышно, как сильно бьется его сердце. Билл переступил с ноги на ногу, и Том дернулся ему навстречу, вовремя себя взяв себя в руки.
- Ладно, что с тобой поделаешь, - неохотно проговорила Адриана. – Будешь помогать, но только тогда, когда мы тебя об этом попросим. И только посмей потом заявить, что мы тебя заставляли.
Том закивал головой. Ему хотелось еще остаться, попросить ее уйти, поговорить наедине с Биллом, но женщина, выразительно подняв брови, помахивала на него ладонью, вынуждая уйти. Сдавшись, Том вышел и позволил закрыть дверь, в последний раз поймав в сужающемся проеме взгляд Билла.
Выходя из лифта на первом этаже, Том задел плечом входящего в кабинку высокого, выше него на голову, парня со смуглой кожей и букетом в руках. Лишь в процессе прикуривания сигареты на крыльце подъезда до него, наконец, дошло – и это было похоже на разряд молнии в висок. Смуглый парень с цветами – Бо Джонс, владелец клуба.
- Дерьмо, дерьмо, - бормотал Том, меряя шагами крыльцо вдоль и поперек. Первым порывом было подняться обратно и потребовать объяснений, какого черта… Но поняв, что ничем хорошим это не кончится, Том сплюнул и сел в машину. Раздраженно взревев мотором, автомобиль рванул с места.

Обычно Том в постели забывал обо всем на свете. Секс он любил настолько, что отбрасывал все мысли, копошащиеся в голове, и отдавался страсти до конца. Но, похоже, кнопка «OFF» перегорела, и Том видел перед глазами до противности яркую, горящую зловещим красным светом лампочку. Приятные ощущения, рождающиеся между ног, там и оставались, не распространяясь дальше, блокируемые тянущим беспокойством в груди.
- Ты как будто не здесь, - обиженно проговорил Андреас. – Я, что, так плох в этом?
- Нет, хорош, просто я не настроен на интим. Не сейчас. – Том повернулся на бок, накрываясь одеялом. Андреас чуть слышно вздохнул и улегся сзади, прижимаясь к спине Тома и ведя ладонью по его груди и животу. Том чувствовал кожей его дыхание и невесомые поцелуи, и ему хотелось закинутой на бедро ноги, укусов в шею и впивающихся ногтей.
- Что мне сделать, чтобы разбудить тебя? Я так соскучился…
Парень мурлыкал на ухо какой-то убаюкивающий мотив, и Том позволил глазам закрыться. Ночь выдалась для него несладкой, потолок, в который он вглядывался лежа без сна, поднимался все выше над головой, темнота становилась все глубже, а утром ему везде мерещились черные пятна, разбегающиеся в разные стороны. Теперь же спать хотелось неимоверно, спать и, желательно, не просыпаться больше никогда.
- Спи сладко, Томми…
Сон слетел мигом, словно его сдунули ветром как сухой лист с ветки. Том резко обернулся, едва не ударив вовремя отшатнувшегося Андреаса. Тот часто моргал белесыми ресницами, удивленно глядя на Тома.
- Что с тобой?
Том пожевал губами и опустил голову на подушку. Он мог поклясться, что Андреас говорил голосом Билла, или, черт возьми, придется пить снотворное. Еще пара ночей в обнимку с бессонницей – и он точно свихнется.
- Том?
- Все в порядке. Просто показалось.
- Что показалось? Что рядом Билл? – В голосе Андреаса проявилась досада. Том скрипнул зубами.
- Причем тут Билл?
- Это ты мне скажи. Господи, ну хочешь, я буду делать для тебя то же, что он, так же вести себя?..
- Что ты несешь такое? – буркнул Том и выбрался из кровати. Натянув джинсы, он сел в кресло, выуживая сигарету из пачки. – Не говори ерунды.
- Это не ерунда. С тех пор, как ты узнал о беременности Билла, стал сам не свой. Я уже не знаю, что делать, чтобы привлечь твое внимание.
- Тебе недостаточно того, что я выбрал тебя?
Андреас опустил глаза, по-детски надувая губы.
- Ты ни разу не сказал, что чувствуешь ко мне.
Том смял недокуренную сигарету в пепельнице и поднялся, потирая шею ладонью. В спальне Андреаса не было никаких занятных мелочей, и взгляду не за что было зацепиться.
- Это… это не приходит так сразу. Нужно время, чтобы осознать.
- Мне кажется, ты совершенно ко мне равнодушен.
- Это не так.
- Ты все еще любишь Билла?
- Нет, нет. Конечно, нет.
- Посмотри мне в глаза и ответь честно.
Том недовольно цокнул языком и встретился взглядом с Андреасом. Тот ждал, нетерпеливо кусая губы. Ответ из четырех простых слов у Тома был, нужно было лишь открыть рот и озвучить его. «Я не люблю Билла». Губы послушно разомкнулись, но слова так и остались прилипшими к нёбу маленькой горькой неправдой.
- Зачем тебе это надо? Сейчас я с тобой, разве это не важнее?
- Меня не устраивает, что мой парень в моих объятиях думает о другом.
- Блин, конечно, я думаю о Билле! – взорвался Том. – Он ждет от меня ребенка, черт возьми! Это не то, что можно взять и выкинуть из головы, это мне всю жизнь меняет. Но это не значит, что я собираюсь вернуться к нему. Будут еще вопросы?
Нужно было подняться наверх, с сожалением подумал Том. Пускай он нарвался бы на очередное выяснение отношений, но хотя бы имел сейчас определенный ответ и не терзал себя сомнениями. Между Биллом и Джонсом что-то было, не могло не быть, иначе Бо не искал бы с таким усердием встречи. А значит, Билл солгал, и измена была. Ведь не мог же один поцелуй решить все? Или мог?
Том сел рядом с присмиревшим Андреасом и потянул его на себя, зарываясь пальцами в светлые волосы. Тот с готовностью двинулся навстречу, гибко скользя по телу. Том целовал его глубоко, почти с остервенением, заставляя Андреаса стонать и вздрагивать от удовольствия. Оторвавшись от него и мельком взглянув в подернутые пеленой глаза, Том обнял Андреаса, пряча лицо. Если бы поцелуи решали что-то, то он давно бы уже влюбился, но сколько бы раз ни встречались их губы – ничего не происходило. Подобный трюк мог проделывать только Билл, Бо повелся на него, как когда-то повелся сам Том.

ДНЕВНИК БИЛЛА КАУЛИТЦА
Дата: 2 октября 2010 года, суббота.
Вчера вечером приходил Бо. Я очень удивился, увидев его на пороге. Подарил цветы моей матери, но она все равно весь вечер смотрела на него с подозрением и недоверием. И я ее понимаю. Мы с Бо практически не общались, если не считать того случая в клубе…А потом он сказал, что ему все равно, жду ли я ребенка и от кого, мол, это не меняет того, что я ему нравлюсь. Это так странно.
Он пытался взять меня за руку, но я испугался и не позволил. Почему-то я теперь боюсь прикосновений. Я словно не принадлежу себе, а существу, которое живет внутри меня. Я боюсь, что изменюсь из-за ребенка, что изменится отношение ко мне. Я не хочу рожать, не хочу его! Почему это произошло именно со мной?

Ждать звонка оказалось тяжелее, чем решаться действовать самому. Том несколько раз порывался наплевать на условия, поставленные Биллом и его матерью, и приехать без приглашения, но в последний момент останавливал себя. Шаткое перемирие и так висело на волоске, тревожить его было опасно. Однажды один из них устанет мириться. Хотя Том уже не был уверен, что после очередной ссоры не заявится на порог к Биллу снова, ведь предыдущие попытки просто уйти оказались тщетными.
Том был очень удивлен, когда заметил в календаре телефона, что с последней встречи с Биллом прошло всего два дня. Часов, которые он насчитал, маясь по маршруту «дом-Георг-Андреас», было гораздо больше. Время будто решило всласть над ним поглумиться, секундная стрелка на наручных часах и вовсе то и дело вставала, и сколько бы Том не гипнотизировал ее взглядом, не двигалась.
Билл позвонил поздним утром в понедельник, когда Том только продрал глаза после скудной на отдых ночи. Увидев, кто звонит, Том постарался придать голосу больше бодрости, почти выкрикнув «Да» в трубку.
- Том, мы тут заказали кровать для ребенка, - без предисловий начал Билл. – Нужно будет забрать на неделе. Сможешь подъехать?
- Конечно. – Том прочистил горло. – В любое время. Что-то еще?
Билл вздохнул, и по спине Тома побежали мурашки.
- Мама хочет, чтобы мы закупились детскими вещами. Она вычитала в каком-то журнале, что выбор одежды и игрушек поможет мне примириться с беременностью. Переубедить ее невозможно, так что…
- Я свожу вас, - согласился Том, не дослушивая. – Я бы тоже хотел что-нибудь выбрать.
- Хорошо.
- И на прием я тебя отвезу.
- Да, Том, хорошо… Я позвоню.
- Постой. – Том перевел дыхание. Здравый смысл убеждал попрощаться и ждать нового звонка, но его голос был слишком слаб. – В пятницу после того, как ушел от вас, я столкнулся в подъезде с Бо Джонсом. Это ведь с ним ты целовался в клубе, не так ли?
- И что? – после небольшой паузы спросил Билл.
- Да так, ничего. Просто интересно получается. Между вами, по твоим словам, ничего не было, а тут он ищет твой адрес, идет к тебе домой, еще и с цветами…
- Цветы были для матери.
- Но пришел-то он к тебе.
- Том, у меня заканчиваются деньги на счете.
- Хорошо, клади трубку, я перезвоню и поговорим.
- О чем?
- Об этом Бо твоем. Что ему надо было?
- Какое тебе дело? – Том уловил звук зажигалки на другом конце связи и сам машинально потянулся к пачке.
- Да никакого. Любопытство гложет, - ответил он, затягиваясь. Билл молчал, и хотелось сказать что-нибудь едкое, обидное, подтверждающее его, Тома, правоту в вопросе измены и верности.
- Я нравлюсь ему, - сухо сказал Билл. – Он говорит, что не смог забыть того поцелуя в клубе.
- Как трогательно, романтик чертов. – Том вполголоса рассмеялся, скребя ногтем серый след от пепла на одеяле. – Он в курсе, что ты ждешь ребенка от другого парня?
- Да, в курсе. Ты, помнится, утверждал, что никто не захочет связываться со мной и моим ребенком. А Бо изъявил желание стать ему отцом.
- Вот как, - произнес Том. – Ты, разумеется, согласился?
- Не совсем, взял время подумать. Я не привык кидаться из одной постели в другую сломя голову. Я не ты.
Бледный солнечный луч наискось лежал на кровати. Том сел, попадая в него и жмурясь от света.
- Знаешь, я не удивлен тому, что ты сейчас с Андреасом, - тихо проговорил Билл. – Он оказался в нужном месте в нужный час и подобрал тебя. Он сохнет по тебе с того момента, как ты появился в нашей компании, и будет с тобой, что бы ты ни сделал, простит тебе все. Все время, которое мы были вместе, я видел, как он сидит в засаде, наблюдает за нами, пожирает тебя глазами. Однажды он сказал мне, что рано или поздно ты будешь с ним, потому что именно он подходит тебе как никто другой. Похоже, он был прав.
- А что насчет нас с тобой? Получается, все наши проблемы оттого, что мы не подходили друг другу? Три года подходили, а потом внезапно перестали.
- Ну да, для тебя это было внезапно…
- Извини, что я все время, пока мы встречались, пребывал в ложной уверенности, что у меня все хорошо с моим парнем. Я тебя не устраивал, но ты молчал и не говорил мне, интересно, для чего? Для того чтобы теперь предъявлять мне претензии? – Том повысил голос, раздражаясь.
- А ты стал бы меня слушать?
- Я слушаю тебя сейчас.
- Сейчас слишком поздно.
- Я хочу знать, что было не так!
- Все было не так! Мы просто не пара, Том. – Билл застонал и шумно задышал, шмыгая носом. – Мы не подходим друг другу, не понимаем друг друга. Давай остановимся на этом, хорошо? Я не вижу смысла ворошить прошлое, поэтому… поэтому мы закроем эту тему.
- Что ж, как скажешь… Надеюсь, Бо будет понимать тебя больше.
- Я тоже надеюсь. Я позвоню, когда мы соберемся ехать. Пока.
- Пока, - отозвался Том и выпустил телефон из вспотевшей ладони.
В квартире плавала тишина, Тому, последние несколько минут сидевшему с закрытыми глазами, чудилось, что комната медленно вращается вокруг него.
- Пока, - повторил он в пустой воздух и разлепил веки. Взгляд упал на одежду, брошенную на кресло вчера вечером, потертые темно-серые джинсы и белую рубашку с аккуратно застегнутыми манжетами. Что-то из этого, либо штаны, либо рубашку, нужно было заменить. Они не подходили друг другу. Рубашка на ощупь была прохладной и жесткой, и, вешая ее обратно в шкаф, Том вспомнил, что ее ему когда-то подарил Билл. Он любил элегантность. А Том был ношенными джинсами с дырками на коленях и вылезающими из швов нитками. С самого начала все было зря.

Проспав до вечера, Том выполз из комнаты, разбитый и еще сильнее уставший, кутаясь в халат. На кухне его ждал сюрприз – у окна спиной к нему стоял отец. Одетый в строгий деловой костюм, с кейсом, поставленным у ног, он попивал круто сваренный кофе и разглядывал мало изменившийся с его отъезда уличный пейзаж. Том не видел выражения его лица, но что-то подсказывало ему, что хороших новостей ждать не приходится.
- Привет, пап, - позвал он. Йорг обернулся и слабо улыбнулся сыну. – Ты что-то рановато в этот раз.
- Я вернулся ненадолго, скоро опять уеду. Хотел увидеться с тобой, чтобы кое о чем поговорить.
- О разводе? – скорее уточнил, чем спросил Том. Отец нахмурился.
- Откуда ты знаешь? С твоей матерью я это еще не обсуждал.
- Я не идиот и не маленький. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, к чему все идет. И мама знает, что у тебя есть другая женщина, уже давно.
- Что ж, значит, все будет легче, чем я полагал. – Йорг вздохнул с видимым облегчением и снова отвернулся. Том хмыкнул и сел за стол.
- Честно сказать, я рассчитывал на твою поддержку, но раз уж так получилось… счастья тебе на новом месте.
- Что-то случилось?
- Случилось. Я стану отцом.
Йорг уставился на сына круглыми глазами. Медленно отставив чашку, он грузно опустился напротив Тома.
- А вот с этого места поподробнее. Как тебя угораздило вляпаться в такое?
- Долгая история, - уклонился от ответа Том. Он не хотел задерживать отца, решившего на пороге пятидесяти вырваться из клетки, да и вся история вдруг начала казаться ему слишком запутанной. Вначале нужно было разобраться самому.
- И кто же будущая мать?
- Билл, мой бывший.
- Черт, - протянул Йорг с неодобрением. – Я надеялся, ты образумишься и пойдешь на этот серьезный шаг с девушкой.
- Мы это не планировали. Мы разошлись, ты знаешь, а потом только выяснилось, что...
- Что? Что ты доигрался? – Напор отца оказался неожиданно жестким, и Том растерянно пожал плечами. – Я так и знал, что не стоило давать тебе волю, когда ты начал заглядываться на мальчиков. Но твоя мать говорила, мол, ничего страшного, пройдет с возрастом…
- Пап…
- Ей всегда было плевать на будущее, она жила и живет только одним днем, ничем не забивая голову.
- Папа, претензии к матери выскажешь ей лично. Может, ты мне поможешь? Я уже полмесяца мучаюсь с этим, получая только пинки со всех сторон.
- Прости. – Отец потер глаза пальцами. – Я жутко устал. И твои новости меня очень расстроили. Я никогда не одобрял того, что мой сын гей.
- Уже поздно одобрять или не одобрять.
- Я понимаю. Хорошо, какой совет я должен тебе дать?
- Любой. Хоть что-нибудь. Я хочу понять, какова теперь моя роль во всем этом.
- Твоя роль – быть дружелюбным воскресным отцом. Это большее, что ты можешь дать Биллу и его ребенку.
- Ты думаешь, я не должен вернуться к Биллу, чтобы вместе с ним воспитывать ребенка?
- Нет, вы только испортите друг другу жизнь, сойдясь обратно. Сам посуди – кем вырастет маленький человек в семье, где родители терпят друг друга только из-за него? Ты же не хочешь, чтобы твой сын или дочь всю жизнь мучались чувством вины за свое рождение? - Помедлив, Том покачал головой. – Лучше будет, если в памяти ребенка ты останешься приходящим праздником.
- Еще одним родственником, от которого можно ждать подарки.
- Пусть так. – Йорг глубоко вздохнул и поднялся, пряча руки в карманы и поднимая лицо к потолку. – В твоем случае так оно и будет. Ребенка надо рожать тогда, когда ты до помешательства влюблен в человека, который тебе родит. Тогда ты будешь ждать появления своего малыша на свет с нетерпением, станешь счастливым от его улыбки, от первых слов, просто оттого, что он есть. Даже если тот ребенок, которого сейчас ждет твой бывший, нежеланен и противен тебе, он не заслуживает того, чтобы видеть каждый день твою постную мину.
- А как же я? – спросил Том, кисло улыбаясь. – Видимо, я заслужил видеть, как рушится брак моих родителей на протяжении последних лет десяти.
- Ты прав, в этом наша с твоей мамой ошибка и вина перед тобой. Но тебя мы рожали еще тогда, когда были без ума друг от друга. Ты желанный и любимый сын, Том. А когда она беременела вторым и третьим, мы спали уже по привычке.
- Так ты знаешь, что мама делала аборты.
- А как же? Я давал на это согласие.
Том нервно посмеивался, хрустя суставами пальцев, ощущая неуместное для сыновних чувств желание дать отцу по голове.
- Почему тебя это так волнует, Том? Тебе всегда неплохо жилось одному.
- Да, до тех пор, как я не узнал, что могло быть по-другому. Поэтому-то меня и волнует. Я только понять не могу, почему тебя не волнует то, что ты мог бы иметь троих детей вместо одного.
- Ты у меня не один. – Йорг присел рядом с сыном и сжал его плечо. – Об этом я тоже хотел поговорить. Этого твоя мать не знает наверняка. У той женщины тоже растет от меня сын. Ему уже девять.
Йорг перевел взгляд за спину Тома и помрачнел. Чеканя каблуками, его жена прошла на кухню, сложив руки на груди. Том посмотрел на ее невозмутимое лицо и почувствовал тошноту, подкатывающую к горлу.
- Знаешь, сынок, - начала мать, и Тому захотелось зажать уши ладонями. – Забудь, что я тебе говорила об аборте. Поступи лучше как твой отец. Наделай себе детей по округе и носись между ними, как бешеный, две недели там, две недели сям. Будь настоящим мужчиной, Том, ври каждому ребенку, что он у тебя один-единственный любимый, а каждому своему парню обещай, что скоро все наладится, что едешь на сторону в последний раз. А когда Билл найдет себе другого мужчину, вмешайся в их отношения и наобещай ему золотые горы, как это сделал твой отец, стоило мне захотеть уйти от него. И не забудь выставить Билла идиотом в глазах вашего ребенка!
- Симона! Что ты мелешь?
- Хочешь сказать, не этим ты сейчас занимался? Я все слышала! Я виновата в том, что наш сын гей, и в том, что у него будет ребенок, тоже я виновата! Так ведь?
Йорг вскочил, опрокидывая стул и нависая над женой довлеющим широкоплечим грузом.
- Да! Ты вырастила из него сопляка, не способного решить свои проблемы самостоятельно, охочего до чужих членов!
- Знаешь, тяжело растить сына одной, когда его отец шляется неизвестно где. Зато, наверное, твой другой сыночек просто золотой мальчик!
- Эй, прекратите… - Том поднялся, выставляя вперед открытые ладони. Йорг сгреб в кулак воротник пиджака матери и тряс ее как собачонку, заливисто и визгливо лающую ему в лицо. – Хватит!
- Не смей говорить о моем сыне! Ты ничего о нем не знаешь!
- Я знаю, что его мать шлюха, дающая женатым проходимцам вроде тебя!
Йорг разжал пальцы, и секунды Тому оказалось достаточно, чтобы втиснуться между родителями. А в следующую секунду что-то тяжело и звонко шлепнуло и голова дернулась вправо. Симона взвизгнула за спиной, цепляясь за плечи сына. Том ошалело моргнул и приложил ладонь к горящей щеке. В ушах звенело. Отец переводил испуганный взгляд со своей руки на наливающийся краснотой отпечаток на лице Тома, будто не веря, что мог ударить сына.
- Черт, прости меня, прости, - забормотал он, запинаясь и виновато разводя руками. – Я не хотел, Том, только не тебя…
- То есть снести голову ты хотел матери, а не мне? – процедил Том, вытирая выступившие от удара слезы.
- Нет, конечно, нет! Прости, я не знаю, что на меня нашло! Том, ты же знаешь, я никогда бы не обидел тебя.
- Тебе пора уезжать. Собирай свои вещи и проваливай, провожать не будем, - проговорила Симона, прячась за Томом.
- Замолчи! Я хочу поговорить с сыном.
- Поэтому поторопись вернуться к нему как можно скорее. – Том передернул плечами, сбрасывая руки матери, и подошел к холодильнику, доставая из него бутылку минеральной воды и прикладывая ее к щеке.
- Что? Зачем ты говоришь такое? Разве ты не поддерживал мое решение развестись только что?
- Я думал, что ты недавно встретил женщину, с которой хочешь прожить остаток жизни, поэтому и поддерживал. Но девять лет измены и другая семья – нет, такое я поддержать не могу.
- А что ты прикажешь мне делать? – выкрикнул Йорг, страдальчески морщась. – Я не мог решить, какую семью мне оставить!
- Тогда я решу за тебя! – рявкнул Том. – Девятилетнему мальчику отец нужен больше, чем взрослому парню, который к тому же еще и бесхарактерный педераст.
- Сын, ты не можешь так со мной поступить… ты не можешь так…
Том махнул рукой и ушел в свою комнату, захлопывая дверь и поворачивая замок. Отец что-то приглушенно говорил в коридоре, дергал ручку, стучал. Прислонившись к двери спиной, Том съехал по ней на пол и уткнулся лбом в колени. Бутылка с тихим шорохом покатилась по полу.
- Дерьмо, - прошептал Том и крепко зажмурился.

ДНЕВНИК БИЛЛА КАУЛИТЦА
Дата: 6 октября 2010 года, среда.
(информация, переписанная с веб-сайта)
Эмбрион имеет длину 4 - 5 мм, присутствуют зачатки рук и ног. Он уже может вытягивать и поворачивать голову, двигать руками и ногами. Заметны зачатки глаз и органов слуха. Появляется сердцебиение. Становится заметным перемещение крови в разных участках тела зародыша. В середине 6-ой недели закладываются клапаны и перегородки сердца. Происходит закладка селезенки и костного мозга. Появляются зачатки печени, поджелудочной железы, языка, пищевода, желудка, толстого кишечника, гортани, трахеи и легких плода, щитовидной железы. Начинается развитие костей и мышц. Начинается дифференцировка половых желез на мужские и женские.
(чуть ниже)
Господи, он там копошится уже…такой маленький, а уже ворочается…

- Привет, красавчик.
Том поднял взгляд с пенистой пивной поверхности в стакане и мрачно кивнул. Девушка, не дожидаясь приглашения, уселась напротив, ехидно улыбаясь тонкими губами.
- Пьешь? Ну, пей, пей.
- Что ты здесь делаешь? Выслеживала меня, что ли?
- Много чести. Это с твоей стороны было опрометчиво приходить в бар, где я работаю.
Шумно отхлебнув, Том развернулся к официантке боком, чтобы не наблюдать попытки курносой девчонки выглядеть устрашающе.
Около двух лет назад сестра Адрианы вышла замуж второй раз. По чистой случайности Том оказался в списке гостей на свадьбе – Билл вписал его вместе с собой, чтобы число приглашенных с обеих сторон было равным. Там они, скучая и догоняясь шампанским, познакомились с дочерью жениха от первого брака – худощавой конопатой Дженной. Тому она не понравилась сразу же. И дело было даже не в том, что нагловатая семнадцатилетняя девица с первых минут знакомства общалась с ним в пренебрежительном тоне, хотя повода Том никакого не давал. Он бы и не стал забивать себе голову, если бы девчонка вдруг не воспылала странной любовью к Биллу. Казалось, что любовь эта увеличивается в прогрессии к растущей неприязни, которую она испытывала к Тому. Звонки и сообщения на телефон Билла Том терпел, но совместные походы в парк и кино не выдержал. Биллу пришлось перестать соглашаться брать Дженну с собой на прогулки, но звонить девушка не перестала.
Том догадывался, что чувства Дженны к Биллу были далеки от сестринских, но кроме этих догадок предъявить ему было нечего. Особенно теперь, когда их с Биллом отношения в прошлом. Дженна была счастлива, она едва ли не светилась в задымленном помещении бара, и от ее довольной, неприкрытой улыбки у Тома во рту становилось кисло, как после сна.
- Я зашел в первый попавшийся бар. Я тебя не звал, нечего было подсаживаться ко мне.
- Ну что ты, я не могла упустить шанс лишний раз напомнить тебе, какое ты ничтожество. Думаешь, я прощу тебя за то, что ты сделал с моим братом?
- Билл не твой брат, это во-первых. А во-вторых – твое прощение это последнее, что мне нужно.
- Пожалуй, ты прав. Тебе же безразлично, что о тебе подумают, не так ли?
Том щелкнул зажигалкой, в который раз оборачиваясь на входную дверь. Обычно он не сердился на опоздания Георга, но в любом случае бывают исключения. Сейчас он готов был порвать друга.
- Да, мне плевать, - вяло ответил он. Препираться с Дженной настроения не было, но, сохраняя молчание, Том начинал чувствовать себя беспомощным ребенком, которого отчитывают. – Тем более что я ничего такого не сделал.
- Ты обрюхатил Билла и свалил. Как ты собираешься нести ответственность за этого ребенка?
- Я буду содержать его. Это было решено задолго до того, как ты открыла свой рот.
- Но ты сам живешь на деньги своего отца, и машину, на которой ты ездишь, он тебе купил. У тебя нет работы и ты учишься на платном отделении университета. Потянешь ребенка или только бросаешься словами, как всегда?
Выцепив из купленного к пиву пакета с соломкой одну, Том принялся ее мусолить, морщась от тающей на языке соли. Дженна била по больному, сама того не подозревая. Денег, что выделял ему отец, хватало на все с лихвой, но вряд ли теперь Том смог бы взять хотя бы часть из них. Он отвернулся от Йорга, и идти нужно было до конца. Мать не смогла бы ему помочь, даже если бы захотела. Том подавил вздох и облокотился на стол.
- Насчет этого не волнуйся. Я сказал, что обеспечу, значит, так оно и будет.
- С чего такая уверенность?
- С того, что я стану отцом, дура.
- Это и печально. Таких, как ты, вообще стерилизовать надо.
Том стукнул кружкой по столу, пиво выплеснулось через край.
- Быстро исчезла отсюда, пока я тебе не врезал как следует, - проговорил он и со злым удовольствием увидел, как по лицу девушки пробежал испуг. Нарочито беззаботно пожав плечами, Дженна встала из-за стола и отошла к барной стойке, и на ее месте словно материализовался из воздуха Георг.
- Опять сеанс пылкой сестринской любви?
Том мазнул по другу раздраженным взглядом.
- Тебя только за смертью посылать, придурок. Эта овца точила об меня зубы.
- Поэтому я и не подошел сразу. Я ведь тоже попадаю под разнос как человек, общающийся с козлом вроде тебя.
- Сам ты козел. – Том подпер голову кулаком, глядя на высыпавшуюся из пакета и размокающую в пивной лужице соломку. – Дерьмо, весь мир против меня.
- Не преувеличивай, не весь. Некоторые предпочитают воздерживаться.
- В том-то и дело, что на моей стороне никого.
- Андреас есть. – Георг улыбнулся и подтянул к себе пиво Тома. – Он за тебя грудью на амбразуру готов кинуться. Хм… Тебе не кажется, что они с Дженной чем-то похожи? Если бы Энди не был так помешан на тебе, а Дженна на Билле, из них получился бы неплохой тандем. Как думаешь?
- Некогда мне о всякой ерунде думать, - буркнул Том. – Я тебя не за этим позвал. В твоей конторе случайно не найдется какой-нибудь работы для меня?
- Ты что, собрался работать? Серьезно?
- Георг…
- Я спросил об этом сразу же, как узнал про твоего отца. Работы у нас нет, да и мой шеф сказал, что никогда не примет на работу, извини, «всяких гомосеков». И пригрозил уволить меня, если я еще буду спрашивать об этом. А я ведь просил вас с Биллом не обниматься на парковке…
- Да понял я, хватит. – Том понуро уткнулся в кружку. Георг лениво обвел взглядом помещение бара, покусывая ноготь на большом пальце. Дженна кружилась в противоположном от них углу, изредка посматривая в их сторону из-за плеча.
- Билл еще не звонил?
- Нет. Я сам звонил один раз, но он не взял трубку.
- Думаешь, им уже кто-то помог с покупками? Ты понял, кого я имею в виду.
Том кашлянул. Пиво на дне стакана оставляло мутный осадок, и он отодвинул его от себя.
- Я тоже подумал об этом. Одна мысль об этом бесит… почему-то.
- Что собираешься делать?
- Поеду к Биллу домой сам, - ответил Том, вытаскивая бумажник и расплачиваясь за заказ. – Черта с два я позволю им списать себя со счетов раньше времени.
Билл открыл дверь, и все заготовленные Томом слова и претензии улетучились из головы, словно их и вовсе не было. Они не виделись несколько дней, но что-то в Билле изменилось настолько, что Том, привыкший к его болезненному и измученному облику, с трудом узнал своего бывшего. Билл скрылся в квартире, не дав как следует рассмотреть себя и найти причину перемены.
- Хорошо, что ты пришел. Я как раз собирался тебе звонить, - крикнул он из комнаты, и Том опять удивился.
В машине они почти все время молчали, обмениваясь редкими, ничего не значащими фразами. Том ловил в зеркале заднего вида предостерегающие взгляды Адрианы, направленные на него, и деланно равнодушно отводил глаза. Ему не хотелось, чтобы эта женщина ехала с ними, не только потому, что он мог со стопроцентной вероятностью понять, что она думает про него, сидя за спиной. Тома раздражало, что ему приходится украдкой, боковым зрением смотреть на Билла, как будто он вор и постыдно крадет эту возможность.
Выходя из машины, Том остановился, глядя в зеркальные стены многоэтажного офисного здания, находящегося рядом с магазином для будущих родителей. Бросив случайный взгляд на их с Биллом отражения, он внезапно почувствовал себя пойманным каким-то невидимым лассо, заставившим затормозить и с досадной жадностью впитывать эту картину – себя и Билла, носящего ребенка от него. Зеркало не знало, что им не предназначено стать семьей, и показывало небылицы, заставляя на долю секунды верить во всякую чушь.

В магазине было тепло и пахло чем-то сладким. Том поежился от мурашек, бегающих по быстро отогревающемуся телу – нескольких секунд ходьбы от автомобиля до дверей магазина хватило, чтобы продрогнуть на мерзком октябрьском ветру. Интерьер и содержание витрин и полок сливались в сплошное месиво перед глазами. В отличие от торгового комплекса, куда ему приходилось заезжать ранее, вместо разноцветных вспышек игрушек и нарядов в этом магазине преобладала усыпляющая розово-голубая гамма. Том прикрыл глаза, будучи уверенным, что его собственные глазные яблоки уже окрасились в эти нелепые цвета.
- Какой тебе больше нравится? – раздался совсем рядом голос Билла. Разлепив веки, Том увидел в его руках два одинаковых комбинезона предсказуемой расцветки с парой пуговиц у горла. На ощупь ткань была как салфетка.
- Билл, возьми розовый, - сказала Адриана, стоящая за сыном. – Иначе мы никогда не уйдем отсюда, если он будет так же впадать в ступор от каждого вопроса.
- Вот этот. – Том протянул руку и снял с вешалки такой же комбинезон бледно-желтого цвета. – Мне не нравится ни розовый, ни голубой. Мы еще не знаем, кто родится, а желтый можно надеть и на мальчика, и на девочку.
Билл удивленно моргнул, откладывая вещи в сторону.
- Ты прав. Желтый симпатичнее.
- Пожалуйста, не выбирай розовое или голубое, - попросил Том, двигаясь вслед за Биллом вдоль рядов. Адриана, оказавшаяся последней, недовольно вздыхала.
- Почему? – Билл остановился, бросив на него короткий взгляд. Том пожал плечами.
- Потому что все так делают. У всех все одинаковое. Тебе же не нравится так… ну, он же должен как-то выделяться.
- Это так. Смотри. – Билл кивнул на стойку, на которой, словно гирлянды на новогодней елке, целыми гроздьями висели детские носки. Пара крошечных коричневых носочков со снеговиком легла Тому в ладонь, едва ли заняв ее половину.
- Пойду посмотрю ванночки, - сухо проговорила Адриана, отделяясь от них. Билл проводил мать взглядом и вполголоса произнес:
– Спрячь их в свои штаны, там никто не найдет. Помнишь, как мы таскали «чупа-чупсы» из магазинов?
- Помню, - ответил Том, поднимая глаза и вдруг понимая, что именно было в Билле не так, как обычно. Билл был спокоен, и каким-то шестым чувством Том осознал, что он примирился со своей беременностью. Еще несколько дней назад рядом с ним Тома не покидало ощущение, что Билл чем-то болен, таким обреченным и напуганным он выглядел. Теперь же он словно светился изнутри ровным матовым светом, пусть недостаточно ярким и радостным, но уверенным, не грозящим исчезнуть.
Билл медленно шел, разглядывая предложенные на выбор товары, и его движения, обычно резкие и нервные, обрели плавность и особую осторожность, затянутая в черное угловатая фигура, рассекавшая воздух этими самыми движениями, как будто бы стала округлой, по-прежнему тонкой, но уже несущей в себе странную, почти женскую прелесть. Чувство было восхитительно нежным, и оттого отчаяние только сильнее наполняло Тома. Он не хотел очаровываться таким Биллом. Он не хотел привыкать к мысли, что у него будет ребенок. Том брел за Биллом, держа в спрятанной в карман джинсов руке сворованные носочки, и боялся – того, что слишком сильно привяжется к ребенку, которого так или иначе будет воспитывать другой мужчина.
- Что это с тобой? – бросил Билл из-за плеча, щелкая включателем настольной лампы в виде цветка с несколькими разноцветными лампочками. – У тебя такое лицо, как будто ты объелся лимона и соли, а текилы тебе не досталось.
- Был бы таким, как сейчас, всегда, я бы от тебя не ушел, - пробормотал Том прежде, чем успел запретить себе говорить это. Билл выпрямился, и черты его лица тут же заострились.
- Не ходи за мной.
- Черт, Билл, извини.
- Просто иди к выходу и жди нас там. Мы справимся сами.
Том тоскливо поглядел вслед скрывшемуся в отделе колясок Биллу и хлопнул себя по лбу.
Молоденькая консультантка старательно строила ему глазки, пока Том, маясь от безделья и гадливого ощущения бесполезности, рассматривал манеж-замок, плод больного воображения какой-то фирмы по изготовлению детской мебели, и пытался представить, что будет один маленький ребенок делать со всеми этими входами и выходами, окошками, балконами и закутками. Девушка несколько раз подходила к нему с предложением что-то посоветовать да так и осталась стоять поблизости. Тому было даже слегка жаль ее, вряд ли ей что-то светило в магазине, куда крайне редко заходят свободные мужчины, не готовящиеся стать отцами. Билл с матерью время от времени показывались в разных местах магазина, Адриана улыбалась, по всей видимости, испытывая огромное облегчение от того, что ее сын избавился от ненавистного балласта в виде бывшего парня-неудачника. Неудачником Том себя не чувствовал. По ощущениям все было куда хуже.
Телефон мягко завибрировал в кармане, пробуждая Тома от погружения в самокопание. Том полез за ним, едва не вытащив на свет и свой нечаянный трофей, рискуя быть пойманным заскучавшей консультанткой за руку. Звонил Андреас, и Том цокнул языком, вспоминая о назначенной на вечер встрече, благополучно потерянной в памяти под завалами из невеселых мыслей и прокручиваемых в голове несказанных слов.
- Здравствуй, - мягко и с осязаемой улыбкой произнес Андреас в ответ на грубоватое приветствие. – Где ты сейчас?
- Я… - Том потер переносицу, думая, стоит ли сказать правду. – В детском магазине с Биллом. Нужно купить кое-что для ребенка.
Андреас молчал пару мгновений, а когда продолжил, что-то в его голосе изменилось, что-то, что давило Тому на затылок, опуская голову.
- Долго ты еще пробудешь с ним? Я беспокоюсь, что он будет требовать с тебя лишнего. Не позволяй ему тратить свои деньги.
- Все в порядке. Мы разделим расходы поровну.
- Ты ведь помнишь, что сегодня мы едем в кино? Мы договаривались несколько дней назад.
- Помню, конечно. Постой, ты боишься, что мне не хватит денег на тебя?
- О чем это ты? Не понимай все так превратно. Я, в отличие от некоторых, способен содержать себя сам.
- Ну, разумеется. Я позвоню, как освобожусь.
- Я жду тебя ровно в шесть. Не задерживайся с Биллом.
- Постараюсь. – Том сложил слайдер и, повернувшись, вздрогнул. Билл невозмутимо прошел мимо него и выложил на стойку купленные вещи.
- Пошевелись и помоги Биллу, - сказала Адриана, подталкивая Тома в плечо. – Мне скоро нужно быть на работе, подбросишь меня до метро.
Том затолкал поглубже в глотку ядовитый комментарий к ее словам и взялся за гладкие пакеты с эмблемой магазина.
- Андреас звонил? – лениво спросил Билл, когда его мать покинула машину и скрылась в подземке. Том кивнул, выруливая на дорогу. – Ну и как он?
- В смысле?
- В смысле – он лучше меня или такой же?
Краем глаза Том видел отвернувшегося к окну Билла, ковырявшего ногтем какое-то пятнышко на стекле.
- Не знаю. Вы слишком разные, чтоб сравнивать.
- Но ты же сравниваешь все равно? Какой он в постели?
Том скрипнул зубами.
- Неплох. А что насчет Бо, какой в постели он?
- Понятия не имею. Я при всем желании не смогу заняться с ним сексом весь ближайший год. Но, думаю, он хорош.
Промолчать, не говорить ничего в ответ было тяжело, но Тома останавливало то, что он был за рулем. Он не хотел ругаться с Биллом и не хотел, чтобы тот снова выскочил из машины на середине проезжей части, но Билл не думал останавливаться. Словно кто-то приоткрыл в нем вентиль, удерживающий до этого злость и обиду, и они медленно сочились из него по капле.
- Ты сказал, что не бросил бы меня, если бы я был таким, как сейчас. Так что во мне особенного вдруг стало?
- Зачем ты спрашиваешь?
- Просто интересно, каким надо быть, чтобы интересовать тебя.
- По-твоему, я мало тобой интересовался? - Билл хохотнул и приложил ладонь ко рту. – В чем дело?
- Ни в чем. Забудь.

Вопреки ожиданиям Тома покупок оказалось немного, гораздо меньше того, что почудилось ему на парковке магазина. А значит, предстояли еще поездки, значит, необходимо было запасаться терпением, спешно учиться хладнокровно выслушивать все, что говорится в лицо и бормочется в спину. Попросить Билла не брать его мать с собой в следующий раз Том не решился.
Затащив покупки в квартиру, он глянул на часы. До встречи с Андреасом оставалась еще пара часов. Билл не гнал его прочь, спрятавшись в ванной, самому уходить не хотелось. Вдруг его уход показался бы слишком быстрым, побегом, способным вызвать новые недоразумения. Потоптавшись в коридоре, Том выудил из целлофанового мешка разобранную коляску и принялся распаковывать составные части. Коляска была светлой, разрисованной белыми медведями с розовыми бантами – Адриана явно надеялась, что у нее появится внучка. Если бы кто-нибудь спросил его мнения, то он предпочел бы мальчика. Подумав об этом, Том уткнулся лбом в колени и шепотом выругался.
Собрать коляску голыми руками не представлялось возможным, а виртуозно обращаться с перочинным ножом Том не умел. Билл все не выходил, вода тихо шумела в ванной, и звук ее был равномерным, не тревоженным касаниями. Подождав еще немного, Том поднялся с пола и подошел к двери. Не считая льющейся воды, он не услышал ни шороха, ни стука.
- Билл? Ты скоро? Мне бы что-то вроде отвертки… - Ответа не последовало, и Том нахмурился, чувствуя неладное. – Ты там в порядке? Я вхожу.
Билл сидел на полу, прижавшись лбом к холодному борту ванны, и тяжело дышал.
- Ничего. Сейчас пройдет, - прошелестел он, замечая Тома. – Это всего лишь головокружение.
- Ты что, решил скрыть это от меня? – рявкнул Том, от испуга не рассчитав силу и резко дернув Билла вверх, хватая того за руку. Билл болезненно застонал, скользя ступнями по мокрой плитке. – Как давно тебе стало плохо, идиот?
- В лифте. Со мной такое часто, не теряй время. Ты можешь просто уйти.
- Почему это я должен уйти?
Почувствовав под собой поверхность дивана, Билл повалился на него, ослабляя ремень и смахивая пот со лба.
- Энди ведь ждет тебя, не так ли? – улыбнулся он, и Том разозлился.
- И что с того?
- Не заставляй его ждать.
- Если у тебя хватает сил говорить в таком состоянии, лучше скажи, как тебе помочь. Либо захлопни рот и молчи! Я просто вызову врача.
- Нет, не нужно…
- Тогда что делать?
Билл убрал руку от лица и посмотрел на Тома. Попытавшись что-то сказать, он лишь выдохнул и закатил глаза.
- Вот дерьмо! – крикнул Том, выхватывая телефон. Машинально диктуя в трубку адрес Билла, он трогал его белый, покрытый крупными холодными каплями лоб и думал о том, что, даже потеряв сознание, Билл все равно светится.

- Ничего страшного, понижение давления – распространенное явление во время беременности. Вы и так склонны к гипотонии, поэтому вам следует быть особо осторожным. Спите побольше, ешьте получше. А главное – избегайте любых стрессов. Все, что угрожает вашему покою, должно быть исключено из вашей жизни…
Том скривил губы и вышел из комнаты, оставляя Билла наедине с врачом. Он позволил себе немного порадоваться тому, что не стал звонить Адриане, хотя это было его первым порывом. Присутствуй она при этом маленьком докторском монологе, непременно бы поняла последнюю фразу буквально.
Вода в ванной так и лилась, бестолково исчезая в отверстии слива. Том закрутил кран и уставился в зеркало, покрытое тоненьким слоем конденсата.
- Может, мне и правда лучше свалить к чертям и забить на все это? – пробормотал он своему отражению. – Наверное, не стоит быть таким бараном, раз от меня одни проблемы.
Услышав голос врача, зовущий его, Том вышел провожать, отталкивая ногой к стене брошенные в коридоре пакеты.
- Я выписал необходимые лекарства и дал некоторые из них вашему мужу. Сейчас он заснет, постарайтесь не отлучаться от него до тех пор, пока его состояние не нормализуется. До свидания, господин Каулитц.
- Я не… Он мне не муж.
- Простите, пожалуйста. Я подумал, раз вы здесь, то вы отец ребенка.
- Да, но…
- Простите еще раз, это не мое дело. До свидания.
Том закрыл дверь, мысленно обозвав мужчину в белом халате козлом. Вернувшись в гостиную, он повторил это еще раз вслух, но легче ему не стало. Мобильный, брошенный впопыхах в кресло, мигал непринятыми звонками и значком сообщения. Часы показывали время – без двадцати минут шесть. Он бы еще успел к Андреасу, если бы выехал прямо сейчас. Том оглянулся на дверь в комнату, в которой спал Билл, и выключил телефон, кидая его обратно в кресло и накрывая сверху своей курткой. Засунув руки в карманы, Том удивленно поднял брови и вытащил на свет то, что попалось ему в ладони. В одной из них стыдливо прятались носки со снеговиками, а в другой – невесть откуда взявшаяся отвертка.

Продолжение следует
Продолжение
Предыдущая часть