Название: Нет повести печальнее на свете...
Автор: Бельчонок Шуша
Бета: Smile of Cheshire
Персонажи: Том/Билл, Билл/ОЖП, Том/ОЖП
Рейтинг: NC-17
Жанр: Romance, POV, AU, Drama, Angst
Категория: Slash, Het
Размер: Миди
Статус: Закончен
Предупреждения: однополые отношения, мат
Размещение: только с разрешения автора
От автора: Весной этого года, а именно 21 мая, случилось чудо, и к нам в Омск приехала русская постановка всемирно известного французского мюзикла «Ромео и Джульетта». Этот мюзикл произвел на меня до того сильное впечатление, что до сих пор внутри ощущается какая-то дрожь...
Эта история чем-то будет похожа на историю Ромео и Джульетты, но в большинстве своем не будет.
Ибо у меня весь январь забит экзаменами - писать буду медленнее((( Но по главе в неделю обещаю и торжественно клянусь выкладывать)
Гет весьма условный, так что прошу не пугаться) Драма и ангст тоже не очень тяжелые будут)
Краткое содержание: Любовь, преодолевающая все условности.

Глава 13
Спустя 2 месяца
POV Bill
- Мистер Каулитц, мы будем на месте через сорок минут, - стена между мной и водителем поднимается, не дожидаясь моего ответа, да и кому он нужен? Водителю, которого уже проинструктировали и проверили пару тысяч раз? Или мне? Нет.
В последнее время я слишком привык к одиночеству. Два месяца почти изгнаннической жизни в закрытом поместье в горах, и ты уже не нуждаешься практически ни в чьем обществе.
Меня сослали туда, даже не дождавшись конца Совета, мотивировав тем, что бедному и больному «ребенку» нужен отдых, к тому же, это был отличный способ ограничить встречи жениха и невесты до свадьбы. Все по правилам. Неписанным, древним, я бы даже сказал дремучим традициям.
Если бы не вездесущие и вездедоступные интернет и мобильная связь, я бы, наверное, сошел с ума от скуки в обществе прислуги уже к концу первой недели, а так...
Мое сердце просто взрывалось от эмоций ,и время за обновлением одной единственной страницы неслось незаметно. Facebook. Помню, сколько со мной ругались друзья и Элиз. Они просили, умоляли и даже угрожали, пытаясь заставить меня завести страничку в этом бессмысленном ресурсе. Я, честно говоря, просто не понимал, зачем надо что-то заводить, чтобы пообщаться с людьми, с которыми можно спокойно встретится в реальности, которых ты и так видишь каждый день, и они надоедают тебе до зубовного скрежета, которым можно, в конце концов, просто написать СМС или позвонить.
Но мои друзья в некоторых вопросах непреклонны. Именно из-за их непреклонности в один прекрасный день в многомиллионной социальной сети появилась еще одна страничка с незатейливым именем «Билл Каулитц», скрывающая для всех, кроме друзей, свое содержимое за улыбающимся смайликом на аватаре.
Я почти не сидел тут, но вот черт дернул прийти уведомлению на мою почту, которые, когда нужно, обычно не приходят, что неизвестный пользователь оставил мне личное сообщение. Я уже хотел выйти, ведь наверняка это очередной спам, но чертова мышь соскочила и кликнула по ссылке, мгновенно загружая страницу с сообщениями, а когда я увидел фамилию и имя отправителя, мое сердце забилось где-то в горле. Глаза успели выхватить только «Привет...», а руки уже захлопнули крышку, закрывая ненавистную страницу.
«Нет, Билл, нет», - бесконечно крутилось в голове. Через час я снова включил компьютер, но ни шагу на Facebook. Я читал почту, новости, начал писать рассказ, потом написал письмо Элиз, потом мне позвонил брат и сказал, что скинет еще пакет документов мне на почту и неплохо бы написать по ним малюююсенький анализ, мол, все равно ты отдыхаешь, а мы тут все такие бедные-несчастные-занятые готовимся к твоей же свадьбе. Над этими бумажками с цифрами я уснул.
На следующий день я продолжал копаться в отчетах, договорах, сводных планах и статистиках, почти не вспоминая о письме от Тома, но вечером, когда все было отправлено, в голове все настойчивее стучало: « А почему бы нет? Кто узнает?». После того несостоявшегося разговора и записки мне просто требовалась доза информации, я совершенно запутался в догадках, это было так сладко и мучительно осознавать сейчас, что вот есть оно это письмо, что я могу его прочитать и узнать что-то еще... Голос разума держал меня еще сутки, но потом я задвинул его подальше и понеслось…
Я не мог не ответить ему. Как можно было обвинять во всем меня? Я что, знал, что ли? Оказывается, что он тоже якобы ничего не знал, и это было здорово похоже на правду. Письмо за письмом, строка за строкой, смайлик за смайликом, слово за словом, но я уже не мог жить без этих писем. Теперь мой день начинался стандартно: открыть глаза, включить компьютер и загрузить страничку в Facebook, чтобы увидеть уведомление о новом сообщении и обязательно прочитать его и написать ответ... Только сообщения. Больше ничего. Ни звонков, ни СМС, ничего. Ни слова о любви или каких-то чувствах. Это все напоминало переписку приятелей. Какие-то истории из жизни, рассказы о смешных случаях, о любимых книгах, фильмах, музыке, художниках, цвете, погоде. Обо всем, что касалось нас, кроме того, что происходило между нами.
Эту двухмесячную традицию не нарушало ничто: ни приближающаяся со скоростью света свадьба, ни горящие сроки в издательстве, ни документы, ни начало нешуточной экономической войны, которая разгоралась все сильнее и сильнее в мире, во многом благодаря мне.
Активная стратегия защиты собственности, которую мы разработали с несколькими выдающимися экономистами, теперь активно воплощалась в жизнь обоими семьями. Наши тайные противники слишком уверились в своей всесильности и стали вести себя откровенно нагло. Они настолько плохо заметали следы, что служба безопасности уже вышла на них и даже внедрили пару человек, которые теперь активно добывали информацию и сливали ее Кланам.
Как я понял, все мои догадки с экономической точки зрения полностью оправдались, а если собрать экономику, политику и социально-общественную систему, то кто-то просто решил подгрести под себя нашу власть, потихоньку задвинув Кланы в стороны. А с чего было лучше всего начать? Правильно, с денег. Но теперь у них вряд ли что получится. Кланы настолько любят и дорожат своей властью и своими сферами влияния, что они решили даже объединиться и заключить перемирие на время, необходимое для устранения проблемы. Только вот почему это долбанное перемирие наложилось на мою свадьбу? А? И кто-то еще говорил, что я родился под счастливой звездой... А я все больше и больше уверяюсь, что родился под самой несчастливой и задрипанной звездочкой на всем огромном небосводе. Нет, это надо было так умудриться... Я буду жениться на девушке под пристальным наблюдением не только кланов врагов, но и человека, который мне очень небезразличен, даже намного больше чем небезразличен, и под его взглядом я должен буду сказать «Да», клясться в вечной любви и целовать другую. Только от мысли об этом становилось грязно на душе. А что же будет, когда я стану актером этого спектакля?..
***
- Билл, ничего не пей на приеме, старайся двигаться как можно меньше, не попадать в зоны, отмеченные на плане красным цветом... – начальник службы безопасности инструктировал меня уже сорок минут.
То не делай, это не бери, сюда не ходи, к тому не прикасайся, даже уговаривал одеть бронежилет, но сам понял, насколько нелепо это будет выглядеть. Множество цветов, нарядные и официозные гости и жених... в бронежилете.
Я, честно говоря, вообще еще очень плохо понимал, что происходит вокруг. Меня взяли в оборот, едва я спустился с трапа самолета. Какие-то бесконечно глупые вопросы: про цветы, гостей, салфетки, шарики, машины. Боже, как будто эти люди не могли ничего решить без меня. Я вполне ясно дал понять, что доверяю это дело, то бишь подготовку свадьбы, Элиз и распорядителям, что меня в корне не волнует, орхидеи или лилии будут в букетах и какая будет марка лимузина, а уж куда посадить троюродную кузину лучшего друга моего старшего брата – тем более. Вся эта мишура и глупая суета – полбеды. Вторая, самая главная и заставляющая голову болеть беда – это охрана. Я совсем не понимал, к чему такие меры безопасности. Да, свадьба; да, моя; да, будет много гостей; да, будут гости из вражеского клана, но лучшие боевые единицы, противоядие в кармане? Бронежилет, от которого я катался в истерике от хохота? Детальный план перемещения по банкетному залу? Это все попахивало шизофренией или, скорее... Ну конечно, папочка решил провернуть что-то на моей свадьбе, а многозначительное молчание и взгляды Дэна это только подтверждали. Надеюсь, что они не решили в честь дружбы уничтожить верхушку Черных на моей свадьбе. Очень надеюсь...
От меня ни на шаг не отступала приставленная охрана, она умудрилась запереться даже к портному, который шил мой свадебный костюм. Она ездила со мной в одной машине, стояла у двери моих покоев и очень-очень-очень меня нервировала. Особенно сейчас, когда я планировал отдохнуть и расслабиться. В конце концов, сегодня последние сутки моей холостой жизни, и я фантастически провожу её в компании лучших друзей, семьи и просто гостей мужского пола, приглашенных на свадьбу.
Самый дорогой клуб Амстердама: 4 зала, музыка, бильярд, боулинг, море алкоголя и легких закусок, почти тысяча знакомых и не очень мужчин, элитные стриптезерши, шлюхи и танцовщицы. Мальчишник на высшем уровне. Где-то на другом конце города, почти так же в женской компании отрывалась девушка, с которой я должен буду провести всю свою жизнь, как там говорится: «В горе и радости, в богатстве и бедности…» и прочее, но я даже не представляю, КАК. Я ей СМС по полчаса придумывал, а тут всю жизнь вместе...
Через два часа после начала я наконец-то смог снять дружелюбный оскал с лица, с которым принимал поздравления, и просто начать расслабляться в одной из VIP-зон со своими друзьями. Я знаю, что это нарушает все правила, но я не мог не пригласить на свой праздник Марту и Джес. Они «свои парни», и мой праздник без них невозможен.
Вот мы и сидели теплой компанией, глупо похихикивая друг над другом под воздействием большого количества спиртного. Точнее, они под воздействием спиртного, а я, наверное, от нервов, потому что пить мне запретил папа, и в моем бокале под видом красного вина плескался вишневый сок. Обидно, но что поделать.
Я трезвым взглядом наблюдал, как Джес все ближе и ближе придвигается к что-то шепчущему ей на ухо Дэну, и вздыхал. Давно уже пора им того, сойтись. Со стороны явно видно, что эти двое нравятся друг другу, но ни бойкая Джес, ни мой самоуверенный братец почему-то не решались сделать шаг вперед, так и ограничиваясь пьяным флиртом пару раз в год.
Марта и Майк пускали слюни, наблюдая за извивающимися телами стриптизерш. Я уверен, что еще пару бокалов, и они кого-нибудь снимут – слишком хорошо я знаю схему таких вечеринок, слишком много мы их прошли вместе, только обычно я не сидел трезвый, а развлекался вместе с народом.
Через час зона опустела. Как я и предсказывал, брат с Джес двинулись на танцпол, Майк с Мартой исчезли в направлении чилл-аутов с той сексуально отжигающей рядом с нами парой девушек, ну а я так и остался сидеть один, наблюдая за всеобщем весельем с бокалом вишневого сока в руках, который я уже практически ненавидел...
Одна из девущек-развлекалочек заметила мое одиночество и решила, что сможет его скрасить.
- Мистер скучает? – обтянутая блестящими шортиками, которые больше напоминали трусики, шикарная попка уселась на колени.
Я лишь улыбнулся и покачал головой.
- Я не могу дать скучать Вам, мистер. Давайте, я Вам станцую, - не дожидаясь ответа, она слезла с моих колен и начала соблазнительно извиваться, выставляя почти неприкрытые одеждой прелести. Ее тело, покрытое каким-то маслом, зазывно блестело в мерцанье приглушенного света, легкие касания, перерастающие почти в откроенные ласки, вызывали дрожь по всему телу и какое-то нервное возбуждение, да и не только, нервное. Если сказать честно, то она была очень даже ничего, и я уже всерьез задумывался о том, чтобы продолжить «танец», который больше напоминал прелюдию к сексу, в более приватной обстановке, как какой-то черт дернул меня поднять взгляд и посмотреть в сторону барной стойки, возле которой сидело огромное количество людей, но лишь один из них буквально прожигал меня взглядом карих глаз...
Черт, как я мог забыть, что Черные тоже были в списке гостей на мой мальчишник? Наверное, потому что я его не читал, этот список...

Глава 14
POV Tom
Я с трепетом в душе ждал этой встречи. Спустя два долгих месяца, которые тянулись для меня почти вечность. Не спасали поездки, прогулки, любимая музыка и фильмы, что уж говорить, не спасала даже работа.
Я не знаю, что подтолкнуло меня зайти на замечательный сайт под названием Facebook. Может, седьмое чувство, которое интеллигентные люди называют интуицией, а менее интеллигентные просто и лаконично – «жопой чувствую», а может, случайная обмолвка одной из моделей, что на этом сайте есть все, даже президенты, так почему бы там не быть Биллу? А может, и просто от отчаяния. Ведь он исчез в очередной раз, просто пропал из своего номера еще до окончания Совета, раньше всех. За пару тысяч евро охрана комплекса поделилась информацией, что мои цветы были доставлены и вроде как даже не выброшены, а сам парень улетел с телохранителями в неизвестном направлении на частном самолете на следующий день. Дела.
Я метался по всему Амстердаму: в его университет, клубы, кинотеатры, больницы, библиотеки, но его не было/не видели/уехал/будет не скоро/не знаем. Я чувствовал себя загнанным зверем, а мир показался одной большой клеткой, из которой не было выхода, пока... мои пальцы не набрали в поиске пробирающие до сердечного скрипа имя и фамилию. Мне повезло, и с первого раза попалась одна страница. Я лихорадочно перечитывал краткую информацию:
«Билл Каулитц.
Амстердамский университет,
Факультет мировой экономики,
Специализация: мировая экономика, финансовые потоки и статистика».
Закрытая страничка и смайлик на аватаре.
Он? Возможно. Нет! Точно он. Хотя... Чем я рискую, в конце концов?.. Пальцы, независимо от разума, уже давно открыли окно сообщения, осталось лишь придумать, что же такое ему написать, как объяснить все.
Я уже давно понял, что мы, скорее всего, пали жертвой обстоятельств и собственной безалаберности, ну я-то точно. Это же в каком лесу или неведомом мире надо жить, чтобы не знать своих врагов? Дурак! Безмозглый идиот! Не хотел учиться и участвовать в жизни клана – вот и получил по заслугам... Хотя, мне кажется, что даже если бы я знал, кто такой Билл, меня бы это все равно не остановило, слишком уж тянуло меня к этому мальчишке, просто невероятно. Я боялся, что он просто больше не захочет общаться со мной, что ему запретят, а он, послушный мальчик и примерный сын клана, последует правилам, что его спрячут от мира в какой-нибудь глуши, как спрятали мою сестру. Я просто боялся. За него. За себя. За нас. Идти против правил всегда страшно, но сейчас былые отношения между кланами рушились, создавались новые контакты, новые отношения, новая «дружба». Только вот долго ли она продержится и насколько крепкой будет... В этих вопросах я очень сомневался, но на свадьбу нас все-таки пригласили.
Свадьба. Мне было больно думать о ней, о том, что он... с кем-то там. Даже несмотря на то, что в письмах Билл рассказывал, что не представляет, как будет жить с этой девушкой, хоть она и очень-очень хорошая, и что все это напоминает какой-то сон.
Это и вправду было похоже на сон. Дурацкий полуночный бред. Интернет, сообщения ни о чем, смайлик на аватаре и нелепые опечатки от волнения. Я до сих пор не могу поверить, что он мне верит и отвечает. До сих пор. Даже сейчас, сидя у бара на его мальчишнике, перед его свадьбой не со мной, наблюдая, как он возбуждается от полуголого извивающегося перед ним тела стриптизерши. Еще пару минут, и он допьет вино из бокала, приобнимет ее и, прошептав что-то на ухо, уведет в сторону чилл-аутов. А я потеряю последний шанс.
Не потеряю. Жестом подзываю бармена и заказываю два кисло-сладких, сильно алкогольных коктейля.
***
– Привет, – моего голоса почти не слышно из-за громкой музыки, но видно все прекрасно: и немного смущенное лицо Билла с раскрасневшимися щеками, блестящими от возбуждения глазами и влажными, покусанными губами, и недовольное личико девушки. Нет, дорогая, тебе тут ничего не обломится. Я надеюсь.
Я аккуратно, чтобы не расплескать содержимое бокалов, сажусь рядом с Биллом и протягиваю ему один.
– Здравствуй, Том, – чтобы поздороваться, ему пришлось наклониться ко мне слишком близко, так близко, что горячее дыхание опалило ухо, и по телу прошла дрожь.
– За тебя и твою свадьбу, – салютую бокалом, а он лишь ухмыляется и отрицательно качает головой.
В этом шуме бесполезно нормально спрашивать, но одно выразительное движение бровью, и Билл меня прекрасно понял – разводит в ответ руками и берет свой бокал с вином.
Я подсаживаюсь ближе к нему и, наклоняясь, почти кричу:
– Хочешь меня обидеть?
Он только отрицательно мотает головой и что-то пытается сказать, но слышимость почти нулевая. Я забираю у него полупустой бокал из руки и вкладываю тот, который принес.
Билл лишь тяжело вздыхает и отпивает.
Вы когда-нибудь наблюдали за человеком, пробующим незнакомый напиток? Сначала он неуверенно делает маленький глоток и словно катает жидкость во рту, определяя ее вкус, решая, нравится ему или нет, и только потом глотает, а на его лице появляется определенное выражение.
По лицу Билла было видно, что ему понравилось. Очень. Еще бы. Маленький сладкоежка, этот коктейль придумали специально для таких, как ты, – сладость и коварно скрадывающая привкус алкоголя кислинка.
Он делает еще глоток и еще, а я просто сижу и наблюдаю за ним. Он даже пьет сексуально. Интересно, этот человек может хоть что-то делать так, чтобы я не заводился? Или это количество выпитого алкоголя и адреналин так действуют на меня? Еще бы, ведь если вдруг его придурочный старший братец или мой мелкий увидят нас вместе, то будет скандал, и не просто скандал, а шумная и безобразная драка с пьяным мордобоем, несмотря на все данные заверения в доброй и вечной дружбе.
Но мне правда нечего было терять. У меня оставался последний шанс. Я прекрасно понимал, что Билл завтра женится и это все, конец. Ничего не будет. Больше никогда...
Девица, все еще на что-то надеявшаяся, плюхнулась между нами и начала что-то щебетать Биллу на ухо, скользя наманикюренными пальчиками по худой ноге, обтянутой черными джинсами.
Они так сидели минуту, две, пять… Когда мне начало казаться, что все безнадежно и мне лучше уйти, оставив мальчика предаваться гетеросексуальному удовольствию перед свадьбой, Билл неожиданно убрал руку девушки от себя, вытащил из кармана бумажник и, что-то пробормотав, засунул купюру явно немаленького достоинства прямо в декольте девушке, за что получил звонкую пощечину, хлопок от которой было слышно даже сквозь бьющие по ушам биты транса. Девица вскочила и улетела в неизвестном направлении, но купюру не вернула. Значит, не меньше 500 евро.
Билл невозмутимо убрал бумажник на место и, сделав изрядный глоток, приложил еще прохладный бокал к щеке, незаметно придвигаясь ближе ко мне, но я все заметил...
***
– Тооом, – черноволосый парень в моих объятиях выгибается еще сильнее, стараясь прижаться свои пахом к моему, и впивается в губы. Перед глазами все плывет от выпитого алкоголя и накатывающего возбуждения.
– Билл, не тут, – мой голос напоминает сдавленный сип.
Хватаю его за руку и тащу дальше по коридору, с каждой стороны которого находятся входы в приватные кабинеты. Занято, занято, занято… Черт! Неужели все занято?
В конце коридора радостно засияла лучиком пробивающегося света из щели приоткрытая дверь. Ну наконец-то. Особо не церемонясь, мы вваливаемся вовнутрь, закрывая за собой чилл-аут. Нам не нужны лишние свидетели. Ни в коем случае. Мы примерные дети своих семейств, и скандал нам тоже не нужен.
Глаза Билла похожи на раскаленные углы, они застелены пеленой страсти, губы припухли и чуть приоткрыты. Я больше не могу себя сдерживать, и со сдавленным рыком впиваюсь в них, кусая, лаская, зализывая, врываясь своим языком в его ротик, исследуя, вспоминая, сбивая дыхание.
Но мне этого мало, я хочу, чтобы в наш первый и последний раз он был моим целиком, весь. От макушки и до кончиков пальцев.
Непослушные пальцы расстегивают его рубашку, обнажают тело, которое снилось мне по ночам, на фото которого я тайком любовался каждую ночь. Он остался таким же. Выступающие ключицы, темные соски, витиеватая тату, каждый завиток который притягивает мои пальцы и язык, и я не могу заставить себя оторваться от нее.
Он такой красивый и вкусный. Опускаюсь на колени, спускаясь языком все ниже и ниже, к кромке джинсов с соблазнительной выпуклостью. Пальцы кое-как справляется с застежкой джинсов, открывая взору кромку белого белья и скрытую от посторонних глаз звездочку. Пока язык тщательно вырисовывает лучики, срывая с искусанных губ слабые, чуть хрипловатые стоны, рука неосознанно тянется к возбужденной плоти, все еще закованной в несколько слоев ткани. Когда я сжимаю его член, изо рта мальчика вырывается громкий стон, а в мои плечи до боли вцепляются тонкие пальцы с острыми ногтями:
- Том, я не могу стоять. Тоооом....
Мне не надо повторять по нескольку раз, и уже через десять секунд наши тела опускаются на прохладную кожу дивана (хоть убей, не вспомню, какого он был цвета). Ощущение горячего возбужденного тела под твоим – незабываемая вещь, возбуждающая до взрыва в мозге. Мои губы и я зык повторяют свой мучительный путь от виска и до полюбившейся звезды, руки осторожно и нежно ласкают возбужденного мальчика через шершавую ткань джинсов, а сползая все ниже и ниже, уже зубы чуть покусывают бугорок на джинсах, выбивая хриплые вопли наслаждения. Я могу долго так мучить, но не хочется. Пара движений, и твои джинсы вместе с бельем улетают в неизвестном направлении и мои губы накрывают призывно манящую головку, а из твоей груди вылетает почти вопль. Я действую очень осторожно и умело, чуть играя, чуть дразня, пробуя на вкус, возбуждая еще больше. Худое бледное, блестящее от пота тело извивается под моими губами, острые ногти царапают кожу дивана и мои, все еще покрытые футболкой, плечи:
– Тооом, я не хочу так, я хочу, – чуть приподнимаешь будра, показывая, как именно ты хочешь.
Я рывком ложусь на тебя и впиваюсь взглядом в лицо, а ты снова выгибаешься от прилива новых ощущения. Грубая ткань чужой одежды по нежной, чувствительной коже – незабываемо.
Снова накрываю твои губы своими, буквально глотая твои стоны.
Ты вырываешься из плена и тихонько шепчешь, почти бессвязно и неслышимо, но я понимаю:
– Том, презервативы, смазка. Там... – сглатываешь.– Сумка. Моя. Диван, где сидел сначала. Принеси. Ты одет.
Я нехотя встаю и на скорости света несусь в зал. Сумка-сумка-сумка-сумка...
Мне казалось, что я молниеносно сбегал за ней, меньше минуты, но когда я распахнул дверь, то не поверил своим глазам.
В чилле никого не было, даже намека на то, что пару минут назад я оставил здесь Билла... Не веря своим глазам, я пару раз громко прокричал его имя, обошел комнату, даже заглянул под стеклянный столик и диван. Ничего. Пусто. Только чуть влажная и теплая поверхность кожи хранила запах чьего-то тела...
Я с громким стоном сполз по стене, прижимая большую черную сумку к груди...

Глава 15
POV Bill
Медленно выныриваю из тяжелого сна, голова немного болит, хочется пить и в туалет. А где я, собственно, вчера уснул? Еще не проснувшийся мозг отказывается давать не только ответы на вопросы, но и вообще что-либо вспоминать о вчерашнем вечере.
Осторожно открываю один глаз и, обрадованный открывшейся картиной, тут же распахиваю второй. Я дома, в своей комнате, в своей постели, судя по ощущениям, даже разутый, значит, все не так плохо.
Раздается хлопок двери, вызвавший в голове неприятные ощущения, и в поле моего зрения появляется чуть помятое, но безумно счастливое лицо братишки:
– Привет юным алкоголикам и развратникам, – и почему у него такой противный голос по утрам, особенно с перепоя, причем с моего?
– Привет, – мой голос, несмотря на все усилия, напоминает полузадушенный хрип.
– Я вижу, тебе тоже вчера было хорошо. А кто клялся и божился: «Пить не буду, не хочу быть на собственной свадьбе с больной головой…»? – Дэн откровенно издевался и передразнивал меня.
Так, стоп! Постепенно просыпающийся и проясняющийся разум зацепился за слово «свадьба», и в разогревающемся мозгу начал возникать ассоциативно-воспоминательный ряд (черт, не думал, что способен с перепою выдавать такие слова): свадьба – Элиз – мальчишник... Дальше мозг смог выдавать не только ассоциации, но и картинки и даже сопровождать какими-то комментариями. Начало вечера я помнил превосходно: поздравления, улыбки, постепенно напивающиеся и расползавшиеся парочками друзья, стриптизерша, возбудившая меня до предела, и… Том. Разговоры ни о чем, кисло-сладкий зеленый коктейль в высоком бокале, после первой же порции которого в животе стало тепло, а в голове разлился крайне приятный туман... Его рука на моем бедре или моя на его?..
От дальнейших сцен, всплывавших в памяти, вспыхнули щеки. О боже, кому из нас пришла гениальная идея отправить Тома за презервативами? Последнее, что я помнил, это его спину на фоне дверного проема, а потом пустота…
– Судя по твоим задумчивым глазам и выражению мордашки, Билли, – Дэн ухмыльнулся, – ты пытаешься активно вспомнить, чем занимался вчера вечером, а судя по румянцу, уже вспомнил достаточно, чтобы Элизабет тебя бросила прямо в день свадьбы, – он хохотнул.
– Да ничего не было, – пытаюсь говорить уверенно, и сам понимаю, насколько жалко все это звучит.
– Ага, настолько ничего не было, что Марта выдернула меня полуголого из компании двух очаровательнейших девушек с воплями, что тебе плохо. А тебе было, видно, наоборот, ооочень хорошо, – он кидает на меня язвительный взгляд. – Билл, тебе нереально повезло, что тебя пьяного, голого, забрызганного собственной спермой, так уютно свернувшегося клубочком и спавшего на диване в открытом чилле нашла Марта, а не какой-нибудь засланный папарацци или Черный. Да-да, не строй обиженную невинность, все было именно так. Марта может подтвердить, и Майк тоже. Они тебя, кстати, молниеносно одели, буквально за пару минут, а вот уж доставкой бренного тела занимался именно я, так что жду слов благодарности, – Дэн подмигнул мне, напоминавшему к концу рассказа помидор.
– Спасибо, – пробормотал я, судорожно пытаясь вспомнить, что же было после того, как Том ушел. Он вернулся? Или нет? Почему бросил? Или я сам? Черт! Мозг просто отказывался работать и конкретно тормозил, как компьютер с маленькой оперативкой, на котором пытаются запустить навороченную игрушку.
– Давай, вставай, приводи себя в порядок, алкоголик-извращенец, – нам через час надо выдвигаться в церковь, – Дэн дернул меня за руку, сажая на кровати. – Да не грузись ты так, все прошло без свидетелей, Элиз ничего не узнает…
Дэн, неужели ты серьезно думаешь, что я переживаю из-за Элиз? Честно говоря, мне было наплевать и на нее, и на нашу свадьбу… Меня волновали совершенно другие проблемы: судя по всему, Марта нашла меня спустя буквально секунд 30 после того, как Том вышел из комнаты, а я, не выдержав, с громким стоном кончил (стыдно признаться, ей-богу), а потом плавно отключился. Представляю, какого Том теперь обо мне мнения.
Я едва не заорал, когда мне в макушку ударили холодные струи душа. И когда я успел под него забраться? Мда, ребятки-котятки, напиваться и трахаться в клубе мне явно противопоказано…
***
– Билл, через тридцать минут начинай переодеваться, – в комнату жениха заглянула Джес.
– Да-да, я сейчас уже начинаю, – улыбаюсь девушке и глазами показываю, что хотел бы побыть в одиночестве, а она тоже улыбается в ответ и исчезает. Лучшая подруга.
Я уже получил достаточно ехидных насмешек от друзей, каждый из которых удостоился зайти по прибытии в церковь в комнату жениха и отвесить пару ехидных замечаний, только Джес была необычайно тиха и загадочна, и лишь пожелала мне удачи и терпения. Ее простые спокойные слова и теплые объятия на пару минут уняли мои внутренние терзания. И почему я не догадался сделать предложение ей? Был бы рядом добрый друг и соратник. Хотя нет, она бы не согласилась. Да и я бы не решился сломать ей жизнь.
Между прочим, вот какая подлая тварь придумала, что жених должен приезжать в церковь на пару часов раньше невесты? Вот что тут делать? Ну да, я посмотрел оформление – все просто идеально, изящно, дорого и со вкусом, ну поговорил о церемонии со святым отцом, со всеми гостями, а сейчас уже просто сорок минут сидел в невероятно душной комнате, задыхаясь от жары и от захлестывающих изнутри мыслей.
Черт, точно алкоголь пагубно влияет на мозговую активность, я ведь только сейчас понял, что в комнате целых три окна, а я ни одно из них не удосужился открыть.
Я распахнул по очереди все три, и в комнату со слабым подобием свежего воздуха ворвался шум. Подъезжающие машины, хлопающие дверцы, шорох одежды; приветствия, поздравления, вопросы, ответы, сливающие в общий гул голосов. А ведь все эти чужие люди, и все две тысячи приехали на мою свадьбу. На мою...
Пора собираться, и я со вздохом стягиваю старые любимые, такие родные и удобные джинсы и футболку и подхожу к костюму, висящему на вешалке: идеально отглаженные узкие черные брюки и приталенный пиджак с бутоньеркой, белая рубашка. Я бы хотел белый, но Элиз воспротивилась и сказала, что тогда мы будем невыразительно смотреться на фото. Ну что ж, раз надо выразительно, то пусть будет черный.
Я уже потянулся за рубашкой, когда на мои бедра легли горячие ладони, разворачивая на 180°. Я уткнулся носом в белую рубашку с парой расстегнутых пуговиц, открывающих покрытую бронзовым загаром шею с платиновой цепочкой на ней. От запаха и жара, исходящего от этого тела, по моему собственному телу прошла дрожь.
Я поднял голову и утонул в карих глазах, темных от обиды, боли и страсти.
– Ты сбежал вчера, – в мои губы впиваются чужие. Требовательным, жестоким, властным и немного обиженным поцелуем.
– Меня украли, – хрипло шепчу и тянусь за еще одним поцелуем.
Это напоминало сладкое безумие. Он был здесь со мной, его руки и губы скользи по моему телу, срывая хриплые болезненные стоны, а мои ногти раздирали его одежду и кожу, оставляя красные отметины. Мы оба прекрасно понимали, где находимся и какой может быть скандал, если нас обнаружат, но это не могло заставить остановиться, расцепится, оторваться.
Адреналин и возбуждение накатывали волнами, реальность расплывалась, я не понял, в какой момент мы оказались оба без одежды на диване, где я десять минут назад предавался меланхолии, а сейчас извивался от прикосновения загорелых пальцев, стонал и молил о толике наслаждения.
Том сладко и уверенно мучил меня, заставлял поскуливать от наслаждения и не давал громко кричать, выпивая мои стоны поцелуями.
Когда его плоть ворвалась в изнывающего, почти не растянутого меня, показалось, что внутри что-то разорвалось. Жгуче-больное и жгуче-приятное. Сил сдерживаться не оставалось совсем, и я, кажется, орал вслух, двигаясь ему навстречу, несмотря на боль, несмотря на то, что нас могли услышать и ворваться в комнату в любой момент.
Безумная болезненная страсть захватила меня, разрывая тела и душу в клочья… Я отдавался ему так, как не отдавался и не буду отдаваться никому и никогда, весь, целиком, без остатка, обнажаясь до каждой эмоции и каждого нерва, как в последний раз. Первый и последний НАШ раз…
***
Я лежал полностью опустошенный на этом диване и лениво наблюдал за тем, как Том одевается. За те двадцать минут, что мы пробыли вместе, было сказано ровно пять слов и пара сотен стонов, больше ничего.
Я знал, что сейчас он уйдет навсегда и надо что-то сказать, но что?..
– Том, – он моментально разворачивается на мой сиплый голос, - я женюсь, - черт, Билл, ты просто мистер Гениальность. Как будто Том этого не знает, если вообще-то он пришел в эту церковь на твою свадьбу в качестве почетного гостя.
– Я знаю, – уже полностью одетый садится передо мной на корточки, наши лица оказываются на одном уровне.
– Я женюсь, Том, понимаешь? – мой голос дрожит. – Через 10 минут, понимаешь? – перевожу взгляд на часы. – Я не смогу нарушить данного обещания, – отвожу взгляд.
– Я все понимаю, Билл, – горячие пальцы нежно берут меня за подбородок и разворачивают мое лицо к нему – взгляд во взгляд, глаза в глаза, губы к губам, дыхание в дыхание. – Я больше не побеспокою тебя, – нежное касание губ.
Он встает и отходит к окну:
– Я тебя люблю и… – он заминается на секунду. – Будь счастлив, пожалуйста, – ловкое движение, и я снова в комнате один. И почти ничего не напоминает о том, что произошло тут пару минут назад.
А может, это был сон?..
Преодолевая усталость, я встал с дивана и начал натягивать одежду, чтобы жениться… через 10 минут… на девушке… на глазах человека, которому только что отдал всего себя…

Глава 16
POV Tom
Делаю пару глубоких вдохов и направляюсь к входу в церковь. Внешне абсолютно спокойный, но внутри все разрывалось. Я не знал, не понимал, не старался думать, что произошло. Это напоминало какое-то безумие.
Зачем я приехал сюда, если знал, что ничего не изменить? Что для человека такого воспитания, как Билл, долг превыше всего, тем более личных чувств и заморочек? Зачем пошел вчера в клуб, зачем сегодня, как загнанный зверь или заправский киллер, искал способ пробраться к Биллу?.. и нашел… На свою голову.
То, что произошло в комнате, было невероятно и безумно больно, но сейчас я понял, что ради этих моментов стоило прожить всю жизнь. До данного момента, как бы это забито и пафосно звучало, я не жил, просто существовал и дальше буду существовать, потому что он… потому что… Этот факт до сих пор не укладывался в мою голову.
Я поправил одежду и пошел к большим резным дверям, обвитым цветами, и тут в мои мысли ворвался вихрь девчачьих визгов, смешков и щебета.
Из подъехавшего длинного белого лимузина, о чем-то переговариваясь и смеясь, начали выбираться девушки в пышных розовых платьях, в руках у каждой был маленький букет под стать цветочному оформлению церкви, а следом за ними… Я уже понимал, кто это приехал в церковь, но не мог оторвать взгляд и с каким-то мазохистским удовольствием наблюдал, как из нутра машины шкафоподобный охранник помогал выбраться миниатюрной брюнетке в шикарном белом платье.
«ОНА», – стучало в моем мозгу. Если бы она не забирала у меня сегодня навсегда моего любимого человека, то я мог бы назвать ее красивой. Говорят, что невесты к свадьбе хорошеют, и это правда: её лицо светится таким неземным счастьем, а саму девушку словно окружает ореол нежности и тепла.
У меня на миг возникло безумное желание подойти и рассказать ей все: что я люблю ее парня, что он любит меня, что я трахнул его в церкви за полчаса до их свадьбы. Я был уверен, что смогу быть убедительным. Я уже сделал глубокий вдох и занес ногу, чтобы сделать шаг вперед, но…
Билл. Ради него я не стану этого делать. Он бы мне не простил никогда…
Я просто молча наблюдал, как они шумной гурьбой заходят в церковь через черный ход, а потом еще минут пять молча протирал дыру глазами в захлопнувшейся черной двери, у которой стоял молчаливый охранник.
К черту! Пора идти.
***
POV Bill
- Билл, нам пора, - в комнату заглянул Майк, один из моих шаферов.
- Да-да, - кидаю последний взгляд в зеркало и вздыхаю облегченно: ничего не говорит о том, что я делал двадцать минут назад.
Я словно боялся, что на моем тщательно покрытом тональным кремом лбу появится красная надпись о содеянном, но время прошло, а ничего так и не появилось. Царапины и синяки на теле скрыла одежда, искусанные губы покрыл ровный слой помады и блеска, а покрасневшие от слез и недосыпа глаза отлично выглядели с тушью, тенями, карандашом и прочими хитрыми косметическими средствами, призванными помочь в нанесении различных масок.
- Эй, Билл, - на плечо ложится рука, и я испуганно вздрагиваю. – Не парься, все будет окей, - друг подмигивает мне и помогает встать с дивана. – Не волнуйся ты так, не ты первый, не ты последний – никто от этого не умирал.
За дверью к нам присоединился Дэн и начальник службы безопасности, который по пути к алтарю еще раз напоминает о правилах, которые необходимо соблюдать. Я делал вид, что слушаю его, а сам внимательно рассматривал узоры на ковровой дорожке, по которой шел. Внутри был вакуум, словно я разом выплеснул все чувства, и теперь там была звонкая пустота и покой.
Я совершенно равнодушно вышел в зал, где уже находились почти все гости и стоял невообразимый шум, но мне было неинтересно на них смотреть, и если бы не правила приличия, то я бы просто отвернулся.
Кто-то подходил, все что-то говорили, одобрительно улыбался отец, шептал что-то ободряющее и похлопывал по плечу Дэн, кинулась с объятиями плачущая Джес, подбежал распорядитель церемоний и что-то пытался втолковать, потом святой отец… Бесконечная череда людей, слов, улыбок…
А потом началось. Резко воцарилась тишина, святой отец кивнул мне и шаферам, нас выстроили, как на составленном охраной плане, запел хор. Я впервые пробежал взглядом по гостям. О боже, сколько людей, разряженных в пух и прах, улыбающихся искренними и не очень улыбками, перешептывающихся время от времени между собой, знакомые и нет, с цветами и без, Черные и Красные. Мой взгляд столкнулся с взглядом человека, сидящим во втором ряду, рядом с главой Черных. В этих глазах было столько боли, что я захлебнулся в ней, погружаясь в глубину коричнево-черных омутов, и не мог вырваться из плена, разорвать зрительный контакт…
Резкий толчок в бок и шипение Дэна на ухо все-таки заставляют меня оторваться от Тома и перевести взгляд на проход, по которому приближается моя невеста. Элизабет сегодня очень красива, но это скорее констатация факта, а не восхищение. Она улыбается мне, я на автомате дарю ей свою улыбку, еще пара шагов – я подаю ей руку, и мы вместе отправляемся к святому отцу.
Снова становится холодно, несмотря на сорокаградусную жару и духоту в церкви из-за такого количества народа в закрытом помещении. Ладонь Элиз, лежащая на сгибе моего локтя, холодит даже через ткань пиджака. Она тоже волнуется, но только вряд ли по той же причине, что и я…
Священник начинает церемонию, и я постепенно, под его монотонное бормотание, погружаюсь в меланхоличную полудрему.
Я не понял, что произошло, просто с правой стороны стало жгуче больно, я не выдержал и сдавленно охнул от боли. Сил держаться на ногах не было, и я сел на пол или, кажется, рухнул, судя по силе удара. По спине струилось что-то теплое, в ушах шумело, а глаза закрывались.
Раздались крики, Элиз с испуганным воплем выпустила мою руку и пропала из поля зрения, сил на то, чтобы повернуть голову, не было, с меня словно вытекали последние силы, шум усилился, в поле зрения появилось лицо Дэна, потом еще чье-то, с меня стягивали одежду и, кажется, потом уложили на пол, а шум все усиливался, все что-то спрашивали, теребили меня по щекам, звали по имени. Я хотел сказать, что все нормально, что я просто устал и у меня колет в правом боку, но я сейчас полежу пару минут и встану, но вместо звуков изо рта вырывалось хриплое бульканье, в рот изнутри полилось что-то соленое, я захлебывался этой жидкостью, шум становился все дальше и дальше, мне казалось, что я засыпаю. Последнее воспоминания – резкий рывок, вызвавший взрыв боли внутри меня и слабый укол в предплечье. И темнота, спасительная темнота…
POV Tom
Я с тоской наблюдал за церемонией, все еще не до конца придя в себя после нашего зрительного контакта во время песни церковного хора.
Это было дьявольски скучно и больно, я проклинал себя пять тысяч раз за то, что пришел в это помещение. Столько счастья вокруг, что оно заставляло задыхаться, душило…
Все шло строго по традиции, устоявшейся десятки веков назад: ждущий у алтаря священник и жених с шаферами, шествие невесты под руку с отцом по проходу, впереди которой бежал очаровательнейшего вида карапуз, разбрасывающий розовые лепестки, подружки невесты в нелепых платьях, поддерживающие шлейф, встреча жениха и невесты, голос священника, произносящий обеты.
Все было бы слишком скучно, если бы… Если бы Билл на середине клятвы не свалился на колени со сдавленным вздохом. Сначала никто не понял, что произошло, несколько секунд в церкви висела тишина, а потом началось... С громким визгом, брезгливо отдернув руку, от него отскочила невеста. Одновременно подбежали шаферы и охрана, которая тут же оцепила алтарь.
Глава Красных соскочил и тут же начал что-то приказывать одному из охранников, кто-то плакал, кто-то кричал, а я в ступоре наблюдал, как с Билла снимают пиджак, под которым на белой рубашке расплылось ярко-алое пятно крови, с каждой секундой становившееся все больше; я видел, как его укладывали, били по щекам, пытались разговаривать, как кто-то плакал, кто-то кричал, как охрана заламывала руки некоторым гостям прямо в церкви и выволакивала из зала, в том числе невесту…
А потом во мне что-то взорвалось с громким воплем:
- Билл!!! – я бросился к месту, где лежало в окружении незнакомых людей хрупкое тело в луже крови. – Билл, - я пытался подбежать к нему.
- Извините, мистер, Вам туда нельзя, - меня остановила крепкая рука.
- Мне надо туда, - похоже, что у меня, как и у большинства гостей, начиналась истерика.
- Извините, нельзя, - меня просто взяли в кольцо рук и не отпускали, несмотря на мое сопротивление.
Он был в нескольких шагах, лежал в неестественной позе в луже темной красной жидкости на полу, бледный настолько, что его кожа приобрела голубоватый оттенок. Пытался что-то сказать, но изо рта вырывалось лишь хриплое бульканье. Когда же изо рта потекла тоненькая струйка крови, вскоре превратившаяся в поток с ошметками чего-то, одни из шаферов, тот самый его брат, который ударил меня в лицо в коридоре, заплакал одновременно со мной.
Раздались сирены, и в зал вломились врачи. Оттеснив от Билла всех, они резким движением переложили его на носилки, окутывая сотнями трубочек прямо на ходу. Я хотел броситься за ними, но меня не опускали все те же мускулистые руки. Я, кажется, что-то кричал, пытался объяснить и плакал, плакал, плакал, а потом резкая несильная боль в предплечье, и мне стало так спокойно, так захотелось спать…

Глава 17
POV Tom
Сижу за рулем и нервно барабаню пальцами по черной кожаной поверхности. Ну где ее черти носят, когда я тут схожу с ума от волнения?
Наконец-то в освещенных стеклянных дверях показался женский силуэт. Девушка огляделась по сторонам и, заметив меня, легким шагом направилась к машине. Дверь с пассажирской стороны открылась, и в машину ворвался запах лета, фруктовых духов и шум улицы.
- Привет, - поворачивается ко мне и дарит дружелюбную улыбку.
- Привет, Джес. Ну как? – у меня не получается играть в дружелюбность, слишком я переживаю.
- Без изменений, Том, - всего два слова словно смывают остатки счастья и красок с этого мира. – Но...
- Что «но»? – резко перебиваю девушку, наплевав на все приличия. Они сейчас не важны. Сейчас ничего не важно в этом мире, кроме одной вещи: чтобы юноша, лежащий в реанимации на восьмом этаже этой клиники, продолжил бороться за свою жизнь.
- Я смогу провести тебя туда, я договорилась... - девушка робко улыбается и вспыхивает от смущения, когда я, не сдержав порыва эмоций, бросаюсь ее обнимать, шепча слова благодарности.
Уже четвертые сутки я искал способ проникнуть к Биллу, но это было практически невозможно. Если еще попасть в отделение было можно, миновав все сестринские посты (все-таки деньги и личное обаяние – великая штука), то попасть в отделение реанимации, которое было окружено кордоном охраны Красных, было просто нереально. Я пытался. Деньги, уговоры, просьбы и откровенные угрозы. Ничего, кроме равнодушного «Вход только для ограниченного круга лиц. Вы в этот список не внесены». И все. Тупик. Новостной вакуум. Что с ним, как он? Ни-че-го.
Я просто сидел в машине больше суток, пока в стеклянных дверях вот точно так же не появился этот силуэт... Легкий стук в окно костяшками изящных пальчиков и усталая улыбка – так я познакомился с лучшей подругой Билла , а теперь и своей.
Джес и вправду оказалась такой замечательной и невероятной, какой ее описывал Билл. Она без смущения залезла в машину, поинтересовалась, как дела, шутливо поругалась за то, что протираю штаны здесь, а не отдыхаю у себя, потом бесцеремонно попросила подвезти ее до дома, пообещав рассказать по пути все про Билла, ну я и согласился. А куда было деваться? К тому же, суетливость и бесцеремонность этой девушки мне нравилась – она чем-то напоминала Билла. Ведь недаром говорят, что лучшие друзья очень похожи в привычках, вот и она точно также крутилась на сиденье, нервно закрывала/открывала окно, как и брюнет, сидящий когда-то на этом же месте, и я бы отдал все, чтобы в тот момент со мной рядом сидел он, а не она…
Состояние Билла было крайне тяжелым: две пули, пущенные опытным снайпером, чтобы наверняка, – одна прошла навылет, прошив правое легкое и задев ребро, а вторая задела позвоночник и застряла в желудке, превратив внутренности в кровавое месиво. Ему фантастически повезло, что он не умер еще в скорой, но шансы все равно были невероятно малы. Снайпер бил с максимально возможной точностью, стараясь нанести смертельные увечья. Но Биллу повезло дважды. Во-первых, в него стреляли с очень неудобной позиции, потому что все остальные ракурсы были блокированы охраной, во-вторых, потому что он просто выжил и, несмотря ни на что, продолжил дышать.
Я не был уверен, что девушка в курсе полной ситуации, но эти юные барышни – удивительные создания, умеющие засунуть свой очаровательный носик в такие места, куда не подобраться опытному сыщику и разведчику, поэтому на мой вопросительный взгляд она со смехом пояснила, что вообще-то в курсе всего происходящего, и если я пообещаю ей поехать домой и отоспаться, то после того, как подвезу ее до дома, смогу услышать всю подноготную этой истории, которую не услышал бы никогда, потому что официальная версия будет сильно отредактирована главами Кланов.
Я выругался, но согласился. От рассказанного у меня волоски на шее встали дыбом. Надо же, мы спокойно жили и считали, что самые главные тут мы, ан нет, оказывается, появились спайки пары-тройки влиятельных семейств, которые, не обладая ничем, кроме денег и куриных мозгов, решили, что этому миру под их властью будет явно лучше. Именно об их финансовых махинациях и рассказывал Билл на Совете, но это было далеко не все.
Глава семейства Красных очень сильно заинтересовался этой проблемкой и взял дело под свой чуткий контроль, так что через две недели он имел вполне конкретное представление о тех, кто возжелал власти, и обо всех их действиях. Но поймать этих людей было не на чем, а Кланы хоть и вершили суд и месть по своим законам, но виновных желательно поймать за руку, очень хорошо и крепко поймать. А раз скоро свадьба собственного сына, на которую соперники тоже имели очень масштабные планы, то почему бы этим не воспользоваться?
Я выругался: до чего же циничная мразь – подставить собственного сына, чтобы отловить врагов.
Несмотря на все меры предосторожности случилось то, что случилось, зато повязали всю верхушку бунтарей. Кто бы мог подумать, что главы трех почтеннейших семейств, преданные вассалы Кланов устроили такое. А Билл... Он оказался пешкой не только в руках собственного отца, но и врагов. Им нужен был свой человек в Совете, а младший сын Красных был прекрасным вариантом, так почему не подложить под него собственную дочь? Пара уроков обольщения, и парень на крючке, дело катится к свадьбе и все просто идеально, ведь супруга сына главы безоговорочно принимается в Клан с соответствующим набором привилегий.
Милая Элизабет, тебе не нравится/мешает/надоел Билл? Отлично, как только церемония закончится, мы его уберем, и ты станешь полноправной дочерью главы Красных и безутешной вдовой.
Только вот где теперь эта «несчастная вдова» со всеми остальными «преданными вассалами», не знал никто, кроме пары человек. Но одно все знали точно – этих людей ни одна живая душа больше никогда не увидит. Верхушка Красных преподала всем сомневающимся прекрасный жестокий урок, которого хватит еще на пару столетий...
Но почему самый жестокий урок здесь получил ни в чем не повинный, рзве что в праве своего рождения, человек?
Я твердо знал, что заберу его. Куда-нибудь далеко-далеко, несмотря ни на что, чтобы нас больше никто и никогда не трогал...
***
- Том, ты опять витаешь в облаках? – Джес хмыкнула и, схватив меня за руку, потащила меня по отделению под удивленными взглядами сестер, врачей и больных мимо даже не шелохнувшейся охраны.
- Надевай халат и бахилы, - она уже где-то успела раздобыть их, и теперь натягивала свой комплект. – Не забудь отключить телефон.
Я только кивнул, выполняя все указания. Сердце билось где-то в горле, а руки дрожали. Сейчас-сейчас-сейчас увижу.
Когда она подвела меня к стеклу, за которым лежал Билл, я заплакал. Соленые дорожки бежали по моим щекам: такой маленький, смертельно бледный, опутанный миллионами трубочек, в окружении каких-то гудящих машин. На грани... Я тебя не брошу, я буду с тобой, несмотря ни на что...
***
POV Bill
Я чертовски любил сентябрь. Он преображал Амстердам. Сильная летняя жара из-за палящего солнца сменялась приятным теплом благодаря уже утихомирившемуся ласковому солнышку. Все парки переодевались в золотую листву, и я с наслаждением прогуливался по ним, собирая внутри образы осени, как бы сентиментально и по-девчачьи это ни звучало.
Раньше я предпочитал совершать эти прогулки в одиночестве и на своих двоих, а теперь...
- Ну же Билл, давай, – Марта хохотала. – Ты же не слабак, вставай.
Майк обхватил меня за талию и попытался помочь встать из инвалидного кресла. Мир покачнулся, но я под ликующие вопли друзей остался стоять, а не плюхнулся назад.
- Ура, ура, ты это сделал Билл! - Джес скакала вокруг меня по аллее, как маленькая собачонка вокруг прохожего.
Я улыбался. Как же я их люблю: несмотря ни на что, они меня не бросили и возились со мной последние полтора месяцев, сначала таская тонны вкусностей мне в палату, а потом и пока что очень плохо двигающегося меня на улицу.
Вот и сейчас мы всей честной компанией гуляли в парке у клиники, а эти засранцы, наплевав на все мои протесты и запреты врачей, поставили меня на ноги. Я был счастлив. До отметки «абсолютно счастлив» не хватало только одного…
- Угадай кто, - теплые ладони закрывают глаза, а хриплый шепот опаляет ухо.
Со счастливой улыбкой я неловко разворачиваюсь и падаю прямо в родные сильные руки.
Том. Он сегодня опять пришел, он меня не бросил, он со мной. Надеюсь, навсегда... Теперь я абсолютно счастлив. И мне все равно, что скоро эти тайные встречи рассекретят и предстоят грандиозные разборки со скандалом в семье, а чтобы это не произошло, нам надо прятаться, как шпионам или преступникам; мне все равно, я абсолютно счастлив именно в этот момент, со своими друзьями, Томом, шептавшим на ухо слова любви, в этом солнечном дне в больничном парке...
Нам было настолько хорошо, что никто не обратил внимания на приближающегося к нашей пестрой компании Дэна, взгляд которого потемнел от гнева, а кулаки сжались с такой силой, что побелели костяшки...

Продолжение следует
Продолжение
Предыдущая часть