Вокруг было тихо. Я проснулась лежа на белой кровати. Она была такой мягкой, как никогда.
Пушистые комочки летали вокруг меня, сначала я думала, что это пух. Я попыталась взять комочек в руку, но он растворился, словно его и не было.
Все было так светло, что даже слепило глаза, они слезились. Это сон?
На руках были бинты, они были завязаны крепко, мне было страшно их снимать. Все это походило на сон, дурацкий сон. Начиная злиться, я винила себя за этот чертов интернет. Когда ты там ты пытаешься себя найти, пытаешься найти друзей, не быть одиноким. Но печально.
Около меня находились банки с краской. Черные. Это показалось странным. Грустная ухмылка читалась на моих губах. Мне стало грустно. Я обошла всю квартиру, но не нашла никого. Выйдя на улицу, я наблюдала ту же картину, что и в своей комнате. Пустота, пушинки, свет. Меня трясло, чувствовала комок в горле. Слезы сами по себе накатывались, я бежала по пустым дорогам, я пыталась найти ответ, которого не было. нет. Чертов белый мир, чертов свет. Я обошла все, что было мне знакомо, видела пустынные улицы, детские площадки, без смеха детей. Видела пустые машины по середине дороги. Открытые квартиры, подъезды. Нет. Это просто бред.
Вернувшись в свою комнату, я опустилась на пол. На ресницы падал пух и тут же исчезал. Странно. Вздох казался тяжелым, приторно сладким. Связав мысли в едино, схватив первую банку с краской, я облила цветом то, что было мне дорого. Все, что казалось мне знакомым, до боли, до дрожи.
Черные стены, потолки, вещи. Я кричала, от боли. Схватив ножницы, я срезала бинты и обнаружила порезанные запястья. Я увидела кровь. Единственный красный цвет в черно - белой комнате. От страха меня просто трясло. Опустилась на кровать и закрыла глаза. Было слишком больно. Все так неопределенно.
Лишь пушинки кружились, от краски они стали черными, как пепел. Лучше так, чем пух, чем белый снег, испачканный красной кровью.
Нет никого, есть только пустота. Пустота белого цвета. Проснись, проснись.
-где ты? где ты я тебя не вижу.
Я вижу "счастливого", но чужого. До боли пустые глаза. Ты любил меня, любил мое я, но теперь я мертва и больше нет ничего кроме этого белого снега. Кроме боли красного цвета. Чужое и пустое.
Я заснула. Теперь мои руки были черного цвета. Все оставалось испачканным кроме зеркал, которые были идеально чистыми, словно они сами отмылись от краски. От моей боли, которую я выплеснула наружу.
