Удивление, странное безудержное удивление, и надежда, робкая надежда взлететь. Неважно на сколько высоко и как надолго, главное, что такая надежда все-таки предоставится. Или нет... Кто может обещать, что завтра действительно будет завтра, и оно будет таким, каким мы хотим его видеть. Кто может сказать, что надежды не разбиваются вдребезги. Мой мост горит, как всегда, пусть еще не синим пламенем, но уже тлеет у своего основания. Хватит легкого ветерка, для того чтобы он вспыхнул и сгорел до тла, раз и навсегда. Сколько таких мостов уже было, ломких, срывающихся в пропасть, сколько??? Раз за разом - это не новая страница в книги - это обрушавшийся мост.
(Бывает, что темною ночью мосты разбиваются в клочья.)
Мое страстное воображение рисует мне картины разрушенья, я вижу остовы моста, торчащие из воды, как скелет какого-то странного существа. Такой жалкий, покоренный, пройденный и забытый мост. Его останки скорбно смотрят на меня из моих сочинений. Я не помню мостов.
(Память давно меня не тревожит,
Проклято все и незачем жить,
Память на листья меня положит,
Мертвые листья - мертвой мне быть)
Я не помню своего прошлого до тех пор, пока не загляну в свои сочинения, только там я вновь могу вспомнить и пережить моменты былого. Без этих листов бумаги я пуста, во мне нет ничего, нет содержания. Не может быть содержания у Я. Я - это всего лишь последняя буква в алфавите, пустое, бессловесное, никакое. Без прошлого не живут, без него выживают. А как иначе??? Ведь умереть нельзя, вот и остается влачить это жалкое существование, теша свое тщеславие написанием стихов и... кх-м книг. Пожалуй, слово книги стоит поставить здесь в кавычки, в большущие кавычки. Если со стихами я еще как-то могу согласиться, там есть неплохие, есть даже такие, которые люди признают гениальными (таких мало, очень мало и людей, и стихов), но вот с книгами все слабо во всех отношениях. Что поделать, сколько бы я не билась об эту глухую стену прозы, дверь в ней все равно не найду. А расшибать голову в глухой надежде - это не для меня. Не могу, не могу даже ради мечты пройти через все и через всех, да и мечты вовсе нет. Нет... Я ни о чем не мечтаю. Страшно... Страшно осознавать, что красивая, умная, молодая девушка в 18 лет разочарована жизнью, не питает мечт и иллюзий в отношении реальности.
(Я для себя одной теперь иду,
Как по песку, по вызженому льду.)
Все время куда-то иду бессмысленно и неотвратимо только потому, что кто-то сказал, будто бы жизнь - это движение вперед. Вот и иду, день за днем, час за часом, неотвратимо иду, порой даже бегу, но всегда на одном месте. Не движусь... Ни на миллиметр не продвигаюсь никуда. Страшно... Страшно все время куда-то спешить, что-то делать, но, в конце концов, осознавать, что годы прошли, а ничего, в принципе, не изменилось. Мы сменяем шило на мыло, раз за разом... А хотелось бы совсем иного...
(Мы попали в новое время, время ярких открытий для нас.)
Новое время, новый год новый век, новое тысячелетие... Новое - это только слово, а за ним ничего нет, вообще, только череда никчемных событий... А мы мечтает о прекрасном и несбыточном, мечтаем слепо, разбиваясь о свои мечты, как корабли о рифы. Нас губят эти мечты, из-за них мы хотим большего, стремимся дальше, но вот только все люди, по сути своей идеалисты, стоит нам сделать всего один шаг в направление к осуществлению нашей мечты, и все - мы пропали, пропали раз и навсегда, безудержно и неотвратимо. Потому что стоит нам ступить на тропу нашей мечты, и мы уже никогда не сходим с нее, потому что это даже не тропа, это колесо. Маленькое колесико, в котором мы вертимся как мышки день за днем.
А ведь начинала писать я совсем не о том. Я говорила о надежде. Надежда. Она умирает последней. Да и не умирает толком. Это мы умираем, а отзвуки нашей надежды еще живы в том, что мы оставили после себя. Неважно как мы прожили свою жизнь и сколько всего хорошего мы совершили или не совершили, неважно, сколько зла мы привнесли в этот мир - на всех наших поступках стоит клеймо нашей надежды. Вот так-то. Если вас убили - это лишь значит, что к вам прикоснулась чужая надежда. Забавно...