.
4-Я ЧАСТЬ - ПРОДОЛЖЕНИЕ.


3-Я ЧАСТЬ - В ПРЕДЫДУЩЕЙ ЗАПИСИ:
ИНТЕРНЕТ-ССЫЛКА.



Историк Б. И. Николаевский имел свое мнение.

В письме Балабановой он писал:

"Относительно Каплан: она расстреляна комендантом Кремля.
После войны распространился слух, что Каплан жива, ее видели на Колыме и т.д.
Теперь в "Новом мире'" появились воспоминания Ирины Каховской, другой левой эсерки, о Горьком - по-видимому, на Колыме была именно она".

Касательно самой Каховской Николаевский мог быть не прав.
Но он был прав по существу: в лагерях могли встречать женщину, осужденную за покушение на Ленина 30 августа 1918 года.
Кто знает, может быть это была на самом деле стрелявшая в Ленина совсем другая женщина.

Может быть в 1934 году по обвинению в покушении на Ленина была арестована чекистка Зинаида Легонькая и именно ее в лагерях считали помилованной Каплан?

Привезенный после покушения в Кремль, окруженный врачами, Ленин считал, что ему приходит конец.
Лично преданный Ленину человек, управляющий делами СНК и фактический секретарь Ленина Бонч-Бруевич первым оказывается возле Ленина со своей женой, В. М. Величкиной, имевшей медицинское образование.

Только в ее присутствии врачам разрешают ввести Ленину морфий, излишняя доза которого может привести к смерти больного.
Первое впрыскивание морфия делает сама Величкина.
По воспоминаниям Бонч-Бруевича, Ленин пытался понять, тяжело ли он ранен: "А сердце?.. Далеко от сердца... Сердце не может быть затронуто..." - спрашивал Ленин.
И затем произнес фразу очень странную, будто считал, что его убивают свои: "И зачем мучают, убивали бы сразу... - сказал он тихо и смолк, словно заснул".

К официальной версии о выстрелах Каплан Ленин отнесся недоверчиво.
По свидетельству Свердлова уже 1 сентября Ленин "шутя" устраивал врачам перекрестный допрос (конечно же - не шутя).

14 сентября Ленин беседовал с Мальковым.

Здесь допустимы две версии.

Первая: Мальков рассказал, что расстрелял Каплан по указанию Свердлова, а труп уничтожил без следа.

Вторая: по приказу Свердлова Мальков Ленину ни о чем не рассказал.

В первом случае Ленину должно было стать ясно, что Свердлов заметал следы и что заговор организовывался Свердловым.

Во втором приходится допустить, что от Ленина утаили факт расстрела Каплан, дабы не компрометировать Свердлова.
Но держать в секрете эту информацию долго вряд ли представлялось возможным.

Оказалось, однако, что даже раненый Ленин, пока он в Кремле, Свердлову все равно мешает.

Здесь сама собой напрашивается аналогия: Ленин, Сталин и Горки в 1922-23 годах.

Официально в 1922-23 годах Ленин был отправлен в Горки на выздоровление.
Сегодня мы знаем, что он был отстранен Сталиным от дел, сослан и умер при загадочных обстоятельствах.
Но мысль о Горках впервые зародилась не у Сталина, а у Свердлова.
И когда, читаешь о том, как Свердлов "заботился" о здоровье раненого "Ильича", это слишком напоминает "заботу" Сталина о больном Ленине в 1922-1923 годах.

Обратимся к мемуарам Малькова:

"Ильич начал вставать с постели.
16 сентября он впервые после болезни участвовал в заседании ЦК РКП(б) и в тот же вечер председательствовал на заседании Совнаркома.
Ильич вернулся к работе!"

Какая радость! Перегруженный работой Свердлов мог наконец-то отдохнуть?

Не тут-то было.

Мальков продолжает:

"В эти дни меня вызвал Яков Михайлович.
Я застал у него председателя Московского губисполкома; Яков Михайлович поручил нам вдвоем найти за городом приличный дом, куда можно было бы временно поселить Ильича, чтобы он мог как следует отдохнуть и окончательно окрепнуть.
- Имейте в виду, - напутствовал нас Яков Михайлович, - никто об этом поручении не должен знать.
Никому ничего не рассказывайте, действуйте только вдвоем и в курсе дела держите меня".

Вот так и родились знаменитые Горки - имение бывшего московского градоначальника Рейнбота (за которого после смерти мужа вышла замуж вдова Саввы Тимофеевича Морозова).

Свердлов "велел подготовить Горки к переезду Ильича", - вспоминает Мальков.
"Снова подчеркнул, что все нужно сохранить в строгой тайне.
Дзержинский выделил для охраны Горок десять чекистов, подчинив их мне.
Я отвез их на место, а на следующий день привез в Горки Владимира Ильича и Надежду Константиновну.
Было это числа 24-25 сентября 1918 года".

В Горки мало кто ездил: Свердлов, Сталин, Дзержинский и Бонч-Бруевич.
Как неоднократно было в 1922-23, Ленин рвался в Кремль, а его не пускали.

Чтобы задержать Ленина в Горках в его кремлевской квартире был начат ремонт.

Мальков пришет:

"К середине октября Владимир Ильич почувствовал себя значительно лучше и все чаще стал интересоваться, как идет ремонт и скоро ли он сможет вернуться в Москву.
Я говорил об этом Якову Михайловичу, а он отвечал:
- Тяните, тяните с ремонтом.
Пусть подольше побудет на воздухе, пусть отдыхает".

Основной задачей Свердлова было продемонстрировать партактиву, что советская власть вполне обходится без Ленина.
Весь сентябрь и первую половину октября Свердлов и А. И. Рыков по очереди председательствовали в Совнаркоме.
Все остальные руководящие посты: председателя ВЦИК и секретаря ЦК, председателя Политбюро и председателя ЦК - у Свердлова уже были.

"Вот, Владимир Дмитриевич, и без Владимира Ильича справляемся", - сказал как-то Свердлов Бонч-Бруевичу.

Нужно ли сомневаться, что Бонч-Бруевич доложил об этом разговоре Ленину?
Следует отметить, что без Ленина справлялся не только Свердлов, но и Троцкий.

Выступая 1 октября 1918 года на соединенном заседании Московского совета с рабочими организациями Троцкий сказал:

"За сравнительно короткий период времени, с того момента, как прозвучал предательский выстрел в тов. Ленина и до сегодня положение советской армии приняло устойчивый характер.
С каждым днем советская армия гигантскими шагами продвигается вперед".

Троцкий рассказал собравшимся, что "вчера" был у Ленина "и убедился, что сидящие в его теле две пули не мешают ему следить за всем, и по-легоньку всех подтягивать, - что конечно вовсе не мешает".

В общем, раненый Ленин сильно не мешает, а строительство армии в его отсутствие "гигантскими шагами продвигается вперед".

В октябре ремонт квартиры был закончен.
Видимо, Бонч-Бруевич, личный друг и секретарь Ленина, был единственным, кто не хотел, чтобы Ленин отдыхал и дышал свежим воздухом: он немедленно сообщил Ленину, что ремонт окончен и можно возвращаться в Кремль.

Мальков вспоминает:
"Недели через три после переезда в Горки Владимир Ильич встретил меня при очередном моем посещении с какой-то особенно подчеркнутой любезностью.
- Ну как, товарищ Мальков, ремонт в моей квартире скоро закончится?
- Да знаете, Владимир Ильич, туго дело идет.
Он вдруг посуровел.
- Ремонт в Кремле уже два дня как закончен.
Я это выяснил.
Завтра же я возвращаюсь в Москву и приступаю к работе. Да, да. Завтра.
Передайте, между прочим, об этом Якову Михайловичу.
Я ведь знаю, кто вас инструктирует.
Так запомните - завтра!
И, круто повернувшись ко мне спиной, Владимир Ильич ушел в свою комнату.
На следующий день он вернулся в Москву".

Так, с помощью плохого Бонч-Бруевича, желавшего Ленину зла, Ленин возвратился из ссылки, в которую он был отправлен добрым Свердловым для отдыха под нежными взорами десятка чекистов Дзержинского.

К этому времени у Бонч-Бруевича и получавшего через него соответствующую информацию Ленина появилась еще одна причина для конфликта со Свердловым.
Если у заговорщика Свердлова были планы расправиться с раненым Лениным, этому помешали в Кремле безотрывно находившиеся при Ленине Бонч-Бруевич и его жена Величкина.
И слишком уж подозрительным совпадением кажется то, что 30 сентября, т.е. через 5-6 дней после отъезда Ленина в Горки, Величкина умерла в Кремле, по официальной версии от "испанки".

Эзопов язык мемуаров старой гвардии большевиков, умудрившейся уцелеть даже в сталинскую чистку, не всегда понятен.

В воспоминаниях Бонч-Бруевича читаем:

"Осень 1918 года.
В Кремле в течение двух дней от испанки умерли три женщины.
Владимир Ильич находился за городом на излечении после тяжелого ранения.
Получив известие о смерти женщин, он выразил самое душевное соболезнование семьям и сделал все распоряжения об оказании им помощи.
Не прошло и месяца, как той же испанкой заболел Я. М. Свердлов.
Надо было видеть, как был озабочен Владимир Ильич.
В это время он уже жил в Кремле.
Несмотря на предупреждения врачей о том, что испанка крайне заразна, Владимир Ильич подошел к постели умирающего и посмотрел в глаза Якова Михайловича.
Яков Михайлович затих, задумался и шепотом проговорил: - Я умираю... Прощайте".

16 марта в 4 часа 55 минут Свердлов умер.

Внешне невинная цитата из воспоминаний Бонч-Бруевича говорит об очень многом.
Прежде всего, Ленина никогда не пошел бы к Свердлову, если бы тот был болен заразной "испанкой".

Не менее важно, что одной из трех женщин, умерших в Кремле в течение двух дней, была жена Бонч-Бруевича, о чем Бонч-Бруевич "забыл" упомянуть.
И понятно почему: три человека за два дня в Кремле - больше похоже на устранение нежелательных людей, чем на смерть от испанки, пусть даже в период пандемии.

Наконец, Бонч-Бруевич умешленно сдвинул даты: между смертью его жены и Свердлова прошел далеко ни один месяц.

Приходится домысливать, что цитата из Бонч-Бруевича не столь уж невинна, что нам намекают сначала на устранение Свердловым Величкиной и еще двух женщин, возможно - медицинских работников, а затем - от "той же испанки" - на устранение Свердлова, но уже по указанию Ленина, оправившегося от августовского покушения 1918 года.

Из очередной поездки в провинцию Свердлов вернулся в Москву 8 марта 1919 г.
О том, что он "тяжело болен" было сообщено 9-го, т. е. сразу же после его приезда.
Считалось, что он простудился.

Однако в вышедшем в 1994 году в Москве (изд. Терра) справочнике "Кто есть кто в России и бывшем СССР" о Свердлове было написано следующее:

"Согласно официальной версии умер после внезапной болезни.
Как утверждает Роберт Масси, в то время ходили настойчивые слухи о том, что его смерть в молодом возрасте последовала за нападением на него рабочих на митинге.

В ноябре 1987 по советскому ТВ был показан документальный отрывок о его похоронах.
В гробу совершенно ясно была видна голова, которая была забинтована".
О том, кто именно нанес по этой голове удар, остается только догадываться.

Спустя три года, на открытом судебном процессе против эсеровской партии, советское правительство формально признало тот факт, что покушение на Ленина 30 августа 1918 года готовили сотрудники ВЧК Г. И. Семенов-Васильев и Л. В. Коноплева (проникшие в эсеровскую партию).

Чтобы лучше разобраться в этой части головоломки, сформулируем еще раз, что же нам известно о покушении на Ленина 30 августа 1918 г.:
в Ленина стреляли и он был ранен;
выстрелы производились из двух пистолетов;
одним из участников покушения могла быть женщина;
доказательств того, что стрелявшей женщиной была Каплан - нет;
доказательств того, что расстрелянной Мальковым женщиной была Каплан - нет;
доказательств того, что расстреляна была женщина, стрелявшая в Ленина - тоже нет;
действительные участники покушения не арестованы;
организаторы покушения неизвестны.

Кем же были Семенов и Коноплева?
Очевидно, что они не были эсеровскими боевиками.
С начала 1918 года оба они служили в ВЧК.

В дореволюционной России их считали бы классическими провокаторами, типа Азефа.
В современном мире их назвали бы агентами разведки в стане врага, нелегалами.

Именно поэтому совершенно бессмысленно пересказывать многостаничные истории о том, в каких эсеровских боевых отрядах трудились сотрудники ВЧК Семенов и Коноплева и на каких именно большевистских руководителей, каким способом и в какие сроки планировали Семенов и Коноплева произвести покушения.

Благодаря агентурной работе Семенова и Коноплевой вся псевдобоевая работа эсеров, контролируемая, руководимая и организуемая двумя чекистами, стала ни чем иным, как капканом, расставленным для сбора материалов будущего процесса над партией эсеров.

Все остальное, что окружало деятельность этих агентов, их рассказы об арестах большевиками, о сопротивлении при этих арестах, о планируемых побегах и о раскаянии мы обязаны назвать чекистской фабрикацией, предпринятой с целью дезинформации.

Это было составной частью подготовки первого открытого политического процесса.

Нам известен пример Блюмкина - сотрудника ЧК, соучастника убийства Мирбаха, амнистированного, принятого затем формально в ряды большевистской партии, работавшего всю оставшуюся жизнь в контрразведке и расстрелянного в 1929 году за нелегальные контакты с высланным Троцким.

Схожая карьера была у Семенова и Коноплевой.

По указанию свыше, и очевидно, что это указание мог дать только Дзержинский, Семенов и Коноплева готовили покушение на Ленина.

Если левый эсер Блюмкин, убивавший Мирбаха, клал на плаху голову левых эсеров, Семенова и Коноплева, бывшие эсерами, подставляли эсеровскую верхушку.

Если ЦК ПЛСР принял на себя ответственность за убийство посла, то ЦК ПСР категорически опроверг свою причастность к покушению на Ленина:

"Бросьте не только вашу работу, которую вы ведете, но бросьте всякую работу и поезжайте в семью отдохнуть", - это все, что мог ответь член ЦК ПСР Абрам Гоц весной 1918 года на предложение Коноплевой убить Ленина.

Даже если предположить, что расписанный в ЧК на процессе эсеров сценарий верен, что Каплан действительно стреляла в Ленина, действительно готовила покушение на Ленина по решению ЦК ПСР, действительно работала под руководством Семенова и Коноплевой, то и в этом случае единственный вывод, который можно сделать, это вывод о том, что организацией покушения на Ленина занималась ВЧК, под руководством Дзержинского, а подозрительное поведение Свердлова вместе со столь стремительной его смертью от "испанки" в марте 1919 года возвращает нас в ту точку круга, с которой мы начали этот очерк.

Семенов и Коноплева были сотрудниками ВЧК, а не перевербованными эсерами.
Семенов вступает в большевистскую партию в 1919 году (по другим сведениям - в январе 1921 г. по рекомендации А. С. Енукидзе, Л. П. Серебрякова и Н. Н. Крестивского).
Коноплева - в феврале 1921 года.

После того, как в конце 1921 года было принято решение об инсценировке открытого судебного процесса над партией эсеров, Коноплеву и Семенова попросили подготовить соответствующую компрометирующую документацию.

Семеновым 3 декабря 1921 года было закончено написание брошюры о подрывной деятельности эсеров.

Рукопись этой брошюры хранится в материалах эсеровского процесса с чернильной пометкой Сталина: "Читал. И. Сталин. (Думаю, что вопрос о печатании этого документа, формах его использования и, также, о судьбе (дальнейшей) автора дневника должен быть обсужден в Политбюро). И. Сталин".

5 декабря 1921 г., т. е. через два дня после окончания написания брошюры, Семенов подает "доклад" в ЦК РКП(б), где указывает, что уже в конце 1920 г. пришел к "мысли о необходимости открыть белые страницы прошлого п.с.р.", что он был за границей, следил за работой эсеров и понял, что из всех партий - эсеры "безусловно единственная реальная сила, могущая сыграть роковую роль при свержении советской власти", а потому решил "разоблачить п.с.р. перед лицом трудящихся, дискредитировать ее... открыв темные страницы ее жизни, неизвестные еще ни РКП(б), ни большинству членов п.с.р."

21 января 1922 г. Политбюро ЦК РКП(б) поручило И. Уншлихту по линии разведки принять меры, чтобы брошюра Семенова вышла из печати за границей не позже, чем через две недели.
2 марта 1922 года берлинская газета "Руль" впервые упомянула вышедшую в Берлине в типографии Г. Германна книжку Семенова.
Сразу же после этого брошюра была переиздана в РСФСР.

Нравы тогда были простые, даже у чекистов, поэтому на изданной в советской России книжке было откровенно указано, что она отпечатана тиражом в 20.000 экз. в типографии ГПУ, Лубянка 18.

Коноплева, в свою очередь, написала ряд документов, подкрепляющих собственную легенду об эсерке-перебежчице, эсерке-предательнице, перевербованной советской властью.

Чекистам важно было иметь в архиве материалы, говорящие о том, что Коноплева бывшая эсерка, а не просто сотрудник ВЧК.
15-16 января такие документы были составлены.
Так, 15 января 1922 года ею было написано письмо в ЦК ПСР, где она доводила до сведения ЦК ПСР, что ею "делается сообщение Центральному комитету РКП(б) о военной, боевой и террористической работе эсеров в конце 1917 года по конец 1918 года в Петербурге и Москве".

В тот же день Коноплева дала пространные показания о подготовке ЦК ПСР террористических актов против Володарского, Урицкого, Троцкого, Зиновьева и Ленина, т.е. подписала членам ЦК партии эсеров смертный приговор.

Из письма, поскольку оно кончалось фразой "бывший член ПСР, член РКП(б)", с очевидностью вытекала неприятная для ЦК ПСР новость: Коноплева была коммунисткой.

Тогда же, 15-16 января было составлено личное письмо Коноплевой секретарю ЦК Л. П. Серебрякову.
В этом письме Коноплева объясняла как и почему она переметнулась от эсеров к большевикам.
По смыслу письма, оно должно было быть датировано задним числом, например, январем 1921 года, как если бы письмо писалось до вступления Коноплевой в РКП(б).
Видимо, письму решили не давать хода, и дата на нем осталась настоящая.

В письме "Дорогому Леониду Петровичу" обсуждается вопрос о том, готова ли Коноплева только еще вступить в партию.

И это писал член партии с более чем годичным стажем:

"Дорогой Леонид Петрович! Мне хочется немного поговорить с Вами, поделиться своими мыслями.
Весь 1919 год был годом ломки моего старого идеологического мировоззрения.
И результат был тот, что и по взглядам своим и по работе фактически я сделалась коммунисткой, но формальное вхождение в РКП считала невозможным благодаря своему прошлому.
Еще будучи в ПСР, а также в группе "Народ", я считала, что долг наш - мой и Семенова - во имя справедливости открыть те страницы в истории ПСР, скрытые от широких масс, Интернационалу.
Интернационал должен знать все темные, все скрытые стороны тактики партии в последнюю революцию.
Но как это сделать, я не знаю.
Вопрос этот, связанный с тяжелым личным моральным состоянием, стал перед вхождением моим в РКП.
С одной стороны, я чувствовала, сознавала, что не имею морального права войти в партию, перед которой имею столько тяжких грехов, не сказав ей о них; с другой стороны, считала, что открыть его, не указав фактического положения вещей, связи с прошлой работой в ПСР, персонально ряде лиц, я не могла - слишком все было связано одно с другим.
Это же считала неприемлемым со стороны моральной - попросту говоря, предательством старых товарищей по работе.
Насколько было приемлемо для меня сообщение о прошлом Интернационалу - объективному судье, настолько неприемлемо Центральному Комитету или иному органу РКП.
Политическая партия не судья другой партии, они обе стороны заинтересованные, а не беспристрастные судьи.
Таково было мое убеждение.
Перед вступлением в РКП я Вам говорила не раз, что мое прошлое мешает войти.
Но я решила перешагнуть через прошлое и в партию вошла, имея на мысли дальнейшей работой хоть немного покрыть прошлое, свои ошибки и преступления перед революцией.
Приехав за границу, читая с.р. орган "Воля России", старое воскресло с новой силой.
Это травля русской революции, Коммунистической партии, которую ведут эсеры, раздувая и крича об ошибках РКП, стараясь восстановить против нас западноевропейский пролетариат, крича об ужасах ЦК и красного террора, зародили мысль о необходимости во имя революции и партии раскрыть перед пролетариатом, и международным и русским, истинное лицо ПСР, ее тактику, ее преступления перед революцией.
Я знаю, что все, что в интересах революции, - допустимо и справедливо.
Интересы революции - наша правда, наша мораль, и когда мы с Семеновым перед отъездом его в Россию обсуждали этот вопрос, то так решили оба - если интересы революции требуют, то мы должны, обязаны это сделать, хотя бы с точки зрения человеческой морали это было неприемлемо...
Как за террористическим актом должна последовать физическая смерть выполнителя, так за этим актом - моральная смерть.
А может быть смерть старой морали?
Этого я еще не знаю.
Все может быть.
Одно только знаю - во имя интересов революции должно быть сделано все!..
Я задавала себе вопрос, старалась проверить себя, что, может быть, потому так тяжело, так мучительно подавать мне заявление в ЦК РКП, что у меня осталось что-то общее с эсерами, какая-то связь.
На это ответил себе, отвечаю и Вам - нет, ничего не осталось.
Как они являются врагами революции, врагами РКП, так они и мои враги...
Дорогой Леонид Петрович, не знаю, разберетесь ли Вы в моем писании...
Я тут совсем одна.
Путалась и разбиралась в этом вопросе и, откровенно говоря, совсем запуталась в морали...

Всего, всего лучшего.

Лида.

15 января 1922 года.

Добавление к письму:

...Все это я Вам пишу как товарищу, мнение которого я ценю и уважаю, и как человек человеку.
Еще раз повторяю, что у меня нет ни тени сомнения и колебания в том, что я должна и обязана, внутренне обязана сделать для революции, но как совместить это с моральной этикой - не знаю, не умею и боюсь.
Простите за такое сумбурное письмо и напишите мне.
16 января 1922 года.

Лида.

P. S. Во всяком случае, уведомите меня... о получении доклада и письма.

Это обязательно сделайте".

Удивительно и то, что Коноплева, бывшая террористка, по легенде убивавшая большевиков, обращается к секретарю ЦК "Дорогой Леонид Петрович", и то, что вопрос о приеме в партию решается ею не в той плоскости, примут или не примут Коноплеву большевики, а готова ли морально или не готова сама Коноплева вступить в партию.

Очевидно, что это письмо - неиспользованный черновик, часть общего сценария эсеровского процесса.
Но адресовано письмо старому хорошему знакомому, если не другу.

Подтверждение этому мы находим в мемуарах жены Серебрякова:

"Весьма характерно, что Лидия Коноплева, правая эсерка, выдавшая планы своей партии, готовившая террористические акты (процесс Гоца и др. прогремел на всю планету), пришла именно к Серебрякову для исповедального разговора и ему первому поведала все, что знала о кровавых намерениях бывших единомышленников.

Впоследствии она постоянно бывала у нас: желтоволосая, неприметная внешне, молчаливая женщина, похожая на сельскую учительницу, с тяжелым взглядом едва окрашенных женских глаз.
Она, как оказалась, под этой заурядной непривлекательностью прятала бурным темперамент и специфический изворотливый ум ловкого конспиратора.
Перед Серебряковым она и ее друг (забыла его фамилию) (Семенов - прим.) доподлинно благоговели.
После суда над эсерами оба они уехали за границу с секретными поручениями".

Совершенно очевидно, что секретарь ЦК Серебряков мог дружить с Коноплевой только в одном случае - если она была и оставалась коммунисткой.

С бывшим эсеров-боевиком Серебряков дружить бы не мог.

Посмотрим, кто еще был вхож в дом Серебрякова и с кем еще он дружил:

"Большая братняя любовь на протяжении многих лет соединяла Свердлова с Леонидом.
Они долго находились в одной ссылке, а с первых дней Октябрьской революции работали вместе.
Вся многочисленная семья Свердловых, его сестры, братья, жена сохраняли короткие дружеские отношения с Леонидом и после смерти Якова Михайловича".

Итак, друг № 1 это Свердлов.

Читаем дальше:

"Валерий Межлаук как-то сказал мне, после того, как поссорился из-за какой-то мелочи с Леонидом (оба работали заместителями наркома путей сообщения Дзержинского), что Леонид хитер и лицемерит".

Здесь нам важна не личная характеристика, может быть к тому же не объективного свидетеля Межлаука, а тот факт, что Серебрякова взял к себе заместителем Дзержинский.

Поэтому правильно предположить, что Серебряков был его правой рукой.
Совместная работа была скреплена и личными дружескими отношениями.

Серебрякова пишет:

"Среди ближайших друзей Леонида было очень много грузин, абхазцев и армян.
Постоянно из Тбилиси, Кутаиси, Еревана присылались подарки: вина, виноград, чурчхела, сыры и мед, - которые мы, в свою очередь, раздавали таким ближайшим друзьям Леонида, как Дзержинский, Григорий Беленький, Бухарин, Воронский, Сергей Зорин, Рудзутак, А. С. Енукидзе и Калинин.
Редкий вечер кто-нибудь из этих людей не бывал у нас, а в дни пленумов и съездов ночевало с десяток человек".

Итак, в период 1918-23 годов Серебряков дружил со Свердловым и Дзержинским.
И в этот дом, куда ежедневно приходили или могли прийти Дзержинский, Бухарин или Калинин заходила еще и бывшие эсеры Коноплева и Семенов, готовившие по приказу ЦК ПСР покушение на Ленина 30 августа 1918 года, чуть не лишившего Ленина жизни.

В последние годы этот вопрос интриговал многих исследователей.

Тополянский пишет:

"Наиболее странным в этой криминальной истории выглядит благодушие властей по отношению к подлинным соучастникам покушения - Коноплевой и Семенову.
Их прощают и оставляют на свободе.
Более того, объявляют о вступлении обоих в ряды большевиков, умиляясь их чистосердечному раскаянию и своевременно заговорившей "революционной совести".

По воспоминаниям эсеров, опубликованным за рубежом в 1924 году, Коноплеву подозревают в провокациях еще в начале 1918 года.

Вскоре после разгона Учредительного собрания значительную часть бывших фронтовиков из состава боевой организации эсеров обезоруживают и сажают в тюрьму.

Коноплеву, напрямую связанную с этими фронтовиками, не только не арестовывают - на нее просто не обращают внимания, хотя она еще некоторое время проживает в Петрограде.

Семенов выполняет какие-то тайные поручения (вероятнее всего, военной разведки), долго находится на секретной работе в Китае и, постепенно продвигаясь по службе, достигает ранга бригадного комиссара.

Формально Семенов вступает в партию в 1921 году.
И кто он?
Террорист, перевербованный большевиками, или агент большевиков, внедренный в боевой отряд эсеров?''

Все это приводит Тополянского к выводу, избежать которого трудно:

"Покушение на Ленина совершают, очевидно, эсеры, но готовит его будущий правоверный коммунист Семенов.
Вряд ли он действует по собственной инициативе, скорее, выполняет чей-то заказ.

Кто же отдает ему в таком случае распоряжения - председатель ВЦИК или председатель ВЧК?
Какие цели, помимо красного террора, они преследуют?
Не связаны ли их замыслы с закулисными играми вокруг Брестского мира?

И что же они пытаются утаить, постепенно свернув следствие по делу о покушении на вождя и не допустив судебного процесса?"

В 1922-1924 гг. Коноплева работала в 4-м управлении штаба РККА;
читала лекции по взрывному делу на курсах оперработников ГПУ(126),
затем служила в Московском отделе народного образования,
в издательствах "Работник просвещения" и "Транспечать".
Арестована в Москве 30 апреля 1937 г. "за хранение архива партии правых эсеров",
обвинена в связях с Бухариным и Семеновым,
расстреляна 13 июля 1937 г.,
реабилитирована "за отсутствием состава преступления" 20 августа 1960 г.

Семенов работал в разведуправлении РККА.

Из крупных поручений, лежавших на Семенове до 1922 года были организация террористических автов против Колчака и Деникина.

В 1927 году Семенов был послан резидентом советской разведки в Китай.

11 февраля 1937 г. арестован и обвинен в том, что с 1928 г. являлся участником антисоветской организации правых, был связан с Бухариным, являлся руководителем "боевой и террористической организации правых", по поручению Бухарина "создал ряд террористических групп из числа бывших эсеров-боевиков";
"силами этих групп подготавливал совершение терактов против руководства ВКП(б) и советского правительства".

8 октября 1937 г. военная коллегия Верховного суда приговорила Г. И. Семенова к расстрелу и в тот же день расстреляла.
22 августа 1961 г. Семенов был реабилитирован.

Военная коллегия прекратила его дело за недоказанностью предъявленных обвинений:

"Проверкой дела установлено, что Семенов никаких террористических групп после 1918 г. не создавал и с эсерами связан не был.

Будучи арестованным 11 февраля 1937 г., Семенов до 15 июня 1937 г. отрицал свою вину и 4 июня 1937 г. на очной ставке с уличающим его арестованным Усовым К. А. заявил:
"Вы Усова замучили угрозами. Смотрите, на кого он похож? Потому и дает такие показания".

За это заявление Семенов был водворен в карцер, после чего 15 июня 1937 г. написал заявление на имя Н. И Ежова о том, что вину свою признает и обещает дать подробные показания.

По делу установлено, что бывший сотрудник НКВД М. Л. Гатов, руководивший следствием и допрашивавший Семенова, в 1939 г. был осужден за фальсификацию следственных дел и антисоветскую деятельность в органах НКВД''.

Литвин считает, что "технически организовать тогда покушение на Ленина было просто.
Достаточно лишь представить себе, что руководители боевой эсеровской организации Семенов и Коноплева начали сотрудничать с Дзержинским не с октября 1918 года, когда их арестовали, а с весны 1918-го.
Тогда станут понятными и легкость, с которой в нужном месте прозвучали выстрелы, и нарочито безрезультатная работа следствия.
Эта версия поможет понять, почему Семенов и Коноплева под поручительство известных большевистских деятелей были отпущены на свободу и никак не пострадали в период красного террора.
Семенов, этот эсеровский Азеф 1918 года, скорее всего действовал по указанию чекистского руководства, тесно связанного с партийно-советскими вождями".

Заявления о том, что к покушению на Ленина в августе 1918 года имели отношение высшие советские руководители, прежде всего Бухарин, впервые прозвучали в 1938 году, во время процесса над Бухариным.

Дело в том, что весной 1918 года, после подписания Брестского договора, левыми эсерами был поднят вопрос о создании совместно с левыми коммунистами оппозиционной Ленину партии, для чего предлагалось "арестовать Совет народных комиссаров" во главе с Лениным, объявить войну Германии, немедленно после этого освободить арестованных членов СНК и сформировать новое правительство из сторонников революционнной войны.

Председателем нового Совнаркома предполагалось назначить Пятакова.

Сами левые коммунисты о тех днях сообщали следующее:

"По вопросу о Брестском мире, как известно, одно время положение в ЦК партии было таково, что противники Брестского мира имели в ЦК большинство.
Во время заседания ЦИК, происходившего в Таврическом дворце, когда Ленин делал доклад о Бресте, к Пятакову и Бухарину во время речи Ленина подошел левый эсер Камков и полушутя сказал:
"Ну, что же вы будете делать, если получите в партии большинство?
Ведь Ленин уйдет, и тогда нам с вами придется составлять новый Совнарком.
Я думаю, что председателем Совнаркома мы выберем тогда тов. Пятакова".
Уже после заключения Брестского мира тов. Радек зашел к Прошьяну для отправки по радио какой-то резолюции левых коммунистов.
Прошьян смеясь сказал тов. Радеку:
"Все вы резолюции пишете.
Не проще было бы арестовать на сутки Ленина, объявить войну немцам и после этого снова единодушно избрать тов. Ленина председателем Совнаркома".
Прошьян тогда говорил, что, разумеется, Ленин как революционер, будучи поставлен в необходимость защищаться от наступающих немцев, всячески ругая нас и вас (вас - левых коммунистов), тем не менее лучше кого бы то ни было поведет оборонительную войну.
Любопытно отметить, что когда после смерти Прошьяна тов. Ленин писал о последнем некролог, тов. Радек рассказывал об этом случае тов. Ленину, и последний хохотал по поводу такого "плана"'.

Не позднее января 1937 года НКВД стало собирать компрометирующую информацию для процесса против Бухарина.

Именно в этот момент вспомнили о статьях в "Правде" 1923 года, равно как и о Семенове с Коноплевой.

Оба сотрудника советской контрразведки были арестованы и по указанию органов НКВД дали компрометирующую информацию против Бухарина, предъявленную Бухарину в феврале.
Положение Бухарина усугублялось тем, что именно Бухарин по решению ЦК в 1921 году (вместе с И. Н. Смирновым и Шкирятовым) формально рекомендовал Коноплеву для вступления в партию, а в 1922 году, тоже по решению ЦК, выступал защитником Семенова на процессе эсеров.

20 февраля 1937 года Бухарин пробовал оправдаться в письме к пленуму ЦК ВКП(б):

"Нельзя пройти мимо чудовищного обвинения меня в том, что я, якобы, давал Семенову террористические директивы.
Здесь умолчано о том, что Семенов был коммунистом, членом партии.
Семенова я защищал по постановлению ЦК партии.
Партия наша считала, что Семенов оказал ей большие услуги, приняла его в число своих членов.

Семенов фактически выдал советской власти и партии боевые эсеровские группы.

У всех эсеров, оставшихся эсерами, он считался "большевистским провокатором".

Роль разоблачителя он играл и на суде против эсеров.
Его эсеры ненавидели и сторонились его как чумы''.

Поскольку Сталина при подготовке процесса над Бухариным меньше всего интересовала истина, опровержение Бухарина ничего не меняло, и на процессе "антисоветского право-троцкистского блока" 1938 года государственный обвинитель А. Я. Вышинский продолжал утверждать, что террористические директивы Семенов получал лично от Бухарина.

Чуть позже Большая советская энциклопедия расставила соответствующие акценты и эпитеты:

"Сейчас неопровержимо доказано, что в подготовке убийства великого Ленина участвовали и гнусные троцкистско-бухаринские изменники.
Больше того, омерзительнейший негодяй Бухарин выступил в роли активного организатора злодейского покушения на Ленина, подготовлявшегося правыми эсерами и осуществленного 30 августа 1918.
В этот день Ленин выступил на собрании рабочих завода б. Михельсона.
Две отравленные пули попали в Ленина.
Жизнь его находилась в опасности".

В 1938 году многих удивило, что это самое страшное обвинение Бухарин опровергать не стал.
И вот почему.

НКВД к организации процесса подошло со всей серьезностью.
15 декабря 1937 года следователями был допрошен давно арестованный и отсидевший почти всю свою сознательную жизнь бывший эсер В. А. Новиков.

По легенде Семенова Новиков был одним из главных участников покушения на Ленина 30 августа 1918 года.

Одетый матросом, он "появлялся" на сцене дважды: создавал затор толпы при выходе Ленина из цеха и бежал с револьвером к лежащему на земле раненому вождю.

После покушения он умчался на ожидавшем его извозчике, а после ареста умудрился не быть расстрелянным, хотя и должен был разделить участь "Каплан" за соучастие в теракте.

И вот, в 1937 году мы снова встречаемся с оказывается уцелевшим Новиковым.

К сожалению Костин, получивший доступ к этим материалам в Государственном архиве Российской Федерации, приводит в своей публикации лишь небольшой отрывок из этого допроса:

"Выписка из протокола допроса арестованного Новикова Василия Алексеевича, 1883 года рождения, от 15 декабря 1937 года.

Вопрос: Вы назвали всех бывших участников эсеровской террористической дружины, с которыми вы встречались в последующие годы?

Ответ: Я упустил из виду участницу покушения на В. И. Ленина - Ф. Каплан, которую встречал в Свердловской тюрьме в 1932 г.

Вопрос: Расскажите подробно, при каких обстоятельствах произошла эта встреча?

Ответ: В июле 1932 г. в пересыльной тюрьме в г. Свердловске, во время одной из прогулок на тюремном дворе, я встретил Каплан Фаню в сопровождении конвоира.
Несмотря на то, что она сильно изменилась после нашей последней встречи в Москве в 1918 г., я все же сразу узнал ее.
Во время этой встречи переговорить мне с нею не удалось.
Узнала ли она меня, не знаю, при нашей встрече она никакого вида не показала.
Все еще сомневаясь в том, что это Фаня Каплан, решил проверить это и действительно нашел подтверждение того, что это была именно она.

Вопрос: Каким образом?

Ответ: В Свердловской тюрьме в одной камере содержался Кожаринов, переводившийся из челябинского изолятора в ссылку.
Кожаринов был привлечен к работе в качестве переписчика в Свердловской тюрьме.
Я обратился к нему с просьбой посмотреть списки заключенных, проверив, находится ли среди них Фаня Каплан.
Кожаринов мне сообщил, что действительно в списках Свердловской тюрьмы числится направленная из политизолятора в ссылку Каплан Фаня, под другой фамилией - Ройд Фаня...

Вопрос: От кого и что именно вы слышали о Каплан в 1937 г.?

Ответ: 15 ноября 1937 г. я был переведен из Мурманской тюрьмы в Ленинградскую на Нижегородской ул.
Находясь там в одной камере с заключенным Матвеевым, у меня с ним возник разговор о моей прошлой эсеровской деятельности, и в частности о Каплан Фане.
Матвеев, отбывавший наказание в Сибирских к/лагерях, сказал мне, что он знает о том, что Каплан Фаня - участница покушения на В. И. Ленина - работает в управлении Сиблага в Новосибирске в качестве вольнонаемного работника...

Протокол записан с моих слов правильно и мною прочитан.

Подпись Новикова.

Допросили: нач. 4 отд-ния 4 отдела УГБ УНКВД Ленинградской области лейтенант госбезопасности (подпись неразборчива).

Оперуполномоченный 4 отд-ния 4 отдела УГБ УНКВД сержант госбезопасности (подпись неразборчива)".

Костин указывает, что в 1937 году на запрос заместителя наркома внутренних дел Фриновскго о том, верны ли сведения В. А. Новикова, из Свердловска собщили:
"Не установлено, что Ройд Фаня содержалась в Свердловской тюрьме в 1932 г.".

Костин указывает, что позднее "проверку произвели по архивным данным Свердловской тюрьмы, по архивным материалам конвойного полка, картотеки ОМЗ, а также РКМ и ДТО".

Однако арестованных с фамилей, похожей на Ройд, обнаружено не было.

Из Новосибирска также сообщили, что Каплан среди заключенных не числится и не числилась:
"В числе заключенного и вольнонаемного состава Фани Ройд, она же Фаня Каплан, в прошлом и в настоящее время не имеется".

Возможно, в 1937 году НКВД планировало не просто выдвинуть на процессе 1938 года против Бухарина обвинения в организации покушения на Ленина, а подготавливало почву для свидетельских показаний против Бухарина самой... Каплан.

Именно поэтому и нужно было оживить давно убитого свидетеля.

Мемуары Малькова в те годы опубликованы еще не были.

О смерти Каплан говорило лишь газетное объявление, которое легко можно было объяснить либо ошибкой, либо интересами следствия.
Верный своему принципу не сообщать самого важного Костин не указывает, чьи еще фамилии допрашиваемый Новиков назвал на допросе.

Но очевидно, что начать свой список арестант Новиков должен с давно расстрелянной и воскресшей Каплан, наверняка потрясшей его воображение.
А он вспомнил о ней в самом конце допроса, лишь после подсказки: а кого еще вы встречали?

С такими показаниями Новикова не страшно было обвинять Бухарина в организации покушению на Ленина 30 августа 1918 года.

Если дела на процессе против Бухарина пойдут плохо, свидетелями обвинения выведут и Каплан, которая подтвердит, что получала директивы от самого Бухарина, и Новикова, который подтвердит, что свидетель - Каплан.

По причинам, которые никогда не станут нам известны, этих "свидетелей" Сталин решил не привлекать.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ ИСТОЧНИКОВ.

1. Луначарский. Сияющий дорогой гений, с. 66.

2. Куда хотел бежать Свердлов? Публ. В. Лебедева. - Источник, 1994, № 1, с. 3-4; Аргументы и факты, Август 1996, № 33 (826), с. 16.

3. Немецкий паспорт "Елены Сталь" предназначался, видимо, для Людмилы Николаевны Сталь (1872-1939), члена партии с 1897 года.

4. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина? Сборник документов. Казань, 1995, с. 27.

5. Е. Д. Стасова. Страницы жизни и борьбы. Политиздат, М., 1957, с. 103.

6. АИГН, ящик 591, папка 13. Письмо Абрамовича - Вольскому, от 24 декабря 1957, с. 1-2.

7. АИГН, ящик 591, папка 13. Письмо Валентинова - Абрамовичу, от 30 декабря 1957, с. 2.

8. Н. Бухарин. Памяти Ильича. Правда, 21 января 1925 г.

9. Луначарский. Сияющий дорогой гений, с. 65, 67.

10. Миф о Фанни Каплан. Время и мы (Израиль) декабрь 1975, № 2, с. 153-163; январь 1976, № 3, с. 126-159.

11. В. Войнов, С. Кудряшов. Отравленные пули. Две версии покушения на В. И. Ленина. Комсомольская правда, 29 августа 1990, с. 2

12. Фанни Каплан: "Я стреляла в Ленина". (Попытка документального расследования покушения на В. И. Ленина). Редактор составитель и автор комментариев Б. М. ударушкин. Рыбинское подворье. Филиал издательства "Русская энциклопедия", 1990.

13. Ю. Фельштинский. Ленин и Свердлов - кто кого. Наука. Еженедельная газета научного сообщества ТССР. Казанский научный центр. 14 апреля 1991, с. 2-3.; см. также Ю. Фельштинский. Ленин. Страницы биографии. Русская мысль (Париж), 3-9 августа 1995, № 4089.

14. Е. Данилов. Тайна "выстрелов" Фанни Каплан. Звезда Востока (Ташкент), 1991, № 1, с. 113-130. Три выстрела в Ленина - Нева, 1992, № 5-6, Покушение на вождя: сигнал к террору. Огонек, 1993, № 35-36, с. 10-16. Н. Д. Костин. Кто стрелял в Ленина? Журнал Родина, 1993, № 10, с. 64. В. Тополянский. Кто стрелял в Ленина? Изнанка покушения. Литературная газета, 10 ноября 1993, № 45 (5473). А. Л. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский? Журнал Родина, лето 1995, № 7, с. 58-60.

15. К. В. Гусев. Рыцари террора. Изд. Луч, М., 1992, с. 82-84.

16. Элла Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается. Известия, 4 марта 1994 г. Источник, 1993, № 2, с. 88.

17. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

18. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 25.

19. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

20. Т. Андриасова. Была ли киллером Фанни Каплан? Новое русское слово, 8 апреля 1996, с. 4.

21. В. Бонч-Бруевич. Покушение на В. И. Ленина в Москве 30-го августа 1918 года. (По личным воспоминаниям). Москва, 1924, с. 20, 89. Впервые опубликовано 7 ноября 1923 г. в ноябрьско-декабрьском номере "Молодой гвардии".

22. Я. М. Свердлов. Избранные произведения, т. 3, М., 1960, с. 5. "Известия" № 187 от 31 августа 1918 года также перепечатали обращение Свердлова с указанием, что покушение совершено "несколько часов тому назад", хотя к тому времени можно было бы дать и более точную дату. Датировано это обращение также было 10.40 вечера.

23. Н. Д. Костин. Суд над террором. Московский рабочий. М., 1990, с. 4.

24. Свердлов. Избранные произведения, т. 3, с. 5.

25. Сообщение было также опубликовано в "Еженедельнике чрезвычайных комиссий по борьбе с к-р и спекуляцией" (от 27 октября 1918 г., № 6). В разделе "По Советской России" в информации о Красном терроре на стр. 27 странице по списку расстрелянных ВЧК, под порядковым номером 33, значится "Каплан, за покушение на тов. Ленина, правая эс-эровка".

26. ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Показания помощника военного комиссара 5 Московской советской пехотной дивизии от 30 августа 1918 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 80; Пролетарская революция, 1923, № 6-7, с. 279-280 (с незначительными расхождениями); Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 106-108.

27. Пролетарская революция, с. 277-278; Костин. Суд над террором. Источник, 1993, № 2, с. 80. Костин ссылается на ЦА МБ РФ. Н-200, т. 10. Показания С. К. Гиля от 30 августа 1918 г. "Н" - фонд нереабилитированных лиц; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 118. Через несколько лет Бонч-Бруевич, в опубликованных им впервые в 1923 году в журнале "Молодая гвардия" воспоминаниях о покушении на Ленина придумает совсем другой рассказ Гиля (его не имеет смысла пересказывать) - см. Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 26-33.

28. Орлов. Миф о Фанни Каплан. Время и мы, № 2, с. 159.

29. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?

30. Войнов. Отравленные пули.

31. Тополянский. Кто стрелял в Ленина?

32. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 122.

33. Пролетарская революция, 1923, № 6-7, с. 282; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 123.

34. Источник, 1993, № 2, с. 84.

35. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 162. Протокол допроса А. Сухотина от 30 августа 1918 года.

36. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 81.

37. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 131.

38. Там же, с. 138.

39. Тополянский. Кто стрелял в Ленина?

40. Орлов. Миф о Фанни Каплан. Источник, 1993, № 2, с. 70.

41. Там же, с. 71. Протокол допросов Каплан.

42. Орлов. Источник, 1993, № 2, с. 71.

43. Войнов. Отравленные пули.

44. На допросе 31 августа выяснилось, что у покушавшейся была не вполне соответствовавшая задуманному мероприятию одежда. Обувь была с оголенными гвоздями, без стелек; и даже обыскивавшие Каплан конвойные сжалились над ней и дали проложить гвозди двумя конвертами (оказавшимися при повторном обыске конвертами "со штампами РСФСР и военного комиссариата СР и СД Замоскворецкого района". Каплан показала: "Бумажки, найденные у меня в ботинках, вероятно те, которые были мне даны в комиссариате, когда я попросила дать мне что-нибудь, чтобы подложить, потому что у меня в ботинках гвозди. Дали мне эти бумажки те, которые обыскивали, или солдаты, я не помню".
По этому поводу Кингисеппом и Скрыпником проводилось специальное расследование с целью определить, "имеются ли соучастницы Ф. Каплан в составе Замоскворецкого Военного комиссариата".
1 сентября было признано, что соучастниц и соучастников в комиссариате у Каплан нет. Но "красноармейцам, караулившим в помещении Военкомиссариата Замоскворецкого района арестованную преступницу Ф. Каплан" было объявлено "через военный комиссариат Замоскворецкого района строгое замечание за то, что чтобы избавить Ф. Каплан от мелкого неудобства, допустили эту преступницу, покушавшуюся на т. Ленина, взять для стелек в ботинки бланковые конверты Замоскворецкого районного комиссариата".
(ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Протокол допроса Д. Бем, обыскивавшей Ф. Каплан 30 августа 1918 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 81; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 122, 149).

45. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 136.

46. Там же.

47. Тополянский. Кто стрелял в Ленина? Ослепнув, Каплан овладела азбукой слепых. После освобождения в феврале 1917 года сумела частично восстановить зрение в Харьковской офтальмологической клинике (Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?).

49. Д. Д. Донской (1881-1936), военный врач, член ЦК партии эсеров, бывший депутат Учредительного собрания. После января 1918 г. руководил военной комиссией партии эсеров. Неоднократно арестовывался. На процессе 1922 г. приговорен к расстрелу, исполнение которого было приостановлено из-за протестов мировой общественности. В сентябре 1924 г. выслан в Нарымский край сроком на 3 года, где заведывал больницей в селе Поратель; с 1933 г. - в ссылке в Уральской области. Умер 24 сентября 1936 г.

49. Б. А. Бабина. Февраль 1922. Минувшее. М., 1990, т. 2, сс. 24-25, 376. Есть еще одно высказывание Донского: "Довольно привлекательная женщина, но без сомнения сумасшедшая, и в дополнение к этому с различными недугами: глухота, полуслепота, а в состоянии экзальтации - полный идиотизм".

50. Войнов. Отравленные пули.

51. О. Васильев. Покушение на Ленина было инсценировкой. Независимая газета, 29 августа 1992 г.

52. Источник, 1993, № 2, с. 76.

53. Тополянский. Кто стрелял в Ленина? Это предположение Тополянского подтверждается одним из свидетелей: "Но когда товарищ Ленин стал браться рукой за ручку автомобиля, в это время женщина, за которой я следил, присела и начала стрелять. Тогда публика рассыпалась во все стороны. В это время какой-то господин побежал к ней, вышиб у ней револьвер и начал поднимать тов. Ленина, и она отошла шагов на десять и мы ее сейчас же задержали и повели ее в Замоскворецкий Военный комиссариат" (Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, 146, показания С. И. Титова 31 августа, 1 час 50 минут ночи).

4. "В деле Каплан отсутствуют три листа. Само дело находится в центральном архиве ФСБ, оно опубликовано, но три листочка все-таки были изъяты и находятся сейчас в президентском архиве. Они никому из историков не выдаются. Что там скрыто? Я не мог до них добраться. Сам - не читал. Но все-таки, все-таки... Знаете, как в России бывает, кое-что все же можно было узнать... Это показания свидетелей с завода Михельсона. Тех рабочих, которые видели, что в Ленина стрелял мужчина..." (Две пули для Ленина и обе разные. Убийца - матрос Протопопов, Фанни Каплан - подсадная утка. Публ. М. Хейфеца - Новое русское слово, 19 декабря 1997, с. 10).

55. Первые слова после того, как он пришел в себя: "Поймали его или нет?" (Источник, 1993, № 2, с. 80). По другой версии Ленин произнес: "Оцепите скорее район" (Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 112).

56. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?

57. Мальков. Записки коменданта Кремля. 3-е изд. Москва, 1967, с. 146.

58. Цит. по кн. Выстрел в сердце революции. Ред. сост. Н. Д. Костин. Политиздат, М., 1983, с. 65.

59. Soviet Russia Pictorial, 1924, May, p. 119. Воспоминания рабочего бывшего завода Михельсона о том, что о выступлении Ленина заранее был оповещен весь район, и именно поэтому народу собралось много, пришли даже с соседних заводов. Отсутствие охраны не осталось незамеченным современными исследователями: "В этот мрачный день, - пишет В. Тополянский, - начавшийся с убийства высокопоставленного питерского чекиста, Ленин - почему-то без охраны, будто сам напрашивается на покушение. Или, быть может, его подставляют? Автомобиль сопровождения и охрану из латышских стрелков Дзержинский выделит руководителю Советского государства лишь спустя три недели. Пока же во дворе военного завода нет ни одного человека. Вождя не встречают даже члены заводского комитета" (Тополянский. Кто стрелял в Ленина?).

60. Цит. по кн. Выстрел в сердце революции. Ред.сост. Н. Д. Костин. Изд. 2-е, дополненное. Политиздат, М., 1989, с. 78-79.

61. Пролетарская революция, 1923, № 6-7, с. 277-278; Костин. Источник, 1993, № 2, с. 80. Костин ссылается на ЦА МБ РФ. Н-200, т. 10. Показания С. К. Гиля от 30 августа 1918 г. "Н" - фонд нереабилитированных лиц; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 118

62. Там же, с. 162, из показаний А. Сухотина 31 августа, 1 час ночи.

63. Там же, с. 169. Показания К. С. Московкиной от 30 августа. 2 сентября еще оставалась под арестом.

64. Там же, 167, показания Д. А. Романычева, 30 августа.

65. Орлов. Время и мы, с. 156-157.

66. Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 6-13.

67. Цит. по кн. Фельштинский. Большевики и левые эсеры, с. 203.

68. Мальков. Записки коменданта Кремля, с. 148. На основании постановлений ЦК ВКП(б), опубликованных в "Правде" 4 апреля 1925 г. и 12 февраля 1927 г., воспоминания о Ленине до публикации должны были визироваться несколькими инстанциями, в том числе Институтом марксизма-ленинизма и его филиалами (Н. Петренко (Равдин). Ленин в Горках - болезнь и смерть. В сб. Минувшее. Исторический альманах (Париж), № 2, 1986, с. 148). Мемуары палача Каплан Малькова кроме этой цензуры прошли цензуру чрезвычайную: воспоминания были написаны в соавторстве с сыном Я. М. Свердлова, кандидатом исторических наук А. Я. Свердловым, бывшим незаконно репрессированным следователем НКВД (Мальков. Записки коменданта Кремля, с. 5). Столь необычное соавторство требовалось для того, чтобы Мальков не рассказал про Свердлова-отца чего-нибудь лишнего.

69. Там же, с. 149.

70. Сударушкин, указ. соч., с. 62.

71. "Хоронить Каплан не будем. Останки уничтожить без следа..." - сказал, по воспоминаниям Малькова, Свердлов. (Мальков. Записки комкенданта Московского Кремля. М., 1959, с. 160). Во всех других изданиях мемуаров Малькова описание расстрела Каплан убрано. См. например изд. 1967 года: "По моему приказу часовой вывел Каплан из помещения, в котором она находилась, и мы приказали ей сесть в заранее подготовленную машину. Было 4 часа дня 3 сентября" (Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., М., 1967, с. 149). Создается впечатление, что Каплан куда-то вывезли и расстреляли.

72. Источник, 1993, No 2, с. 73.

73. Цит. по кн. Сударушкин, указ. соч., с. 61. Авто-боевой отряд находился как раз напротив Детской половины Большого дворца, где сидела Каплан.

74. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 117.

75. Это следует из мемуаров Малькова: "Я начал с того, что договорился с Аванесовым и Бонч-Бруевичем, чтобы круг сотрудников правительственного аппарата, имеющих право заказывать разовые пропуска, был резко ограничен" (Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 112). Договориться можно олько с равными, а не с подчиненными, и не с начальством.

76. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 211-212.

77. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?

78. Две пули для Ленина и обе разные.

79. См. фотографию следственного эксперимента с разметками следов от пуль, опубл. в кн. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 103. "Недалеко от автомобиля нами при осмотре найдены четыре расстрелянные гильзы, приобщенные к делу в качестве вещественных доказательств. В. Кингисепп. Я. Юровский" (там же, с. 110).

80. Там же, с. 141-142. "Недалеко от него (Ленина) было брошено оружие, из которого было сделано 3 выстрела в товарища Ленина (оружие системы браунинг), поднявший это оружие, я бросился бежать за тем лицом, которым было сделано покушение и со мной бежали другие товарищи для задержания этого негодяя и товарищи, бежавшие впереди меня, задержали того человека, который делал покушение, и вместе с другими товарищами я препровождал этого человека в военный комиссариат" (там же, с. 142. Из показаний Кузнецова А. В., без даты). "Ленин уже лежал на земле и около его ног валялся брошенный револьвер, из которого были сделаны предательские выстрелы. Поднявши браунинг я бросился преследовать ту женщину, которач сделала покушение, и мне вместе с другими товарищами, удалось задержать ту женщину. Всего было сделано 3 выстрела, потому что в обойме всего осталось 4 патрона. Браунинг находился у меня на груди, и я прошу ВЧК сомнений не допускать. Первое заявление было мной подано лично т. Беленькому (там же, с. 143-144. Из показаний от 2 сентября Кузнецова А. В.).

81. Источник, 1993, № 2, с. 84.

82. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 178.

83. Описания браунингов можно найти в кн. А. Б. Жук. Стрелковое оружие. М., Воениздат, 1992, с. 227-228, 255; Большая советская энциклопедия, т. 7, М., 1927, с. 394. Существовала модель браунинга 1903 года с емкостью магазина в семь патронов (восьмой в стволе). Но этот пистолет имел калибр 9 мм. и легко узнаваем по пули.

84. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

85. Андриасова. Была ли киллером Фанни Каплан?

86. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 40, 48; Интервью научного сотрудника музея Ленина в Москве Д. Малашенок. Московский комсомолец, 19 сентября 1992 г.; Е. Данилов. Тайна "выстрелов" Фанни Каплан. Звезда Востока, Ташкент, 1991, № 1, сс. 122-123.

87. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 13. Литвин считает, что "левому эсеру, боевику Протопопову за выстрелы в вождя обещали сохранить жизнь, но расстреляли сразу же (каких-либо следственных дел о нем обнаружить пока не удалось)". Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский?. Литвин, в свою очередь, опирается на выводы Г. Нилова (А. Кравцова), изложенные в "Грамматике ленинизма" (ж-л. Столица, 1991, № 33, с. 51); Две пули для Ленина и обе разные.

88. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 171, с. 172, 174, 177; ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Протокол допроса З. И. Легонькой от 24 сентября 1919 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 80; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 155-156. Показания З. Ф. Удотовой, 31 августа; там же, с. 153-154. Показания З. И. Легонькой 31 августа; Источник, 1993, № 2, с. 80-81; Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 121; ЦА МБ РФ, Н-200, том 10. Протокол допроса З. И. Легонькой от 24 сентября 1919 г. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 80.

89. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 177-178.

90. Источник, 1993, № 2, с. 86.

91. Максимова. Следствие по делу Фанни Каплан продолжается.

92. Каплан числилась также расстрелянной в списке, составленном чекистом А. Я. Беленьким: "Алфавит лиц, расстрелянных в 1918-1919 годах, который вел тов. Беленький, в нем записана фамилия Каплан (без инициалов). Нач. 6 от-ния 8 отдела ГУГВ НКВД ст. лейтенант государственной безопасности: Иванов" (См. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 179). В регистрационной карточке Каплан к делу № 2153, заполненной в начале сентября, также было указано, что "Каплан обвиняемая в убийственном покушении на тов. Ленина (расстреляна)". Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 138, 139.

93. МИСИ, кол. А. Балабановой, п. 219.

94. АИГН, ящик 485, папка 22. Письмо Николаевского Балабановой от 4 июля 1959 г., 1 лист.

95. "Через несколько минут Вера Михайловна уже впрыскивала в ногу Владимиру Ильичу морфий и выслушивала пульс" (Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 11).

96. В. Д. Бонч-Бруевич. Три покушения на Ленина. Изд. Федерация, М., 1930, с. 81.

97. "Больной шутит, заявляет врачам, что они ему надоели, не хочет подчиняться дисциплине, шутя подвергая врачей перекрестному допросу, вообще бушует'" (цит. по кн. Выстрел в сердце революции, 1989, с. 148).

98. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 150-152.

99. См. Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 35.

100. Бонч-Бруевич. Три покушения на Ленина, с. 102.

101. Правда, 2 октября 1918, с. 4.

102. Мальков. Записки коменданта Кремля, 3-е изд., с. 154.

103. Там же, с. 152, 154.

104. 1 октября 1918 года "Правда" опубликовала траурное объявление: "В ночь на 30 сентября в 2 час. 15 мин. тихо скончалась от воспаления легких Вера Михайловна Бонч-Бруевич". "Вера Михайловна ушла из жизни как-то совсем неожиданно", - писала в некрологе в той же газете М. Савельева. Траурные объявления и некролог опубликовали "Известия" (1 октября 1918, с. 1), также указавшие на внезапность смерти: "и вдруг она погибла, можно сказать, сгорела в несколько дней". Величкиной не было 50 лет.

105. В. Бонч-Бруевич. Ленин в Петрограде и Москве. Политиздат, М., 1982, с. 55-56.

106. "Зряшнего риска - ради риска - нет", - характеризовала Крупская Ленина в анкете (Н. К. Крупская. О Ленине. Сборник статей и выступлений. Изд. 5-е, М., Политиздат, 1983, с. 88).

107. Письмо Ленина с соболезнованием Бонч-Бруевичу по поводу смерти жены, написанное 1 октября 1918 г., было впервые опубликовано только в 1958 году.

108. Правда, в одной из своих первых книг, посвященных покушению на Ленина, Бонч-Бруевич не забывает указать на смерть Величкиной: "Схватил из домашней библиотечки Веры Михайловны иод, бинты и какое-то возбуждающее", - пишет Бонч-Бруевич. И делает сноску: "В. М. Бонч-Бруевич (Величкина) - член коллегии наркомздрава, врач, умершая 30 сентября 1918 г." (Бонч-Бруевич. Покушение на Ленина, с. 7). Но зато в этой книжке он забывает указать, что умерла еще и его жена.

109. К сожалению, не ясно, кто были эти женщины. 1 октября 1918 года "Известия" сообщили, что В. М. Величкина "умерла в 2 часа 15 минут ночи, в ночь на 30 сентября" на глазах у двух медицинских работников, дежуривших у ее постели: врача Анны Георгиевны Позерн и медсестры Полетаевой.

110. ГА РФ, ф. 1005. Стенограмма 31 дня судебного процесса. Цит. по кн. Источник, 1993, № 2, с. 72.

111. А. Р. Гоц (1882-?) в партии эсеров с 1902 г. Учился в Берлинском университете философии, с 1907 г. на российской каторге. После февраля 1917 г. лидер фракции эсеров Петроградского совета, член Президиума 1-го Всероссийского съезда Советов, осудил захват власти большевиками, председатель Комитета спасения родины и революции, депутат Учредительного собрания. Весной 1918 г. вошел в военный штаб "Союза возрождения" в Петрограде. В 1920 г. арестован, в 1922 г. на суде приговорен к расстрелу, замененному ссылкой в 1925 г в Ульяновск, в 1931 г. в Семипалатинск, с 1935 г. в концлагере, в 1937 г. доставлен в Алма-Ату для допросов. В мае 1937 г в Алма-Ате был обвинен в том, что вместе с М. И. Либер-Гольдманом и С. О. Ежовым-Цедербаумом пытался в 1935 г. "создать единую социалистическую антисоветскую партию". По всей вероятности, тогда же, в 1937 г. расстрелян. По другой версии умер в Красноярском лагере 4 августа 1940 г. (Минувшее. М., 1992, т. 7, с. 201-202).

112. Орлов. Источник, 1993, № 2, с. 72.

113. Фанни Каплан. Или кто стрелял в Ленина?, с. 19.

114. Г. Семенов (Васильев). Военная и боевая работа партии социалистов-революционеров за 1917-1918 г.г. Берлин 1922. Цена 12 марок. 44 стр.

115. Он же, Государственное издательство, Москва, 1922.

116. Этот документ получил название "Доклад Л. В. Коноплевой в ЦК РКП(б)". Понятно, что арестованный эсер-боевик не мог делать "доклад" ЦК РКП(б). Арестант мог давать показания в ВЧК. Доклад в ЦК мог делать только свой. Правда, показания в ВЧК Коноплева тоже давала, но это уже для процесса.

117. См. Костин. Суд над террором, с. 10.

118. См. там же, с. 11-12.

119. Там же, с. 11-12.

120. Галина Серебрякова. Моей дочери Зоре о ее отце. Публ. З. Л. Серебряковой. Родина, 1989, № 6, с. 31.

121. Там же, с. 31.

122. Там же.

123. Там же, с. 32.

124. Там же, с. 33.

125. Тополянский. Кто стрелял в Ленина?

126. Там же.

127. Две пули для Ленина и обе разные.

128. Литвин. В Ленина "стрелял" Дзержинский? Обращает на себя внимание отсутствие статей в "Известиях" и "Правде", посвященных годовщинам покушения на Ленина в августе 1919, 1920 и последующих лет. Единственная найденная нами на эту тему статья, написанная Илларионом Вардиным - "Три отклика на выстрелы в т. Ленина", опубликованная в "Правде" 31 августа 1919 года, может читаться разве что как издевательство. Пересказывая чужие мнения, меньшевистское и эсеровское, Вардин пишет: "Поднявший меч, от меча и погибнет. Эта житейская шутка, находившая себе подтверждение на всем долгом пути человеческой истории, и поныне царствует над жизнью. Светлый разумом итальянский мудрец Леонардо Да-Винчи неотступно помнил ее, все явления жизни оценивал по закону: угол падения равен углу отражения. И то, что сообщила в субботу лаконичная радиотелеграмма Свердлова - Ленин ранен, положение его безнадежно - это новое подтверждение старой истины. Тот, кто мыслил укрепить в жизни свои идеи, свои желания, свои идеалы насилием и кровью, штыком, пушкой, пулеметом - неизбежно должен был погибнуть от насилия и погиб" (Вардин ссылается на ежедневную казанскую газету меньшевиков "Рабочее дело" от 3 сентября 1918 г., передавицу, без подписи). "Кто эти двое, стрелявшие в главу "рабоче-крестьянской" власти, мы не знаем, но потому, что акт произошел после рабочего собрания, можно предположить, что и Ленин и Володарский, покаран рабочими. Во всяком случае это "дело демократических кругов". Вардин ссылается на статью "Не месть, а наказание", опубликованную в самарской газете эсеров "Земля и воля" за подписью "К...", без указания даты.

129. Правда, 15 декабря 1923, № 285; 16 декабря 1923, № 286; Правда, 3 января 1924, № 2; Бюллетень оппозиции, апрель 1938, № 65, с. 13-14.

130. Материалы февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 г. Вопросы истории. 1992. No 2-3, с. 27-28.

131. Большая советская энциклопедия, гл. ред. О. Ю. Шмидт, т. 36. ОГИЗ, 1938, статья "Ленин и ленинизм", с. 374.

132. Правда, 3, 9, 12 марта 1938 г. G. Katkov. The Trial of Bukharin. New York, 1969, pp. 172-180.

133. Источник, 1993, № 2, с. 86-87

134. Там же, с. 87.




5-Я ЧАСТЬ - ОКОНЧАНИЕ - В СЛЕДУЮЩЕЙ ЗАПИСИ:
ИНТЕРНЕТ-ССЫЛКА.