Излюбленным обвинением со стороны антикоммунистов всех мастей - от коричневой до бледно-розовой является утверждение, что Ленин... ненавидел Россию и русский язык. Это ложь! Ленин был великим патриотом.

Но что такое патриотизм? Изначально патриотизм - революционное понятие. Термин "патриот" родился во время Великой Французской революции. Якобинцы разнесли его по Европе. В Россию этот термин попал после 1812 г. Но во второй половине ХIХ века это понятие как бы разветвилось. Появился реакционный патриотизм (шовинизм, джингоизм и белогвардейский монархизм).

В России сложился новый революционный патриотизм, выражавшийся в пламенной любви к простым людям, в желании свободы и счастья для них. Именно таким был патриотизм Владимира Ильича Ленина, воспитанный в нем великой русской литературой и трудами революционных демократов, особенно Чернышевского, которого Ленин считал своим учителем. С детства он любил поэзию Н.А. Некрасова, который писал:

Эту привычку к труду благородную
Нам бы не худо с тобой перенять.
Благослови же работу народную
И научись мужика уважать.

Да не робей за отчизну любезную.
Вынес достаточно русский народ
Вынес и эту дорогу железную
Вынесет все, что господь не пошлет.

Вынесет все и широкую, ясную
Грудью дорогу проложит себе,
Жаль только жить в эту пору прекрасную
Уж не придется ни мне, ни тебе.

Ленин любил Россию так, что это бросалось в глаза современникам. А.М. Горький писал в очерке "Владимир Ильич Ленин": "Я нередко подмечал в нем черту гордости Россией, русскими, русским языком и искусством. Эта черта казалась мне странной и даже наивной, но потом я научился слышать в ней отзвук глубоко скрытой радостной любви к своему народу.

На Капри он, глядя, как осторожно распутывают сети, изорванные акулой, заметил:

"Наши работают бойчее". А, когда я выразил сомнение по этому поводу, он, не без досады, сказал: "Гм, гм, а не забываете ли вы Россию, сидя на этой шишке?"

Умный и по-своему честный враг В.И. Ленина Н.М. Бердяев писал: "Ленин был типично русский. В его лице было что-то русско-монгольское. В характере Ленина были типично русские черты, и не русской интеллигенции, а русского народа..."

Патриотизм Владимира Ильича был действенный. Всю свою сознательную жизнь он, ученый-революционер, искал пути освобождения русского народа. Разделяя взгляд К. Маркса, что "не может быть свободен народ, угнетающий другие народы", он неустанно боролся за свободу и союз всех трудящихся нашей России. Уже в первом проекте первой программы Российской социал-демократической партии Ленин писал: "Российская социал-демократическая рабочая партия требует... всеобщего и прямого избирательного права для всех русских граждан, достигших 21 года, без различия вероисповедания и национальности".

В.И. Ленин решительно отрицал так называемую "культурно-национальную автономию" - разделение школьного и культурного дела по национальностям. Отрицал потому, что это соединяет пролетариат и буржуазию одной нации и разделяет пролетариат разных наций. Не случайно современная буржуазная власть России так старательно ее насаждает.

Владимир Ильич Ленин не идеализировал требование о национальной независимости во всех случаях. История нашей страны, в том числе недавняя, показала, что оно может быть реакционным. А Ленин доказывал, что братство трудящихся всех наций, экономическое процветание легче осуществимо в большом государстве, так что обвинять Владимира Ильича в развале России глупо. Резолюция совещания ЦК РСДРП в Польше 1913 г., составленная Лениным, указывала, что "прав народов, населяющих Россию, требует дело свободы самого великорусского населения".

Предметом особой заботы Ленина был русский язык. Он боролся за его чистоту, высмеивал буржуазных ораторов, не владевших им. Владимир Ильич считал, что при социализме русский язык должен стать языком межнационального добровольного общения.

Вместе с тем В.И. Ленин резко протестовал против превращения русского языка в насильственный "государственный" язык и вообще против принципа "государственного" языка. В письме к С.Г. Шаумяну он писал: "Прогрессивное значение русского языка для мелких наций - бесспорно, неужели Вы не видите, что он имел бы прогрессивное значение в ещё большем размере, если бы не было принуждения." Ленин в отличие от господ "демократов" был диалектиком, и понимал, что прочен только равноправный добровольный союз.

В работе "Нужен ли обязательный государственный язык" Владимир Ильич, обращаясь к буржуазным либералам, писал: "...мы лучше вас знаем, что язык Тургенева, Толстого, Добролюбова, Чернышевского - велик и могуч. Мы больше вас хотим, чтобы между угнетенными классами всех наций, населяющих Россию, установилось возможно более тесное общение и братское единство. И мы, разумеется, стоим за то, чтобы каждый житель России имел возможность научиться великому русскому языку. Мы не хотим только одного: элемента принудительности. Мы не хотим загонять в рай дубинкой".

В годы первой мировой войны, в разгар схватки двух империалистических группировок за передел мира разбойным путем В.И. Ленин, отвечая на упреки в антипатриотизме, писал в статье "О национальной гордости великороссов": "Чуждо ли нам, великорусским, сознательным пролетариям чувство национальной гордости? Конечно, нет! Мы любим нашу родину, свой язык и свою родину. Мы больше всего работаем над тем, чтобы ее трудящиеся (т.е. девять десятых) ее населения поднять до сознательной жизни...".

Главным поводом для гордости Ленин считал великую революционную традицию России - Радищева, декабристов, народовольцев, героев-дружинников 1905 г. И, подытоживая свои мысли, Владимир Ильич сделал вывод сверхактуальный и в наши дни: "Интерес (не по-холопски понятой) национальной гордости великороссов совпадает с социалистическим интересом великорусских (и всех иных) пролетариев".

Этот вывод следовало бы учесть зюгановско-прохановским теоретикам "истинно-национального капитала", как спасителя России. Страшный виток истории поставил нашу "прекрасную родину", как называл ее Ленин, перед ситуацией, сходной с условиями первой мировой войны. И не "спасти отечество" с помощью самой национальной буржуазии! Капиталисты-патриоты могут быть лишь патриотами своего кошелька и только. При первой угрозе своим прибылям они продадут родину без колебаний.

Владимир Ильич не декларациями, а, как марксист, научно доказывал возможность единой, прочной, свободной социалистической России. Он писал, что при социализме границы социалистического государства будут определяться волей населения, и укрепление взаимных симпатий проложат путь к сближению наций. Это сближение В.И. Ленин считал одной из задач социалистической революции. На следующий день после победы 8 ноября 1917 г. Ленин опубликовал в "Правде" программную статью "К пересмотру партийной программы". В ней, в частности, говорилось: "Мы хотим как можно более крупного государства, как можно более тесного союза, как можно большего числа наций, живущих по соседству с великороссами, мы хотим этого в интересах... социализма, в интересах привлечения к борьбе пролетариата как можно большего числа трудящихся разных наций. Мы хотим революционно-пролетарского соединения, а не разделения".

В 1922 г. В.И. Ленин определил формы союзного Советского государства. Он писал членам Политбюро: "...Мы признаем себя равноправными с Украинской ССР и др. и вместе, и наравне с ними входим в новый союз, новую федерацию "Союз Советских республик Европы и Азии".

В годы революции и гражданской войны патриотизм Владимира Ильича Ленина подвергался жестокой проверке. Первый раз это было в июле 1917 г. Временное правительство обвинило Ленина в шпионаже в пользу Германии. Владимир Ильич был готов явиться на суд, чтобы защитить свою честь революционера. Партия и петроградские рабочие не допустили смертельно опасной явки Ленина на буржуазный суд. Суд состоялся без В.И. Ленина и был вынужден снять с него все обвинения. Второй раз это был Брестский мир. Его условия были настолько страшными, что сам Ленин называл их "похабными". Но он лучше всех понимал, что для спасения России ей нужна даже такая передышка, и сумел убедить в этом товарищей. А когда началась революция в Германии, Владимир Ленин порвал Брестский договор.

В заключение - об одном распространенном мифе, - о том, что В.И. Ленин беспричинно ненавидел религию и православную церковь и погубил Россию, разрушая веру народа. Да, русские марксисты были атеистами, что, в общем плане, было связано с их философским материализмом, гуманизмом и знания законов диалектики. Но дело не только в этом, ибо не только марксисты становились атеистами. Так, уже упомянутый нами Н. Бердяев писал, что "русский из жалости, сострадания, из невозможности перенести страдания делается атеистом". Поэтому в ответ на предъявляемые В.И. Ленину обвинения следует спросить: а за что, собственно говоря, Ленин должен был любить православную церковь? Ведь сама жизнь показала такое участие церкви в угнетении народа, что он еще в последних классах гимназии порвал с религией.

Церковь была сильнейшим орудием самодержавия. Видный советский историк М.Н. Никольский в своей монографии "История русской церкви", писал, что в России начала ХХ века церковь владела 23.000.000 десятин земли, причем половина этих владений принадлежала церковной верхушке - архиерейским домам и монастырям. Наделы рядовых священников были много меньше, но в среднем больше, чем у крестьян.

Церковные земли обрабатывались трудом крестьян-прихожан, порой бесплатным. Например, в Соловецком монастыре собиралось в летний сезон до 1000 бесплатных работников. Церкви и монастыри имели склады, лавки. Крупные монастыри торговали сельскохозяйственными продуктами с заграницей. Монастыри и архиерейские дома имели вклады в банках и акции промышленных предприятий. Но для рядовых священников главным источником дохода было государственное жалование. Оно постоянно росло. Если в 1846 г. на содержание духовенства отпускалось из казны 415 тыс. рублей, то в 1914 г. уже 53 миллиона и ещё 17 миллионов со счетов разных ведомств, в том числе жандармского, которому церковь обязана была доносить, нарушая тайну исповеди.

К сказанному выше можно прибавить приблизительно 80 миллионов рублей разнообразных поборов с прихожан: за молебен, за крещение, за отпевание.

Политически церковь была гнездом черной реакции. Московский митрополит Филарет одобрял право властей подвергать крестьян телесным наказаниям еще во время реформы 1861 г.

В 1890-х гг. в связи с подъемом рабочего движения в семинариях и в духовных академиях был введен учебный предмет - "Обличение социализма".

Во время революции 1905 г. церковь приняла активнейшее участие в формировании "Союза русского народа" - организации, составленной из мелких торговцев, дворников и люмпенов, а по идеологии являвшейся прямой предтечей фашизма.

Известен эпизод 1905 г., когда члены "союза" с благословения томского архиепископа пытались сжечь революционно настроенных рабочих. Преступлению помешала рабочая дружина во главе с С.М. Кировым.

Русский народ вовсе не был так привержен к церкви, как об этом пишут и "демократы", и националисты. Он говорил о молебнах: "Молебен пет, а пользы нет", или - "Из одного дерева и икона, и лопата". Он и сейчас говорит "Бог - бог, а сам не будь плох".

Церковь стояла барьером на пути культуры. Она яростно сопротивлялась открытию "Славяно-латинской академии" - первой высшей школы в России. Травила Ломоносова, громила Казанский университет. Она же запрещала сочинения Дарвина, отлучала от церкви Льва Толстого. В.И. Ленин сам определил свои взгляды на религию еще в 1905 г. в статье "Об отношении рабочей партии и религии". В ней он сформулировал вывод о том, что основным корнем религии является господство капитала. А с ним Ленин боролся до конца своих дней.

Выросшая на ленинских, коммунистических принципах нравственность была выше религиозной. И одним из её столпов был действенный коммунистический патриотизм.