Люблю лес. Всегда любила лес. Никогда не боялась леса. Даже военного. Даже когда доводилось заплутать.

Очень хорошо помню момент, когда разлюбила Кинга. Дело было в Любани, в мае-месяце. Я дежурила по лагерю, мне было скучно, и от нечего делать я умыкнула книгу у соотрядника. Дочитала из принципа и долго плевалась. Речь шла о заблудившейся на территории заповедника пятилетней девочке. Я недоумевала, читая о том, что с ней происходило. Я не верила, что лес способен нанести вред - особенно ребенку.

После был один разговор с Нергом, и мне очень кстати вспомнился лес на Ведьмаке - играющий, словно шутя, расстояниями и пространством, лес, тянущийся к небу мучительно покореженными, согнутыми, как от боли, стволами. Лес, в который было опасно заходить даже днем. Лес, полный глухой черноты ночью. Той черноты, из которой нельзя вернуться, если шагнешь...

А потом я думала о Юго-Западной и постепенно приходила к одному выводу.

Там, где будет война, там, где будет та, полигонная жуть, когда от опушки нельзя отойти дальше, чем на сотню метров... Я все равно буду звать Лес. Тот, глубинный, всеобщий, из единого корня произрастающий по всей земле. Потому, что под всеми тенями, под всем злом, корежащим стволы, остается память о ростке, потянувшемся к солнцу.

Я не гарантирую, что это меня спасет. Скорее всего - не спасет, но все же, все же...
Я - существо мира.
А значит, будет шанс.