Как-то сидя у камина, в час ночной, забывшись книгой, Над приятными листами позабытых древних знаний Задремал я... Вдруг стучатся.. тихо так, совсем неясно. Будто кто-то нежным стуком сон не хочет мой нарушить. "Вот и гость" - ворчу я в дреме - "стукнул в дверь моей каморы - Хоть бы так, зачем нам воры". Как не вспомнить день ужасный, что Декабрь принес ненастный: Блики света от огня лижут пол вокруг меня; Ждал я утра, но напрасно я искал в томах прекрасных Прекращение печали по утерянной Линор - Той девице лучезарной, что зовут в Раю Линор Безымянной здесь с тех пор. Вкрадчивый и жуткий шорох в складках занавес бордовых Наполняет душу страхом мне доселе незнакомом. Чтоб унять лишь сердца трепет, я твержу в надежде встретить Гостя или молодицу, что сегодня в дверь стучится: "Это только гость усталый стукнул в дверь моей каморы,- Так и есть, зачем нам воры". И когда душа окрепла, я пошел судьбу изведать: "Сэр",- приветствовал я в мыслях - "извините, что не быстро Двери вам я открывал - слишком тихо стук звучал; Слишком тихо вы стучали в двери комнаты моей, Да и сон мой был сильней", - тут открыл я дверь каморы - Нет ни гостя и ни вора. Так стоял я изумленный, в мрак полночный погруженный, Сомневаясь, грезя сон, недоступный с давних пор. Тщетно ждал я признак жизни, но не смог нарушить извне Тишину, как мне в укор прошуршала ночь: "Линор!" Это я шепнул и эхом мне вернулось имя это, С эхом, спутником поэта. В комнату назад, за двери, чтоб огонь души умерить, Я вернулся; вскоре снова я услышал стук знакомый. "Несомненно стук сей странный",- я сказал, а сам за ставни: Посмотреть, что там в окошке, может это были кошки Или ветер там стучится в окна дома моего,- Ветер - больше ничего. Быстро распахнул я ставни и в окно ввалился странный, Величавый и забавный с давних пор известный малый - Черный Ворон - вестник бед - он за всех держал ответ. Ни малейшего поклона, без задержки, с видом Лорда, Взгромоздясь на бюст Паллады у порога моего, Сел - и больше ничего. Я, конечно, улыбнулся, от печали вдруг очнулся, Видя столь нелепый вид птицы страшной из Аид. "Твой хохол ощипан в битве и задор твой очевиден, Но скажи зловещий Ворон, что во Мраке жил суровом, Как зовут тебя повсюду, где Плутона Мрак всегда"" Каркнул Ворон: "Никогда". Я был полон удивленья, слыша птицы заявленье; Хоть ответ ее был вздорен, и не понят мной тогда, Мы не можем не признаться, что навряд ли может статься, Чтобы где-нибудь на свете, вот так просто, как всегда Сядет птица вам над дверью и заявит без труда Громко имя "Никогда". Да, сидящий одиноко над дверями гордый Ворон Говорил одно лишь слово, как молитву в час суровый; Ни крылом нешелохнувши, ни пером невстрепенувши, Он сидел, а я промолвил: "Как друзья мои тогда Утром он уйдет туда, где Надежды - навсегда!" Каркнул Ворон: "Никогда!" Вздрогнул я в тиши полночной, услыхав ответ столь точный. "Несомненно затвердил он это слово, как Беда Посетила вдруг сурово жизнь хозяина младого, Понесла рекой бурливой, все Надежды разорила, Унесла любовь, удачу и счастливые года Этим словом "Никогда". Отвлекаясь от печали, улыбнувшись, как вначале, Сдвинув кресло до порога, где сидел на бюсте Ворон, Опустился я в раздумьях на подушки, чтоб обдумать В размышлениях мятежных образ птицы, что всегда Изможденная и злая, предвещала в те года Хриплым криком "Никогда". Так сидел я весь в догатках, без вопросов, даже кратких, К птице, чей горящий взор был как совести укор. Утомившись от раздумий, я склонился к той подушке, Чей лиловый бархат нежный под лучами люстр всегда Манит искоркой надежды, но, как понял я тогда - Не прильнуть ей - Никогда! Воздух вдруг весь заструился, дымный аромат разлился От кадила Серафима, чьи шаги глушил ковер. "О, несчастный",- я взмолился - "видит Бог - я исцелился, Наконец-то в облегченье он послал ко мне забвенье - Чашу чудного напитка от Линор на все года!" Каркнул Ворон: "Никогда!" От такого предсказанья я вскричал: "О, зла созданье! Кем ты послан, Вещий Ворон, буря ль занесла сюда, На пустынный берег суши, где сгорели наши души, В этот дом, кошмаров полный,- правду мне скажи, когда Получу я исцеленье" Заклинаю Богом я!" Каркнул Ворон: "Никогда!" Я взмолился: "Ворон Вещий, птица ты иль дух зловещий" Мы ведь оба верим в Бога, что над нами Мир весь создал; Ты скажи душе печальной, можно ли в Эдеме дальном Встретить душу той Линор, что святая с давних пор, Лучезарную подругу обнять можно ли когда"" Каркнул Ворон: "Никогда!" "Все теперь, с меня довольно" - закричал я - "будь хоть вольной Птицей или бесом ночи, возвращайся в царство Тьмы! Не оставь своих мне перьев, как приметы черной лжи! Я один хочу остаться, так что с бюста прочь лети! Вынь жестокий клюв из сердца, прочь лети и навсегда!" Каркнул Ворон: "Никогда!" С той поры сидит зловещий, гордый Ворон, Ворон Вещий На вершине бюста словно черный траурный убор. Он сидит в застывшей позе с взглядом Демона в дремоте, И от лампы свет струится, тень бросая на ковер, Но моя душа из тени, что колышится всегда Не взлетит уж никогда! |
* стихи: Эдгар Аллан По (1844-1849) перевод: Сергей Муратов (2003) исполнение: Omnia |