Специально для Наташи! Спасибо, что подтолкнула к написанию проды!

АВТОР: Irma Lesovik
НАЗВАНИЕ: Третий не лишний
СТАТУС: в процессе
КАТЕГОРИЯ: Слэш
ЖАНР: Angst, Romance
Рейтинг: NС-17
ПЕРСОНАЖИ: Том, Билл, Эд

КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: Их оказалось… трое…И то, что Том не нашел в Билле, он нашел в Эдди…

Посвящается Кате Митрофановой и Алене Денисовой

От автора: Большое спасибо Дани Йост за поддержку и морально-психологическую помощь в написании этого фанфа!

ДИСКЛЕЙМЕР: Отказываюсь от всех прав на персонажей и приношу извинения участникам группы Tokio Hotel за использование их образов в моем фанфике

 Эпиграф:

***

Билл нежно прикрыл ладонью губы Эда, который хотел что-то сказать, глядя на него в отчаянном беспокойстве.

Билл прошептал:

- Я сейчас все ему объясню, не волнуйся, - и он соскочил с кровати и кинулся к входной двери номера следом за Томом.

Эд в растерянности проводил его взволнованным взглядом. На его лбу пролегли складочки расстроенного внутреннего ощущения. Он сел на кровати и, поглядывая на дверь, которая захлопнулась за Биллом, остался на месте, не зная, что предпринять – бежать ли следом за Томом, поверить ли в слова Билла…

- Том! – звонко воскликнул Билл, догоняя своего брата в коридоре отеля, - Том, я все объясню! Подожди!

Том вздрогнул от его окрика, напрягся внутренне, остановился. Медленно повернувшись к своему младшему брату, Том, охваченный болезненными мыслями и ощущениями, коротко и с упреком спросил:

- Что еще?

Билл подбежал к нему, встал близко-близко рядом с ним, потупил взгляд на мгновение, а потом его длинные накрашенные ресницы взметнулись вверх.

- Том, это я во всем виноват. Я рассказал Эду кое-что из своих сокровенных мыслей, а потом… просто не знаю, что на меня нашло – мне захотелось его поцеловать. МНЕ! Эд тут не при чем! Он не ожидал этого от меня, поэтому и оказался в такой глупой ситуации, - Билл вглядывался в глаза Тома глубоким искренним взглядом…

- И зачем ты это сделал? – запальчиво спросил Том, с трудом сдерживая себя от крепких эпитетов, вцепившись в запястья Билла, пронзая его тяжелым взглядом, в котором сквозила бесконечная обида.

Билл рухнувшим движением освободился от рук Тома:

- Кого ты ревнуешь? Его или меня? – и он впился в глаза Тома цепким взглядом.

- Его! – выкрикнул Том, почувствовав, как больно он делает Биллу своими словами. Билл опустил свои длинные ресницы, они откидывали тень на мраморно бледную кожу его лица.

Подняв после небольшой мучительной для обоих паузы свой взгляд на Тома, Билл произнес:

- Я тоже имею право ревновать его к тебе…  К тому же в нем есть то, чего нет и никогда не было в тебе! Эд – мягкий, понимающий, нежный… он способен понять, способен простить. Он..  такой наивный, добрый и гибкий… Всего этого я не нашел в тебе!

Том обескураженно смотрел на Билла. Оба молчали, сверля друг друга взглядами, наполненными упреками и обидой.

- Теперь я понимаю тебя… - полушепотом произнес Билл, опустив глаза, - Эд – это нечто! Это то, что мы всегда искали друг в друге и… не нашли… - он шмыгнул носом, пряча за длинными опущенными ресницами слезы.

- Билл!!! -  задыхаясь от осознания его слов, воскликнул Том, - Ты что… ты что этим хочешь сказать?! Эд – мой! Мой! – он, не в силах совладать с ужасом потерять Эда, поднял указательный палец перед носом брата, - Даже не думай соваться к нему с такими мыслями! Он любит меня! Меня!

Ресницы Билла медленно распахнули его взгляд – в нем читалась боль, он казался мертвым и вместе с тем решительным в какой-то бесконечной обреченности:

- Том, - Билл хмыкнул, пожав плечами, - тебе можно, а мне нельзя?

Том не нашелся с ответом сразу, вспыхнув тысячью оправданий, язвительных замечаний, оборонительных фраз, что атаковали его мысли – он не знал, за что ухватиться в первую очередь – чтобы ответить на заявления Билла.

- Том, - взгляд Билла дрогнул, сделался вдруг чистым и искренним. Красивые карие глаза смотрели сейчас так беззащитно на Тома.

Том отвел взгляд и сказал, обращаясь словно к стене коридора отеля:

- Я пойду к Эду, - и он решительно направился в сторону номера Билла, в котором оставался Эд.

Глаза Билла распахнулись, как если бы кто-то нанес ему удар в спину ножом. Он грустно усмехнулся и, резко повернувшись  вслед Тому, произнес:

- Я все еще жил тем нашим Днем рождения, когда ты признался мне в любви, когда поцеловал меня. Но сейчас ты не тот Том, что был почти 2 года назад! Ты мне больше не нужен! Не нужен!!! Я счастлив, что есть Эд, точная копия тебя, и он не такой, как ты! Он нежный, он не способен так долго копить и не прощать обиду! И я, черт возьми! – имею все права на него!!! – Билл уже кричал, - Он такой же мой брат, мое второе «я», как и ты!

Том резко остановился, обернулся к Биллу, с трудом сдерживая себя, хотя все в нем просто клокотало внутренне, но… не мог он броситься на Билла, не мог его ударить, как бы не хотел этого. Это было выше его сил, мозг отказывался давать команду накинуться на брата.

Билл скептически-насмешливо повел бровью, сложив руки на груди:

- И я буду бороться за Эда.

В ответ Том, полный уверенности в  любви Эда к нему, тоже сложил руки на груди, уняв свою ярость, возникшую в нем из-за подначиваний Билла. Он сначала поиграл пирсингом в губе, хитро улыбаясь, а потом произнес:

- Ну, попробуй. Давай, убедись, что Эд – мой!

А потом Том серьезно добавил:

- Билл, пожалуйста, не надо этого соревнования! Не надо ничего! Я правда его люблю! А  он меня! – и он посмотрел потемневшим тяжелым в своей серьёзности взглядом на своего брата.

Билл отвел взгляд, хмыкнул, пожав плечами и искренне прошептал:

- Том, я тоже хочу любви.

- Билл – это… - воскликнул было Том, но тут вдруг Эд, вышедший-таки из номера Билла ,подал голос:

- Том!

Оба вздрогнули и повернулись к нему.

По взгляду Эда было видно, как он взволнован, как вглядывается он в глаза своих братьев, пытаясь понять – что же произошло между ними… объяснил ли Билл все, как обещал, как воспринял это Том.

Совершенно одинаковые глаза всматривались друг в друга: глаза Эда с надеждой и тревогой, переводя взгляд с Тома на Билла и обратно, глаза Тома, обиженные и влюбленные, глаза Билла,  извиняющиеся и кроткие…

- Эдди! – воскликнул Том и пошел ему навстречу, его взгляд открывал искреннюю тоску по нему, кричал о том, как он соскучился, как, наконец-то, счастлив оказаться рядом с ним, говорить с ним. С ним одним…

Билл последовал следом за братом.

Эд облегченно вздохнул, искренняя нежная улыбка  играла на его губах, он смотрел только лишь на Тома, идущего ему навстречу.

- Я ему объяснил, что все вышло случайно, и ты – ни при чем, - произнес Билл, остановившись чуть дальше Тома, приблизившегося к Эду почти вплотную.

Эд взглянул на Билла из-за плеча Тома и кивнул с легкой улыбкой. Том не оборачивался, он ждал, когда Билл уйдет и оставит их с Эдом наедине. Но что-то подсказывало ему, что так просто Билл не отправится в свой номер.

- Извини, что я… - Билл запнулся, потупив взгляд, - Что-то нашло на меня…

- Билл у нас сначала делает, а потом думает, - съязвил Том, которому присутствие Билла уже действовало на нервы. Он так мечтал об этой встрече с Эдом, столько раз прокручивал ее в голове, предвкушая, представляя, что он скажет ему, что он ответит…

Сейчас Том ждал язвительного парирования Билла на свою реплику, чтобы Эд почувствовал обиду за него, вступился, хотя бы мысленно. И тогда они оказались бы на одной стороне, тогда у Билла не было бы никаких шансов на Эда. Все же признания брата не на шутку его встревожили.

- Да, Том прав… - вздохнул Билл, - сначала делаю, потом думаю. И на концертах тоже так бывает. Сначала прочу плакат вслух, а потом уже думаю, как выкручиваться, потому что там иногда такое пишут!

Том в удивлении оглянулся на брата. Чтобы Билл признал какой-то свой недостаток! Такого просто не могло быть!  Но сейчас он стоял перед ними – само смирение и кротость. И такое подкупающее раскаяние в глазах!

- Ладно… я… не буду вам мешать, пойду в свой номер, - негромко произнес Билл и как-то весь сгорбился, сжался, втянув голову в плечи, да еще и вздохнул так обреченно. Он медленно прошел мимо Тома и Эда, глядя в пол.

Эд почувствовал укол жалости в сердце. Билл, такой одинокий и потерянный, уходил сейчас в свой номер.

- Подожди, - воскликнул Эд в спину удалявшемуся Биллу, тот остановился, но не оборачивался, - Тебе вовсе не надо уходить. Давайте посидим, поговорим все втроем. Мы столько времени потеряли, когда не знали, что мы братья. Мне интересно, как вы прожили все эти годы, а я расскажу вам о себе.

Том  со стоном возвел глаза к потолку:

- О, нет! – прошептал он в отчаянии.

Билл обернулся, его глаза светились робкой радостью:

- Правда? Да? – он переводил взгляд, полный надежды, с Эда на Тома и обратно.

Том, незаметно для Эда, показал Биллу фак, а Эд улыбнулся, глядя на расцветшего Билла:

- Да.

И Билл улыбнулся ему в ответ счастливой улыбкой и негромко произнес, глядя только на Эда:

- Спасибо.

***

В ту ночь они уснули все втроем на кровати в номере Билла.

Наговорившись и навспоминавшись вдоволь, они так и легли, не раздеваясь.

Поначалу Том очень злился на Билла за то, что он так навязался им с Эдом, но потом, в пылу беседы, они с Биллом весело перебивали друг друга, рассказывая о своих детских проделках, дополняя друг друга, споря о деталях.

Том проснулся первым. Он повернул голову, и его взгляд сделался нежным, а губы тронула легкая улыбка. Эд спал рядом с ним, обнимая его одной рукой. Том перевел взгляд и нахмурился. Билл пристроился с другой стороны, прильнув к Эду, уткнувшись носом в его спину и обняв его.

Том недовольно покачал головой, мысленно обругав Билла нехорошими словами.

Вдруг Эд открыл глаза и улыбнулся Тому. Они смотрели друг на друга, разговаривая лишь взглядами. И так хотелось вечно жить в этом неосязаемом зрительном контакте.

Том кивнул головой в сторону двери номера, Эд утвердительно покачал головой, не переставая улыбаться нежной трогательной улыбкой.

Они осторожно выбрались из кровати и, оставив Билла и дальше придаваться сну, выскользнули в коридор отеля.

Там они взялись за руки и бегом помчались к номеру Тома.

Захлопнув дверь, Том без предупреждения прильнул губами к губам Эда. Они жадно целовались, стискивая друг друга в объятиях. Том оторвался от таких желанных губ и, тяжело дыша, прошептал:

- Ты такой ручной, такой теплый ото сна! Это просто наваждение какое-то! – и снова прильнул поцелуем к губам Эда. Они стискивали в ладонях ни в чем не повинные одежды друг друга, сжимая ткань в кулак, и снова цеплялись пальцами за новые нетронутые участки. Им все казалось мало, они никак не могли насытиться прикосновениями друг к другу. Том переключился с губ Эда на его шею, целуя, лаская языком нежную кожу, заставляя Эда восторженно охать и срывая с его губ стоны.

Внезапно заиграла мелодия. Они отпрянули друг от друга от неожиданности.

- Это мой телефон, - хрипло прошептал Эд, вытаскивая мобильник из кармана брюк, - Билл?! – воскликнул он, глядя на высветившуюся надпись звонившего.

- Черт! - выругался Том, - Не отвечай ему!

- Но как я ему это потом объясню? – Эд растерянно посмотрел на Тома.

- Я ему сам объясню! – зловеще пообещал Том.

- Не надо! – запротестовал Эд, - Я отвечу и скажу, что я занят.

- Угу, - скептически откликнулся Том.

- Билл, доброе утро! – произнес Эд в трубку, - Да, мы с Томом тут… Я… да, конечно…

Том слушал реплики Эда с самым хмурым видом.

- Он напомнил мне про экскурсию по Москве, которую я обещал вчера провести для вас… - Эд смотрел на Тома виновато, - И он… позвал нас на завтрак…

- Зачем ты дал ему свой номер вчера?! – взвыл Том, - Зачем ты пообещал ему эту экскурсию?!  Разве ты не видишь – он делает все, чтобы встать между нами!

- Но… он… мне его так жаль… он кажется таким одиноким, - попытался оправдаться Эд, - А на все мои знаки внимания он словно расцветает, я не могу его… обломать…

- Вот именно, что КАЖЕТСЯ! А на самом деле ему просто скучно, он завидует нашим отношениям! – Том в сердцах ударил кулаком в стену, - А ты ведешься на его провокации, как и все вокруг.

- Но…

- Давай, иди проводи ему экскурсию, я и ты подождем, конечно, - обиженно прервал Том начавшего было снова оправдываться Эда, - И ничего, что это последний день у нас, ничего, что мы не виделись прорву времени, и ничего, что неизвестно когда увидимся еще. Беги – Билл же такой одинокий, такой несчастный!

- Том! – Эд чувствовал, как комок слез подступает к горлу, ему было сложно дышать.

Но Том уже выбежал из номера.

***

Во время завтрака в ресторане Билл говорил без умолку, обращаясь в основном к Эду, улыбаясь ему, подкладывая ему в тарелку салатов, подливая сок в его бокал. Он так заботливо за ним ухаживал, что Том не выдержал и съязвил. Георг и Густав посмеялись, а Билл простодушно пожал плечами и тоже улыбнулся.

Часы бежали с убийственной скоростью. После экскурсии по Москве, которую Эд проводил, сидя между Биллом и Томом, прямо из автомобиля, Дэвид объявил, что пора ехать в аэропорт.

На этой фразе Эд, спускавшийся вниз по лестнице, споткнулся. Его охватило отчаяние – они так и не пообщались толком с Томом. Билл всегда был рядом с ними. Даже сейчас именно Билл поддержал Эда под руку, защитив от падения.

- Спасибо, Билли, - растерянно произнес Эд, поискав глазами Тома. Во взгляде Тома читалось: а я говорил, а я предупреждал, что времени мало!

Эд решительно подошел к нему и на глазах у всех увел за собой.

- Томми, прости меня… я был неправ. Мне стоило провести этот день только с тобой. Я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя и при первой возможности приеду к тебе, - Эд вглядывался в глаза Тома.

Вместо ответа Том сгреб Эда в охапку, обняв крепко-крепко:

- Ты мягкий, добрый, и за это тоже я люблю тебя. Не извиняйся. Я уже все на много раз обдумал, все равно мы скоро встретимся, и я больше не позволю Биллу мешать нам.

Эд вздохнул с облегчением, положив голову на плечо Тома, наслаждаясь их близостью, внутренне замирая от его объятия, вдыхая ставший таким родным запах его кожи.

- Я так тебя люблю, - прошептал Эд, зарываясь носом в его шею, - Я так тебя люблю…

***

Том уехал. Они теперь каждый день переписывались в Интернете.

С помощью Дэвида готовилась поездка Эда в Германию. И не просто поездка. Эд должен был впервые увидеть свою родную мать.

Он волновался перед поездкой в Лойтше, а Том, как мог, поддерживал его. И не только Том. Эд переписывался по Интернету и с Биллом тоже. Тот выпросил по СМС адрес его электронной почты. И Том знал об этом. Эд сам ему сказал.

Потратив кучу нервов, Том так и не добился от Билла, чтобы он оставил Эда в покое. Тот с самым невинным взглядом твердил, что Эд и его брат тоже, и он хочет с ним общаться. И имеет право, меж тем. Что можно было возразить на это?

А Энди… он давно так не смеялся, когда оба Каулитца, втайне друг от друга, обратились к нему с целью попросить найти кого-нибудь, кто взломает электронную почту  оппонента.

И Энди нашел, и сохранил в секрете обоюдные одинаковые просьбы своих друзей-близнецов.

И Том прочел переписку Билла и Эда, убедившись в дружеском ее характере, не смотря на явные провокации Билла, а Билл прочел переписку своих братьев, огорчившую его до слез всеми этими их заверениями во взаимной любви.

Билл не спал целую ночь, вспоминая обрывки их писем друг другу. И было так больно, и глаза щипало от слез…

***

Эд впервые получил письмо от своей матери, от Симоны. По Интернету. Это было незадолго до его отъезда в Германию.

Он с колотящимся от волнения сердцем открыл его, зажмурился, а потом, собравшись силами, начал читать:

«Дорогой мой мальчик!» - писала Симона, - «Я давно уже узнала от Дэвида и моих сыновей о тебе. Но все не решалась написать или позвонить… Такие вещи лучше делать при личной встрече. Я очень ждала и жду твоего приезда, вот не утерпела – села писать тебе.

Совершенно невероятно поверить в то, что ты мой сын, что ты живешь в другой стране, что тебя воспитали другие люди… Нет, все не о том я пишу, прости меня, дорогой мой. Я просто очень волнуюсь и не могу подобрать слов.

Я люблю тебя заочно, хочу, чтобы ты это знал. И я приму тебя любым в любой момент твоей жизни. Теперь у тебя есть я, твоя мама, и ты всегда можешь рассчитывать на меня. Наш дом – твой.

Я очень жду встречи с тобой, считаю дни. Сама бы приехала давно, но Дэвид удержал. Его доводы достаточно весомые. Приедешь, и будем все решать. Опять не то пишу…

Просто ты знай, что я очень тебя люблю и жду. Приезжай скорее…

Целую

мама»

Эд несколько раз перечитал это письмо, его впервые охватила такая нежность к кому-то. Такую же нежность он испытывал только к своей бабушке. И тут же при воспоминании о ней сердце кольнуло. Это дала о себе знать его встрепенувшаяся совесть. Бабушке приходилось лгать в связи с этой предстоящей поездкой в Германию. Эд говорил ей, что едет на три недели учиться, что все оплачивает фонд поддержки молодых дарований в области культуры и искусства. И она искренне гордилась им и украдкой смахивала слезу от охватывавших ее чувств. Еще бы! Такого внука воспитала! Такого внука!

А у Эда каждый раз болезненно сжималось сердце от того, что он так жестоко обманывает самого дорогого человека в своей жизни. Но поделать с этим было ничего нельзя, его признание сделало бы бабушке только хуже, ранило бы так сильно…

***

И так странно все прошло в Германии. Да, Эд приехал на свою родину, встретился снова с Томом, увидел впервые свою родную мать, но… так все было чуждо ему в тот визит, так далеко от него по духу.

Национальность на самом деле не играет никакой роли. Все зависит от ментальности и традиций, которые человек впитал в себя с детства.

Не было широты души в объятиях Симоны, не хватало чего-то более существенного, к чему Эд привык в России.

На глазах матери блестели слезы, но она достаточно быстро взяла себя в руки, и жизнь потекла в обычном русле. Эд чувствовал себя чужим в этой семье. Одно дело Том! А совсем другое – попытаться стать частью устоявшегося маленького коллектива со своими традициями, понятными каждому, со своими устоявшимися привычками и правилами.

Симона, Гордон, Том и Билл были настоящей семьей, а вот Эд чувствовал себя пришельцем с другой планеты.

Он не мог бы внятно объяснить, чего ему не хватало, но, казалось, эти люди вместе, а он в отдельности. И ничего Эд не мог поделать с чувством легкого разочарования, с тоской по своей бабушке и по отцу. Хотелось к ним в семью, они всегда были его семьей, а тут… слишком много лет оказалось упущено безвозвратно…

К минорному настроению Эда добавились те же отношения Тома и Билла, что он наблюдал в Москве. Каждый из них стремился завладеть его вниманием, каждый из них пытался перетащить его на свою сторону.

Эд банально устал морально в Лойтше, и последнее, что его подкосило окончательно – это были претензии не выдержавшего Тома. Он кричал ему в лицо и не мог остановиться, что Эд заигрывает с Биллом, что он изменился, что у них за все время его пребывания не было ни минуты, когда они могли бы побыть наедине, что Эд благосклонно принимает все капризы Билла.

Дойдя до точки кипения, Том выкрикнул то, о чем пожалел уже в сам момент произнесения:

- Тебе все равно, с кем спать – с ним или со мной! Все равно же мы – одинаковые!

Эд медленно съехал спиной вниз, осев на пол, закрыв глаза ладонями, слезы душили его, моральная усталость навалилась с удвоенной яростью.

- Хорошо, - прошептал он, - хорошо, я уйду, я не буду вам больше мешаться. Я тут чужой, я вторгся в вашу жизнь и все в ней испортил.

- Эд, - спохватился Том, ловя ртом воздух, кидаясь на колени перед ним, схватив его за руки, глядя испуганным взглядом на него, - Эд, я сказал глупость, прости. Это все моя ревность, я…

- Том, - Эд устало посмотрел на него, - я слышал, как вы ругались с Биллом сегодня из-за меня. И он напоминал тебе какой-то день рождения и кричал, что не отступится от меня, пока ты не поймешь, что любишь его, а не меня, и все это со мной замутил, чтобы наказать его.

У Тома упало сердце. Он, действительно, поцапался сегодня с Биллом не на шутку. Только все обиженные фразы Билла он посчитал бредом, потому что его сердце принадлежало Эду.

- Я не люблю его больше, - вырвалось у Тома, - не люблю так, как… ну ты понимаешь… а он все не может успокоиться, все ставит нам палки в колеса…

Эд медленно покачал головой из стороны в сторону:

- Это я встал между вами. Я – третий лишний…  - его усталые потухшие глаза смотрели на Тома созерцательно, не мигая, остановившимся взглядом, в котором читалось столько боли, - А я ведь поверил Биллу, поверил, что он хочет со мной подружиться, что он принял меня, что он испытывает ко мне хорошие добрые чувства. И тебе я поверил, поверил, что ты любишь меня… а я оказался лишь средством манипулирования между вами.

- Это не так! – воскликнул Том, прижав холодные, словно безжизненные, ладони Эда в своей груди, - Я люблю тебя! Я не обманывал и не обманываю!

Взгляд Эда дрогнул в надежде поверить, оттаять, согреться внутренне и снова почувствовать себя счастливым. Ему так этого хотелось! Так хотелось быть любимым и счастливым!

- Какая трогательная сцена! – голос Билла, стоявшего в дверях комнаты, прозвучал, как выстрел, - Браво! – он несколько раз демонстративно похлопал в ладоши, - А расскажи-ка нашему братцу о том дне рождения, когда ты поцеловал меня и признался мне в любви. Давай, Том, расскажи.

- Билл! – Том вскочил на ноги и уставился на него, сжимая кулаки.

- И пусть он узнает, что ты из-за меня начал за ним волочиться, чтобы я среагировал.

Том кинулся на Билла, затыкая его рот ладонью. Они боролись. Билл пытался освободиться от цепких рук Тома, а тот не позволял ему этого сделать.

- Все! Хватит! – раздался отчаянный крик, это Эд вскочил на ноги и смотрел на братьев глазами мертвого человека, - Я уйду из вашей жизни! Уйду, Билл! Уйду! Только не надо драться, не надо выяснять отношения таким образом! Вы же близнецы!

Тома и Билла кольнуло это – «вы близнецы». Эд словно отгораживался от них, словно не был их близнецом. А именно так он себя и ощущал – есть они, и есть он. Отдельно.

- Эд… - вырвалось у Билла, когда Том отпустил его.

- Мне надо выспаться, завтра утром я улетаю в Москву, - спокойным безжизненным тоном произнес Эд и удалился в ванную комнату.

***

Эд летел в самолете домой и вспоминал, как Том стучался в дверь ванной, как просил его выйти. Эд не вышел. Он включил воду и позволил своему отчаянному разочарованию вылиться в слезы. А потом, вконец обессиленный морально, он так и уснул в ванной, свернувшись калачиком на теплом с подогревом полу, не решившись выйти к Тому, продолжавшему караулить его под дверью.

И еще его память навсегда сохранила тяжелый и грустный взгляд Тома, когда Эд пошел на посадку в самолет. Тот даже не мог ничего ему сказать при Симоне, Гордоне и Билле. А Билл смотрел в пол, провожая Эда.

Эд упросил Симону держать пока в тайне его истинное происхождение. Ради бабушки и отца. Он боялся, что это может убить их. Он так этого боялся, так просил, что Симона пошла ему навстречу и согласилась.

Дэвид тоже был пока вполне удовлетворен этим соглашением ради своих каких-то пиарно-коммерческих интересов и даже похвалил Эда за желание держать его происхождение в тайне.

На душе Эда было так тяжело сейчас. Его мучила открывшаяся правда в отношениях Тома и Билла, терзало поведение Билла с ним, убивала разлука с Томом, которая, как он решил, продлится навсегда.

Эд хотел бы, чтобы этой поездки в Германию не было, хотел бы снова оказаться в том моменте своей жизни, когда наивно и безоговорочно верил Тому и Биллу, мечтал снова встретиться с ними… Но машину времени пока не изобрели, приходилось как-то выживать БЕЗ отнятой любви, БЕЗ братьев… Он же сам так решил….

***

«Билла Каулитц из группы Tokio Hotel пытались похитить!» , «Маньяк преследует суперзвезду немецкого рока!», «Я не помню их лиц, они подкрались сзади, - Билл Каулитц о своем похищении» - Эд замирал от ужаса, читая эти новости в Интернете.

Он уже полгода жил своей привычной жизнью. В Москве. Он с головой ушел в учебу, буквально истязая себя занятиями на скрипке. Хотя и не знал – для чего он это делает. Все равно, пока живы его договоренности с Симоной и Дэвидом, он не сможет делать карьеру музыканта. Лица его братьев у всех на виду, в памяти, а нагло обманывать всех каждый раз – этого Эд не хотел.

Он заблокировал свою почту в Интернете, по которой переписывался с Томом и Биллом, он сменил номер телефона. Каулицы не могли бы достучаться до него, а Симона… он сам ей звонил время от времени на домашний телефон, который, как он знал, не имел определителя номера, да и звонил он ей с пункта международных переговоров.

Он самоустранился от своей кровной семьи, хотя боль тупой неизвлекаемой занозой точила его страдающее сердце.

Иногда он плакал. Особенно по ночам. Слезы сами катились на подушку – это его несостоявшаяся любовь искала выход. Он отчаянно скучал по Тому, но запрещал себе думать о нем. Но от воспоминаний хотелось выть и кататься по полу, разбивая руки в кровь, но Эд не мог себе позволить даже этого. Бабушка всегда была дома, а он не хотел ни намеком огорчить ее.

Но эти статьи! Эд отбросил все обиды на Билла. Его могли убить. Кто-то неизвестный охотился на него.

Внезапно раздалась мелодия мобильного, Эд машинально взял трубку.

- Это Дэвид Йост. Наконец-то я тебя нашел! Ты читал новости?

- С Биллом все в порядке? – каким-то чужим голосом, даже не поздоровавшись, спросил Эд. Цепкие когти страха ухватили его за горло.

- Пока да, - откликнулся Дэвид, - Ему нужна твоя помощь… вернее – полиции и всем нам. Билл даже не знает, что я позвонил тебе. Но у меня нет другого выхода – его могут убить.

- Я… располагайте мной, - откликнулся Эд, решительно встав из-за компьютерного стола.