АВТОР: Irma Lesovik
НАЗВАНИЕ: Под маской
СТАТУС: закончено
КАТЕГОРИЯ: Slash, Het
ЖАНР: Angst, POV, Romance
Рейтинг: NC-17
ПЕРСОНАЖИ: Том, Билл.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: О людях, скрывающих свои чувства под маской безразличия.
ДИСКЛЕЙМЕР: Отказываюсь от всех прав на персонажей и приношу извинения участникам группы Tokio Hotel за использование их образов в моем фанфике
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ: Твинцест, наличие откровенных сексуальных сцен.
Часть 1 - здесь
Часть 2
После ухода Билла и Тома я долго сидела в прострации, глядя безразличными глазами в пространство. У меня было ощущение, что я пуста, выпита до дна, умерла. Не знаю, сколько прошло времени, когда я, наконец, поднялась с пола и поплелась в комнату. Как только я очнулась от прострации и начала двигаться, внутри меня ожил жужжащий комарик боли. Нудная, тупая, бесконечная боль.
Мой взгляд упал на мобильный, там были ИХ телефоны и СМС… Я схватила мобильник и со всей силы своего отчаяния зашвырнула его в стену. Он жалобно звякнул и разлетелся на мелкие кусочки. «Так же, как моя жизнь», - подумалось мне.
Я решительно направилась в другую комнату и выгребла из ящика всю свою коллекцию о Tokio Hotel. Найдя полиэтиленовый пакет, я начала запихивать в него журналы, диски и постеры, крича в напечатанные лица Билла и Тома:
- Я больше не буду вашей фанаткой! Не буду! Давайте, выпускайте новые песни, я их не услышу, я ничего больше не буду знать о вашей жизни. Вы ведь такие гордые! Вот и оставайтесь вдвоем! А я забуду вас! Забуду! – слезы ручьем текли по моим щекам и падали на их напечатанные глаза и губы.
Собрав все, я вышла на лестничную площадку – оказывается, входная дверь была не заперта все это время – и выбросила всю мою фанатскую коллекцию в мусоропровод.
Я понимала, что теперь никогда не буду счастлива, без НИХ. Но я также понимала, что, стараясь забыть ИХ, не видя Их и ничего о НИХ не слыша, хотя бы не сойду с ума, не покончу с собой. Самое парадоксальное, что от самоубийства все последние годы меня удерживала их песня “Spring nicht”. Удерживала она меня и сейчас.
Я открыла все окна, чтобы выветрить ИХ запахи, сорвала с дивана постельное белье, на котором мы спали, сложила его в пакет на выброс и огляделась. Несколько милых безделушек, подаренных Биллом и Томом, цветы в вазах – что с ними делать? Секунда размышления, и все это полетело в пакет, где уже дожидалось мусоропровода постельное белье. Ничего не должно остаться, так мне будет хоть чуточку легче. Интересно, почувствую ли я эту чуточку? Смогу ли привыкнуть к непрекращающейся боли в моем сердце?
Потянулись убогие серые дни. Для меня серые, потому что ничто не могло меня обрадовать, ничто не интересовало. Внутри меня поселилась такая лютая стужа, что я ощущала себя Снежной Королевой. Мне казалось, я умерла, но тело отчего-то продолжало двигаться.
Я все так же работала переводчиком, участвовала в переговорах, презентациях, по долгу службы почти каждый день посещала рестораны, клубы, театры, концерты, показы мод со своими подопечными. Конечно, я понимала, что такую жизнь сложно было бы назвать серой и унылой, но для меня она была именно такой. И еще – пустой.
Я работала очень много, брала все заказы, какие только можно уместить в 24 часа, чтобы быть занятой, уставать и не думать. Но во сне я все равно видела ИХ. Это было просто каким-то наваждением!
Я не знала, чем они сейчас занимаются, появились ли у них новые песни, получили ли они какие-то новые награды. Я осталась верна своему обещанию самой себе. Я больше НЕ ИХ фанатка! Ни в коей мере. К тому же наши с НИМИ отношения перешли на другой уровень, нежели отношения фанатки и кумиров. Я узнала их лучше, чем любая фанатка. Они полюбили меня, я стала их возлюбленной, пусть так ненадолго… Том, ты добился, чего хотел – я больше не фанатка Tokio Hotel.
***
Мне позвонили из больницы и сказали, что моя мама госпитализирована в тяжелом состоянии.
- У Вашей мамы острая форма аритмии, необходима замена сердечного клапана, - доверительным тоном объяснял седой врач, когда я примчалась в больницу.
Он посмотрел мне прямо в глаза:
- Операция жизненно необходима Вашей маме, без нее ей, простите меня за прямоту, осталось совсем недолго.
- Сколько? – убитым голосом спросила я.
- От месяца до… Там уж как получится, - врач развел руками и посмотрел на меня с сочувствием.
- Ну а в чем же проблема? Сделайте ей операцию.
- Эта операция платная и стоит очень дорого. Именно поэтому я вызвал Вас. Вы сможете заплатить за операцию? Она обойдется в 35000 евро.
- Так дорого?
- К сожалению, да. В эту стоимость входит все – дооперационное обслуживание, сама операция, реабилитация после операции, отдельная палата. Операции такого уровня проводят только профессора кардиохирургии, светила, как Вы понимаете, их время дорого.
У меня не было таких денег, почти все мои заработки уходили на выплаты по ипотеке. Сами понимаете, двухкомнатная квартира почти в центре Москвы. У мамы была квартира в Северном Бутове, ее можно было бы быстро продать, но она записана на маму, согласится ли она? Мама столько лет прожила в своей квартире, любила ее. Что же делать?
К маме меня не пустили – она была в реанимации. Я направилась домой на такси, прокручивая в голове различные варианты того, как найти 35000 евро. Внезапно зазвонил мой сотовый.
- Да.
- Это Елена? – раздался в трубке незнакомый мужской голос.
- Да.
- Вы работали переводчиком Tokio Hotel в их приезд в Россию? У меня верные сведения?
- Да, - ответила я в третий раз, а сердце учащенно забилось при упоминании Tokio Hotel.
- У нас есть сведения, что они оставили о Вас лестную характеристику. Не согласились бы Вы поработать с ними еще раз?
- Вы знаете, я очень занята, просто перегружена работой, я не смогу, - ответила я сквозь подступающие слезы.
- Елена, у нас крупная сеть молодежной одежды по всей стране, мы не поскупимся на гонорар. Вы не пожалеете, даже если Вам придется отказаться от какой-то уже запланированной работы.
«Не поскупимся на гонорар», - стало ключевой фразой, мне сейчас так нужны деньги.
- Мне нужно 35000 евро, - сказала я, - Видите ли, в данный момент мне действительно очень нужна эта сумма.
- 35000 евро – и Вы с нами работаете? – тоном змея-искусителя произнес незнакомец.
- Да.
- Хорошо, мы согласны. Приезжайте к нам в офис. Когда Вы сможете?
- Сейчас.
- Хорошо, записывайте адрес. Ой, извините, забыл представиться, меня зовут Виктор Андреевич, я – генеральный директор сети магазинов молодежной одежды «Неформат».
Да, это была действительно крупная сеть магазинов!
- Приятно познакомиться, Виктор Андреевич, диктуйте адрес.
***
Я вошла в очень богатый кабинет – вся мебель кожаная, картины (не удивлюсь, что подлинники), пробковые обои, проекционный телевизор во всю стену, на дубовом столе невероятно навороченный монитор сантиметров 100 по диагонали, а за всем этим великолепием достаточно молодой и вполне привлекательный мужчина. Он встал, протянул мне руку через стол.
- Здравствуйте, присаживайтесь. Это я Вам звонил.
Он смотрит на меня оценивающим взглядом, я гляжу ему прямо в глаза.
- Итак, Елена, через неделю у нас планируется съемка рекламных роликов и плакатов с участием группы Tokio Hotel.
Я киваю, хотя название группы, произнесенное вслух, иголкой впивается в сердце.
- Мы хотим снять 15 рекламных плакатов и 4 ролика для телевидения, если быть точным. Вы нужны нам в качестве переводчика. Вы согласны на эту работу?
- Да, если Вы согласны с моим гонораром.
- Мы согласны.
- Скажите, почему Вы выбрали меня? – спросила я.
- Потому что я получил информацию, что Вы не только блестяще справились с предыдущей работой, но и подружились со всеми членами коллектива. Нет необходимости брать кого-то нового и ждать, пока он установит свой контакт с группой..
- Я понимаю.
- Тогда вот Вам бланк договора, ознакомьтесь и подпишите.
- Скажите, а можно получить аванс? – спросила я, поставив свою подпись под договором.
Виктор Андреевич убрал свой экземпляр договора в папку и посмотрел на меня как-то неофициально, по-доброму, что ли.
- Можно. Но, если не секрет, скажите, зачем Вам понадобились деньги. Я так понимаю, мне просто повезло, что Вам нужны эти деньги, иначе бы Вы не согласились. Я прав?
- Да, Вы правы. У меня просто сейчас определенные проблемы личного характера, - я подняла на него глаза, полные грусти, - Моей маме нужна срочная дорогая операция. Иначе…
- Извините, что я затронул эту тему, - Виктор Андреевич протянул мне платок, - Но мне нравится Ваша искренность, я думаю, мы сработаемся, - он ободряюще улыбнулся мне.
- Спасибо, - ответила я, благодарно улыбаясь в ответ и прикладывая платок к глазам.
- Да это Вам спасибо, что Вы согласились. Кстати, группа Вас так хвалила, а Вы не захотели поначалу с ней работать. Это же такой успешный проект, девочки плачут на их концертах, я сам видел.
- Да, я тоже видела. Просто много работы навалилось, вот и все. Поэтому и отказывалась, - решила я не вдаваться в подробности.
***
После заключения договора меня несколько дней в подробностях вводили в курс дела, ведь я должна была переводить на заключении договора с группой и на съемках. По вечерам Виктор, теперь просто Виктор, по его просьбе, к тому же мы перешли на ты для удобства, приглашал меня сходить в театр или ресторан. Я отказывалась, но и он не сдавался.
Вот он – Виктор – симпатичный, умный, обаятельный, очень обеспеченный, ну почему бы не влюбиться? Нет, в сердце все та же зима, все та же боль. По НИМ.
Я забыла рассказать. После того, как я выбросила все, что напоминало мне о Билле и Томе, я сменила имидж. Раньше я носила джинсы и футболки, любила брюки, неформальный стиль. Теперь же я, из духа противоречия, стала гламурной «Барби»: короткие юбки, ботфорты, туфли на шпильках, красный, розовый цвета. Видимо, Виктора привлекала не я, а эта кукла, которой я стала, причем холодная и недоступная. Да, я его понимаю. Но ничем помочь не могу.
И вот наступил тот день, когда ОНИ прилетели в Москву. Рейс был ночным, и Виктор, видимо, показывая таким образом свою заботу обо мне, разрешил мне не встречать их в аэропорту.
- Отоспись, как следует, завтра будет много работы, - сказал он, - я и со своим ломаным английским справлюсь.
Мне была необходима эта ночь, чтобы подумать, как себя вести, чтобы настроить себя на новую встречу с НИМИ. И я благодарно улыбнулась Виктору:
- Спасибо.
***
Всю ночь я ворочалась с боку на бок, размышляя, переживая за завтрашний день. Уснула очень поздно. И проспала. Вернее не так, почти проспала. Я хотела встать раньше, чтобы еще раз морально подготовиться. Теперь моральную подготовку пришлось вычеркнуть.
Я накрасилась, одела кокетливый фиолетовый костюм, состоявший из пиджака, украшенного спереди вышивкой, идущей по краю, и мини-юбки, и длинные ботфорты на шпильке, тоже фиолетовые, в тон костюму. Эти ботфорты я заняла у подруги, у меня таких, конечно, быть не могло. Натянув мой коротенький полушубок, я спустилась к машине, которая ждала меня у подъезда.
Всю дорогу я пыталась настроиться, но ничего не выходило. Боль в сердце давала о себе знать, меня немного лихорадило. Ну вот, стоило ИМ приехать, как я уже с ума схожу. Так, надо срочно взять себя в руки. Тем более подъезжаем.
Я вышла из машины и зашла в здание. Через минуту я уже стояла перед дверью, за которой были ОНИ. Я это чувствовала.
Дергаю дверь на себя, вхожу. Предбанник с вешалками. Снимаю свой полушубок, в соседней комнате говорят по-немецки. Виктор выглядывает оттуда:
- О, привет!
- Я не опоздала?
- Нет, просто они раньше немного приехали. Все в порядке.
Из комнаты, видимо, услышав наш разговор, выходит Билл. Я делаю вид, что занята тем, что снимаю ботфорты. Краем глаза замечаю Тома. Он стоит, сложа руки, и прислонившись к стене. Георг и Густав выглядывают из-за двери. Я стягиваю сначала один сапог, потом другой. И они все впятером, включая Виктора, наблюдают за мной. Я достаю изящные туфли на шпильках и переобуваюсь.
Наконец, я поднимаю на них взгляд. Ледяной.
- Здравствуйте, ребята! – говорю я им, улыбаясь лучезарной дежурной улыбкой.
Я подхожу к Биллу, так как он стоит ближе всех ко мне:
- Как долетели? – обвожу всех вежливым взглядом.
- Я не перестаю тебе удивляться, Лена, - говорит Георг, улыбаясь, - Ты сменила имидж?
- Ты это заметил? – удивленно спрашиваю я и делаю «страшные» глаза, он смеется.
- Хорошо долетели, - произносит Билл и смотрит на меня виновато.
- Давайте пройдем в зал для переговоров, - предлагает Виктор, взяв меня за плечи. Я перевожу.
Том смотрит на меня тяжелым взглядом, разворачивается и идет в зал.
Я начинаю работать. Все, как всегда, улыбки, кивки головой, доброжелательный взгляд с моей стороны – это работа. Воля в кулаке, сердце закрыто на три кодовых замка. Ничего личного – просто бизнес.
Наконец, перерыв на обед. Виктор объявляет об этом, а потом как будто случайно, касается моей руки и удивленно говорит:
- У тебя просто ледяная рука.
- Что он сказал? – спрашивает Билл.
- Он сказал, что у меня ледяная рука, - я смотрю на него безразлично. Он еле заметно вздрагивает, смотрит на меня несчастными широко раскрытыми глазами. Видимо, он помнит о том, что руки выдают мое внутреннее состояние.
Затем я встаю и иду к выходу, на перерыв. Мне предоставили сегодня маленькую комнатку для моего отдыха, я направляюсь туда. Главное дойти. Я иду по ковру на своих шпильках и прикидываю в уме, сколько осталось шагов до спасительной двери, за которой я смогу дать волю чувствам.
Внезапно я почувствовала чью-то руку на своем плече. Я оборачиваюсь и вижу Билла.
- Лена, я хотел поговорить с тобой.
- Да, Билл, чем я могу помочь тебе? – отвечаю я профессиональной фразой, оставаясь только переводчиком.
- Ну, зачем ты так? Я хочу попросить прощения, что тогда малодушно ушел вслед за Томом. Я так скучал, так хотел тебя увидеть. Я звонил тебе миллион раз, но твой телефон все время не работал. А вырваться к тебе я не мог никак, слишком много работы. Я уже тысячу раз упрекал Тома, что он так жестоко поступил с тобой и со мной и с самим собой тоже. Я был так счастлив, что нам предложили поработать в России.
Я смотрела на него, и мои глаза наполнялись слезами. Черт, все-таки вышла из образа Снежной Королевы!
- Билл, если бы ты вернулся тогда, если бы поднял меня с пола, на котором я просто умирала… Сейчас слишком поздно. Вы отняли у меня радость жизни, да даже саму жизнь. Зачем ты сейчас мне все это говоришь? Я умерла в тот день, - тихо проговорила я.
И тут из-за угла вышел Том и встал позади Билла, подозрительно глядя на меня. Я несколько секунд смотрела ему прямо в глаза, открыв для него всю мою боль. Затем я повернулась и пошла к своей комнате. Прикрыв дверь, я без сил опустилась в кресло, вытянув ноги. Надо было успокоиться и быть готовой продолжить работу после перерыва. Я услышала, как дверь открылась, и кто-то вошел и присел на корточки возле меня. Билл, это его духи. Я не открывала глаза. Боже, что же он меня мучает?
Он взял мою руку в свои и прижал к своей щеке. Я знаю, он сидит на корточках и смотрит на меня.
- Билл, что, уже пора работать? – спросила я спокойным тоном.
- Нет еще.
- Как ты догадалась, что это я?
- А кто, Том, что ли? Или Густав? – я открыла глаза и посмотрела на него безразличным взглядом.
Его глаза лучились любовью, мое сердце сжалось, захотелось не просто зареветь, зарыдать в голос. Но я смогла спрятать слезы поглубже, встала и вышла из комнаты. Том стоял неподалеку в коридоре, прислонившись к стене, и курил. Я прошла мимо. И тут из-за поворота появился Виктор, мы почти столкнулись. Он схватил меня за руки, пытаясь удержать равновесие. Затем он нагнулся к моему уху и прошептал:
- Все, я на сегодня уезжаю, у меня там аврал в одном месте образовался, надо разобраться. Ты попробуй их все-таки уговорить на обнаженку.
Под «обнаженкой» Виктор подразумевал съемки с обнаженным торсом для ребят, на которые они никак не соглашались.
- Я ничего не обещаю, - ответила я и только в этот момент поняла, что Виктор держит меня за руки, и мы шепчемся на глазах у Тома, подпирающего стену, и Билла, стоявшего на пороге моей комнаты для отдыха.
Виктор, видимо, тоже понял двусмысленность ситуации, отстранился от меня и, распрощавшись, ушел.
- Ребята, сейчас поедем на фотосъемку, - громко объявила я Тому и Биллу.
Затем я развернулась и скрылась за поворотом. Притормозив, я решила подслушать, что они там будут говорить. Я подкралась на цыпочках к повороту, за который только что гордо удалилась, и напрягла слух.
- Ты добился, чего хотел? – услышала я голос Билла.
Молчание, так, вроде идут сюда. Я пробежала несколько шагов и снова зашагала неспешным уверенным шагом. Зачем я подслушивала? Я хотела узнать, как Том относится ко мне сейчас. Но так и не узнала.
***
Мы погрузились в лимузин и поехали на фотосъемку. Я села на боковое сидение в самый угол и прикрыла глаза. Не могу видеть ИХ так близко – больно.
- Лена, ты чего такая? – услышала я голос Георга.
- Какая? – спросила я, открыв глаза.
- Ну, не знаю, раньше ты как-то шутила, развлекала нас. Взять хотя бы твои перепалки с Томом!
- Ага, так было, - ответила я, наклоняясь поближе к Георгу, - Понимаешь, у меня мама в больнице на грани жизни и смерти, - я доверительно посмотрела ему в глаза, - Вот я сейчас с вами отработаю, смогу оплатить ей операцию.
- Лена, я тебе сочувствую, - Георг сжал мою руку, - Держись! Ты такая веселая девочка была, не меняйся. Если надо, давай я сегодня же оплачу операцию.
- Георг, если ты серьезно, я согласна, ждать нельзя.
- Я серьезно.
- Я тебе все отдам, как только мы закончим работать. Надо добавить 20000 евро, 15000 евро я уже заплатила.
- Хорошо, напиши мне счет.
Я полезла в сумку, вытащила свой телефон и блокнот, переписала номер счета на листочек и протянула Георгу. Он кивнул:
- Сегодня же распоряжусь, деньги поступят.
- Спасибо, Георг, - я обняла его, - ты очень отзывчивый и добрый человек.
- Лена, перестань, я обычный. Неужели ты не помогла бы мне, если бы узнала, что умирает моя мама?
- Конечно бы помогла.
- Ну вот.
Мы помолчали, и только тут я заметила, что Билл и Том смотрят на нас, Густав слушал плейер и смотрел в окно. Причем смотрят с противоречивыми чувствами. Удивление и заинтригованность в соседстве с ревностью. «Да что же это такое?» - пронеслось у меня в голове.
- Странно, никто не спрашивает, о чем это мы тут с Георгом шепчемся, - громко сказала я.
Георг заулыбался. Билл поднял бровь, Том усмехнулся.
- По-моему, они тебя боятся, - тихо сказал мне Георг.
- Если бы ты знал, как я их боюсь, - устало ответила я.
***
В студии ребят накрасили и стали фотографировать для рекламы. Визажист, женщина лет 40, произвела на меня хорошее впечатление. Настолько неунывающий, веселый человек!
Я перевела для ребят основную задачу, а дальше фотограф направлял их своим английским. Я пока не была нужна.
Мы сидели с визажисткой на диване у стены, и она рассказывала мне уморительные истории из своей практики, о том, как она красила знаменитостей и о том, при каких сценах присутствовала. Одна из историй вызвала во мне искренний смех, легкий, как раньше, когда я не была так несчастна, как сейчас. Я запрокинула голову и рассмеялась от души. Отсмеявшись, все еще с улыбкой на губах, я случайно встретила взгляд Тома. Фотограф щелкал их, они меняли позы, а Том смотрел на меня. Увидев мою счастливую улыбку, он непроизвольно улыбнулся мне сам. Улыбка тотчас сползла с моего лица, я вернулась в реальность. Туда, где все плохо.
Фотограф как раз объявил окончание съемки. Ребята еще стояли в свете софитов на фоне синей ткани, когда я подошла к ним:
- Сейчас вы поедете ужинать и отдыхать. Вам надо хорошо выспаться. Завтра у нас съемка рекламных роликов, вы должны быть красивыми. Я с вами прощаюсь до завтра. Приятно было с вами поработать. До скорого! – я обвела доброжелательным взглядом каждого из них и отправилась к вешалке, одеваться.
Я одела свои ботфорты, полушубок, размотала гарнитуру от телефона, вставила в уши наушники, включила радиостанцию Ретро-FM. Через наушники в моей голове зазвучала песня Адриано Челентано “Confessa”, та самая, где в припеве: “O, por que”. Я, наконец, отвернулась от стены, в которую смотрела все это время, одеваясь. Я не поверила своим глазам: из гримерки один за другим вышли ребята, обнаженные по пояс. Билл и Том смотрели на меня и улыбались. O, mein Gott! Они же не соглашались сниматься в таком виде! Что они со мной делают? Я, как завороженная, смотрела на них все то время, пока они позировали не менее удивленному фотографу.
В ушах звучала прекрасная песня в исполнении Челентано, перед глазами стояли Билл и Том, обнаженные по пояс, позировали. Действительно – «Ну, зачем?», если перевести то, что пел Адриано. Ну, зачем? Зачем вы мучаете меня? Я не дождалась окончания фотосессии, выбежала из помещения, потом из здания, поймала такси и отправилась к подруге, у которой одолжила сапоги.
***
- Лен, я тебя не понимаю, что ты на них зациклилась. Билл, Том, Том, Билл. Сколько можно? У тебя есть вполне реальный Виктор. Обрати внимание на него, - размышляла подруга, с жалостью глядя на меня.
Нет, она ничего не понимала. Ни-че-го! Боже мой, да я сама себя не понимала. В 25 лет влюбиться без памяти в 19-летних парней, суперзвезд и всемирных знаменитостей! Хорошо еще, она не знала, КАК я лишилась невинности. По сути, для меня – все нормально, для общественного мнения – шок, порицание. А киньте в меня камень, кто без греха!
Я не смогла раскрыть подруге свою душу, она бы не поняла. С тяжелым сердцем я отправилась от нее к себе домой.
Когда такси подъехало к подъезду, я увидела роскошный черный лимузин, стоявший у моего дома. Мое сердце упало: «Кто-то из НИХ!».
Когда я направилась к входной двери своего подъезда, дверь лимузина открылась, и вышел Билл. Божественно красивый, просто сказочный персонаж, возникший в моем дворе.
- Лена, где ты пропадала? Я жду тебя уже 2 часа! – с упреком сказал он.
- Зачем ждешь? – спросила я ледяным тоном, глядя ему в глаза непроницаемым взглядом.
Билл помотал головой, чтобы стряхнуть с себя мою холодность, не веря, что я так отвечаю ему.
- Лена, я хочу, чтобы у нас все было, как раньше. Чтобы ты была самой собой.
- Билл, мне завтра рано вставать.
- Лена, да что с тобой? Я пришел к тебе в гости.
- Билл, отстань. Честно тебе скажу. Я больше не могу так, - ответила я, - Иди в свою гостиницу, иди к Тому.
Билл явно не хотел сдаваться, он насильно прижал меня к себе. Это было невероятное ощущение покоя и счастья, что-то на грани добра и зла. Но я нашла в себе силы оттолкнуть его.
- Спокойной ночи, Билл! – крикнула я ему, скрываясь в подъезде.
***
Я бегом вбежала на свой шестой этаж, скинула верхнюю одежду и ничком кинулась на кровать – плакать.
«Мне нельзя плакать», - твердила я себе, - «Мне 25 лет, завтра я буду с опухшими глазами, и ОНИ все поймут».
Я побежала в ванную и умылась ледяной водой. Холод оказывает благотворное действие на кожу, она как бы консервируется, застывает. Я приняла успокоительные таблетки, легла и попыталась заснуть. Перед моими закрытыми глазами снова пронеслись события сегодняшнего дня: грустный Билл, желавший поговорить со мной, грустный Том, молчавший о своих чувствах и переживаниях, но преследовавший меня своим взглядом всюду. Интересно, чья была идея обнажиться по пояс для съемок? У меня закралось подозрение, что это был Том. Может, он не хотел, чтобы я уходила, и пытался остановить меня таким красивым способом. Перед моим мысленным взором промелькнуло растерянное и обиженное лицо Билла, когда я его оттолкнула. «Да усну я сегодня когда-нибудь?» - разозлилась я сама на себя. Сердце билось, как сумасшедшее. После сегодняшних событий мне было ох, как нелегко, а завтра мы снова столкнемся с НИМИ. «Ох!»
***
На следующий день я, одетая в синий кокетливый костюм с коротенькой юбочкой и глубоким вырезом на пиджаке, уверенно стояла перед группой Tokio Hotel на немыслимых шпильках. Для меня немыслимых. Я в жизни такие не носила! Но это не мешало мне делать вид, что я родилась в этих туфлях.
- Привет, народ! (очень распространенное разговорное приветствие на немецком) – начала я, лучезарно улыбаясь. Я последовательно обвела всех взглядом. На Георга посмотрела, не надевая маски, тепло, благодарно, на Густава по-дружески, на Тома и Билла по-дежурному любезно, - Сегодня у нас самое сложное – съемки рекламных роликов. Сейчас мы поедем на студию, где я более подробно объясню вам вашу задачу, хотя вы в общих чертах ознакомлены со сценариями.
Я пригласила всех сесть в лимузин.
В лимузин я залезла после Тома. Билл уступил мне дорогу. Я решила немного позлить Тома и села рядом с ним. Рядом со мной сел Билл. Таким образом, я, на свою погибель, оказалась сидящей между Томом и Биллом Каулитцами, парнями моей мечты и моими бывшими любовниками.
Надо ли объяснять, как я чувствовала себя всю дорогу? Конечно, я корила себя за то, что, решив пошутить над Томом, сама подверглась немилосердной пытке.
На поворотах я - раз решила шутить, то до конца – не напрягала мышцы, чтобы удержаться, и всем телом прислонялась к Тому или Биллу. Том замирал от этих моих прикосновений, я это чувствовала, но при этом злился ужасно, что было написано у него на лице. Билл же косился на меня своими красивыми глазами, но я понимала, что он обижен на меня за вчерашнее, чувствовалось, что, если бы не присутствующие, он сказал бы мне все, что хотел. Но он не мог, приходилось красноречиво коситься.
Выйдя из машины, Билл развернулся, чтобы подать мне руку. Но тут же подоспел Виктор, он тоже протянул мне руку. Я оглянулась на Тома, показав ему глазами на то, что происходит снаружи машины, а потом выбрала руку Виктора.
Мое сердце сжалось от боли, когда я увидела растерянный и по-детски удивленный взгляд Билла. Но я гордо прошла в помещение студии, где предстояло снимать рекламные ролики.
***
Съемки шли своим чередом. Я устала повторять команды: «Мотор! Камера! Начали!»
Наконец, объявили перерыв. Я бодрым шагом поспешила к своей комнате отдыха. Заперев за собой дверь, я без сил опустилась в кресло. «Наконец-то! Хоть немного покоя!», - подумала я.
Закрыв глаза, я попыталась немного отдохнуть и настроить себя на работу во второй половине дня. Внезапно зазвонил телефон. Я с трудом открыла глаза и взглянула на экран: «Том».
- O, mein Gott! Donnerwetter! Только этого не хватало! - произнесла я вслух, - Не хочу, не могу! - и я положила телефон на мягкий ковер под ногами – пусть звонит.
Звонок не прекращался, мало того, кто-то забарабанил в дверь. Я сидела в кресле в маленькой комнатке, находившейся недалеко от центра Москвы, и слушала бесконечные телефонные звонки и стук в дверь.
Решив, что больше я этого не выдержу – звук телефона и стук в дверь просто сводили с ума – я подбежала к двери и открыла. На пороге стоял Том. Я посмотрела на него устало, не скрывая своих чувств и эмоций:
- Том, что тебе от меня нужно?
Он ворвался в комнату, прикрыв за собой дверь и прижав меня к стене. Глядя мне прямо в глаза, он хрипло произнес:
- Мне нужна ты! – с этими словами он поцеловал меня в губы долгим и прекрасным поцелуем, пьянящим кровь. Я сразу забыла всю свою усталость. Я ответила ему. Так страстно, как могла, за все время его отсутствия, за все время, когда я не могла прикоснуться к нему. Я, оказывается, так скучала.
Я почувствовала его боль, а он почувствовал мою, я знаю. Бесконечное сладкое падение в пропасть – его поцелуй.
Когда мы, наконец, смогли оторваться друг от друга, я, осознав, что сейчас раскрыла ему вновь свою душу, взглянула на него несчастным, больным взглядом:
- Том, зачем ты это сделал?
- Я очень виноват перед тобой, - он опустил взгляд в пол, - я не должен был тогда так себя вести. Я был слишком подозрительным, я не прав. Прости меня.
Я молчала.
Он поднял на меня свои прекрасные глаза, но я смотрела мимо него, снова ощущая себя, сидящей на полу в своей прихожей. Если бы он тогда вернулся и сказал мне эти слова! Как бы я была счастлива! Скольких страданий и злых ночей избежала бы!
- Я был не прав. Я тысячу раз пожалел о своей вспыльчивости! Билл меня просто съел, да я сам себя съел. Мы звонили тебе тысячу раз. Но никак не могли приехать из-за обязательств. А вчера Билл пришел от тебя в отчаянии. Я понял, что потерял тебя навсегда. Мне стало так больно. Ты знаешь, у нас с Биллом после тебя тоже все разладилось, он так обиделся на меня из-за тебя, - Том сделал паузу и продолжил, - Если бы я снова оказался в тот момент, когда ты просила меня о понимании, я бы прижал тебя к себе, прикоснулся бы губами к каждой твоей слезинке и ни за что бы не ушел от тебя.
Том встал на колени, обнял мои ноги и прижался к ним:
- Я люблю тебя, Лена. Это просто неизлечимо.
Он плакал.
- Том, - тихо позвала я, он напрягся, как струна, готовый выслушать свой приговор, - Я тоже люблю тебя.
Его глаза, блестящие от слез, смотрели на меня с такой нежностью. Он облегченно вздохнул и, раскрыв мне свои объятия, прошептал:
- Иди ко мне.
Я, как в омут, кинулась в его объятия. Сняв с себя маску, став самой собой, я ощутила невероятную легкость, словно тяжкие оковы упали с моей души. Обнимая Тома, я парила, я летела в бездну бесконечного счастья и жмурилась от удовольствия.
Немного отстранившись от Тома, я доверчиво посмотрела ему прямо в глаза и произнесла:
- Том, мне было очень нелегко поверить в счастье в первый раз, я чуть не умерла, потеряв это счастье. Сейчас мне было намного сложнее снова поверить, поверить в счастье, поверить тебе. Во второй раз я не переживу, если ты снова оттолкнешь меня, если снова ты перестанешь доверять мне.
Том кивнул:
- Я понимаю. Я буду изо всех сил беречь тебя, обещаю.
В дверь постучали. Том посмотрел на запертую дверь и сказал:
- Это Билл, - он поспешил открыть.
На пороге, действительно, стоял Билл. Он смотрел на Тома испуганным вопросительным взглядом.
- Все в порядке, - рассмеялся Том, - она вернулась к нам.
- Билл, прости меня за вчерашнее, за то, что оттолкнула тебя, - я раскрыла ему свои объятия.
Мы кинулись навстречу друг другу, и Билл крепко прижал меня к себе. Он гладил меня по спине и шептал:
- Наконец-то все закончилось. Наконец-то.
- А меня к себе не примете? – услышала я голос Тома.
Мы с Биллом разомкнули по одной руке и обняли Тома. Так, обнявшись все втроем, мы простояли, пока кто-то снова не постучал в дверь. Оказалось, нас звали продолжать работу.
«Вот облом!» - думала я, - «Так сладко было нам втроем, а нас прервали!»
Я вспоминала наше объятие: их глаза, такие похожие и такие прекрасные, смотрят на меня с нежностью, улыбаются мне, я чувствую тепло их тел, меня обжигают их прикосновения, я таю в этом омуте, несусь к облакам и точно знаю, что седьмое небо существует, я его лично видела.
***
Дни летели с пугающей быстротой. Мы работали, а все свободное время проводили вместе. Мы снова ночевали в моей квартире, которая, наконец, наполнилась атмосферой счастья.
В последний день всех участников рекламной кампании пригласили на вечеринку в честь окончания работы. Виктор толкнул речь.
- Я и другое руководство нашей фирмы очень довольны результатом вашей работы, ребята. Особенно нас порадовало, что вы пошли нам навстречу и согласились на съемки с обнаженными, простите, торсами. За это каждому из вас уже выплачен дополнительный гонорар. Я очень рад, что Лена смогла вас уговорить.
- Он считает, что это я вас уговорила, - перевела я по-своему.
- Кстати, ты премию свою получила? – не в тему поинтересовался Виктор у меня.
- Да, спасибо большое, - ответила я.
- О чем это вы там шепчетесь? – спросил Том.
Я улыбнулась:
- Любимая фраза Tokio Hotel. Он спросил, получила ли я премию за то, что, якобы, уговорила вас сниматься с обнаженными торсами. Я ответила, что получила.
Глаза Тома стали колючими. Мое сердце обожгло болью.
- Это вроде бизнеса, ничего личного? – помолчав, выдал он, – И сколько там тебе насчитали?
- Том, ты не прав, ты ничего не знаешь. Лене сейчас очень нужны деньги. Ей что, надо было отказываться, если дают? – вступился за меня Георг.
- Зато ты много знаешь! – Том недобрым взглядом посмотрел на Георга.
- Я знаю, - упрямо ответил Георг и отвернулся.
Билл переводил испуганный взгляд с меня на Тома и обратно.
- О чем они говорят? – поинтересовался Виктор.
- А это у них личные разборки, - отмахнулась я. Сердце ныло, в нем снова поселилась боль.
- Тогда приглашаю всех на вечеринку, - произнес Виктор и подал мне руку.
Я нехотя перевела его слова и обреченно взяла его под руку.
На вечеринке Виктор буквально не отходил от меня, и я вздохнула свободно, когда один из совладельцев фирмы куда-то его утащил. Я поискала глазами Тома. Он подпирал спиной стенку и тоже смотрел на меня. Как только он увидел, что я на него смотрю, сразу отвел взгляд.
Я подошла к нему:
- Том, что случилось?
- Ничего, - пожал он плечами.
- Если ты хочешь у меня что-то спросить, спроси, я отвечу честно. Ну что с тобой?
- Мне не нравится, что ты зарабатываешь на нас, - жестко сказал Том, - Как я могу тебе теперь верить?
- Том, ты все не так понял, дай мне объяснить тебе.
- Лена, я больше тебе не верю, поэтому бессмысленно что-то объяснять.
Я пристально посмотрела Тому прямо в глаза, открывая ему всю мою боль в своем взгляде, в моих глазах стояли слезы:
- Том, ты помнишь, что я говорила? Я не переживу второй раз, - с этими слова я отошла от него и наткнулась на Георга.
- Георг, тебе должны перевести мою зарплату. Спасибо, что ты мне так помог!
- Лена, я мог бы и подождать.
- Нет, мне это важно. Я сейчас ухожу, мне надо попрощаться со всеми вами. Густав! Билл! Подойдите! – громко крикнула я.
И вот они стояли передо мной втроем – Билл, Густав и Георг.
- Ребята, я не хочу, чтобы у вас складывалось обо мне плохое впечатление. Сейчас я все объясню. Виктор действительно давал мне поручение уговорить вас сниматься с обнаженными торсами, но я не собиралась этого делать и не сделала, - я окинула взглядом каждого из них, все кивнули мне в ответ, - Вы знаете, что я не пыталась на вас заработать. Но Виктор уверился, что это была моя заслуга, он выписал мне вполне приличную премию. Я не стала его разубеждать ради тех, кому предназначаются эти деньги. Эта фирма очень богатая, для нее моя премия – капля в море, в это же самое время есть те, кому эти деньги жизненно необходимы. Я перечислила всю свою премию в организацию, которая занимается помощью бездомным животным. Ради них я не могла быть гордой и отказаться от этих денег. Я столько раз проходила мимо бездомной собаки и ничем не могла ей помочь. А теперь могу. Понимаете, эти деньги кого-то спасут, обогреют, вылечат, накормят, подарят дом. Это же так важно. Особенно сейчас, зимой, - я помолчала, - Я просто не хотела это афишировать.
- Ты очень добрый человек, Лена, - задумчиво произнес Густав.
- Ты совершила большое дело! – сказал Георг.
- Лена, ты просто чудо! – улыбнулся Билл.
- Спасибо. А сейчас давайте прощаться.
Я обняла Георга, Густава, а потом Билла. Билл прошептал мне:
- Лена, я не собираюсь с тобой прощаться, ты что?
И тут я увидела, что к нам подошел Том.
- Том, послушай, Лена рассказала… - радостно начал Билл.
- Мне все равно, что она рассказала, - ответил Том.
- Прощай, Том, - сказала я, заглянув в его колючие глаза, - Обниматься будем?
Он отвел от меня взгляд.
- Ну, ладно. Тогда так. Прощай, Том!
Я повернулась и бегом выбежала из зала, где проходила вечеринка. Слезы душили меня, я горела в своем собственном аду.
«Да кто же придумал эти шпильки?» - пронеслось у меня в голове.
Я сняла туфли и помчалась почти босиком (на мне все-таки были колготки). Быстро натянув сапоги, накинув шубу, я выбежала на улицу и поймала такси.
Все время, пока мы ехали до моего дома, меня била мелкая дрожь.
«Опять, он опять оттолкнул меня. Что же это такое? Это замкнутый круг, я разорву его. Я больше не буду жить в бесконечном отчаянии. Наконец-то я больше не буду чувствовать эту разламывающую боль». Я все решила.
Выйдя из такси, я бегом взобралась по лестнице на 16-ый этаж моего дома и выбралась на крышу. Как ни странно, крыша была прекрасно освещена. Я почувствовала себя, словно в ИХ клипе. Я подошла к самому краю. Как же высоко! Один шаг – и боль закончится навсегда. Я смотрела вниз и никак не могла решиться. Мне было безумно жаль саму себя. Слезы катились по моим щекам. Я хотела жить, но не могла. Без НИХ.
Внизу я увидела машину, из которой выбежали Билл и Том.
- Spring nicht! – закричал Билл оглушительно громко своим неподражаемым голосом.
Том даже не остановился, он уже вбежал в подъезд.
Я стояла в полной растерянности, в моей голове царил вязкий туман. Слишком много эмоций я испытала, и тут это “Spring nicht!”, которое всегда удерживало меня от последнего шага.
Сильные руки обхватили сзади мою талию и оттащили подальше от края крыши. Я не оборачивалась, я знала, что это Том. Он прижался своей щекой к моей щеке. Я слышала, как он тяжело дышит, я чувствовала слезы, катящиеся по его щеке и перетекающие на мою щеку. Мы молчали. Каждый из нас приходил в себя от только что пережитого шока.
- Успел! – услышала я голос Билла, - Лена, ты с ума сошла! Как ты могла на такое пойти? – Билл тоже тяжело дышал.
- Билл, это моя вина, не ругай ее, - откликнулся Том.
- Вы оба меня в могилу сведете! – Билл подошел к нам, встал напротив меня и сообщил, - Я рассказал этому идиоту про эту гребаную премию. А он как кинется бежать. Я – за ним. Я в жизни так не бегал!
- Я понял, что означали твои слова, - отозвался Том, обращаясь ко мне, - Я не мог этого допустить, даже если бы злился на тебя. Я идиот, я упрямый осел…
- Dumme Gans! – подсказал Билл.
- И это тоже, - согласился Том, - Но сегодня, когда я осознал, что могу потерять тебя навсегда, что-то изменилось во мне. У меня открылись глаза на многие вещи. Мне нужно немного времени на переосмысление. Лена, дай мне еще один шанс.
- Нам двоим, - отозвался Билл.
- Ребята, ну, куда же я без вас! – улыбнулась я, - Сегодня вы дали мне шанс жить, и я хотела бы использовать эту возможность вместе с вами. Я тоже сгоряча сейчас так поступила.
- Чуть не угробила три молодые жизни, - пожурил меня Билл.
- Да, нам бы пришлось прыгнуть за тобой, - подтвердил Том.
- Ну, не так уж я молода. Том, ты в курсе, что мне 25 лет? Если сейчас опять окажется, что я все это время жестоко обманывала вас, то благо я на крыше.
- Вот я тебе дам! На крыше она! Мне все равно, сколько тебе лет, все равно ты не выглядишь старше 20-ти, - улыбаясь, ответил Том.
- А давайте мы уйдем с крыши, тут как-то неуютно, - предложил Билл.
- А я, кажется, знаю, где может быть уютно, - игриво сказал Том.
- Где? – невинно спросила я.
- Там, - он указал вниз, - на 10 этажей ниже.
- Ну, пойдем, посмотрим, что там, - согласилась я, и мы отправились в мою квартиру.
***
- Ты поедешь с нами и будешь работать у нас психологом, - объявил Том, - Я договорился.
Это было на следующий день, ребята должны были уезжать, и мы пытались решить, как сделать так, чтобы нам не расставаться.
- Том, ты можешь себе представить психолога, который недавно чуть не спрыгнул с крыши 16-этажного дома? – спросила я.
- Могу, психологи тоже люди, - парировал Том, - Мы все с тобой подружились, ты будешь с нами разговаривать, советовать в разных ситуациях. Главное, мы знаем, что на тебя всегда можно положиться.
- Том, я согласна быть кем угодно, если мы будем вместе, - ответила я.
- А еще я кое-что тебе принес, - Том торжественно протянул мне журнал с Tokio Hotel на обложке, - Я решил помочь собрать тебе новую фанатскую коллекцию, потому что виноват в том, что ты выбросила предыдущую.
- Ой, журнал с Tokio Hotel! – я изобразила из себя безумную фанатку, - Дай скорей сюда! Ой, какие заи! Какие лапочки! - я хлопала в ладоши, - А-а-а! Тут постер. О, мой Бог! Тут интервью. Ой, тут Билл говорит о том, какие девушки ему нравятся.
- И какие девушки мне нравятся? - спросил Билл, присаживаясь рядом.
- Ой, я не подхожу под его характеристику, - вздохнула я.
- Дай, я почитаю, что я там говорю!
- Не-е-ет! Купи себе свой журнал, а то еще помнешь мне этот или страницы изорвешь! Знаю я тебя! – после этого я не выдержала и рассмеялась, Том с Биллом тоже посмеялись над моим маленьким представлением, - А вообще, Билл, как ты прочитаешь? Тут же по-русски все написано.
- Да, чего-то я не подумал, - согласился Билл, но все-таки внимательно осмотрел фотографии и постер.
***
Сейчас, в канун Нового года, я нахожусь в гостях у Билла и Тома в Лойтше. Мы наряжаем елку. Внезапно Том подходит ко мне сзади и обнимает крепко-крепко.
- Эй, вы! – кричит Билл, стоя на табуретке, - Не отвлекайтесь!
Том кладет голову на мое плечо.
- Том, ты, оказывается, бываешь таким романтичным! – подкалывает его Билл.
- Я тебя сейчас стукну, - лениво отвечает Том, нежась на моем плече.
- Так нечестно! – заявляет Билл, спрыгивая с табуретки и подходя к нам, - Я что, один должен наряжать елку?
Я распахиваю ему свои объятия, Билл прижимается ко мне и целует меня в нос.
- А я уже знаю, что загадаю на Новый год! – говорю я.
- Лена, мы с Биллом загадаем то же самое.
- Том, откуда ты знаешь, что я загадаю?
- А разве наша любовь не самое главное для каждого из нас? – откликается Том, целуя меня в шею, - я загадаю, чтобы мы сохранили то, что имеем сейчас.
- Я именно это и хотела загадать. Три одинаковых желания должны сбыться.
- Я тоже в это верю, - откликнулся Билл.
«И я верю», - подумала я. Боже, как я счастлива!
Конец