Рождественские встречи.


Предисловие.

Костер в дирекции.

В погорелом здании Оперы Популер, с рухнувшей люстрой и полуразрушенным зрительным залом в окне дирекции замерцал огонек. Там собралась разношерстная компания изгоев, как проживающих последние полгода на пепелище, так и недавно пришедших. Многие не смогли устроиться в другие театры после катастрофы прошлой зимы. Штат большинства трупп был полностью укомплектован, и потерявшиеся в жизни люди предпочли призрачное существование, все же это была крыша над головой , и некоторое подобие тепла. Еду добывали работая на подхвате на рынках и ярмарках, по прежнему оставаясь верны погибающему зданию.
Гениальная идея сожжения по случаю холодов стола Андре пришла в голову Мег, не пожелавшей подобно другим балеринам устраиваться в сомнительные кафешантаны. Запалить столешницу на которой подписывались ведомости мизерной зарплаты штата, что в немалой мере способствовало нынешнему плачевному состоянию финансов обломков былого, давно являлось заветной мечтой местных артистов-клошаров, но только в декабре, в сильный холод они наконец решились на этот шаг.
Молодецкими ударами топора ненавистный символ жадности дирекции был расколот на удобосгораемые полешки. Единственной личностью, которой не приходилось жаловаться на скаредность директоров был конечно же Призрак. Непосредственный, так сказать участник и исполнитель катастрофы. Справедливость все же требует отметить, что рабы Мельпомены и Терпсихоры не обвиняли в своих бедах штатное привидение. Нет, все шишки в переносном, а иногда и прямом смысле сыпались на голову организатора гениального плана поимки, виконта де Шаньи.
По поводу прямых шишек, необходимо пояснить, что виконт, увы, также теперь относился к обломкам былого, на пару с Кристиной. Лишенный всяческих средств к существованию за глупое желание жениться на хористке, какое-то время он еще пытался держаться на плаву, но стесненные обстоятельства вкупе с упорным нежелание разрыва с невестой все же вынудили их обоих вернуться несколько дней назад под сень лиры Аполлона, к заботливой, но не выразившей особого восторга мадам Жири. Почему-то Кристина никак не желала испытать верность поговорки «С милым рай в шалаше.» То ли шалаш казался ей недостаточно удобным, то ли заботы о пропитании делали милого уже не таким уж и милым. Короче она решила задержаться пока в невестах.

И вот теперь вокруг веселого костерка на полу кабинета дирекции сидели прижимаясь друг к другу для пущего тепла, бывшая примадонна Оперы, и бывший патрон Оперы, бывший балетмейстер и бывшая балерина, бывший дирижер мсье Райе и несколько его музыкантов, гордо не пожелавших выступать все в тех же кабаках и кафешантанах, но вынужденных играть на похоронах и свадьбах.
Сидели, грели руки над огнем, время от времени подбрасывая в голодное пламя обломки расколотого Раулем стола Андре. Рядом дожидался такой же участи Ришар, точнее его стол.
Пускали по кругу бутылку неплохого вина, выигранного гордой Мег на ярмарке. Умение ловко бросать кольца приносило ей не только моральное удовлетворение, но иногда и кормило. Владелец балагана не раз подкатывал к ней кольца на предмет сотрудничества. Она обещала подумать, но сменить сцену на ярмарку никак не решилась.
Тяжело вздохнув мсье Райе, подумал о нищенской старости, призрак которой явственно маячил перед ним.
Как-то само собой речь зашла о штатном оперном привидении.
Забавно, что в благополучном театре он был жупелом, страшилкой, а сейчас предприимчивая Мег, насмотревшись на ярмарке всяческих чудес, предложила устроить аттракцион с демонстрацией действующего Призрака недействующей Оперы.

- Он не согласится. - тихо, и что примечательно хором сказали Кристина и мадам Жири.

Рауль с укоризной посмотрел на невесту, отказывающую ему даже в поцелуе, пока он ее не накормит.

- Но, как же быть иначе, мы должны придумать интересный номер, представление и на нем заработать, - воскликнула Мег, - или эта зима убьет нас.

Внезапно часть боковой стены бесшумно отодвинулась и нагретый кабинет вступил негласный хозяин - Призрак собственной персоной.
Он старался не смотреть на Кристину, но взгляд его постоянно невольно возвращался к ней.