Токио как бы и не претендует на «те Курилы», от которых он навеки отказался в 1951 году, а требует лишь острова, «являющиеся неотъемлемой частью Хоккайдо». В Японии дорого бы дали за то, чтобы вычеркнуть из цепкой памяти дипломатов заявление заведующего договорным отделом МИД Кумао Нисимуры, недвусмысленно провозгласившего 19 октября 1951 года в парламенте, что упомянутые в Сан-Францисском договоре территориальные пределы Курил включают как их северную, так и южную часть. Одновременно Токио не признает ялтинские решения, утверждая, что в момент капитуляции Японии о них не было известно. Усиленно цитируются и заявления союзников по антифашистской коалиции о том, что во второй мировой войне они отказываются от расширения своей территории, в связи с чем Россию, а ранее СССР, открыто обвиняют в экспансионизме и захвате чужих земель «по праву сильного». Не в нашу пользу делаются и сравнения с Соединенными Штатами, которые после второй мировой войны удерживали в своих руках остров Окинава, однако в начале 70-х годов прошлого века вернули его Японии. И нужно признать, эти аргументы делают свое дело, поскольку позицию официального Токио по «северным территориям» с некоторыми поправками поддерживает сейчас, увы, не кучка реваншистов, а практически вся общественность страны.