Ранее картины художника были - здесь  

Умела для шаха читать я поэтов –
Уж моду такую заводят серали.
Читала подряд и наткнулась на это –
Стихи твои сердце цветком разорвали!

И плакала я о стране синеокой,
О белых березах России далекой,
Что ты – не увидишь вовек мои взоры!
Что в танце – я легче самой Айседоры!

Шах меня жемчужиной хранит,
Он смеется над печалью русой,
Полумесяцы моих укусов
Он, как ласку девственницы, чтит.

Млеет он, когда танцую гневно
И, шутя, своей косой душу...
Но в тот миг я чую несомненно –
Не повелеваю, а служу!

О, Господь, вдруг все же задушу?!



Жёны старшие сказали: «Видит Бог –
Ты красива, но тебя глупее нет!»

Я за клевера засушенный цветок
Подарила тайно евнуху браслет.

Но рассыпался неведомый цветок,
Словно золота печальный завиток...

Это золото – затмило белый свет!
Пусть он катится к шайтану, мой браслет!



Двенадцать жен меня жалели хмуро:
«Ты о России бредишь? Ну и дура!
А мы прабабок ужас не забыли,
Нас васильковой синевой не тронешь –
Одну, такую, в Волге утопили!

Ты свадьбу Разинскую, дура, помнишь?»
Кричала им: «Вы глупые созданья!
Княжна была всевластной, хоть чуть-чуть...
Я за глоток высокого страданья

Желаю в дикой Волге утонуть!»
Всех жен ожгла я шепотом горячим:
«О персиянке Русь мольбы не прячет
И до сих пор о ней поет и плачет...»



Какая высь и чистота!
И красота печали.
Ну а у нас – Луна не та,
Ей любы – лишь серали.

Ей до души – и дела нет,
До ревности кинжальной!
Лишь любит бедер полусвет
Среди темницы спальной.