Владимир Мельник, бывший сотрудник МЧС, который входил в состав оперативно-медицинской группы помощи захваченному в Кандагаре экипажу ИЛ-76:

"Прошло почти 15 лет после побега. Я уже думал, что эта история забыта, утонула в гламурных и прочих суетных новостях. Но вот, на экраны выходит фильм «Кандагар». Порылся в своих архивах и выкладываю фотографии, которые удалось сделать во время нескольких поездок в составе оперативной группы в Кандагар. Ничего героического - просто будни заложников и участники тех событий. Многие из них забыты, хотя делали все возможное, помогая нашим летчикам выживать в условиях плена. В прессе постоянно мелькает, что Россия НИЧЕГО не предпринимала для освобождения летчиков. Не хочу ввязываться в дискуссию, пусть это будет на совести пишущих это. На самом деле все было гораздо сложнее и неоднозначнее."
[469x699]

[700x310]

[700x477]

[698x414]

  [700x398]

[699x443]

[544x699]

Талибы прослышав про шурави-табибов (советских докторов) шли постоянно жаловаться на свои беды и болячки

[700x505]

[699x483]

[700x608]

[699x513]

[699x473]

  [699x459]

 

Журнал "Русский репортер" опубликовал в одном из номеров интервью с Владимиром Мельником,  который рассказал о ряде очень интересных деталей той истории - клятве муллы Омара на Коране, предложенном выкупе и роли торговца оружием Виктора Бута и правительства Татарстана в освобождении летчиков. 

ДЕЛО ДОХОДИЛО ДО ДРАК

- Владимир, помните, какими вы увидели летчиков в Кандагаре в первый раз? В каком состоянии они были?

- Первый раз нам удалось увидеть их в конце октября 1995 года, через несколько месяцев после их захвата. Мы приехали с большой делегацией на переговоры с талибами. Ребята бодрились, но, естественно, были на взводе. Они чувствовали большой информационный голод, буквально облепили нас, все хотели выяснить, что происходит. А вот уже в самый последний визит чувствовалось, что они в подавленном настроении. Было видно, что у них проблемы в общении друг с другом.

- Владимир Шарпатов вспоминал, что дело доходило даже до драк…

- Но это можно понять: когда люди долго живут в неизвестности, в плену, может случиться всякое.

- Наверное, подавленное состояние можно было объяснить и тем, что экипаж ничего не знал о том, пытаются ли им помочь или бросили.

- Летчикам действительно могло показаться, что страна для них ничего не делала. Ты сидишь за высоким забором, и вроде бы ничего вокруг тебя не происходит. Но было многое, о чем не стоило тогда говорить ребятам. Шарпатов знал чуть больше, чем остальные, но тоже далеко не все. Любая утечка могла бы угрожать их собственной жизни. Когда, например, Шарпатов передавал мне свое согласие на любой вариант силовой операции, это было очень опасно. Не дай бог, информация попала бы к талибам — экипаж тут же расстреляли бы. Или с переговорной группой могли что-нибудь сделать, увидев в нас соучастников. Таких рискованных моментов было много.

"ЗЕМЛЯКИ"

- На архивных фотографиях видно, как вы много общаетесь с охраной заложников. В этом был какой-то свой смысл?

- Конечно. С охраной пытались наладить неформальные отношения: пока один врач осматривал какую-нибудь болячку "бородатого студента", второй оказывал помощь заложникам. С надсмотрщиком-переводчиком Абдуразаком мне удалось установить добрые "земляческие" отношения: он в свое время учился в Симферопольском военном училище, а я хорошо знаю поселок Перевальное, где располагался центр подготовки иностранных военных, поэтому нашлось много общих тем для воспоминаний.

Благодаря снисходительному отношению Абдуразака удалось протащить на хозяйственный двор губернатора Кандагара, где содержались заложники, оборудование спутниковой связи. В тот момент поговорить с родными, близкими для ребят было очень важно. Честно говоря, я тогда жалел, что не могу заснять все на камеру — был такой накал эмоций… Были и другие послабления в режиме на момент нашего присутствия, за что Абдуразак был потом жестоко избит "главой протокола" "Талибана" Али Ханом. Ему, бедному, доставалось и от экипажа — срывали нервы, и от своего начальства.

Вообще, я тогда понял, что многие работавшие на "Талибан", по существу, сами находились на положении полузаложников: если они откажутся или сбегут, отвечать будет вся семья. А у того же Абдуразака пятеро детей. Наглядный пример — генерал Джамиль, которому это звание присвоили как раз за участие в захвате нашего экипажа. В июле 96−го он сам сбежал на МиГ-21 в Кабул, который тогда еще контролировали правительственные войска.

60 ТЫСЯЧ АФГАНЦЕВ В ОБМЕН НА ЭКИПАЖ ИЛ-76

- Как проходили переговоры об освобождении?

- Их вел главным образом советник посольства России в Пакистане Замир Кабулов, он встречался и с талибами, и с их покровителями в Пакистане. Изначально на переговорах речь шла об освобождении чуть ли не шестидесяти тысяч афганцев, пропавших без вести, которые якобы томились в российских тюрьмах. Но не было ни списков, ни конкретных имен. И даже тогда, когда эту цифру удалось снизить до нескольких тысяч, было понятно, что это — нереальное требование: такого количества афганцев в России просто не набиралось. Эти требования были лишь предлогом для затягивания переговоров. Я вообще считаю, что именно благодаря истории с экипажем Шарпатова "Талибан" стал восприниматься как серьезная сила. С ними ведь до этого не особенно считались. А тут к простым бандитам приезжают представители российского МИДа, США, ООН. По существу, эта ситуация послужила признанию движения "Талибан" если не де-юре, то де-факто.

В любом случае все формальные условия талибов были выполнены к концу 1995 года, и в декабре в присутствии российской делегации, представителей ООН, Организации Исламская конференция и членов шуры — главного совета "Талибана" — лидер движения мулла Омар на Коране дал обещание освободить заложников. Но этого не произошло.

- Почему все сорвалось?

- Министр иностранных дел Андрей Козырев поторопился раструбить конфиденциальную информацию, и "Талибан" пошел на попятную. Никакая клятва на Коране не помогла. Мы собрались перед самым Новым годом забирать летчиков, а талибы не дали нам даже вылета из Шарджи. Предупредили: полетите — самолет собьем.

- А готова была российская сторона заплатить выкуп?

- Да, это было одним из вариантов освобождения заложников. Шел торг. Сначала обговаривали условия с их представителем в Эмиратах. Потом продолжили разговор в Кандагаре. Сама транспортировка обговоренной суммы была очень рискованной. Поэтому ее показали доверенным лицам "Талибана" в ОАЭ, а один из мешков отвезли в Кандагар, чтобы шура (совет мулл) убедилась в серьезности намерений. Но потом деньги в этом же мешке вернули обратно. Насколько я понял, сами талибы не смогли договориться между собой. Тогда мулла Омар еще был в шуре первым среди равных, и все решения принимались совместно. А надо помнить, что среди членов кандагарской шуры были непримиримые полевые командиры, которые об уступках России и слышать не хотели, для них казнь экипажа была бы предпочтительнее… 

- А почему не состоялась силовая операция?

- В тех конкретных условиях это неизбежно привело бы к большим потерям. Да и экипаж при любом варианте силового решения или даже утечки информации просто расстреляли бы по-быстрому.

ПАТРОНЫ ВИКТОРА БУТА

- Многие вспоминают, что экипаж работал на фирму Виктора Бута, которого подозревают в нелегальной торговле оружием — сейчас он за это арестован в Таиланде. Он принимал какое-то участие в этой истории?

- Ил-76 принадлежал казанской авиакомпании "Аэростан", но действительно был арендован принадлежащей Буту авиакомпанией "Трансавиа". Да, в тот злополучный рейс на самолете были патроны калибра 7,62 мм, но это — совершенно легальный, разрешенный международным правом груз. А Бут, по крайней мере, поступил как настоящий мужик и своих не бросил: весь год он поддерживал с ними связь, отправлял воду и продукты, именно он полностью обеспечивал транспортом медиков и переговорщиков, мы летали в Кандагар на его самолетах, Бут оплачивал все расходы, появлявшиеся во время работы группы. Он сам и его брат Сергей летали в Кандагар для обсуждения вопросов, связанных с освобождением экипажа. Флайт-менеджер "Трансавиа" Мунир Файзуллин, чуть ли не еженедельно бывал у экипажа, и его роль в обеспечении побега тоже не стоит забывать – именно он сообщил экипажу коды и номера разрешений для пролета над Ираном и ОАЭ. Вместе с тем, чтобы не было никаких домыслов, хочу подчеркнуть: МИД и МЧС помогали захваченным летчикам вовсе не потому, что они были экипажем Бута. Так вопрос вообще не ставился. Это были действия по освобождению граждан России. И понятно, что помощь исходила не только от Бута, руководство Татарстана очень сильно помогало.

- А нужны ли были все эти действия, если в конечном итоге летчики вырвались из плена сами?

- У меня в этом сомнений нет. Без активной помощи экипаж просто не дожил бы до побега: пилотов или казнили бы, или они поумирали бы от болезней: гепатита, дизентерии и прочей афганской повседневности.

…Командир экипажа Владимир Шарпатов пришел на премьеру фильма "Кандагар" в Тюмени. Мы подошли к нему перед началом сеанса и спросили, того же ли он мнения, как и раньше, об усилиях страны по их освобождению. "В плену мы действительно думали, что о нас забыли. И уже на родине узнали, что помощь опоздала буквально на неделю", — ответил он.
 
 

[700x240]

Использованы материалы сайтов: photopolygon.com/snaps/details/14604    и     www.business-gazeta.ru/article/20979/14/