В ночь началась гроза. Нет, гроза не в московском понимании, гроза южная.
Сначала море пенилось и рокотало, выбрасывая высоко вверх языки волн высотой в два человеческих роста, лизало прибрежную гальку неистово и агрессивно, как страстно алчущий женского тела Дон жуан, которого три года продержали взаперти. Стихия бешено обрушивалась на прибрежные скалы, могуче рокотало, рассыпая вокруг мириады брызг...
Смолкли, затаившись, цикады. На яростно-фиолетовом небе то и деле загорались вспышки камер небесных папарацци. Грохотало где-то вдали; раскаты все приближались. НЕбо над Фиолентом пугало непривычной беззвездностью, вместо обычной легкой прохлады все кругом окутала тесная душная пелена. Не спалось: мучительная столичная бессонница заключила меня в свои жадные объятия.Усугубил её и жар, которым пыхала с первого этажа моего домика натопленная хозяевами баня, да еще и ухо нещадно ныло, привет, отит, вечный спутник моих морских вылазок. Ветер трепал развевавшиеся на балконе вещи: везет, как утопленнику, стоило только постирать (хорошо, хоть у меня машины нет, вечно был бы дождь после заезда на мойку).
Вдруг свернуло совсем близко; взветер взвыл жутко и насмешливо - резко хлопнула, дребезжа стеклом, балконная дверь. Вскакиваю с кровати, успеваю заметить не пристегнутую прищепкой футболку, делаю широкий шаг навстречу стихии, ловлю майку уже за перилами, быстро-быстро забираюсь обратно в комнату, захлопываю балконную дверь и закрываю её на шпингалет - и в этот момент самый момент на крышу дома, деревья, балкон обрушивается поток воды.Страбоскопом моргает молния, раскаты грохочут похлеще набравшего скорость товарняка. В ужасе вспоминаю о котятах, которые, должно быть, мокнут под дождем, на всякий случай смотрю под кровать : ффух, мои любимые блохастые цикады жмутся там друг к другу. Странно, но под безумство природы засыпаю.
С утра море мутное, к берегу прибило морской хлам. При попытке войти в воду прямо у берега накрывает волной, переворачивает, бьет коленкой о камни. Купаться невозможно: жарю задницу на солнце.
Вечером подбиваю девочек - соседок дернуть винца (тех, что тоже из Москвы). Уговорив 2 бутылки, переходим на виски с вишневым соком; в самый разгар посиделок является Андрюха с друзьями Серегой и Танюшкой (ой, такие голубки - посмотреть приятно). Хм..Сказать, что мы ухрюкались - значит умалить размеры бедствия, на самом деле мы наебенились ужрались в дерьмо: вино, виски, водка, пиво - коктейль Молотова, черт побери. Попарились в баньке, потрещали за жизнь, сходили в магазин за догонкой ( ООО, я решила в этой кромешной тьме поиграть в Сусанина и, как результат, споткнулась об колючую проволоку, разодрав левую икру к чертям собачьим ,впрочем, это все пыль - заживет, тем более что Настя с Олей с садистким удовольствием в четыре руки рану обработали). В итоге дорогу нашли, зацепили пивасика, смотрю, хачик-охранник опять дрыхнет. Сообразив, что дыню мы уже ели, а вот арбузик бы не помешал, я прошу Серегу и Таньку подождать, а сама чешу к палатке и с наглой мордой заимствую два (чертова рецидивистка). Как итог: по возвращении к охреневшим от такой наглости и виртуозности исполнения плана ребятам была Серега наградил меня званием "нормальной бабы", вследствии чего по возвращении к остаткам компании была пьяно и торжественно посвящена в коренные севастопольцы и получила статус названой сестры. Отлично! Ха.
К рассвету заметила, что говорю на суржике. "Не боись!" - сказал новоиспеченный брат Серега - "какая разница, на смеси русского и украинского или русского и английского, на которым ты говорила до этого?" На том и порешили.
Расползлись по комнатам после рассвета, довольные друг другом.
Утро встретило похмельем.