Удивительно - дни, которые изначально не предвещают ничего экстраординарного, имеют тенденцию неожиданно заканчиваться. Вчера я вырвалась-таки из дома, проигнорировала наскучившие за зиму квартирники и рванула на пати.
Вернее, всё было не так. За мной заехал Олег - сам предложил составить мне компанию, забрал из дома и повёз. Олежку я не видела с января, последний раз - когда проснулась рядом и поняла, что хочется всегда смотреть на него, целовать в шею, готовить завтраки и стирать носки. Нормально полечили друг друга после практически совпавших расставаний с пассиями, ничего не скажешь.
И я решила бороться с зарождающимся чувством. Исчезла, пропала, убежала, слилась, позорно покинула поле боя - да назовите это как нравится, суть остается одной и той же: я исугалась и трусливо поджала хвост. Потому что не хочется боли страданий. Заламывала пальцы, чтобы не звонить, переключалась на других, выжигала его из памяти паяльником.
Но Олег недавно объявился вновь и был настойчив. Последние две недели - крайне настойчив. Я сдалась. Не без удовольствия, надо сказать. Отличный парень. Умный, самостоятельный, самодостаточный, сам по себе мальчик. Короче, такой же, как я, только другого пола. Легко с Олежкой, тепло и весело, и не надо думать, о чем сказать и о чем молчать.Можно быть собой и не продумывать в голове каждую фразу, движение, поступок - невыносимая легкость бытия.
Села в машину и ощутила накрывающую с головой волну нежности, наркучивала на пальцы его кудри и улыбалась. Плела какую-то чепуху. Он терпел и слушал. Ждал в клубе, пока я налакируюсь, наобщаюсь со знакомыми и незнакомыми мальчиками - вся такая кудрявая, красивая, в белом платье, ласкаемая восхищенными масляными взглядами, а потом, часа в четыре, закинул на плечо и унёс в машину.
В Москву вернулась зима. Дома, земля, деревья - всё выглядело опять по-свадебному торжественно и по-лазаретному чисто. Густо летели хлопья, опустевшая предрассветная столица удивленно молчала. Мы крались, как воры,посреди броуновского движения сошедшей с ума природы и безмолвствовали, каждый думал о своем.
А потом был чай на кухне и опять разговоры. Около семи, обнявшись, уснули.
Под истеричный вопль будильника я вдруг опять почувствовала острое желание готовить ему завтраки и стирать носки.
[500x332]