"Ты утаил сие от мудрых и разумных     "Из уст младенцев и грудных детей
и открыл то младенцам" (Мф.11,25).     Ты устроил хвалу"     (Мф.21,16).

     Рассказывает паломница из Москвы Евгения Степановна Громова, пенси-
онерка:
     "Это было утром. Отец Иона из Одесского монастыря был на горе Афон,
его туда  пригласили  монахи.  И он когда вернулся на наш пароход "Тарас
Шевченко", мы все к нему подошли,  и он начал рассказывать,  как его там
принимали монахи, как они были в трапезной, как они угощали его.  И рас-
сказывает, и рассказывает, а мы стоим около него, стоим, стоим, а он все
рассказывает, а оторваться нельзя ни на секунду. Это было так очень дол-
го,  и я не помню,  сколько это было по времени, но я только видела, что
мы проплыли мимо монастыря на Святой горе, где был батюшка Иона, это мо-
настырь св.Пантелеимона. И он нам говорит - все рассказывает и рассказы-
вает - и говорит,  если мы сейчас с Божией помощью обогнем на нашем теп-
лоходе всю эту гору, то с той стороны мы такую красоту увидим, что ниче-
го  подобного  никогда  в жизни не видели.  И если Господь сподобит,  то
обогнем, а если нет, то как и в прошлом году мы пойдем прямо. И мы нача-
ли  к этой горе приближаться - пароход взял курс поближе к Священной го-
ре. Я стояла рядом, около меня еще нас было человек шесть.
     И вдруг  поднялся  такой жуткий ветер,  у батюшки Ионы даже ряса от
ветра вся поднялась,  и он руками ее опустил и  говорит:"Ветер-то  какой
сильный." Я говорю:"Может мы как-нибудь закроемся ?" Он говорит:"Ничего,
переждем,  постоим." И здесь вот очень много людей находилось, они заго-
рали,  такое солнце было,  они загорали, кто в купальниках, кто вообще в
чем,  и батюшка, он очень возмутился, он говорит:"Мимо такого места про-
езжаем, а они вот...",  и так тихо-тихо он говорил.  И тут поднялся этот
жуткий совершенно ветер, вот в одну секунду и они все поднялись, холодно
так стало,  все поднялись, взяли свои пожитки и моментально ушли в укры-
тие. А мы были одетые и мы все вот около него остались  стоять.  И  даже
был какой-то  человек,  и  батюшка так тихо-тихо говорит:"Ну а вам-то уж
как никому грешно-то ходить нагим." Вот он был почти  раздетый.  От  так
как-то ретировался так тихонечко-тихонечко по краешку, извинился и ушел.
     И мы остались, и здесь объявили, что паломники первой смены идут на
обед,  и мы как-то немножечко замешкались - может быть нам пойти,  может
быть остаться, а видя вот это замешательство, батюшка Иона вынул из кар-
мана и  каждому в горсточку дал полную горсть вот этих соленых орешков и
говорит:"Они сытные", и мы не пошли на обед. И сразу успокоилось море, и
ветер стих, и он сел и как-то прикрыл глаза, и сидит.
     Я не знаю,  сколько прошло времени,  и вдруг он говорит (мне  каза-
лось, что у него закрытые) и говорит:"Смотрите, Богоматерь..." Я Ее сра-
зу не увидела,  я взяла бинокль,  смотрю-смотрю, а батюшка Иона говорит:
"Да Вы  не туда смотрите-то,  там на верху Ее нет." И мою руку он в свою
направил, "вот",  говорит, "сюда смотрите."  И я посмотрела по  движению
его руки, и я Ее увидела в бинокль.
     Она была в пол-скалы ростом.  Она была в профиль.  Одним плечом Она
была к скале,  а мы Ее увидели сбоку. И я Ее увидела так ярко, так ярко,
как будто это не видение,  как будто Она высечена в скале.  И я  смотрю,
смотрю и  как-то не тороплюсь,  мне кажется,  как-будто Она навеки здесь
осталась, и смотрю в бинокль - и вот,  протяни я руку, и я бы Ее почувс-
твовала, я бы дотронулась до Нее,  а потом слезы потекли, слезы потекли,
бинокль у меня весь-весь мокрый,  а батюшка Иона говорит:  "Да Она и так
хорошо видна",  и я опустила бинокль, и я вот увидела, Она вся в красках
была, Она не в серых тонах была,  Она была не за облаком, Она была очень
четко, четко-четко.  Я увидела Ее наклоненную голову, я увидела лицо Ее,
закрытое руками, и вот эти руки увидела, и на голове у Нее было покрыва-

       - 2 -

ло, я даже увидела,  что оно было или красное, или бордовое, или малино-
вое, и оно не закрывало у Нее лица,  оно только волосы у Нее  закрывало,
пол-лица оно у Нее закрывало, вот волосы, пол-головы, остальное все было
видно.
     Я что-то хотела спросить, но я просто не могла. И мне так хотелось,
чтобы вот весь мир Ее увидел,  весь корабль Ее увидел,  чтобы Ее увидели
все,  не только я, ведь нас было несколько человек, а Ее должны были все
видеть,  все.  Я спустилась вниз на палубу,  и там еще стояли люди,  там
стоял один,  я знаю,  его зовут Василий, он тоже паломник, он так всегда
усердно молится.  Он стоит, я говорю:"Василий, что ты стоишь, пошли ско-
рей на нашу палубу." И мы с ним подымаемся по лестнице,  он говорит:"Что
случилось ?" Я говорю:"Ты возьми бинокль,  да посмотри !" и дала ему би-
нокль.  Он говорит:"Что же ты так кричишь, я уже полчаса Ее вижу, на ко-
ленях стою,  я полчаса Ее вижу и без бинокля,  и без всего, смотри, ведь
Она рядом,  совсем с нами рядом." Так заплакал,  так зарыдал.  Потом еще
женщина была,  с нами видела. Потом со мной другая женщина стояла, такая
светленькая блондиночка, я ей дала бинокль, я ей говорю:"Посмотрите, вот
так вот встаньте, где я стою." Она посмотрела, но она мне ничего не ска-
зала.  И еще такая женщина одна была,  "дайте, дайте я посмотрю, дайте я
посмотрю." Я ей дала бинокль, она:"Я ничего не вижу, не вижу, матушка, я
ничего не вижу !" Я ей говорю:"Как же Вы вот ничего не видите,  вот пос-
мотрите,  вот на мое место встаньте,  дайте я Вам подправлю фокус, наве-
ду." "Не вижу я",- и упала на палубу,  и так кричала, так плакала, "Гос-
поди, дай мне увидеть !" Ну, я потом у нее не спрашивала, конечно, виде-
ла она или не видела.
     Не знаю,  сколько это было. Вот до сих пор, сколько времени прошло,
а я вне времени,  или это было час,  или это было полчаса,  или это было
пять минут,  я не могу сориентироваться.  Я вот прилипла к этой  палубе,
вот прилипла,  и потом мы начали отплывать.  Она как пленкой или пеленой
покрылась, мне показалось,  что это мои слезы. А потом я протерла слезы,
я Ее  уже  не вижу и батюшка Иона говорит:"Ну все,  не надо больше смот-
реть, ушла Она." Я подхожу к нему говорю:"Батюшка, Вы знаете, я Ее виде-
ла, вот  рук  так",  а он говорит:"Так Она же плакала,  Вы что не видели
слезы ?" Я говорю:"Нет, я не видела слезы..."
     ...Я - обычный человек, и почему я так вот удивлена - я, вот, ну не
могла в это поверить,  ну не такая я верующая.  Я, конечно, верю в Бога,
очень в душе верю,  но есть люди,  которые больше меня верят, более дос-
тойны это увидеть...  А я просто раба Божия Евгения, живу в Москве, хожу
в храм, вот, фамилия моя - Громова, живу в Москве, Мичуринский проспект,
дом 38.

     Рассказывает паломница из Одессы, Людмила Андрющенко, нотариус:
     Меня зовут Людмила,  фамилия Андрющенко;  я живу в Одессе.  Вот, по
милости Божией  -  я давно мечтала поехать в паломнический рейс - по ми-
лости Божией... Господь меня сподобил.
     Когда мы отъезжали от горы Афон, поднялся очень сильный ветер, нео-
быкновенной силы ветер.  Моментально ушли с палубы те,  кто смотрели  на
святую гору,  и те,  кто просто праздно отдыхали и загорали.  Вот, ветер
был очень сильный и холодный. И я, и ребенок были очень легко одеты. Ре-
бенок меня просила все время:"Мама,  идем оденемся,  мне холодно",  но я
чувствовала, что я,  может быть,  немного жестока в этот момент к своему
ребенку, но какая-то сила меня не отпускает - я не уходила с палубы. По-
том вот,  через какое-то время,  может быть, минут через 20, мы пошли на
корму, и там беседовали человек 6 или 8 между собой,  люди. Сели на ска-
мейку, и вдруг женщина  (она, по-моему,  из Москвы,  я не знаю ее имени,
общались так много,  но имени я не спросила), вдруг она говорит:"Смотри-
те, смотрите,  вон - квадрат, там - силуэт, Матерь Божия !"
     Я сначала  не могла разглядеть,  но по мере того,  как корабль стал

             - 3 -

удаляться,  квадрат я видела четко,  вот и силуэт начал проглядывать. Но
четко вот сразу я не могла определить, кто это. Потом я начала различать
склоненную голову,  покрытую красным покрывалом,  вот как изображают  на
иконах Богородицу с головным покровом таким, вот на половину лба накинут
и дальше четко прорисовывалась склоненная голова и спина,  локоть, рука,
согнутая в локте,  и как бы в руке платок был,  вот так немножко не сло-
женный, а немножечко скомканный платок.
     Затем, когда  судно  стало  удаляться,  платок исчез и Матерь Божия
закрыла лицо,  еще больше нагнула голову и закрыла лицо руками. Мы поня-
ли,  что Она плачет. Мы, конечно, стояли очень... кто как: и растерянные
мы были,  и со слезами на глазах,  и не знали,  что делать,  кричать или
стоять молча,  кого  звать и что.  Потом я стала искать своего духовного
отца, тоже думая,  что,  может быть, от не видит, побежала по палубам, а
он через  одну  палубу выше находился,  там тоже группа людей стояла,  я
подбежала, говорю:"Батюшка Иона,  вон,  смотрите - Царица Небесная !" Он
говорит:"Голубонька, мы давно видим Ее тоже". И мужчина на следующей па-
лубе под ними тоже,  его звали и говорили, по имени звали:"Смотри, смот-
ри !", он говорит:"Что вы кричите, я давно уже вижу".
     И вот долго,  не знаю..,  времени я не засекала, может быть, где-то
минут сорок,  около часа мы вот наблюдали и не исчезало, пока мы не уда-
лились, просто дымкой покрывалось это изображение уже из-за того, что...
из-за дали,  и было такое впечатление, что Она все больше и больше скло-
няется, скорбит и плачет о наших грехах.
     На вопросы отвечает Вероника, 6-летняя дочь Л.Андрющенко (она очень
волнуется из-за того, что ее ответы записывают на магнитофон):
     - А ты видела Божию Матерь ?
     - Да.
     - Ну, расскажи нам в двух словах.
     Л.А.: Ну, говори.
     - Ты испугалась или, наоборот, тебе радостно было?
     - Мне радостно было...
     - А во что была одета Божия Матерь ?
     - На горе...
     - Одета во что была ?
     Л.А.: Ну, говори, как ты видела ? Кто тебе показал ?
     - Мне показала тетя.
     Л.А.: Какая тетя ?
     - Я не знаю, как ее зовут.
     Л.А.: Ну, эта, у которой дочка рисует ?
     - Да.
     Л.А.: Ну, это - которая первая увидела женщина.  Дальше что ты уви-
дела ?
     - Богородицу.
     Л.А.: Ну, как Она стояла ?
     - Она стояла,  как мама рассказала,  в таком красном платке,  и мне
казалось, что Она совсем по другому, что Она вот так вот...
     Л.А.: Что руки сложены у Нее были,  да,  вот, как ко причастию ?...
Вот как на иконе... Да, вот она говорила: "Нет, мама, у Нее, как на ико-
не "Умиление". Но так вот никто не видел Ее...
     - Это был образ все-таки, или живая Божия Матерь по-вашему ?
     Л.А.: Ну, мне кажется, что Она была живая, потому что Она менялась.
Если был бы образ,  он бы, наверное, не изменялся, он как был бы, так бы
и оставался. Она менялась, понимаете. Потому что я четко видела, я боль-
шая почитательница иконы Почаевской Божией Матери, и так, как у Почаевс-
кой Божией Матери в руке плат рисуют,  вот так Она держит,  вот так, как
женщина в  горести  подпирает лицо рукой,  и вот так в руке у Нее платок
был, а потом закрыла и нагнулась и ниже, ниже сгибалась. Было такое впе-
чатление, что Она плачет и молится, молится, все больше и больше.

            - 4 -

     - У Вас легко на душе было или горестно ?
     Л.А.: Я даже...  во всяком случае, я не плакала. Были люди, которые
плакали, рыдали,  но я,  я могу сказать, что у меня... не такая уж дикая
радость, но  у меня была радость в сердце,  во всяком случае - легкость,
тяжести у меня не было.
     - И тебе было приятно ? (К девочке)
     - Да.
     - А тебя как зовут ?
     - Вероника.
     - А сколько тебе лет ?
     - Шесть с половиной.

     Рассказывает игумен Одесского монастыря, о.Иона:
     Господи, благослови !  Ты уже включил,  да ?
     Ну, я - грешный игумен Иона,  видел, значит, рядом женщина дала мне
бинокль,  и показала,  что, вот, Божию Матерь видно в бинокль. Я взял и,
конечно,  увидел очень ясно и хорошо этот образ.  Образ этот был...  Она
была в красном одета и так вот скорбно, значит, как-бы нагнувши головуш-
ку,  и руки к лицу прижаты были в виде скорбящей или плачущей,  конечно,
это,  наверное,  за наши прегрешения,  что мы очень много делаем  ошибок
жизненных. И вот в таком положении мы видели Матерь Божию.
     Потом, значит,  передал вот этой маленькой девочке Кате.  Я сказал:
"Вот, посмотрите", и она увидела и благодарила Бога, и много нас там бы-
ло,  человек восемь примерно,  и все видели и благодарили Господа Матерь
Божью за такое явление и радовались, конечно, что Матерь Божья сподобила
нас увидеть Ее такой образ чудный.
     Так оно было,  в средней горе,  значит,  в среднем месте горы,  где
чистое место было,  леса не было, и там Она явилась в таком образе скор-
бящем.  Вот такое мы видели явление.  Это когда подул ветер,  все разош-
лись,  и мало нас осталось, но там были еще внизу на другой палубе и ви-
дели это, и прибежала моя близкая чадо Людмила с дочкой и говорит: "Отец
Иона,  мы видели образ !" Ей сказали,  что мы тоже видели.  И,  конечно,
благодарили Бога и Матерь Божию,  что Она нам явилась  в  таком  образе.
Спаси вас Господи !
 

     Всего, по свидетельству епископа Львовского и Драгобычского  Авгус-
тина, сподобились зреть Божию Матерь 7 мая 1996 г. сорок паломников.

 + + +