Большую часть жизни Борис Алексеевич Чичибабин  про­жил в Харь­ко­ве.

   Уни­каль­ность твор­че­ской ма­не­ры Чи­чи­ба­би­на опре­де­ля­ет­ся гар­мо­нич­ным со­че­та­ни­ем ис­тин­но­го де­мо­кра­тиз­ма с вы­со­чай­шей куль­ту­рой стиха, яс­но­сти «со­дер­жа­ния» — с изощ­рён­но­стью «формы», ко­то­рая, од­на­ко, ни­ко­гда не за­труд­ня­ет вос­при­я­тие его сти­хов. Афо­ри­стич­ность фор­му­ли­ро­вок и про­ник­но­вен­ный ли­ризм поз­во­ля­ют обос­но­ван­но воз­во­дить ге­не­зис чи­чи­ба­бин­ской по­э­ти­ки к двум таким несхо­жим по ма­не­ре клас­си­кам рус­ской сло­вес­но­сти, как Некра­сов и Фет.

Портрет шестидесятых годов

Дай вам Бог с корней до крон
Без беды в отрыв собраться.
Уходящему — поклон.
Остающемуся — братство. 
Вспоминайте наш снежок
Посреди чужого жара.
Уходящему — рожок.
Остающемуся — кара.

Всяка доля по уму:
И хорошая, и злая.
Уходящего — пойму.
Остающегося — знаю.

[295x445]Край души, больная Русь, —
Перезвонность, первозданность
(С уходящим — помирюсь,
С остающимся — останусь) —

Дай нам, вьюжен и ледов,
Безрассуден и непомнящ,
Уходящему — любовь,
Остающемуся — помощь.

Тот, кто слаб, и тот, кто крут,
Выбирает каждый между:
Уходящий — меч и труд,
Остающийся — надежду.

Но в конце пути сияй
По заветам Саваофа,
Уходящему — Синай,
Остающимся — Голгофа.

Я устал судить сплеча,
Мерить временным безмерность.
Уходящему — печаль.
Остающемуся — верность.

1992



Сними с меня усталость, матерь Смерть.
Я не прошу награды за работу,
Но ниспошли осту;ду и дремо;ту
На моё тело, длинное как жердь.

Я так устал. Мне стало всё равно.
Ко мне всего на три часа из суток
Приходит сон, томителен и чу;ток,
И в сон желанье смерти вселено.

Мне книгу зла читать невмоготу,
А книга блага вся перелисталась.
О, матерь Смерть, сними с меня усталость,
Покрой рядно;м худую наготу.

На лоб и грудь дохни своим ледком,
Дай отдохнуть светло и безпробудно.
Я так устал. Мне сроду было трудно,
Что все;м другим привычно и легко.

Я верил в дух, безумен и упрям,
Я Бога звал и видел ад воочью —
И рвётся тело в судорогах ночью,
И кровь из носу хлещет по утрам.

Одним стихам вовек не потускнеть,
Да сколько их останется, однако.
Я так устал, как раб или собака,
Сними с меня усталость, матерь Смерть.