Это цитата сообщения masyanova Оригинальное сообщение
Императрица Сиси – мифы и правда.
Еще при жизни императрица Елизавета стала фигурой почти мифической.
Просто Виола написала мне: «…В прошлом году мы с семьёй отдыхали в БУДАПЕШТЕ! Там на каждом шагу фото СИСИ! Даже есть мост, который назван мостом ЕЛИЗАВЕТЫ, предметы с её изображением! Венгры и австрийцы очень любили и помнят СИСИ!...»
Эту фотографию сделала Просто Виола в Будапеште.
После ее смерти "миф Сиси" расцвел пышным цветом стараниями самых разных людей - от венгерских политиков, чтивших в Елизавете свою покровительницу, до противников габсбургской власти, приписывавших ей чуть ли не революционные настроения, и писателей-романистов, видевших в "романтической императрице" неисчерпаемый источник своего сомнительного вдохновения.
Памятник Сиси на вокзале в Вене.
Особую популярность они приобрели на рубеже 20-х и 30-х годов прошлого столетия, когда производители сувениров научились спекулировать на имени и образе 'Сиси'. С тех пор этот культ не утихает, даже, несмотря на периодические попытки развенчать красивую ложь во имя исторической правды. Последней из таких попыток стало открытие в музейных залах венского дворца Хофбург выставки 'Мифы и правда'. Организаторы экспозиции попытались проследить основные этапы жизни 'Сиси' и найти ключ к пониманию событий в ее стихах и откровенных дневниковых записях. В принципе это им удалось, однако справиться с мифами трудно, особенно если люди упорно хотят и продолжают в них верить.
До сих пор на могиле Сиси в склепе венской церкви капуцинов множество венков (большинство украшено лентами венгерских национальных цветов).
Ещё один памятник в Вене в саду.
Однако эти почести воздаются "мифу Сиси", прекрасной даме со знаменитого портрета Винтерхальтера, а не реальной исторической фигуре - одинокой, несчастной, одаренной, но неуравновешенной женщине, которая так и не сумела стать ни хорошей женой, ни доброй матерью, ни настоящей императрицей.
Тот самый знаменитый портрет.
Зато ей удалось превратиться в символ эпохи, живое знамение приближающегося заката государства Габсбургов и всей старой Европы.
Миф о необычайной красоте Елизаветы был создан не только придворными живописцами, но и ею самой.
Попытки сохранить увядающую со временем привлекательность обходились ей чрезвычайно дорого. Всю свою жизнь императрица сознательно культивировала худобу и стройность и в этих целях питалась странно, если не сказать отвратительно. При росте в 172 см (на несколько сантиметров выше, чем супруг) она весила самое большее 50 кг, имея 50-сантиметровую, поистине осиную талию. Чтобы сохранить низкий вес, она постоянно держала диету, сочетаемую с многочасовыми выездами верхом на лошади и длительными пешими прогулками. Возле своих покоев она всегда просила оборудовать комнату для гимнастики и массажа.
Хоффбург. Гимнастический комплекс в комнате Сиси.
Патологическая страсть к похудению – анорексия – способствовала развитию у нее внутреннего отвращения ко всему грубо физическому, в том числе сексу (хотя четверых детей – трех девочек и мальчика – она все-таки родила).
Эта фотография была сделана в Вене в одной из арок: силуэт Сиси.
Фотография с сайта puteshestvennik.ru
В 1855 г., через год после свадьбы, у Елизаветы родился первый ребенок — дочь Софи. Молодая мать страдала послеродовой депрессией и переживала из-за испорченной фигуры. Она долго не подпускала к себе императора, и поползли слухи о том, что он слишком груб в постели. Скорее всего, это не так. Просто Сиси выйдя замуж в юном возрасте, не успела ни эмоционально, ни физически дозреть до полноценного супружества. В ее наивных представлениях о браке не было места ни плотской близости, ни деторождению. Ей, похоже, не был чужд и нарциссизм — она чересчур любила свою внешность. Например, каждое мытье ее роскошных волос требовало чудодейственной смеси из двадцати бутылок лучшего бренди и нескольких дюжин яичных желтков. Расчесывание она превратила в священнодействие, заставляя фрейлин подсчитывать каждый выпавший волосок. Она желала обожания, восхищения, даже преклонения. Но сама признавалась, что с отвращением думает о необходимости рожать детей.
Возможно, отвращение к материнству возникло у нее из-за того же придворного протокола. Новорожденную у Елизаветы сразу же отняла свекровь, сама выбрала для малышки имя, кормилиц, нянек, прислугу и занялась ее воспитанием. Императрица отреагировала на это необычно, вероятно стараясь заглушить материнский инстинкт. Едва придя в себя, она начала возвращать фигуре девичью стройность. Елизавета полюбила скакать галопом по парку в черном костюме амазонки. Ее угнетал мрачный дворец Хофбург с часовыми у каждой двери, но больше всего — необходимость просить о свидании с собственной, живущей на другом этаже дочерью. Остаться с ней наедине не было никакой возможности: вокруг всегда суетились няньки. Девочка не признавала матери: стоило той взять ее на руки, как малышка начинала плакать. Когда в 1856 г. родилась вторая дочь, Гизела, история повторилась. Елизавета с горечью видела, как дети предпочитают ей нянек и бабку.
Первая трагедия в жизни молодой четы стала результатом ревности невестки к свекрови, отнявшей у нее обеих дочерей. В 1857 г. Франц Иосиф и Елизавета отправились с официальным визитом в Венгрию. Несмотря на возражения свекрови и лейб-медиков, императрица настояла на том, чтобы взять с собой малышек. Она решила использовать путешествие как шанс вырваться из-под опеки венского двора и укрепить свои отношения с детьми. Габсбурги с триумфом въехали в Будапешт в карете: Елизавета была в венгерском национальном костюме, рядом с ней щебетали очаровательные девчушки. Однако через пару дней заболела Гизела, а потом Софи. У обеих подскочила температура. Состояние старшей сестры вселяло опасения. Лейб-медик доктор Зебургер успокоил: ничего страшного, просто режутся зубки. Детей оставили в Будапеште, а императорская чета продолжила поездку. На юге Венгрии ее догнала телеграмма Зебургера: Софи очень плоха. Спешно вернувшись в Будапешт, родители застали ее умирающей. Елизавета страдала вдвойне — от потери ребенка и чувства вины: ведь именно она вопреки воле свекрови взяла дочерей в эту поездку. Она была на грани безумия, но муж, рассудительный от природы и получивший соответствующее воспитание, лишь напоминал ей о долге перед страной. Даже когда Елизавета попросила его уволить доктора Зебургера, он отказал, заявив, что тот честно исполнил свои обязанности. Более того, он поручил ему заботу о занемогшей от горя супруге.
Франц Иосиф был правителем справедливым, великодушным и, очевидно, совершенно не понимавшим свою жену. Он с честью продолжал традиции династии, которая несколько столетий правила Центральной Европой и привыкла носить траур, не прерывая государственных дел. Елизавета же демонстративно не желала приобщаться к такому стилю жизни. Она не выходила из депрессии, отказывалась от еды, говорила о самоубийстве. Зебургер ничего не мог поделать и, тревожась за свою репутацию, лишь жаловался, что пациентка игнорирует его рекомендации. Более того, по его мнению, она «не приспособлена к материнству».
Тем не менее через год родился третий ребенок — принц Рудольф, наследник трона. Елизавета не проявила к сыну ни малейшего интереса. Как и сестер, свекровь сразу же передала его кормилице, разлучив с матерью. Эрцгерцогиня легко убедила Франца Иосифа, что она гораздо лучше Елизаветы знает, как растить будущего императора. В конце концов, разве не она подготовила к трону его самого?
К 1859 г. супруги были на грани развода. Елизавета готова была признать, что еще любит супруга Франца Иосифа, но терпеть не может императора Франца Иосифа, а тем более его мать. Муж был застигнут врасплох — жена, 22-летняя красавица, отказалась делить с ним постель. Впрочем, не склонный к сильным эмоциям, он быстро успокоился в объятиях эффектной польской фрейлины эрцгерцогини. Елизавета об этом узнала и заподозрила, что адюльтер тоже подстроен свекровью.
Баварская династия Виттельсбахов уже не первый век демонстрировала миру свою предрасположенность к психическим расстройствам. Троюродный племянник Елизаветы, Людвиг IIБаварский, уже начинал свой трагический путь к безумию и самоубийству (см. с. 223). Сама она была если и не в полном смысле слова душевнобольной, то личностью, безусловно, параноидальной. Измена супруга и переживания предыдущих лет замужества привели к нервному срыву в 1860 г. Это было психосоматическое расстройство — к душевному нездоровью добавился физический недуг: опухли запястья и колени. Не доверяя придворным лекарям, Елизавета, скрыв лицо под вуалью, обратилась к известному венскому врачу. Его диагноз был неожиданным: венерическая болезнь. Сомнений быть не могло — ее заразил муж. Остатки романтических грез растаяли окончательно. Елизавета сказала себе, что будет любить супруга, хранить ему верность, возможно, даже простит его, но близости больше не допустит.
Она чувствовала необходимость уехать - бежать от удушающей атмосферы Хофбурга. Ее физическое здоровье внушало тревогу: императрица постоянно кашляла, врачи подозревали чахотку.
Вилла Ахилеон на Корфу.
Между тем весть о тяжелой болезни молодой императрицы вызвала живейший интерес во всех дворах Европы, и когда она изъявила желание отправиться на лечение на остров Мадейру (Португалия), королева Виктория предоставила в ее распоряжение собственную яхту «Осборн». Едва оказавшись на ее борту, Елизавета вернулась к жизни. В Атлантике, когда ее фрейлины страдали морской болезнью, она с удовольствием обедала в компании британских моряков. С Мадейры императрица перебралась на остров Корфу (Греция), где, к ужасу лейб-медиков, стала купаться в море и быстро пошла на поправку. У нее все еще находили чахотку, но она вела себя как здоровый человек: плавала, подолгу гуляла и ездила верхом, засиживалась по вечерам на пляже. Франц Иосиф присылал из Вены письма, умоляя жену вернуться, но Елизавета не хотела расставаться с вновь обретенной свободой. Наконец летом 1862 г. она появилась в Хоф-бурге, и врачи почти сразу же обнаружили у нее прежние недуги. Хуже того, к ним добавилось расстройство питания, которое в наше время назвали бы нервной анорексией. Императрица, которой было всего 25, считала, что безобразно полна, и морила себя голодом. Посетившая ее мать ужаснулась психическому состоянию дочери. Елизавета интересовалась только коллекционированием портретов красивых женщин. Австрийские послы собирали для нее по всему миру картины, рисунки, фотоснимки местных красавиц. Кое-что с риском для жизни удавалось добывать даже из султанского гарема в Стамбуле. Елизавета скрупулезно изучала изображения своих соперниц. К счастью, ей разрешили съездить в Баварию, где врач, знавший императрицу еще ребенком, не обнаружил у нее ни туберкулеза, ни анемии. Он рекомендовал ей отдых «на водах» и здоровое питание: остальное сделают внутренние резервы молодого организма.
Физические силы восстанавливались, но с психикой продолжало твориться неладное. Возвращаясь в Вену, Елизавета всякий раз начинала чудить. Кашель ее уже не мучил, но ано-рексия становилась все заметнее. Обед ей заменял жидкий говяжий бульон со стаканом молока или пива. Зато верховой ездой императрица занималась все с большим азартом. Отец научил ее некоторым элементам вольтижировки, и она часто демонстрировала их своим единственным зрителям — собакам Тени, Мухаммеду и Платону. Когда Франц Иосиф, пытаясь отвлечь супругу от меланхолии, предложил посмотреть какие-нибудь достопримечательности, та ответила, что больше всего интересуется сумасшедшим домом. Император организовал этот визит, во время которого Елизавета увлеченно беседовала с душевнобольными и дотошно расспрашивала врачей о способах лечения. Когда в 1863 г. Франц Иосиф спросил у жены, что подарить ей на Рождество, она ответила: либо тигренка из Берлинского зоопарка, либо собственный сумасшедший дом с персоналом и пациентами. О семейной жизни напоминали теперь только дети. Елизавета виделась с мужем редко и расцветала, лишь оказавшись вдали от Вены под средиземноморским солнцем.
Интерьер вагона императрицы.
Ее называли «скитающейся императрицей». Правда, в 1868 г. Елизавета родила еще одну дочь — плод короткой встречи с мужем в Будапеште, где их короновали монархами Венгрии (в 1867 Австрийская империя была преобразована в «двуединую» Австро-Венгерскую). Даже смерть в 1870 г. свекрови не вернула беглянку к семейным заботам.
В последние годы жизни императрица, казалось, не знала, куда девать избыток переполнявшей ее энергии. Однажды, выйдя на яхте в шторм из Дувра, она, словно Одиссей, велела привязать себя к мачте и 18 часов, не замечая качки, наслаждалась сильным ветром и высокими волнами. Даже юные слуги, не говоря о фрейлинах, не могли угнаться за Елизаветой, когда она, совсем уже немолодая, с легкостью карабкалась по скалистым обрывам на побережье Эллады. Она училась греческому, причем так усердно, что переводила Гейне на древнегреческий, а любимые шекспировские пьесы — «Гамлета», «Короля Лира» и «Бурю» — на новогреческий. Как сильно отличалось это. романтическое существование от жизни в венской золотой клетке!
Из книги Дж. Ригана "Коллекция исторических курьезов"
Она часто испытывала приступы кашля. Столь же часто у нее повышалась температура и наступало состояние физической слабости. При своих хворях она годами вообще не обедала (разве можно назвать обедом поглощение за несколько минут мясного сока от полусырого бифштекса), а на завтрак обходилась чашкой бульона, сырыми яйцами и рюмкой портвейна. К тому же она курила, даже во время езды в коляске.
На фоне недостаточного питания у нее развилось малокровие, но она упорно продолжала бороться за сохранение девичьей свежести. Косметическое производство тогда еще не было налажено, и в погоне за красотой она делала диковинные ныне процедуры (ночные маски из сырой телятины, теплые ванны с оливковым маслом и т.п.).
В музее Сиси можно увидеть этот пресс для выдавливания сока из сырого мяса.
У нее всегда были расшатаны нервы, она не выносила темноты, приговаривая, что "достаточно темно будет в могиле", а при свете могла спать только недолго. С годами у нее началось расширение сердца, к этому добавились ревматизм и радикулит. Придерживаясь установленного ею самою режима питания и сна и мало прислушиваясь к советам врачей (а ее обслуживали светила европейской медицины), она годами не выходила из состояния недомогания, недовольства жизнью и депрессии.
Этот портрет сама Сиси очень любила, она говорила дочери, что "на нём она как в жизни".
На выставке в вилле Гермес на окраине Вены можно увидеть личные весы Елизаветы, платья на корсете с талией шириной в 50 см, которая замерялась по 3 раза в день. Сиси сохраняла этот невероятный размер в течение всей своей жизни, при росте 1 м 75 см она весила всего 50 кг. С возрастом Сиси была трудно вынести неумолимое старение, поэтому она скрывала свое лицо и плохие зубы за кожаным веером, зонтиком или фатой. А все ее фотографии старательно ретушировались.
Одна из редких фотографий позднего времени.
Спасаясь от ненавистного ей этикета венского двора, Сиси путешествовала по всей Европе под именем графин Хохенхелмс, в вагоне, на собственной яхте, месяцами не видя детей и супруга. Карте ее путешествий можно позавидовать даже во времена массового туризма. Египет, Нормандия, французская Ривьера, скачки и охота в Англии, Триест, Неаполь, Мадейра, Венгрия. На Корфу для нее был построен замок Ахелеон, где она, наконец, смогла поставить памятник своему любимому поэту - Генриху Гейне.
И это ещё не всё!
http://www.russianvienna.com/nvm/nvm8_2004sissi.htm
http://www.pallcare.ru/ru/?p=1190791738&id=1240231304
http://www.operagloves.com/Royals/Sissi/sissi.html
http://anatoliya.livejournal.com/5018.html
http://www.kommunalka.de/?cap=journal&action=view&id=91&PHPSESSID_netsh83704=f51b2c71bc51e605855c265c2bd555b5