Это повелось давно ещё на Комсомола, на старой квартире. Там у нас был большой балкон и я вместо того, чтобы делать уроки, часто просто часами смотрел в окно. Мне это казалось гораздо интересней, чем поймать муху, макнуть её в чернила и пускать ползать по страницам тетрадок. Как-то на перилах нашего балкона я заметил маленьких сине-жёлтых птичек. В отличии от воробьёв они деловито прыгали, заглядывая в каждую щель. Уже давно была осень, с деревьев опали листья и цветы на балкона были убраны. Ещё какой-нибудь месяц и балконная дверь будет закрыта на зиму. А между балконных дверей будет выложена баррикада из кастрюль, тарелок, свёртков, пакетов. У нас не было холодильника и так удавалось сохранять продукты.
Мне нравились эти юркие птички, которые заглядывали в окна, стучали по раме и стремглав улетали на ближайшее дерево. Я выпросил у бабушки кусок сала, как у украинки оно было у неё всегда, и нитками привязал его к перилам балкона напротив окна. Уже на следующий день я с интересом наблюдал, как одна из синичек долбит сало. После серии ударов она поднимала голову, что-то жевала клювом и зорко поглядывала по сторонам. Время от времени птичка изгибала хвостик, немного расправляла крылышки, вытягивала шейку и раскрыв клюв делала угрожающие выпады то в одну, то в другую сторону, отгоняя соседок. Иногда эти танцы превращались в лёгкие потасовки и тогда синички забывали про осторожность, позволяя подойти к окну. Готовить уроки теперь стало гораздо веселее.
Зимой, в сильные морозы, наружная балконная дверь примерзала так, что её было не открыть. Но синички уже стали нашими, частью нашей жизни и оставить их без еды на зимние холода было уже не по силам. Зимой бабушка стала привязывать сало на оконную раму, где форточка. Теперь её было не закрыть, зато птичкам было немного теплее. Птицы оценили это. С морозами пока было светло они летали одна за одной. В ожидании очереди они усаживались между окон на форточку и уже обходилось без драк.
Оживились они только весной, когда с крыши за окнами повисли большие сосульки. Было радостно слышать их "пинг-пинг-пинг". Это значит - Я жива! Я здорова! А вот когда синичка умирает, её маленьких лёгких хватает только на одно еле слышное "пинг", как будто говорит тебе "прощай". Опять начались устрашающие танцы и взаимные пикировки. Птички так увлекались, что в пылу этих споров залетали в комнату и опешившие быстро устремлялись к форточке. А более смелые обнаруживали, что и здесь есть, чем поживиться. В отличии от воробья, синичка никогда не ворует, не уносит кусочек в укромное место, а ест в открытую, тут же, у всех на виду. Только подсолнечное семечко, кои я любил лузгать перед телевизором, птичка уносила на шкаф, где уже долбила его, зажав лапками. К нам, вниз уже летела шелуха. Очень скоро некоторые из синичек настолько осмелели, что свободно летали по комнате, прыгали по электропроводам и отставшим карнизам обоев, смахивая всю скопившуюся пыль вниз. Кое-где они что-то выискивали, долбили, отдирали кусочки обоев. Оказалось птички искали клопов. Да, да, была тогда у нас такая напасть. Запомните синичка - единственная птица, которая ищет и поедает клопов. Правда, плодовитость клопов такова, что вы сможете прокормить огромную стаю синиц.
Синички совершенно не мешали нам. Их полёты вносили оживление, но устройство птиц таково, что срут прямо налету, а не выискивая подходящее место. Но это "бомбометание" не было прицельным, а на кого Бог пошлёт, но на воле это не так заметно. Когда взрослые приходили с работы, мы обедали, за столом под горящей люстрой. Дедушка нарезал хлеб, а бабушка накладывала (а не "лОжила") в тарелки. Ещё долго, после того, что каждый из нас пережил, эти обеды были чуть-ли не праздником. Но теперь надо было внимательно следить за "небом" и прикрывать свою тарелку. В тот день бабушка сварила борщ, не флотский, а, как я помню, украинский (тут есть значительные отличия). Вдруг, где-то наверху над люстрой послышалось "пинг" и маленькое тельце упало замертво прямо с открытую кастрюлю с горячим борщом. Больше внутреннюю форточку мы не открывали.
Вообще-то бабушка не любила животных. "От них только одна грязь", - говорила она. Мама рассказывала, как ещё до войны бабушка длинной палкой уничтожала ласточкины гнёзда над балконом вместе с птенцами. А о том, чтобы приютить кошечку или собачку, нечего было и говорить.
С возрастом всё меняется. Из внешнего мира, где царит Зло, взгляд человека всё чаще обращается внутрь себя, где живёт Добро, чтобы переоценить всё накопленное за жизнь. У многих людей это ещё не понимание, а ощущение должноствования победы Добра и отрицания Зла. Но и это меняет поведение. К 80-ти годам моя бабушка изменилась настолько, что её любимая кошка Гера пила только топлёное, подогретое (иначе оно не пахнет) молоко, да и то только с разбитым в него сырым яйцом. Просто воду Гера пить отказывалась. Ей покупалось отличное мясо и нарезалось на тонкие полоски. Её надо было, как собаку выпускать на улицу рано утром, а потом разыскивать по всему кварталу и уговаривать пойти на обед. Если Гера пропадала, мы расклеивали объявления и её возвращали за вознаграждение. Я целиком и полностью поддерживал такое отношение к кошке, но был сильно удивлён, когда оно не изменилось даже после того, как Герина чёрная туша о 10-ти кг ночью упала со шкафа прямо на лицо спящей бабушки и сломала ей передние зубы.
Когда мы переехали на новую квартиру, бабушка попросила меня сделать кормушку для птиц и сама вывесила её за окно кухни. Кормушка должна была отвечать следующим требованиям: устанавливаться через форточку, быть недоступной для голубей, иметь ёмкость для семечек и крепление для кусков сала, её не должно заметать снегом. За полчаса конструкция из консервной банки и проволоки была создана и служит без ремонта уже более 40 лет. Правда птиц она на кухню не пускала - у нас уже появился чёрный кот Мао.
С тех пор прошло много лет. После смерти бабушки синички перестали получать сало. Теперь они получали только семечки, а во время перестройки бывали дни, когда и просто порезанную булку, пропитанную подсолнечным маслом, или им специально жарились блины. Когда я зимой гулял с кошкой или собакой, проходя мимо деревьев и кустов, я обращал внимание на снег под ними, усыпанный лузгой. Поднимая голову вверх, я видел кормушку на окне моей кухни. С ближайших веток к ней одна за другой, вереницей слетались синички и схватив зёрнышко устремлялись обратно на ветку, где зажав его лапками начинали долбить. Голод зимой страшная вещь. Следя за моим взглядом, прохожие тоже замечали кормушку и, иногда, я слышал фразу - "Деньги людям некуда девать...".
Мы уже не в силах содержать животных и никто не кричит под дверями, не просит помощи. Теперь мама не ходит по магазинам и не может каждую неделю приносить килограммы семечек. Нам приходится заказывать их с ближайшего рынка. Отборные чёрные семечки нам доставляют в мешках по 50 кг. Господа, да что же это делается на России-матушке: вызываешь водопроводчика - приходит негр, натуральный чёрный негр, а не араб, не постфестивальный метис - дитя блуда, дворник - киргиз, электрик - узбек… Мы уже привыкли: еврей - врач, учитель, юрист, финансовый вор, азер - рыночный торговец, грузин - бандит (абрек), кореец - лучший огородник, … А тут семечки нам приносят 2 тюрка. Они внимательно осматривают квартиру, и на плохом русском выспрашивают, кто здесь живёт. А когда узнают, зачем нам столько сильно удивляются, что не на продажу. Южане настолько добры и простодушны, что заходят ещё несколько раз с вопросом: - Не нужно ли ещё чем-нибудь помочь?
А вот синички теперь летают по всей квартире. Весной они улетают в лес, а осенью возвращаются к нам. И наша задача сделать их пребывание временным и безопасным. Поэтому форточка на кухне зимой не закрывается, особенно ночью. Некоторые птички настолько осмелели, что продолбив фольгу сливочного масла "Валио" угощались только им. Приходилось отрезать испорченные места и выкладывать им в кормушку. Видя их такое стремление, мы попробовали заказывать им маргарин, но они предпочитают, всё-равно, "Валио". А так как у нас в квартире никогда, ни днём, ни ночью, не выключается освещение, то синички по коридорам и в моей комнате летают и по ночам. Я сплю очень чутко и, не открывая глаз, слышу, как птичка стучит коготками по моей подушке или по одеялу, но иногда она пропархает надо мной так тихо, что только лёгкий ветерок коснётся моего лица, как-будто чужая душа пролетела.
А во дворе, под "кремлёвской стеной" целое кладбище наших "друзей", живших с нами и умерших у нас "на руках". Существует поверье, что домашних животных нельзя фотографировать. Проверено на практике - это так. У нас нет фотографий, но мы с мамой помним и Мао, и Багира, и Геру, и Марусю, и Мишку, и Русю, и Санчо, и Дона, и Клёпу. Все они были кем-то выброшены и сами находили нас, а не покупались, как игрушки, и всю свою жизнь отдали нам. Ибо сочувствие это восприятие чужой боли, чужой беды, как своей собственной. А не "...как я тебе сочувствую..." равно "...как я тебя понимаю"..., не более. Test the difference between.
[600x568]
[700x465]
[700x464]
[700x461]
[700x459]
[700x464]
[700x523]