Максим Левин — личность уникальная и загадочная, участник шоу «Экстрасенсы. Битва сильнейших» (16+). Человек, обладающий даром видеть невидимое и чувствовать необъяснимое, живет обычной жизнью. С VLADIVOSTOK1.RU он поделился своим уникальным взглядом на мир, рассказал об опыте взаимодействия с людьми и раскрыл некоторые секреты своих способностей.
Какой самый сильный оберег? Как использовать свою силу в быту? Знает ли он будущее? Об этом и многом другом — в эксклюзивном интервью.
— Максим, как ваши близкие относятся к вашим способностям? Просите ли вы не трогать ваши личные вещи, чтобы не оставлять на них лишней информации?
— Прекрасно относятся, используют для каких-то своих задач, когда им надо, но это не значит, что сын ко мне приходит и такой: «Бать, надо наколдовать». Нет. В быту это работает довольно забавным и вполне себе человеческим образом. Ты просто узнаешь и понимаешь, что кому-то из близких надо чем-то подсобить. И дальше всё как-то само решается через мыслеформу. Без всяких специальных магических ритуалов и так далее. Конечно же, нет запрета трогать мои личные вещи. Это мои близкие люди! Я всё про них и так знаю. Но когда посторонние руки тянутся к моему рюкзачку, тут уже, конечно, можно по этим рукам и дать. Но не магически: достаточно просто посмотреть.
— Если бы вы могли создать идеальный предмет-оберег, заряженный на защиту, из чего бы он был сделан?
— Из мозгов. Из живых мозгов, находящихся в черепной коробке. Те люди, кто гонятся за всеми защитами, как правило, ищут легкий выход. Для индульгирования своего собственного нежелания, неспособности предусмотреть, предугадать, причем абсолютно человеческими способами, какие-то неприятности. А человеческий мозг для того и развивался в процессе цивилизации, чтобы им управлять и иметь способность, желание и намерение заниматься своей собственной жизнью.
Это не значит, что магии нет, как говорит Олег Шепс. Это значит, что сам человек обязан предпринимать что-то для своей защиты. Вспомните русские сказки: там все чудеса происходят через то, когда герой начинает шевелить своими ручками и ножками для достижения хоть чего-то в этой жизни. Вот как только он начинает это делать, мир вокруг него начинает меняться. Пока он лежит на печи и ничего не делает, ничего и не происходит. Так что лучший оберег — голова.
— Вам когда-нибудь было страшно или неловко от того, что вы узнали о человеке по его вещи или другим способом?
— Я таких чувств вообще не испытываю, ни неловкости, ни страха. Человек же обратился ко мне с каким-то вопросом, либо мне по какой-то причине нужно узнать что-то о человеке. Никакой неловкости здесь быть не может. Возможно, любопытство, выражающееся вопросом: «О как! И так бывает?» Со временем и опытом этих удивлений всё меньше и меньше, они случаются со мной всё реже и реже. В каком-то смысле мы врачи. Как врачу может быть неловко, если он что-то узнал о своем пациенте по его медицинской карте?
— Как ваш дар влияет на восприятие времени? Видите ли вы прошлое, настоящее и будущее как единую линию или как разрозненные образы?
— Один из тезисов, которыми я живу, заключается в простой фразе: «Греха нет». Почему греха нет? Потому что прошлого нет. То есть здесь и сейчас, когда я отвечаю на ваши вопросы, не существует того, что было ровно минуту назад. И мы ни при каких обстоятельствах, ни при каких условиях не вернем этот момент. Соответственно, если вдруг минуту назад я совершил какую-то пакость и понимаю, что я ее совершил, это не греховность какая-то, это необходимость здесь и сейчас исправить ситуацию. Не сидеть, не каяться, не виниться, а исправить.
Прошлое влияет на человека ровно тем образом, что в первую очередь формирует его фундамент, историю, опыт и прочее, но оно неизменно. И по-хорошему фактологически не влияет на его развитие вообще никак. Если, повторюсь, человек что-то там совершил нездоровое, нужно брать и исправлять. Здесь и сейчас. И идти дальше.
Настоящее мы воспринимаем всё-таки как прямо сейчас произносимые мною слова. И действия, которые я, возможно, совершу через полчаса. Это мои решения ежесекундные здесь и сейчас. Будущее — это история, которая формируется решениями, которые сейчас я приму. Соответственно, это три разные плоскости всё-таки. Они могут восприниматься как единая линия, только если мы смотрим себе назад, за спину. Но это прошлое. Поэтому единая линия есть лишь в прошлом.
— Приходилось ли вам отказывать в помощи, потому что энергия места или человека была слишком опасной или деструктивной?
— Приходилось отказывать в поддержке человеку по другим причинам, но никак не из-за того, что человек деструктивен или место деструктивно. Вообще, места, в принципе, могут быть настроены по отношению к человеку недоброжелательно, но это обусловлено исключительно отношением человека к таким местам.
Сейчас, допустим, очень популярны разного рода места силы. На Алтае, в Карелии, на Урале, да и по всему миру. И я вас уверяю, эти места не сильно дружелюбно относятся к тому, что люди, ни капли не сомневаясь, несутся туда в попытках получить от места силу. Вот, например, там та же гора Воттоваара в Карелии. Да она, бедолага, замучилась уже от нашествия всех, кого только можно, тех, которые своей пятой точкой ее обтирают в прямом смысле слова, пытаясь что-то от нее получить. Но никто при этом ничего не хочет ей дать.
Поэтому места не могут быть априори недружелюбны. Они могут быть просто разочарованы от того, что люди ведут себя странным образом. И по человеку то же самое можно сказать. У меня есть достаточно узкий спектр поступков в жизни, которые однозначно и достаточно серьезно клеймят человека. И его деструктивная энергия, она тоже может быть воспринята по-разному. Но причиной для отказа в работе у меня являются другие факторы. В том числе то, что человек будет не в состоянии понять и уловить те идеи, которые я пытаюсь ему донести для успешности нашего взаимодействия.
— Как вы относитесь к растущей популярности AI-предсказаний и нейросетей? Может ли искусственный интеллект когда-нибудь стать конкурентом экстрасенсу?
— Искусственный интеллект, по сути, — аналитика каких-то событий. Хороший аналитик и так является своего рода конкурентом экстрасенсу. Но это, конечно, другая область.
Но, к сожалению, люди так устроены, что воспринимают любого рода предсказательную историю как некую программу. Я противник популяризации именно предсказаний. Человек в таком случае, получив предсказание, идет наиболее легким для себя путем. Он себя программирует на какие бы то ни было события. И в итоге терпит неудачу за неудачей, потому что изначально живет с программой. Например, что сегодня день плохой и ничего не получится. Или, наоборот, сегодня прекрасный день, но в итоге этого прекрасного дня он терпит неудачу. Почему? Потому что, будучи уверенным, что всё будет хорошо, он не предпринял необходимых действий для того, чтобы было хорошо. И зачем нужны такие предсказания?
— Если бы вы могли провести один сеанс с любой исторической личностью, кого бы вы выбрали?
— Давайте назовем это разговором. Если бы я мог лично поговорить с какой-нибудь исторической личностью, то выбрал бы одного из трех. Я бы очень хотел побеседовать с вещим Олегом, еще больше с Иваном III, и очень рискованно, но побеседовал бы в Александровской слободе с Иваном Грозным. Вот три исторических личности, к которым я питаю колоссальный интерес. И, наверное, много бы дал за такую возможность.
— Считаете ли вы, что такие способности, как ваши, — это эволюционный скачок человека, или это умение, которое когда-то было у всех?
— Всегда говорил, что 130–150 лет назад люди по всему миру, грубо говоря, лечились лопушком. С антибиотиками были проблемы, с медициной тоже были проблемы. И то, что тогда называлось деревенским лечением, целительством, нынче называется магией.
С точки зрения маркетинга это эволюция. У нас сейчас каждый третий может погадать или предсказать что-то. С моей точки зрения, это не эволюция, а деградация, потому что раньше за знания всё-таки боролись. В прямом смысле слова. Сейчас в Сети чего только нет!
Что же касается меня, я всего-навсего пытаюсь сохранить и хоть сколько-нибудь скромно приумножить те знания, которые достались мне как по моим семейным корням, так и по знаниям, сведениям, полученным в многочисленных экспедиционных поездках по нашей стране и ближнему зарубежью.
— А как вы относитесь к скептикам, которые утверждают, что ваша работа — это лишь тонкое понимание человеческой психологии и умение считывать микрореакции?
— Есть такая поговорка: «В окопах под огнем атеистов не бывает». Что-то я пока не видел и не встречал ни одного скептика, который в неразрешимой ситуации не шел бы к каким-то экстрасенсам или в религиозную структуру, чтобы решить свои вопросы. Вот как только у них всё плохо, они сразу перестают быть скептиками. Сразу. И потом удивляются, что магия работает.
Так что, ребята, особенно те, которые любят в последнее время хайпиться, юморить на фоне популярности экстрасенсов, вам большой-большой привет! Когда в одном месте пригорит, я вам сделаю какие-то сверхлояльные условия. Вам всего лишь придется вскопать несколько соток земли для картошки. А потом уже мы с вами поговорим.
— Вам когда-нибудь снились вещие сны о глобальных катастрофах или событиях мирового масштаба? Сбывались ли они?
— Я постарался такую функцию у себя отключить, потому что практикующий экстрасенс обязан реально понимать, что делать с теми знаниями и сведениями, которые к нему приходят. Допустим, снится мне, что произойдет что-то страшное, ужасное. Что мне делать с этими знаниями? Смогу я это предотвратить? Нет! В лучшем случае могу в своих соцсетях рассказать, но, скорее всего, меня примут за какого-то странного дурачка, и пользы от этого не будет. Соответственно, мне эти знания не нужны.
Я стараюсь во взаимодействии со своими силами, с тонким планом оставлять возможность получения только тех знаний, которые практически применимы. И не более того. И ни в коем случае не пытаться создавать какой-то шум вокруг своих предсказаний. Я говорил уже об этих предсказаниях. Это несерьезное отношение прежде всего к духам, которые эту информацию дают.
— Мешает ли наличие силы отношениям — дружеским или романтическим?
— При здравом отношении к силе, к способностям это никак не может мешать. Я не живу 24/7 как рентген, провидец, который всё подряд сканирует, всё подряд пытается предугадать и любого человека просчитать. Ты знакомишься с людьми, а дальше общаешься в нормальном режиме нормального человека. А способности подключаешь только тогда, когда для этого есть основания. Основания права на использование силы являются основополагающими в ремесле.
— Максим, «Экстрасенсы. Битва сильнейших» — самый рейтинговый и обсуждаемый проект о сверхъестественном на российском ТВ. А что дает участие в шоу личном вам?
— Это не только самый рейтинговый и обсуждаемый проект о сверхъестественном, это в принципе самый рейтинговый и обсуждаемый проект из всех возможных развлекательных проектов на российском телевидении. Что дает участие в нем? Кто бы что ни думал — участие в «Битве сильнейших» не ради славы и известности. Гнаться за известностью — значит продаваться.
Главное — возможность донести до достаточно широкой аудитории свои соображения, мировоззренческие идеи, жизненные принципы и основы, которые базируются на достаточно широком научном знании истории, антропологии, археологии, этнографии той земли, на которой мы с вами живем. Это важно, потому как знание истории, эпоса, это, по сути, традиция. А знание и понимание традиции, на которой стоит целый народ, дает возможность здесь и сейчас отлично ориентироваться в каких-то жизненных решениях.
— Не секрет, что битва между участниками ведется не только на экране, но и вне камер. Как вы относитесь к использованию способностей для воздействия на соперников?
— Я никак не отношусь. Наверное, для кого-то это был бы довольно забавный опыт, и в «Битве экстрасенсов», возможно, новые неопытные участники используют такие способы. Но по факту это, с моей точки зрения, не рабочий метод, и не думаю, что кто-то из «Битвы сильнейших» к нему прибегает.
Лично я не чувствую никаких попыток сторонних воздействий и не вижу, чтобы соперники пытались оказать какое-то деструктивное магическое воздействие на меня. Видимо, оно не долетает. Вообще, человек, стоящий в силе, по большому счету не заморачивается какими-то защитами, как это модно в интернет-эзотерике, которую я называю «шизотерикой». Чем больше человек защищен, тем больше он закрыт от всего. В том числе и от позитивных событий.