Автор:Amy Pond 
Фендом:Наруто 
Название: Слепой художник, немой певец... 
Глава: 1 
Бета: Word 
Дисклеймер:Киши-сама 
Рейтинг: PG-13 
Пейринг:Итачи/Саске 
Жанр:ангст, романтика 
Размещение:с моего разрешения 
Размер: мини 
Саммари: любовь слепого и немого, их жизнь и мечты. 
Варнинг(предупреждение): AU, OOC, слэш, инцест.

Итачи Учиха сидел на диване, словно вокруг ничего и не было. Не было людей, которые маячили перед глазами, не было нервных медсестёр и надоедливых детей. Был лишь ветер, который кружил по коридорам больницы, голоса, которые раздражали, и, конечно, пустота, которую нельзя было ничем заполнить. Вдруг он почувствовал прикосновение к своему плечу, такое мягкое и мимолётное, словно это были крылья пролетающей мимо бабочки, но какие насекомые в больнице высшего класса, тем более зимой? 
-Саске? 
Его взяли за руку, пальцы сомкнулись – значит это всё-таки Саске. Такие лёгкие и приятные прикосновения, которые казались словно случайными, как бы невзначай. Итачи услышал легкий шорох – Саске сел рядом с ним. Учиха чувствовал тепло, которое исходит от юного тела брата. 
-Отото, хочешь домой?- спросил Итачи, как заботливый старший брат, погладив по голове Саске. 
Младший Учиха лишь легко поцеловал брата в щёку, так нежно и заботливо, как можно было – это был утвердительный ответ.

Братья Учихи месяца 2 назад разбились в автокатастрофе, выжили, но какой ценой. Старший из них потерял зрение, а младший же потерял голос. Теперь они никто друг без друга, их связь стала ещё крепче, братья стали ещё ближе, нет, преступно ближе друг к другу. Любовь между двумя родственниками, инцест, который призирают бывшие друзья Учих. Немногие остались дружны с этими братьями после аварии и чередой событий после неё. Всё разрушилось в миг, как пуля пробила хрупкое тёмное стекло, которое не давало ослепляющим лучам жгучего солнца испепелить всё на своём пути. Морально подавленные, но не сломленные братья стали на путь борьбы с капризами судьбы, но не напрасно ли?

Дом Учих. Где-то полдень, по-моему, понедельник. 
-Саске! - Итачи кричал как-то слишком истошно, что, в общем-то, не слишком характерно для него. Обычно сдержан и хладнокровен, спокоен и флегматичен. 
Тут старший Учиха услышал чьи-то быстрые шаги, а ведь это был точно его маленький глупый брат. То, что происходило в комнате, было трудно объяснить. На коленях стоит Итачи, руки которого были измазаны в собственной алой крови. Вокруг него валялись осколки разбитой стеклянной вазы, они такие острые и испачканы ализариновыми каплями. Небольшие струйки крови стекали по ладоням Итачи, падая на разбитое стекло. Антрацитовые глаза Саске расширились от удивления, он припал к рукам старшего брата, стараясь поднять их, расположить как можно дальше от злосчастных осколков вазы. 
Итачи же ничего не видел, лишь тьма, окутавшая его глаза, которая так и не опускает на протяжении уже долгого времени. Эта слабость потихоньку убивает старшего Учиху, которому и так плохо. Ничего не видеть, ничего не знать, ориентироваться лишь по звуку и собственным ощущениям, а также с помощью некого 6-го чувства, которое Итачи хоть и развил, но оно не заменяет того зрения. Раньше он любил любоваться брусьяным закатом, вглядываясь в лиловые облака. Ему всегда нравилась вердрагоновая листа деревьев, вайдовые стены комнаты брата в их прежнем доме, авантюриновые губы Саске от вишнёвого сока. Учиха Итачи, который отдал бы всё, даже душу, чтобы на минуту увидеть родные аристократические черты бледного и сияющего изнутри лица любимого брата, а также его томный взгляд глубоких антрацитовых глаз, которые прячутся за пушистыми ресницами.

Дом Учих. Была ночь. Вероятно, суббота. 
Саске лежал на кровати под одеялом, смотря на стеклянные глаза старшего брата, которые словно смотрели сквозь него. Младшему брату хотелось верить, что Итачи специально сделал так, словно тот смотрит на него. 
-Саске, нам не пора спать? – спокойно спросил Итачи без какой либо заинтересованной нотки в голосе. Эта фраза стала стандартной на ночь, вроде «Спокойной ночи…». Только вот Саске не мог ответить брату, он лишь выключал свет. Итачи же пододвинулся ближе к младшему брату, так ему было спокойнее, ведь что не говори, а тот просто боялся упасть с кровати, хоть такое и случалось всего один раз. Саске обнял брата слишком крепко, что Итачи было немного трудно дышать, горячее дыхание младшего обжигало шею старшего Учихи. Пушистые ресницы еле-еле касались бархатной кожи Итачи, но тот чувствовал это, и, если честно, то его это немного возбуждало. Вдруг длинные пальцы Саске начали мягко водить по спине старшего брата, младший Учиха собрал волосы Итачи и поднёс к собственным губам, целуя нежно пряди тёмных волос, запах который был для него приятней и роднее всего. В итоге Саске перевернул брата на спину и улёгся на нём, положив голову на его грудь, уснув. Младший Учиха не мог сказать 3 простых слова «Я тебя люблю», но ему и не стоило этого делать, так как не было особой необходимости в этом, возможности тоже. Саске доказывал это на деле, помогая Итачи во всём. Лишь вздох старшего брата, а глупенький отото уже рядом с ним. Отвезти куда-то на природу – пожалуйста! Хочешь что-то вкусное? Хочешь послушать фильм или аудио - книгу? Всё для обожаемого им ни-сана. 
Но иногда Саске просто хотел мягко поцеловать брата и сказать: «Я тебя люблю, ни-сан…» Порой нужны лишь только слова, которые расскажут всё, объяснят всё.

Зимний день. Свинцовое небо, которое окутало город со всех сторон, а огромные хлопья снега кружили в воздухе, в сильных порывах ветра. Саске же работал за компьютером, пока его брат слушал какую-то книгу. Младшему Учихе приходится вести блоги, писать книги, которые достаточно востребованы, чтобы заработать денег на достойное будущее. Раньше Саске Учиха был популярным певцом и актёром, а сейчас если и приглашают играть в кино, то на немые роли. Учиха даже на них не соглашается, так как он должен заботиться о любимом брате, да он изначально не актёр, а певец с шикарным бархатным голосом, который запоминается навечно в сознании. Уже при жизни Саске признали гениальным певцом рок-музыки и гитаристом от бога, но немота забрала всё, что только можно было забрать, даже больше. Ныне музыка, играемая на гитаре, передавала лишь горечь обиды и боль потерь, а также предательств. Не петь – страшное пожизненное наказание для него, да и самое страшное, что это всё из-за его психологической травмы, физически он здоров как никогда, что нельзя сказать об Итачи. Боль потери таланта подавляла желание жить, ломала изнутри душу, которая итак была на пределе. Депрессии, предательство мнимых друзей, попытки самоубийства – всё это было в жизни после автокатастрофы, но Саске держится, пытается существовать, он стал жить ради ослепшего брата с его ализариновыми глазами. Врачи сказали, что это какое-то странное неизученное явление, ибо Итачи повредил зрение слишком сильно, а отправлять брата на опыты и в лаборатории Саске не хотел и не мог. 
Итачи же ослеп. Теперь его мир – это вечная тьма. С помощью специальных курсов он научился различать с помощью ладоней основные цвета, читать с помощью азбуки Брайля, писать на ней же. Итачи Учиха учился жить без зрения. Ему тоже не повезло, так как его профессия обходилась зрительным восприятием мира. Итачи – известный художник импрессионист, рисующий лишь одному ему присущей манере. Его картины отмечаются особой трагичностью или же ярым оптимизмом. Для него не было штиля в душе, но всё это было до аварии. После катастрофы он перестал быть эмоциональным, видеть невидимое, но стал ощущать не осязаемое. До рокового дня, изменившего его жизнь, у него было много поклонниц и даже поклонников, некоторые из них были готовы переспать с ним, чтобы появиться на его шикарных картинах, которые заставляли восхищаться его мастерством. Ослепший художник – ночной кошмар длиною в жизнь. 
-Саске, - флегматично сказал Итачи. 
Тут старший брат услышал быстрые щелчки мышки. 
-Что?- за младшего брата говорила электронная программа женским голосом, который раздражал Итачи больше всего на свете, ведь ничто не может сравниться с мелодичным голосом отото. Пока Саске работает за компьютером - возможно вербальное общение между братьями. 
-Ты был у психолога? 
-Да, - голос был отрывистым и равнодушным. 
-Что он сказал?- Итачи закусил губу, ожидая ответа, теша себя надеждами. 
-Возможность есть, но это дело случая, - чёртовый женский компьютерный голос разрушал всё. 
-Отото…- вздохнув, сказал старший из Учих. 
Саске встал со стула, пригладил волосы и сел на колени Итачи, который же располагался на мягком бусом диване. Сердцебиение старшего Учихи участилось, дыхание стало прерывистым, а открытые глаза со стеклянным взором закрылись, чтобы не отпугнуть маленького глупого братика. 
-Саске, что ты, - Итачи не договорил. Этот глупыш обнял его и опустил свою голову на грудь брата, слушая дыхание и быструю, но мелодичную песнь сердца ни-сана. Длинные пальцы старшего Учихи мягко гладили спину младшего, которая изгибалась под ласками Итачи, как у кошек. Старший брат легко прикоснулся к губам Саске, мягко целовал податливые губы младшего брата, который мысленно тихонько постанывал от удовольствия. Они дарили друг другу нежность и ласку, ведь на эти минуты им не требовалось ни зрение, ни голос. Требовалась лишь сильная любовь друг к другу, которая способна творить чудеса. Итачи закончил поцелуй, легко укусив брата за нижнюю губу, и начал свою вечную триаду: 
-Пусть нас не понимают, пусть призирают нашу ненормальную любовь и привязанность, пусть мы инвалиды, но мы счастливее многих на этой грешной земле… 
Саске кивнул, что старший Учиха и почувствовал. Итачи перебирал чёрные пряди волос брата, от которых пахло чем-то вкусным и немного сладким. Он хотел открыть глаза и увидеть милое лицо беззащитного брата, тонуть в его глазах, раствориться в них, но нет. А Саске хотел сказать всего лишь: «Я тебя люблю, ни-сан».

Романтические желания слепого художника и немого певца достойны названия утопической мечты, которые так и останутся неисполненными, хотя жизнь непредсказуема, и чудеса случаются.