[700x547]

 картина выше действительно Пикассо, хотя это очень, очень трудно предположить. Мне она прежде всего интересно из-за вон того “объекта”, висящего на постелью умирающего (?) (про который как водится, никто ничего не знает, и я пока не узнал ничего толком тоже); но оказалась, что и вся её история в целом довольно забавна, расскажу пока про, что узнал.

Это одна из самых первых “настоящих”, больших картин Пикассо. Она написана в 1897 году, когда ему было всего 16 лет (а начал он её в пятнадцать). Кстати, биография Пикассо очень неплохо описана в статье русской википедии (и просто отлично – в английской), поэтому я не буду заниматься пересказом общеизвестных фактов.

Эта работа – в какой-то мере кульминации раннего Пикассо, до того периода, когда он уехал учиться в Мадрид (и где начал потихоньку превращаться в того, каким мы знаем его сейчас). До этой поездки Пикассо был совершеннейшим реалистом, даже соц.реалистом. В этой картине, например, нет ничего, что выдало бы более позднего Пикассо – не назови автора, и большинство ни за что не догадается.

Известно, что самые первые уроки живописи давал Пикассо его отец, преподаватель рисования – и он заслужено попал в эту картину, в роли доктора. Про эту работу очень много что известно – когда и где она писалась, кто был моделью для каждого персонажа и прочие (бес)полезные сведение. И она не исключение, а как раз подтверждение правила, про жизнь и творчество Пикассо известно очень много, причём с самого раннего детства. Он считал себя гением “с самого начала”, и сделал всё возможное, чтобы войти в историю с самым огромным архивом всего про себя (это, кстати, даёт мне некоторую надежду, что тут я смогу в конце концов вычислить, что же это такое там висит над кроватью).

Как и многие другие детские ранние работы Пикассо, это картина сейчас висит в его музее в Барселоне (Museu Picasso), которому он её сам подарил в 1970 году – и она на самом деле огромная, 2 на 2,5 метра:


Официальное название работы – Ciencia y Caridad, Наука и Милосердие. Её сюжет очень амбивалентен, тот ещё ТАТ. Её можно прочитать как “Борьба за жизнь больного двух Противоположных Сил, Науки и Религии”, но можно и как ровно наоборот, “Забота о Конкретном Человеке требует Использования Всех Возможных Парадигм”. Или ещё как-нибудь на ваш вкус. Её можно прочитать и просто как бытовую сценку, безо всякой морали, но это, скорее всего, no pasarán, реализма “просто так”, без (мета)морали, не бывает.

Известно, что Пикассо очень долго и серьёзно работал над этой картиной. Как я писал, модель для врача выступил его отец, а для роли “больной женщины” он пригласил уличную попрошайку с ребёнком (известен даже гонорар, которой он ей заплатил, 10 песет). Сохранились и самые первые наброски композиции, написанные углем, и несколько первых проб, сначала акварелью, а затем маслом.

Вот одна из самых первых версий:

[640x388]

Она довольно сильно отличается композиционно от финальной версии, но мне тут больше всего интересны объекты на стене. На правой висит – картина? зеркало? и что-то ещё, круглое, а на левой мне чудится распятие (или недорисованное, или потом стёртое):

Что же это такое там висит?


Моё предположение, что это то самое “зеркало”, точнее, некий религиозный, священный объект, в котором использовалось то, что мы сегодня называем “зеркалом”, но который использовался совсем для другого. Я могу ошибаться, и это может быть “просто картина”, или “просто часть алтаря”, или вообще что-то иное. Но тогда хочется знать, что же это такое было (и как точно называлось, и интерпретировалось etc).

В любом случае, мне кажется, что это всё вот-вот уже “прольёт свет” на мою загадку, с которой я ношусь уже сколько можно-то?



Отвлекаясь от “зеркало” – картина была очень значимой для Пикассо, он получил за неё какую-то медаль и даже был официально “посвящён в художники” в связи с завершением этой работы. Нашлись, разумеется, критики, которые заметили, что картина-то на самом деле так себе, в ней очень много огрехов, простительных только за молодостью автора. Пикассо, как водится “не забыл, не простил” всех этих нападчиков – даже в старости он цитировал на память своему секретарю саркастическую эпиграмму, написанную по поводу этой картины, в которой, например, спрашивалось, почему это доктор меряет пульс через перчатку?

Но Пикассо написал так много хорошего после, что застревать на таких мелочах не с руки.