ШПИОНСКИЕ СТРАДАНИЯ... (Новые 17 мгновений Штирлица...)
20.06.2006 (11 часов 48 минут)
(Из служебной характеристики на члена профсоюза автомехаников и «Партии любителей пива» с 1992 г. ИСАЕВА Максима Максимовича, 1960 г.р., русского, неженатого.
«… Истинный падонок. Характер сложный, непредсказуемый. Близок к нордическому (финскому или эстон-скому), но иногда отважный и безрассудный. С товарищами по работе поддерживает хорошие отношения, занимает редко, всегда отдает во-время, при разливе безупречен. Безукоризненно выполняет служебный долг. Беспощаден к чайникам, лохам, олигархам, прикинутым и крутым. Отличный спортсмен: чемпион автосервиса по домино и нардам. Холост; в связях, порочащих его, замечен не был, но неоднократно попа-дался. В связях, не порочащих его, был неоднократно замечен, но не попадался. Отмечен наградами руко-водства автосервиса и президиума ПЛП…)»
21.06.2006 (18 часов 38 минут)
... ИСАЕВ Максим Максимович работал в одном московском автосервисе.
Совпадение его имени, отчества и фамилии с известным литературным и кинематографическим персонажем наложило отпечаток на всю его жизнь, начиная с детского сада…
В саду одногруппники и сотоварищи по горшковой комнате звали его «СТИЛИЦ», позже, с пре-одолением трудностей с выговариванием буквы «РЭ» и переходом из сада в школу, за ним прочно закрепилась кличка «ШТИРЛИЦ», которая действовала и до сих пор, и к которой он привык и давно сроднился…
Надо сказать, что ни внешне, ни внутренне, он не был похож ни на молодого Тихонова, ни на героического разведчика.
Росту он был среднего, внешность имел стандартную, унаследованную от рязанских предков – курносый нос и конопатое, круглое лицо с ярко-голубыми глазами. Никаких графов, князей и фонов в роду у него не было.
Чтобы не менять сложившихся обстоятельств, мы и в дальнейшем так его и будем его называть – Штирлиц.
Конечно же, длительное ношение шпионского прозвища наложило на него свой отпечаток – он частенько чувствовал себя разведчиком, оглядывался, проверяя, нет ли слежки, в первую ма-шину не садился, постоянно менял пин-код телефона…
Как уже было сказано, работал Штирлиц в автосервисе.
Работник он был неплохой, старательный, но к денежным заказам его не подпускали.
Поэтому в условиях развивающегося капитализма и при немыслимом в СССР изобилии продук-тов, напитков, одежды и всяческой техники, включая автомобили, он частенько чувствовал себя несостоятельным…
Успокаивать себя он привык тем, что дорогими товарами считал те, которые он не может в дан-ный момент купить. Дешевых же товаров, впрочем, было немного…
Правда, 5-го и 20-го, вернее - 6-го и 21-го, если 5-го и 20-го давали аванс и получку, он недол-го чувствовал более-менее состоятельным – мог себе позволить побыть самодостаточным мужи-ком – посидеть в Макдональдсе, а потом, вечерком, попить пива дома под сэкономленную кар-тошечку…
Штирлиц знал, что американский «фаст-фууд» - скопище холестерина, канцерогенов и консер-вантов, но отказать себе в этом незамысловатом удовольствии не мог - он знал также, что все приятное в жизни либо аморально, либо - противозаконно, либо ведёт к ожирению... Но не бо-ялся ни того, ни другого, ни третьего!
Так было и в этот раз: Штирлиц сидел один за столиком в полупустом зале и, растягивая удо-вольствие, потихонечку поглощая вредную пищу, запивая её вредными напитками - Кока-Колой и Спрайтом.
Рассеянно бродя взглядом по питающейся американской быстрой едой публике, Штирлиц отме-тил появление эффектной блондинки в очереди за едой.
Потом он увлекся пирожком с вареньем, и поэтому полной неожиданностью для такого опытного «разведчика» стал вопрос, заданный мелодичным голосом с легким иностранным акцентом: «У Вас свободно?»
Он, мысленно коря себя за потерю бдительности, поднял глаза и увидел отмеченную им ранее блондинку с подносом, заполненным вредными вкусностями.
- «Конечно, садитесь…», предложил Штирлиц.
- «Какая мерзкая погода в Москве…» - продолжила гостья, устраиваясь напротив.
- «Да, не Рио-де-Жанейро», - светски поддержал беседу Штирлиц.
- «А вы бывали в Рио?» - с удивление поинтересовалась неизвестная, - «Там сейчас лето…» - грустно констатировала она.
- «Да нет, не был, конечно… Куда там…» - посетовал Максим Исаев. - «А вас как зовут?», ре-шив, что пора знакомится, поинтересовался он.
- «Кристина Смит, журналистка», - представилась девушка. - «А вас?»
- «Штирл… Максим Исаев, авто-механик», - отозвался Штирлиц. - «А вы иностранка?»
- «Yes, I do... То-есть - да, я из Юнайтед Стэйтс, корреспондент Нью-Йорк Таймс. А вы хотели бы посмотреть на Бразилию?»
- «Юнайтед… А, Америка…» - понял Штирлиц. «Да конечно, хотел бы! Я, кроме пионер-лагеря в Крыму, нигде и не был…»
- «А что мешает?»
- «Да времени нет, да и денег не очень…», - разоткровенничался Штирлиц.
- «Понимаю… Какое-то имя у вас мне знакомое… Максим Исаев… Вы не разведчик? А, Штир-лиц!», - вспомнила Кристина.
- «Ох, этот Штирлиц… Меня так с детства дразнят… Надоело уже!»
- «А как насчет разведки? Я бы на месте КГБ давно вас привлекла, за одну только фамилию!»
- «Не предлагали… Хотя имя-отчество у меня тоже подходящие…» - разочарованно признался Штирлиц.
- «Тем более странно! А на ЦРУ не хотите поработать?» - понизив голос и доверительно накло-нившись и показав аппетитную грудь в проеме блузки, предложила Кристина.
У Штирлица пересохло в горле, но не от предложения, которого он не расслышал, а от прекрас-ного зрелища…
- «Что?» - охрипшим голосом переспросил он, с трудом отрываясь от соблазнительного зрели-ща.
- «ЦРУ предлагает вам поработать во имя защиты подлинной демократии и мира во всем мире своим нелегальным агентом…» - раскрыла карты псевдо-журналистка.
- «А вы-то откуда знаете?», - заинтересованно спросил Штирлиц.
- «Так я оттуда!» - созналась агентесса.
- «Да ладно вам! Так я и поверил!», - действительно не поверил Штирлиц.
- «Вот удостоверение» - достав зеленую книжечку из потайного места между сиськами, показа-ла и сразу же спрятала обратно доказательство шпионка.
Этот довод сразил Штирлица, по старой российской привычке свято верившего в разные ма-ленькие книжечки с гербами…
- «А какие условия? Да и что я могу для вас полезного узнать?»
- «Условия стандартные для агентов первого года службы: зарплата $1000, плюс премии за каждое донесение, спец-одежда и спец-оборудование, конспиративная квартира и агент-связник. А полезного ничего делать не надо – мы и так все знаем, нам, чтоб штат не сократили, надо набрать несколько агентов, скоро слушанье в Конгрессе и Сенате, нам работу надо пока-зать…» - опять доверительно пригнувшись и вновь блеснув сиськами, сообщила Кристина.
- «А 1000 $ в месяц или за год?» - первое, что заинтересовало Штирлица. Вторым на этот раз опять были аппетитные шпионские сиськи.
- «В цивилизованном мире деньги за работу дают еженедельно!» - строго сообщила американ-ка. И вновь поправила выбившуюся на волю грудь.
- «Так это 4000 у.е. в месяц! Ёб…» - изумился Штирлиц, получавший всего лишь 10 000 руб. в месяц.
- «Не забудьте про премиальные!» - подлила масла в огонь коварная вербовщица, почувствовав интерес в голосе вербуемого.
- «А кто связником будет?», - перешел на более детальное обсуждение агент Штирлиц.
- «До Нового года – я, а там видно будет…» - оправдала робкие сексуальные надежды Штирли-ца Кристина.
- «А почему только до Нового года?» - разочарованно протянул Штирлиц, мысленно уже пред-ставивший себе детали конспиративной встречи на конспиративной же квартире…
- «После Нового года меня, по согласованному с ФСБ плану, должны разоблачить и выслать, но о сексе даже пока и не думайте! Только деловые отношения, коллега!» - окончательно расста-вила точки над Ё коварная блондинка.
- «Так вы согласны?», - продолжила она, - «Надо кое-что подписать и получить подъемные за вербовку».
- «Прям здесь?» - изумился Штирлиц, - «Я подумать хотел бы…» - засомневался он, получив полный отказ от секса с американкой.
- «Думать некогда» - жестко отрезала шпионка, – «Я сейчас другого завербую, если вы не со-гласны!» - и опять поправила грудь.
Этот ли, другой какой аргумент склонил чашу весов на сторону предательства Родины, и Штир-лиц, не читая, тем более, что американского языка он не знал, подписал в трех местах бумагу и получил пачку долларов под столом.
- «Ну, мне пора. Я вас сама найду через неделю. Пока привыкайте к новой роли, мой Штир-лиц!». Потрепав предателя по щеке, она встала и быстро ушла.
Штирлиц, спрятав деньги в карман, машинально собрал в пакет не тронутую Кристиной порцию вредной, но вкусной, американской еды, туда же сложил остатки своей, не забыв прихватить ложечки и пакетики с солью, соусом и сахаром, и осторожно озираясь, пошел домой.
Несколько раз он резко оборачивался, пугая прохожих, смотрел в витрины, нагнувшись и по-глядывая назад снизу-вверх, шнуровал ботинки, но слежки за собой не заметил...
21.06.2006 (20 часов 58 минут)
Придя в свою холостятскую квартиру, Штирлиц запер дверь на все замки, задернул шторы, пустил воду в ванной сильной струей, включил на полную мощность старенькую "Спидолу", накрыл телефон подушкой и открыл конверт. В нем находилось 2 000 долларов и 50 000 руб-лей. Таких денег он ни разу в жизни в руках не держал, и что с ними делать дальше пока не знал…
До принятия решения он спрятал их в морозилку пустого холодильника и стал думать, как он будет шпионить.
- «У меня есть неделя, чтобы добыть первую информацию...» - пришли шпионские мысли. «Где ж её взять-то? Ну, первое, это план пожарной эвакуации мастерской. На него все равно никто не смотрит. Второе - рацуха Степаныча по карбюратору, ценная идея для Форда, между прочим! Третье… - что ж третье-то?.. Ладно, пока и этого хватит».
В дверь позвонили.
- «Кого еще несёт?», - подумал Штирлиц и, забыв осторожность, не спрашивая, кто, открыл дверь.
В квартиру стремительно ворвались три здоровенных мужика в серых плащах, темных, несмот-ря на позднее время и отсутствие лампочек на лестнице, очках и шляпах, ловко уложили Штир-лица на пол и один из них, самый здоровый, прижал его коленом к полу.
- «Здравствуйте, Исаев! Как поживаете?» - вежливо осведомился самый старший.
- «Спасибо, хорошо…» - пропыхтел из-под здоровяка Штирлиц, а здоровяк заорал - «Молчать, я вас спрашиваю, сука! Здесь мы спрашиваем!» и поднажал сильнее.
Третий молча и деловито копался в кейсе, позвякивая внутри его чем-то железным.
- «Плохой полицейский, хороший полицейский и палач…» - невесело констатировал про себя Штирлиц, хорошо знавший традиции спец-служб из американских и наших шпионских фильмов.
В том, что все трое из вполне компетентных органов, он уже не сомневался.
- «Ну, и что мы молчим?» - нелогично осведомился здоровяк.
- «Так вы не спрашиваете, навалились вот…», - начал оправдываться Штирлиц.
- «Молчать, я вас спрашиваю!» - опять заорал старший.
- «Так кто же из них плохой?» - мысленно озадачился Штирлиц, а палач достал из своего кейса жуткого вида щипцы.
- «Кто вы и что вам от меня надо?» - пропищал полузадушенный шпион.
- «Ну вот, совсем другое дело!» - хором обрадовались неизвестные и по очереди представи-лись, махнув при этом каждый своим удостоверением:
- «Полковник Смирнов, ФСБ», сказал старший.
- «Полковник Филатов, ГРУ», сказал здоровяк и слез со Штирлица.
- «Полковник Приходько, Внешняя разведка», сказал палач.
- «Штир… Исаев, Максим Максимович, автомеханик…» - сообщил Штирлиц.
- «Что же вы, Максим-Максимыч, Родину предаёте-то? И не стыдно?» - начал допрос Смирнов.
- «Я ???!!!» - искренне удивился Штирлиц, забыв про подписанный с американкой договор и доллары в холодильнике.
- «Ну не я же!» - укорил Филатов, - «Что у вас в холодильнике?»
- «Да почти ничего, колбаса старая…» - признался Исаев.
- «А как насчет капусты?» - ехидно осведомился Приходько и щелкнул щипцами.
- «Какая капуста? Я её не ем практически… Разве что солёненькую, на закуску...» - робко начал оправдываться Штирлиц, понемногу приходя в себя от нападения и припоминая события сего-дняшнего вечера…
- «А её и не едят!» - заржали гости, - «Её тратят!»
- «Ладно, к делу… А чего это вы все на полу, да на полу? Присаживайтесь к столу, поговорим… Чувствуйте себя, как дома!» - любезно предложил Смирнов.
Остальные двое уже сидели там, а палач достал из кейса 3 бутылки Столичной по 0,75 и банку маринованных огурчиков. Ловко открыв банку щипцами, он спрятал их в кейс.
Штирлиц достал 4 стакана и присоединился к компании.
- «Ну, поехали!», профессионально ровно разлив водку по стаканам, скомандовал Смирнов.
Выпили, крякнули, закусили.
- «Между первой и второй промежуток небольшой!» - провозгласил Филатов, разлив не менее искусно, повторно.
Выпили, крякнули, закусили.
- «Ну, а теперь к делу!» - начал Приходько, - «Нам все известно, отпираться бесполезно. Вас сегодня завербовала агент ЦРУ Кристина Смит, она же - Катерина Кузнецова, она же - Кэтрин Шмидт, она же - Каталина Шмультцер и ещё с десяток псевдонимов. Кстати, клёвая тёлка! Сись-ки классные, попка отличная... (Два других полковника утвердительно кивнули) ... Так! Вы подписали договор, получили задаток… Вы предали нашу любимую Родину!»
- «За Родину надо выпить!» - предложил Филатов. Выпили, крякнули, закусили.
- «Продолжим. Наши организации не против, чтобы вы работали на ЦРУ, но под нашим контро-лем. Информацию будете получать от нас, передавать им. И все сообщать, о чём вы там будете говорить. Согласны? Да куда вам деваться-то! Выхода у вас все равно нет…» - закончил При-ходько и положил на стол устрашающих размеров пистолет.
- «Да я и не хотел Родину предавать… Просто денег нужно было… Я бы сам к вам потом при-шел… Я еще ничего и не выдал… Я согласен! А сколько будете платить?» - осмелев после водки, сказал Штирлиц.
- «Есть такая профессия - Родину защищать…» - многозначительно промолвил Смирнов, - «Это делается бесплатно. У нас, в России. А платить вам будут американцы».
Все трое достали из карманов чистые листы бумаги, Штирлиц расписался внизу каждого листа, не спрашивая, зачем, и за это выпили ещё. Так он стал разведчиком сразу трех русских разве-док.
- «Ну, добро пожаловать в нашу команду, Штирлиц! Придется вернуться к старой профессии. Кстати, а что вам там Дзержинский говорил?» - заплетающимся языком спросил Приходько.
- «Это Железный Феликс-то? Да так, пся кревь, говорит, ничого не бенджи… Дзенкую, панове... Пани вже не первачка…» - по-польски ответил Штирлиц.
- «За Феликса!!!» - воскликнул Смирнов, и все выпили стоя и поцеловались.
- «Ну, пока, инструкции получишь позже. Спокойной ночи!» - попрощались чекисты и ушли, прихватив бутылки, стаканы и огурцы.
Штирлиц попил воды из-под крана и упал на диван. Денёк сегодня выдался напряженный...
22.06.2006 (8 часов 38 минут)
...Утром его разбудил звонок в дверь…
- «О, Боже! Кого ещё несет в такую рань…» - посетовал Штирлиц, у которого болела голова, сегодня по графику был выходной, и пошел открывать.
На этот раз он посмотрел в мутный глазок. На лестнице стоял Степан, сосед снизу.
- «Стёп, какого хрена…», - открывая дверь, начал Штирлиц.
Степа быстро вошел и начал с места в карьер: «Слышь, Штирлиц! Дай взаймы до получки.»
- «Да откуда у меня? Я вчера в Макдональдс ходил, почти все потратил…»
- «Да не пизди! А у кого две штуки баксов в холодильнике? И 50 000 деревянных?» - проявил завидную осведомлённость сосед - «У меня, что ль?!»
- «Да ты чё!? Какие баксы?» - начал вяло отпираться Штирлиц.
- «А у кого вчера три чекиста водку пили? Они ещё у Волг своих допивали и базарили про те-бя… Что ты агент ЦРУ… И наш супер-агент. Двойной. Оборотень. Крот. И что денег у тебя нава-лом...» - открыл источник информации Степан, - «Не жидись, дай тысчёнку…»
- «Ладно, хрен с тобой. Только никому не говори! И отдай с получки!» - пришлось раскошелить-ся Штирлицу.
- «Да я - могила. Ты потом расскажи, когда Кристину трахнешь… Какие они, американки? Гово-рят, в рот постоянно сами берут и пизда у них поперёк и бритая… А я только Клавке, жене ска-зал…» - пряча деньги в карман, скороговоркой бормотал Стёпа, быстро уходя, чтоб не отобра-ли…
- «Бля, всё пропало - Клавка, она такая - всё растреплет, как пить дать…» - загоревал Штирлиц, но дело было сделано. Он раскрыт… Провалился прям сразу… Хотя идея, высказанная Степаном, - насчет трахнуть американку и узнать, бритая ли у неё и как расположена, Штирлицу понрави-лась и несколько сгладила горечь от раннего и внезапного разоблачения.
Довольный Степан ушел, а Штирлиц, в расстроенных чувствах, плюхнулся на диван.
Зазвонил телефон. Штирлиц снял трубку и услышал голос секретарши шефа - Стэллы.
- «Максим Максимович, вас шеф просит к нему зайти… Сейчас машина за вами придёт!».
Штирлиц обалдел. Во-первых, на работе его по имени-отчеству давно, а точнее - никогда, никто не называл.
Во-вторых, его шеф - Владимир Иванович Прохоров, более известный, как «Вован» или «Про-хор», обычно никогда никого к себе не приглашал и не просил, а бросал коротко: «Ко мне, му-хой!», а его любимой фразой была: «Хуйли вы тут до хуя нахуярили? А ну, расхуячивайте всё на хуй!»
У него, кроме автосервиса были рынок, пара палаток и сауна. Он имел большой авторитет в районе.
- «Стэллочка, у меня же выходной сегодня…» - попытался отбиться Штирлиц.
- «Шеф очень просил. За вами Федя заедет. Ждём!» и повесила трубку.
Федей звали штатного киллера и по совместительству - водителя шефа. Аргумент был убийст-венный в полном смысле этого слова.
Штирлиц быстро оделся, взял немного русских денег и услышал спец-сигнал джипа шефа.
Бегом спустившись вниз, Штирлиц юркнул на заднее сидение и просительно сказал: «Федор Иванович, если можно, притормози…те у «Фамилии», мне кое-что купить надо…»
- «Есть, Максим-Максимыч, как прикажете!» - отрапортовал Фёдор.
- «Можно просто - Федя», добавил он.
Штирлиц обалдел в третий раз за утро - Фёдор никогда не позволял с собой фамильярничать и чуть-что - принимался публично чистить свою Беретту с глушителем.
Остановившись у «Фамилии», Фёдор выскочил из машины и услужливо открыл дверь.
- «Максим-Максимыч, я вон там встану. Если что - звоните, я помогу».
Штирлиц зашел в магазин, купил ковбойскую шляпу, тёмные очки и куртку, которая делала его в полтора раза шире и в два раза сильнее.
Переоделся он в примерочной, старые вещи сложил в пакет и, посмотревшись в зеркало и ос-тавшись довольным, расплатился и покинул торговую точку.
Преобразившись, Штирлиц вышел из магазина. Федор ждал. Штирлиц плюхнулся на переднее сидение и скомандовал: «Поехали!»
- «Есть, штандартенфюрер! То есть, яволь, герр Штирлиц!» - весело отозвался Федя и вскорости доставил Исаева к автосервису.
Вахтёр отдал ему честь фашистским приветствием и пропустил, не спросив пропуска.
Пропустив Штирлица, он тут же набрал номер шефа: «Штирлиц идет по коридору!», - доложил он Прохорову.
- «По какому коридору?», всполошился Вован.
- «По нашему…» - растерянно сообщил вахтер.
- «Куда он идёт?» - продолжал недоумевать Прохор.
- «Дык к вам вже. Вы ж его сами вызывали…» - проинформировал вахтер.
Когда Прохору доложили, что Штирлиц идет по коридору к его кабинету, он на мгновение рас-терялся. Он был убежден, что Штирлица схватят где-нибудь в другом месте. Он не мог объяс-нить себе от чего, но его все время не оставляло предчувствие удачи.
Штирлиц, конечно же, все должен был понять, поэтому, считал Прохоров, он и должен пустить-ся в бега.
А то, что Штирлиц появился в автосервисе, и то, что он неторопливо шел по коридорам, раскла-ниваясь со знакомыми, вызвало в Воване растерянность, и его уверенность в удаче поколеба-лась. А удача ему была необходима для реализации своего плана.
Как только продавцы с рынков ему доложили, что Штирлиц стал агентом 4-х разведок, он тут же придумал, как использовать свой административный ресурс, пока Штирлиц не зазнался и не заматерел.
А план у Прохора был простой - вывезти за кордон кучу утаенных от государства и налоговой инспекции баксов, скопившихся у него от поборов с рынка, доходов от палаток и сауны. Авто-сервис больших доходов не приносил.
Наверняка разведчиков не досматривают и деклараций не требуют, а у Штирлица наверняка будут загран-командировки.
Между тем, ничего не подозревающий и озадаченный Штирлиц быстро шел по длинному кори-дору к приемной шефа.
Войдя, он по привычке снял шляпу и поклонился Стэлле: «Здравствуйте, Стэлла Аркадьевна! Вызывали?»
Стелла непривычно любезно улыбнулась супер-агенту и сказала, доверительно наклонившись к Штирлицу через стол и показав при этом свою шикарную грудь в супер-глубоком вырезе де-кольте: «Ну что Вы, Максим Максимович! Не вызывала, а приглашала к шефу по его просьбе… Сейчас доложу…», и она нажала кнопку селектора.
- «Владимир Иванович, Исаев пришел… Хорошо, конечно…»
- «Прошу Вас, Максим Максимович, входите… После беседы задержитесь, пожалуйста, у меня для Вас есть личная информация…»
Обалдевший от непривычной и небывалой вежливости и обходительности, не избалованный женским вниманием, Штирлиц бочком протиснулся в кабинет шефа…
- «А! Максимушка! Заходи, заходи, дорогой! Выпить хочешь?», доставая коньяк из бара захло-потал Вован.
Штирлиц едва не упал. Так вежливо хозяин никогда с ним не разговаривал.
- «Присаживайся, присаживайся!», - продолжал любезничать Прохоров.
Они выпили по рюмочке и Прохор перешел к делу: «У меня к тебе, к Вам то-есть, просьба есть небольшая. Я сейчас тебе, Вам то-есть, чемоданчик дам, а ты, Вы то-есть, когда будешь-те по делам в Цюрихе, в банк его положишь-те и мне потом ключик от сейфа дашь-те…»
- «Какой Цюрих?!» - изумился Штирлиц.
- «Ну, не Цюрих, - Берн, Лозанна… Баден-блин-Баден... Мне все равно»
- «А я туда поеду?»
- «А где у тебя, Вас окно? Хотя, конечно, это секретная информация… Пардон! Не можешь-те сам, пошли-те кого-нибудь - Шлага, Клауса, Пельшнера…»
- «Какого Клауса?»
- «Ладно, ладно, я понял… Мне не положено знать Ваши секреты, господин Штирлиц… Об одном прошу - вывези-те бабло и отдай-те ключ… За мной не станет… Бери-те чемодан! Давай-те, давай-те!»
Штирлиц взял приличного размера и тяжести чемодан и вышел, абсолютно ни хрена не понимая - вежливость шефа и его намеки он так и не расшифровал.
Размышляя о непонятном, он вышел из кабинета и направился к выходу.
- «Максимка»! - окликнула его Стэлла.
- «А? Кто???» - изумился Штирлиц. Ранее секретарша держала себя в соответствии со своим положением наложницы Прохора - высокомерно и недоступно и звала просто – ЭЙ-ТЫ…
- «Так ты пригласишь меня в кафе с пивом и сосиськами? Сколько мне ждать, когда ты пой-мешь, что я лучше Кэт?» - с искренним возмущением воскликнула Стэлла.
- «Какая Кэт? Какие со-сиськи? Какое кафе?..» - продолжал недоумевать Штирлиц.
- «Ну, Ёб твою мать!» - по-русски огорчилась Стэлла. - «Ты чё, блин, кино не смотрел? Блю елефант, бля! Кафе, куда тебе бабу твою привели!»
- «А! Конечно, в три часа. Жду!» - сообразил Штирлиц.
Он так ни хрена и не понял, с чего это Стэлла - недоступная секс-мечта механиков, менеджеров и подсобных рабочих автосервиса, секретарша и любовница шефа, даже думать о которой было опасно, назначает ему свидание, но от недоумения ответил правильно.
Стэлла чмокнула его в щёку, провокационно прижавшись обильной грудью и проворковала: «Мой герой…»
Окончательно обалдевший Штирлиц бегом покинул контору и пошел домой.
А Вован, исполнив свою мечту - отправить деньги в безопасное место, решил расслабиться и, взяв с собой коварную изменщицу Стэлку, сел в свой джип и скомандовал Фёдору - «Поехали на фазенду!»
Федя повернул ключ зажигания…
От взрыва вылетели стёкла в окнах домов в радиусе трех километров, обеспечив стекольщиков ДЭЗ-ов работой на две недели.
Вована, Федю и Стэллу хоронили в трёх закрытых гробах в перемешку с фрагментами джипа «ЛЭНД-РОВЕР-ЧЕРОККИ»…
22.06.2006 (13 часов 38 минут)
Штирлиц отошел от офиса довольно далеко, когда услышал взрыв, но не обратил на звук ни-какого внимания - мало ли в Москве где чего взрывается…
Так что о гибели шефа с компанией он пока не знал.
Размышляя, что ему делать с чемоданом, как он понял, полным денег, он не спеша шел по ули-це, одетый в новую куртку и шляпу. Очки оказались больно темными, и он почти ничего в су-мерках не видел.
Поэтому для него было полным сюрпризом, когда слева от него притормозила черная Тойота, а стоящие справа и мирно фотографирующие виды Москвы японцы ловко упихнули его в машину и сели по бокам.
Машина тут же сорвалась с места и помчалась по пустынной улице.
На заднем сидении просторного салона находился пожилой японец в национальной одежде и с повязкой, разрисованной иероглифами, на лбу. Он сидел, поджав ноги на циновке перед кото-рой зачем-то стояла миниатюрная плаха.
«Штиррица-сан!», обратился он к Штирлицу, как и все японцы, не выговаривая трудную для них букву ЭЛЬ, заменяя её на ЭР. «Наса сружба порусила мине принести вам наси извинения за гибель васего друга Рихарда Зорге. Меня специарьно присрари-посрари из Токио дря принесе-ния Вам насих извинений. Извинения принесу я, Моцумото Нагасака, насярьник разведки Стра-ны Восходясего Сорнца в Москве, по насим японским самурайским традициям…»
С этими словами он пододвинул поближе небольшую деревянную колоду, вынул из-за спины самурайский меч (у Штирлица дрогнули почки), положил на плаху левую руку и с кличем «КИЯ!» отсек себе половину мизинца.
Воскликнув после отсечения без акцента по-русски «Бля! Япона мать! Как больно-то!», Моцумо-то Нагасака красиво завернул отсеченный мизинец в красивую же тряпочку и с поклоном подал сверток Штирлицу.
Тот в растерянности поклонился в ответ и принял подарок.
- «Штирриц-сан! Мине еще поручили предрожить вам стать нашим агентом. Мы вместе с вами быстро решири бы пробрему Северных территорий и много других. Пратить будем йенами, это хорошая варюта. 100 000 йен в недерю. Это примерно 1000$. Наса Императора осина проси-ра!».
- «Д я уже у наших работаю…» - попытался открутиться Штирлиц, но Нагасака, поморщившись и облизав кровоточащий палец, попробовал остроту клинка здоровой рукой и многозначительно посмотрел на него.
- «Ладно, согласен. Где договор и задаток?» - сдался супер-агент.
Нагасака достал из рукава кимоно свиток, исписанный иероглифами и кисточку, обмакнул её в лужицу своей крови, и протянул Штирлицу.
Тот накарябал подпись «ШТИРЛИЦ» внизу свитка, вернул все японцу и получил толстый пакет, перевязанный ленточкой, спрятал его в карман куртки.
Помощники, затолкавшие Штирлица в машину, после процедуры принесения извинений и под-писания договора дали Штирлицу бутылку сакэ, стакан и тарелку суши, а сами кинулись лечить начальника, поэтому полной для всех неожиданностью стало возникновение по бокам Тойоты двух Пежо, спереди дорогу преградил Ситроен, а сзади заблокировал путь к отступлению Рено.
Резко затормозив, японский водитель избежал столкновения.
Из подъехавших машин выскочили люди в черном, распахнули двери, выстрелили в японцев, а Штирлица, еле успевшего схватить чемодан Вована, выволокли из машины, надели на голову черный колпак, втолкнули в свою машину и уехали.
Обращались с ним, впрочем, вежливо. По фразам «Пардон, месье» и «Сэ ля ви…» он понял, что похищен французами.
Машина мчалась в неизвестном направлении, Штирлиц ничего не видел и начал потеть под колпаком.
Наконец, Ситроен остановился и колпак был снят. За стеклами автомобиля был лес.
Напротив него сидел благообразный человек в черном берете, розой в петлице смокинга и не-бритый. Впечатление благообразности несколько портил косой шрам на щеке, производивший устрашающее впечатление.
- «Месье Штирлиц, буду краток, времени мало. Сэ-ля-ви! Нам стало известно, что вы - агент трех русских разведок, а так же агент ЦРУ и японской спецслужбы. Кроме того, вы собираетесь ехать в Швейцарию с большой суммой американских денег. Ву компранэ? Мы могли бы наладить контакт с вами там, но решили форсировать вербовку. Прошу извинить за несколько резкие способы встречи с вами. Мы предлагаем вам сотрудничество с Сюэрте Женераль, французской разведкой. Оно будет заключаться в обмене информацией между нашими разведками, а вы будете посредником. Платить мы вам будем 1000 евро в неделю и премии за каждое сообщение. Ву компранэ? Вы согласны?», поправив наплечную кобуру, спросил француз.
Штирлицу, начавшему привыкать к тому, что его все вербуют, ответил: «Уи, месье! Же не манж па сис жюр…»
Договор был подписан, конверт получен и спрятан, а кортеж, развернувшись, тронулся в обрат-ный путь.
Они весело поглядывали друг на друга, попивая кисленькое французское шампанское.
На пол дороги вдруг лопнули все 4 шины, машину занесло и она остановилась, а из лесу со всех сторон выскочили люди в камуфляже и масках, молча и деловито перестреляли французов, а Штирлица, надев на голову мешок, усадили в подъехавшую Ауди.
Оба Пежо с Ситроеном и Рено столкнули в кювет и подожгли.
Люди в камуфляже исчезли в лесу, а Ауди с пленником помчалась по лесной дороге…
Ехали молча. Спустя некоторое время автомобиль свернул и запрыгал по колдобинам.
Остановился он на полянке, Штирлица вежливо вывели наружу и повели по лесу.
- «Голову нагнуть! По ступенькам вниз!» - скомандовал сопровождающий и Штирлиц, спотыка-ясь, спустился на несколько ступенек вниз.
С него сняли мешок и он увидел, что находится в тщательно отделанной землянке.
Перед ним стоял стол, за которым сидели три человека в черной форме.
Они вскочили по стойке «Смирно», вскинули руки в нацистском приветствии и крикнули: «Хайль Меркель!»
Озадаченный Штирлиц машинально ответил: «Служу России. Слава Путину!»
Средний немец предложил всем сесть, и оставшись стоять сам, заговорил:
- «Штандартенфюрер фон Штирлиц! Я уполномочен своим руководством объявить Вам, что в Германии не верят россказням иудея Ю. Семенова и любимому фильму русского народа. Наше руководство уверено в Вашей верности интересам рейха и Великой Германии. Вы полностью соответствуете вашей характеристике! Натюрлих!».
И он процитировал:
(Из партийной характеристики члена НСДАП с 1933 года фон Штирлица, Макса Отто, штандартенфюрера СС (VI отдел РСХА): «Истинный ариец. Характер - нордический, выдержанный. С товарищами по работе поддерживает хорошие отношения. Безукоризненно выполняет служебный долг. Беспощаден к врагам рей-ха. Отличный спортсмен: чемпион Берлина по теннису. Холост; в связях, порочащих его, замечен не был. Отмечен наградами фюрера и благодарностями рейхсфюрера СС...»)
«Мне поручено также сообщить, что Вам присвоено внеочередное звание группенфюрер и Вы награждены Бронзовым рыцарским Крестом с дубовыми листьями!»
С этими словами он вышел из-за стола и вручил Штирлицу орден и погоны.
- «Спасибо большое…Данке шён... Хенде-хох, цурюк, шнель, яволь!», вежливо поблагодарил Штирлиц, выдав за один раз весь запас немецких слов и одновременно засовывая орден и по-гоны в карман.
Ему протянули лист со злым одноглавым орлом наверху и готическим шрифтом под ним. Не спрашивая, он расписался и положил в карман очередной конверт.
Фашисты только начали разливать шнапс и резать тощий шпиг, чтоб обмыть вербовку, как сна-ружи послышалось сначала гудение вертолета, потом глухие хлопки, а потом в землянку влетел шарик.
Спустя несколько секунд он взорвался, ослепив и оглушив присутствующих.
Следом ворвались несколько человек в черном, быстренько пристрелили протиравших глаза немцев, а ослепшего и оглохшего Штирлица под руки вытащили на чистый воздух.
На поляне лежало несколько тел, догорала Ауди и был слышен звук улетающего вертолета.
Из лесу выехал огромный Лэндровер, и Штирлица пригласили внутрь.
- «Сэр Майкл Карриган-007, МИ-6- Контр-разведка Её Величества...», - представился седой благообразный джентльмен.
- «Присаживайтесь, сэр!», вежливо попросил он, - «Мне поручено передать Вам просьбу Коро-левы Великобритании поступить на службу к Её Величеству. Ду ю андэстэнд?».
И зачем-то положил себе на колени пистолет.
- «Согласен, согласен!» - не стал кокетничать Штирлиц. - «Где договор?»
- «Рад, что Вы так сговорчивы», слегка разочарованно протянул англичанин и спрятал писто-лет.
- «Вот уже подписанное и утвержденное Её Величеством прошение о вступлении на службу Её Величеству и подъемные за первые полгода» - он протянул Штирлицу лист плотной бумаги с гербом, печатью и английским текстом и пухлый конверт.
Конверт Штирлиц сразу же спрятал, а бумагу, подписав, вернул Карригану-007.
- «Скотч? Водка? Коньяк?» - поинтересовался тот.
- «Давай вискаря жахем, Мишаня номер 7!» - перешел на ты Штирлиц от избытка чувств, раду-ясь, что его в очередной раз не убивают и не пытают.
Майкл оказался компанейским парнем и крепким питухом - пил и не пьянел, а Штирлица, кото-рого он звал Сэром Максом, слегка развезло.
Между тем Лэндровер мчался по пустынному ночному шоссе, приближаясь к Москве.
Неожиданно появились с просёлка 2 КАМА-за, груженные бетонными плитами. Один притер Лэндровер к обочине, а второй на скорости врезался в него.
Из КАМА-зов выскочили крепкие бритые парни с бейсбольными битами, вытащили Штирлица, чуть не задушенного подушкой безопасности, из покорёженной машины, водителю, охраннику и Карригану дали несколько раз по бошкам бесбольными битами, свалили плиты с КАМАЗ-ов на джип и неизвестно откуда взявшийся асфальтовый каток закатал его вместе с пассажирами вровень с землей.
Самый здоровый бугай подошел к Штирлицу и сказал, размахивая руками и растопыривая та-туированные пальцы в различных комбинациях:
- «Братэлла! Без понтов и базара! От нашего пахана - Коляны тебе конкретное спасибо! Ты, в натуре, сделал большое дело, замочив Вована, он очень нам мешал… Без понятий жил. Так что мы твои должники. А то, что ты шпион, нам по барабану! Крышевать мы тебя не будем, западло это, тем более тебя менты, вояки и чекисты крышуют. А деньги Вовановы ты оставь себе, нам они не нужны - много крови на них. У нас общак и так без предела! За базар отвечаю!»
Штирлиц понял только отдельные слова и то, что бить его не будут.
- «Какой Колян?» - лишь спросил он.
- «Во, блин! Какой, какой! Голову включи, шпиён! Лидер Тушинской ОПГ, вот какой! Депутат Московской Думы в натуре...» - обидчиво объяснил бугай.
- «А! Так бы сразу и сказал! Привет ему передавай! И Толяну тоже!» - выкрутился Штирлиц. - «К дому подбросите?»
- «Без проблем! А кто такой Толян? Дык это я - Толян!», обрадовался верзила и свиснул в два пальца.
Подъехала ВАЗ-восьмерка и через пол-часа Штирлиц открывал дверь своей квартиры.
Но приехал он не на восьмерке. По дороге шофер ОПГ не удержался от соблазна подвезти голосующую симпатичную брюнетку в мини-юбке, одиноко стоящую у дороги...
Девушка в последствии оказалась супер-агентом Моссада, поэтому она без труда сначала выру-била водилу ударом ребра ладони за ухо, вытолкнула его тело на скорости 160 км/час на мосту через реку (стойки моста еще долго гудели от соприкосновения с бандитским телом), лихо пе-ресела на водительское место и, не снижая скорости, заехала в поджидавший за мостом огром-ный рефрижератор.
Остановившись в сантиметрах от стенки она обернулась, очаровательно улыбнулась и спросила, положив полуобнаженную грудь на спинку сиденья:
- «Штирлиц, а вы не антисемит? Не имеете что-нибудь против евреев и наших шекелей? Я из Моссад-таки. Ребекка Тетчер, Израильский супер - агент».
Штирлиц сказал, что он интернационалист, против шекелей и евреек не возражает и готов встречаться с Бэкки на конспиративной квартире хоть сейчас.
- «Размечтался, Макс! Мою любовь надо заслужить! Но ты мне нравишься, и авансом как-нибудь сможешь меня трахнуть... Но только не в шабат! Шалун!»
Штирлиц, уже ничему не удивлявшийся после калейдоскопа событий этого необычного вечера, узнал курс шекеля, размер бюста и излюбленные позы и напитки Бэкки, и настойчиво пытался склонить её к однократной любви авансом, но агентесса была непреклонна, притворялась не-винной девушкой, но оставляла надежды на будущее...
За разговором время пролетело быстро, водитель фургона дорогу знал, и, как уже говорилось, через пол-часа многократно перевербованный и обалдевший от обилия и смены впечатлений, с карманами, туго набитыми конвертами с иностранными деньгами и Вовановым чемоданом в руках, Штирлиц вошел в свою холостятскую квартиру...
В квартире были гости - пахло табаком, алкоголем, дешевым одеколоном и дорогими духами...
22.06.2006 (23 часов 40 минут)
Штирлиц посмотрел на часы - было без двадцати двадцать четыре.
У него были незваные гости, которые, по новым понятиям, должны быть лучше татарина...
За столом, уставленном бутылками и стаканами, сидело четверо - Смирнов, Филатов, Приходько и Кристина Смит, журналистка.
Военные были в форме. Филатов был в новых генеральских погонах, а Приходько оказался мо-ряком и адмиралом. Смирнов остался полковником, но на груди у него блестела новенькая звезда Героя России.
Судя по всему, и по количеству пустых бутылок под столом в частности, сидели они уже давно и были также давно знакомы. Шла обмывка званий и наград.
- «Штрилиц, где вас черти носят!» - капризно сказала Кристина, - «У нас закуска кончилась, у вас есть хоть что-нибудь поесть?»
- «Когда водка кончается, закуска автоматически превращается в еду!», - назидательно сказал Филатов.
- «Штрилиц, а водочка-то у нас есть! Тащи закуску!», - весело продолжил Смирнов.
Приходько молча и деловито позвякивал посудой в своем необъятном портфеле, доставая из его недр новые бутылки.
Штирлиц побежал на кухню, достал консервы, пакет из Макдональдса, тарелки и хлеб и принес их в комнату.
... Кончив сервировать стол, Штирлиц включил приемник. Лондон передавал веселую музыку. Оркестр американца Глэна Миллера играл композицию из «Серенады Солнечной долины».
Этот фильм понравился еще Берии, и в Швеции была закуплена одна копия.
С тех пор ленту довольно часто смотрели в подвале на Лубянке, особенно во время ночных митингов коммунистической оппозиции, когда нельзя было допрашивать арестованных. Смир-нов слушал с явным удовольствием, делая странные движения руками, как будто он выкручивал что-то.
- «Какая посуда у вас грязная, Штирлиц!» - вдруг начала привередничать Кэт.
- «Посуда считается чисто вымытой, если по ней невозможно определить, что ели в последний раз!» - парировал он.
Компания в задумчивости поковыряла вилками тарелки, пытаясь определить, что из них ели в последний раз, но не смогла и смирилась, признав формулировку безупречной логически, а посуду, следовательно, чистой.
- «Ноу вумен - ноу край…» - вдруг спел Филатов, продемонстрировав знакомство с творчеством группы БОННИ-ЭМ.
- «Эт-точно!» - согласился Смирнов. А Приходько только крякнул и разлил водку по стаканам.
Открыли банки с тушенкой, выпили. Закусили. Помолчали…
- «У вас нет рыбных консервов? Я схожу с ума без рыбы. Фосфор, знаете ли. Требуют нервные клетки...» - осмелев, заявил Штирлиц.
- «Я приготовлю вам хороших рыбных консервов. Какие вы хотите?» - сказал моряк Приходько.
- «Я люблю в масле...»
- «Это я понимаю... Какого производства? Нашего или...»
- «Или», - засмеялся Штирлиц, - «Пусть это непатриотично, но я очень люблю и продукты и питье, сделанные в Америке или во Франции...»
- «Я приготовлю для вас ящик настоящих французских сардин. Они в оливковом масле, очень пряные... Масса фосфора... Знаете, я вчера посмотрел ваше досье...»
- «Уже и досье есть? Быстро вы…» - удивился Штирлиц.
Он полез в карман за платком, обнаружил в нем сверток и достал его.
- «Какая красивая тряпочка!» - восхитилась Катька.
- «Хошь, подарю?!» - расщедрился Штирлиц.
Он размотал ткань, оттуда выпал мизинец покойного Моцумото Нагасаки и упал в тарелку к Смирнову. Штирлиц свернул платок обратно и отдал его американке.
Смирнов, не замечая добавки, подцепил вилкой палец и с аппетитом его съел, не выплюнув косточек.
- «Ну, закусили, теперь к делу!», - сказал он.
- «Вам, Штирлиц, полезно знать следующее: Кэт, не удивляйтесь, является нашим двойным агентом и вербовала Вас на ЦРУ по нашему заданию. США теперь, практически, наши друзья и союзники. Далее - она, по-прежнему, Ваш связник с ЦРУ и высылать мы её пока не будем, она нам ещё здесь пригодится! Правда, Катюха?» - обратился он к агентессе и сально ей подмигнул, потрепав по сиськам, остальные военные скабрезно улыбнулись и понимающе-одобрительно закивали головами, а Кэт покраснела, что-то вспомнив.
- «Ещё далее - Вы сегодня отлично поработали, вступив в контакт с 5 разведками и став их агентами-двойниками. Ну и от МВД Вам особая благодарность за изящную ликвидацию Вована-Прохора - улик у них было маловато, да и адвокаты у него были сильные - Падва и из знатоков этот, на Бэ, забыл, как его... Этот факт мы обязательно пошлем в Книгу Гинесса, отличное пиво, кстати. Руководство Вами довольно. На самом высоком уровне! При этом Центр оставляет окон-чательное решение вопроса на усмотрение товарища Юстаса-Штирлица, сообщая при этом, что командование вошло в ГКО и Президиум Верховного Совета с представлением о присвоении ему звания Героя Советского Союза за разгадку операции «Прохор». Если товарищ Юстас-Штирлиц сочтет возможным остаться в России, тогда ему будет передана связь - два радиста, внедренные в Перми и Воронеже, перейдут в его распоряжение. Точки надежны, они были «законсервиро-ваны» два года назад…»
- «Какой Центр, какое ГКО, почему Советского Союза, какого вопроса, какая, на хуй, Пермь с Воронежем?..» - мысленно удивлялся Штирлиц, но спрашивать не стал. Он не знал, что Смирнов по пьяни всегда цитировал фрагменты из Ю.Семенова, произведения которого стали учебника-ми в наших спец-службах, а фильм «17 мгновений…» был признан учебным.
Выпили и за это.
- «Отдельная благодарность Вам за ликвидацию 76-и агентов различных разведок и Вована с его блядью, пардон, Кэт, не к столу сказано и к тебе не относится, и киллером-Фёдором».
- «В общем, Вы прекрасно поработали, Штирлиц! Мы Вами довольны!»
- «Но, не останавливайтесь! Вот Вам задание на завтра: в кафе «Лира» на Стромынке встре-титься со связником из Бразилии» - добавил Филатов.
- «Есть, генерал!» - отрапортовал Штирлиц.
Смирнов продолжал - «Связник Вам передаст...»
- «Связник - ПЕРЕДАСТ?», - удивился Штирлиц...
- «Да, связник передаст!», - подтвердил генерал.
- «Я с ПЕРЕДАСТАМИ не разговариваю!», - заупрямился Штирлиц, - "Вдруг он приставать нач-нёт..."
- «Не путайте глагол ПЕРЕДАСТ с понятием ПЕДЕРАСТ!» - строго сказал Приходько. - «По нашим данным у агента нормальная сексуальная ориентация» - и ущипнул американку за попку... - «У меня, кстати, тоже!», - доверительно сообщил он и еще раз щипнул Кэт. Та шлепнула его по щеке и сказала: «Генерал! Оставьте ваши солдафонские штучки!»
- «Ну, тогда ладно!» - согласился Штирлиц, забыв уточнить в запале, что ему должен передать связник, - «А теперь, не пошли бы вы все, кроме Кати, на хуй? Я устал сегодня… И не болтайте на улице, военные! Вчера вы все про меня рассказали, весь двор знает! А ты, Кать, как? Не против на мой хуй сходить! Тогда - в ванную!»
Покачиваясь и начав по дороге раздеваться, Кэт пошла в душ...
Штирлиц прекрасно знал, что запоминается последняя фраза, поэтому он, вопреки книге и фильму, не стал просить «Аспирин», хотя на утро он и не помешал бы, а сказал: «Да здравству-ет Путин! Все для Победы!!»
Генералы встали по стойке «Смирно» и отдали честь. Громкое троекратное «Ура» разнеслось над ночной Москвой...
«Следов не оставлять!» - скомандовал Смирнов. Резиденты быстро собрали пустую посуду, окурки, стерли отпечатки пальцев со стаканов (старая школа!) и также быстро ушли, а Кэт вер-нулась из ванной и упала в койку...
…Что было ночью, Штирлиц помнил плохо и Степану рассказать практически ничего не смог бы… Поперек или вдоль, бритая или лохматая, берет или нет - он ничего не помнил и утром с удивлением обнаружил рядом с собой спящую голую женщину…
Проснувшись, Кэт сказала, что он был молодец и супер, что у неё бабушка с дедушкой из Одес-сы, русские - лучшие мужчины в её практике, а у Штирлица будет № 563 в её списке побеж-дённых мужчин, и что у связника будет трубка в зубах, портфель и бумажник.
Сходив в душ, поругав оттуда Штирлица за плохой шампунь, перекусив и одевшись, она ушла.
Штирлиц проспал до вечера, а проснувшись, пошел на контакт. Кроме того, что надо встретить-ся с агентом, у него в больной голове ничего не было...
Единственное, что он осознал - это не программа "Розыгрыш"...
Так что пришлось идти на встречу со связником...
Они встретились в ночном баре, как и было уговорено.
Какая-то шальная девка, студентка мехмата МГУ, привязалась к Штирлицу.
Девка была пьяная, толстая и беспутно-красивая. Она все время шептала ему: «О нас, матема-тиках, говорят, как о сухарях! Ложь! В любви я - Эйнштейн! Я хочу быть с вами, седой краса-вец! Прямо здесь и сейчас... Только вот пописаю, и я вся Ваша, мой герой!»
Штирлиц никак не мог от нее отвязаться, он уже узнал связника по трубке, портфелю и бумаж-нику и должен был наладить контакт, но счел опасным делать это в присутствии математички.
- «Иди на улицу», - сказал Штирлиц, - «Я сейчас выйду. Напиши пока там пока струйкой пароч-ку формул…»
Она ушла, качая бёдрами и играя с лисьим воротником, волоча его по грязному полу, как со-бачку на поводке.
Штирлиц подсел к столику и спросил связника:
- «Как у вас со временем? Если есть десять минут, тогда я напишу маленькую записочку. Впро-чем, некому… Как у вас там, в Бразилии?»
- «Там очень много диких абезян… Они - как прыгнут! А все мужики - Педры… Очень трудно работать… Этих Педров там - и не сосчитать… А которые не Педры, те либо Хулио, либо Херар-до...» - пожаловался связник. «А девки все - Кончиты...»
- «Понимаю», - сочувственно сказал Штирлиц, - «Педров и у нас навалом… С Кончитами, прав-да, проблемы...»
Они сидели, не зная, что делать дальше - опознание и встреча состоялись, а про дальнейшие действия инструкций у них не было.
- «Ну, я пойду, пожалуй...» - предложил связник.
Штирлиц не возражал и, посидев еще немного, проверив, нет ли хвоста за связником, вскоре ушел и сам.
... На улице его ждала математичка… На асфальте перед кафе ею были каллиграфическим по-черком именно НАПИСАНЫ основные формулы общей теории относительности...
23.03.2007 (9 часов 38 минут)
Прошел почти год с тех пор, как Штирлиц стал супер-агентом.
За это время он был завербован ещё двумя десятками спец-служб разных стран, включая та-кую, как экзотическая разведка Республики Тринидад-и-Тобаго, пообтерся в шпионской среде, привык к своей новой жизни и работал добросовестно.
Он понял, что любая информация имеет свою цену, но собственно информацией никто не инте-ресуется, хотя платили все исправно.
По принципу - «Война - хуйня, главное - манёвры» действовали все разведки мира.
Всем был интересен сам процесс - вербовка, перевербовка, пароли и отзывы, встречи, погони, устранение соперников, а сам результат никого не интересовал - в Интернете можно было найти все!
Мужики из наших (Смирнов, Филатов и Приходько) в мирной жизни оказались милыми, компа-нейскими людьми и отличными семьянинами.
Они знали массу анекдотов и интересных случаев из своей практики, а также были весьма ос-ведомлены о казусах и проколах высших членов нашего и не нашего общества, провалах и дос-тижениях наших шпионов и дипломатов и охотно делились со Штирлицем этой приватной ин-формацией во время конспиративных встреч и при неформальном общении. Все они были не дураки выпить, а когда выпивали, информация становилась ещё подробнее и интимнее... Штир-лиц узнал много нового, впрочем, он раньше слышал это, но не верил...
Катька тоже оказалась своя в доску девка, без этих женских загибонов, доступная и не каприз-ная.
Математичка - агентесса, завербованная самим Штирлицем, была единственной, кто восприни-мал шпионскую работу всерьез, и исправно поставляла информацию о жизни МГУ и царящих там нравах. Она даже похудела от усердия, а отдавалась безропотно и с охотой, считая это обязательным элементом своей шпионской работы.
Полезные и правильные разработки математиков и других специалистов МГУ Штирлиц переда-вал в наши секретные НИИ, а ошибочные и вредные - продавал иностранцам.
Но с особым удовольствием он работал с Бэкки Тэтчер, супер-агентом Моссада и супер-сексуальной женщиной. Он вербовал её почти ежедневно, она после оргазма соглашалась было стать предательницей исторической родины и принять православие, но, отдохнув, забирала свои слова обратно.
Штирлиц тоже допускал слабинку - отдыхая после соития, он иногда уступал встречным прось-бам Бэкки и почти соглашался перейти в иудаизм и сделать обрезание, но позже, взглянув на своего отдыхающего перед следующими подвигами дружка, жалел его, тем более, что особой длиной тот и не отличался, и также брал свои слова обратно. Поэтому процесс вербовки повто-рялся регулярно ко взаимному удовольствию.
«Повербуемся сегодня?» - звонили они друг-другу по очереди... И вербовались до утра...
17.04.2007 (17 часов 17 минут)
...Автомобиль Штирлица стоял недалеко от поста ГАИ на 60-м километре Симферопольского шоссе (М-2) на съезде в сторону Чехова. Мотор тихо урчал, горели габариты. В салоне тихо играла музыка.
Штирлиц спал, сидя на переднем сидении, уронив голову на руль. Гудок машины хрипло и не-прерывно гудел спец-сигналом. Проезжающие автомобили дачников резко сбрасывали скорость и осторожно проезжали мимо, полагая, что это ГАИшная засада...
Он проспал ровно 20 минут, как и приказал себе, засыпая. Проснувшись, перестал сигналить и прислушался к наступившей тишине...
160-и сильный мотор «Фрод-Фокуса» урчал мощно и ровно. Бело-голубой указатель на авто-страде показывал двести сорок семь километров до Берлина, 60 км. до Москвы и 98 км. до Ту-лы, хотя до Берлина было значительно дальше и совсем не в ту сторону, и вообще было непо-нятно, кто и зачем его тут, около г. Чехова (МО), поставил...
Чуть дальше высился огромный плакат с добрым, но хитроватым усатым гаишником, грозящим потенциальным нарушителям полосатой палкой и надписью «Мурманск приветствует дисципли-нированного водителя!»
«Почему Мурманск?» - подумал Штирлиц и увидел сразу же за плакатом целую груду искорё-женных авто - до ДТП ведомых либо недисциплинированными, либо обалдевшими от осознания того, что вместо Чехова они приехали в Заполярный Мурманск, водителями…
Снег уже почти сошел. Земля была устлана ржавыми дубовыми листьями, придорожным мусо-ром и старыми покрышками. Воздух в лесу был тугим, синим. «Семнадцать мгновений апреля,- транслировали по радио песенку Марики Рокк, ("Кто она такая? Почему я знаю, кто это?" - мелькнули смутные мысли в усталом мозгу шпиона...) ...останутся в сердце твоем. Я верю, во-круг нас всегда будет музыка, и деревья будут кружиться в вальсе, и только чайка, подхвачен-ная стремниной, утонет, и ты не сможешь ей помочь...»
- «Еще пару минут посплю и тронусь дальше! Да и не всякая чайка долетит до середины Моск-вы-реки...», проявил слабохарактерность и критическое мышление супер-агент и провалился в сон. Он не спал уже четвертые сутки - первые три он провел в любовных утехах поочерёдно с Кэт, Математичкой (Киской) и Бэкки, с которыми не заснешь, а сегодня целый день колесил по Московской области, избавляясь от слежки налоговой и экологической полиции...
Во сне Штирлиц машинально нажал педали и переключил сцепление и автомобиль тронулся с места, проехал несколько метров и уперся в придорожное дерево...
Штирлиц резко затормозил. Движения на трассе не было, и он бросил свой автомобиль, не ото-гнав его на обочину.
Он вошел в хвойный лес и сел на землю. Здесь пробивалась робкая ярко-зеленая первая трава.
Штирлиц осторожно погладил землю рукой. Он долго сидел на земле и гладил ее руками.
Он знал, на что идет, дав согласие вернуться в Берлин, хотя и не помнил, что хоть раз там бы-вал прежде...
Он имеет поэтому право долго сидеть на весенней холодной земле и гладить ее... Хотя ему хо-телось гладить совсем другое - за время своего шпионства он привык к женщинам, в чём в про-шлой своей жизни автомеханика был ограничен, а теперь просто не мог без этого обходиться...
Потом он встал, отряхнул брюки, пописал на травку и пошел...
Штирлиц пешком добрался до Чехова, осторожно пробрался на привокзальную площадь, пере-сел в свою запасную машину, отъехал километров двадцать и почувствовал, что сейчас опять заснет. Он взглянул на часы: кончились пятые сутки, как он был на ногах. «Я посплю полчаса, - сказал он себе. - Иначе я не вернусь в Берлин вовсе... Блин, привязался этот Берлин! В Москву мне надо, Катька с Бэкки волнуются, небось! Да и Киску жалко...»
Он опять спал ровно двадцать минут. Потом глотнул из плоской фляги коньяку и, улегшись гру-дью на руль, дал полный газ. Усиленный мотор «Ауди-6» урчал ровно и мощно. Стрелка спидо-метра подобралась к отметке «190 км/час». Трасса была пустынной. Занимался осторожный рассвет. Чтобы отогнать сон, Штирлиц громко пел озорные французские песни с русскими ма-терными припевами.
Когда сон снова одолевал его, Штирлиц останавливал машину и растирал лицо снегом, стараясь не брать желтый.
По обочинам дороги снега осталось совсем немного, он был голубой, в хорошем смысле этого слова, ноздреватый, заваленный окурками, бутылками и шофёрским говном.
И поселки, которые Штирлиц проезжал, тоже были голубоватые, мирные: эту часть Московской области он любил, и поэтому в тихий пейзаж маленькие красноверхие коттеджи вписывались точно и гармонично, как и синие сосновые и зеленоватые березовые леса, и стеклянные, стре-мительные реки Пахра, Речма и Нара, несшие свои воды по назначению, и безупречная брит-венная гладь придорожных озер, уже освободившихся ото льда.
15.05.2007 (20 часов 38 минут)
В этом ночном экспрессе, который отличался от всех остальных поездов повышенным комфор-том, - в маленьких купе поскрипывали настоящие кожаные ремни, тускло блестели медные пе-пельницы, в туалетах всегда были мыло, полотенца и туалетная бумага, а проводники разноси-ли крепкий кофе - в этом поезде по коридору Москва-Беларусь-Литва-Польша-Берлин практи-чески ездили теперь лишь одни дипломаты и шпионы.
Штирлиц занимал место №74. Ему пришлось всё же поехать в Берлин, как он ни сопротивлял-ся...
Места №56 и №57 в следующем вагоне занимали синюшно-бледный от постоянного пьянства генерал Смирнов и женщина-профессор из Швеции с длинной неуклюжей скандинавской фами-лией (агент Кэт). Они, да еще один генерал-танкист, возвращавшийся после отпуска на службу в миссию ОБСЕ, были единственными пассажирами в двух международных, не подлежащих та-моженному досмотру, вагонах.
Генерал заглянул в купе Штирлица и спросил его по-английски: - «Вы немец? FACK YOU!»
- «Увы, я русский, - FACK YOUSELF!» - ответил по-русски Штирлиц.
Он имел возможность так опасно шутить, ему это было разрешено руководством.
- «Почему «увы»? - поинтересовался генерал, перейдя на родной язык.
- «Потому, что мне не приносят второй порции кофе, бля! Настоящий кофе они дают, бля, по первому требованию только тем, бля, у кого чужой, бля, паспорт!»
- «Да? А мне дали второй раз... А у меня есть коньяк! Хотите?» - похвастался генерал.
- «Спасибо. У меня тоже есть коньяк.»
- «Зато, вероятно, у Вас нет сала!»
- «Обижаете, у меня есть сало! А як вже?!»
- «Значит, мы с Вами хлебаем из одной тарелки...» - сказал генерал, наблюдая за тем, что дос-тавал Штирлиц из портфеля.
- «В каком Вы звании?»
- («Так я тебе и скажу», - подумал Штирлиц), - «Я - дипломат. Советник третьего управления МИДа.»
- «Будьте Вы прокляты!» - сказал генерал, присаживаясь на кресло, вмонтированное за высту-пом маленького умывальника.
- «Во всем виноваты именно Вы!»
- «Почему я?», - искренне удивился Штирлиц.
- «Потому, что Вы определяете внешнюю политику, потому, что Вы опять довели дело до холод-ной войны на двадцать два фронта. Прозт! То есть - поехали!»
- «А Вы считаете, что у нас есть какая-то внешняя политика?», - начал полемику Штирлиц, ко-торого и самого этот вопрос беспокоил...
... В споре должна была родиться истина, но если это и случилось, попутчики этого не заметили и никогда не вспомнили бы - коньяку на дорожку им выдали в сухом пайке прилично, и они выпили его весь...
На пограничной станции Штирлиц вышел из вагона. Генерал, проходя мимо него, опустил глаза и вскинул руку в партийном приветствии.
- «Хайль Путин!» - сказал он громко и немного в сторону, чтоб не так сильно разило перегаром.
- «Нехай...» - ответил Штирлиц (это тоже ему разрешалось) - «Желаю вам счастливо разбить всех своих врагов.»
Генерал посмотрел на Штирлица испуганно: видимо, он вчера был сильно пьян, ничего не пом-нил и подозревал, что наболтал много лишнего и секретного...
- «Спасибо», - ответил он так же громко, вероятно, рассчитывая, что его слышит проводник, наверняка сотрудник ФСБ.
- «Мы им сломим головы, разобьем их собачьи бошки!»
- «Я и не сомневаюсь!» - ответил Штирлиц - «... Свою берегите!», и медленно пошел по перро-ну.
... Генерал замертво упал на асфальт - он решил, что Штирлиц его обязательно заложит... Но Штирлицу его проблемы были гораздо ниже пейджера, у него и своих хватало...
22.06.2007 (00 часов 08 минут)
Штирлиц убил «Клауса» выстрелом в висок (предупредительным выстрелом в голову, как лю-били говорить его друзья - разведчики), хотя видел того в первый раз и совсем не был уверен, тот ли это Клаус и Клаус ли это вообще...
Они стояли на берегу озера. Здесь была запретная зона, но пост охраны - это Штирлиц знал точно - находился в двух километрах и уже начался охотничий сезон, охотники палили из своих ружей постоянно и повсеместно, а в это время пистолетный выстрел не слышен.
Он рассчитал, что «Клаус» упадет с бетонной площадки - раньше отсюда ловили рыбу - прямо в воду.
«Клаус» оправдал его расчёты и упал в воду молча, кулем, в запланированное место. Штирлиц бросил в то место, куда он упал, пистолет, предварительно стерев отпечатки пальцев, хотя и был в перчатках, (версия самоубийства на почве нервного истощения выстроилась точно, пись-ма резиденту были отправлены самим «Клаусом»), снял перчатки, стер и с них отпечатки, да-вясь, съел их и пошел через лес к своей машине.
«Надо получше место запомнить - здесь раков и рыбы через неделю будет, хоть жопой ешь... Клаус этот довольно упитанный был, прикормка отличная получилась...», - думал он, идя по лесной дороге, на которой он оставил свою машину...
До деревушки, где его сегодня ждала математичка из МГУ с новыми сведениями, было сорок километров. Штирлиц высчитал, что он будет у неё через час-полтора - он предусмотрел все, даже возможность предъявления алиби по времени...
31.08.2007 (23 часа 58 минут)
...П.П. Бородин долго молчал, приглядываясь к тяжелому, массивному, заматеревшему лицу Штирлица, а потом очень тихо спросил:
- «У вас есть какое-либо оправдание - достаточно объективное, чтобы вам мог поверить Прези-дент?»
Мужиковатый, внешне простодушный Штирлиц-Исаев ждал этого вопроса. Он был готов к ответу. Но он обязан был сыграть целую гамму чувств: за год пребывания в разведках и в партии «Еди-ная Россия» он научился актерству.
Он знал, что сразу отвечать нельзя, как нельзя и полностью оспаривать свою вину.
Даже дома он ловил себя на том, что стал совершенно другим человеком. Сначала он еще изред-ка говорил с Кэт, Бэкки и математичкой (имени которой он так и не спросил, и звал её Киска) да и то шепотом, по ночам, но с развитием специальной техники, а он, как никто другой, знал ее успехи, он перестал вообще говорить вслух то, что временами позволял себе думать.
Даже в лесу, гуляя с одной из них и собирая грибы, он молчал или говорил о пустяках, потому что в ФСБ в любой момент могли изобрести и применить аппарат, способный записывать голос на расстоянии в километр или того больше.
Так постепенно прежний автомеханик Исаев-Штирлиц исчез, вместо него в оболочке знакомого всем автомеханика и внешне ничуть не изменившегося человека существовал другой, созданный прежним, совершенно не знакомый никому, супер-шпион, боявшийся не то, что говорить правду, нет, боявшийся разрешать себе думать правду.
- «Нет» - ответил Штирлиц, нахмурившись, подавляя вздох, очень прочувствованно и тяжело, - «... достаточного оправдания у меня нет... И не может быть. Я - солдат, война есть война, и ни-каких поблажек себе я не жду!»
Он играл наверняка. Он знал, что чем суровее по отношению к самому себе он будет, тем меньше оружия он оставит в руках Бородина, хотя и понятия не имел, за что и зачем его на ночь глядя пригласили в Совет Безопасность...
- «Не будьте бабой!», - сказал Бородин, закуривая, и Штирлиц понял, что выбрал абсолютно точную линию поведения.
- «Надо проанализировать провал, чтобы не повторять его», - выпустив дым, глухо проворчал П.П. Бородин.
- Штирлиц сказал: - «Обергруппенфюрер партай-геноссе Пал-Палыч, я понимаю, что моя вина - безмерна. Но я хотел бы, чтобы вы выслушали генералов Смирнова, Филатова и Приходько. Они были полностью в курсе нашей операции, и они могут подтвердить: все было подготовлено в высшей мере тщательно и добросовестно...» (Сам он и не подозревал, о какой операции идёт речь...)
- «Какое отношение к операции имели генералы?» - пожал плечами Бородин. - «Они из развед-ки, они занимаются иными вопросами... Я имею в виду политические аспекты Вашей деятельно-сти»…
Штирлиц понял, что он слишком рано начал подставлять под удар своих друзей-собутыльников.
- «Хорошо, что про Кэт с Бэкки не проболтался!», - мысленно и запоздало похвалил он себя.
- «Всю вину несу один я...» - снова заговорил он, опустив голову, выдавливая из себя глухие, тяжелые слова, - «...мне будет очень больно, если вы накажете отважных генералов. Я глубоко уважаю их, как преданных борцов и специалистов своего дела. Мне нет оправдания, и я смогу искупить свою вину только кровью на поле битвы»…
- «А кто будет бороться с врагами здесь, в тылу?! Кто будет защищать Родину и Президента?! Я?! Один?! Это слишком просто - умереть за родину и Путина на фронте! И куда сложнее жить здесь, под пристальным вниманием ТВ и СМИ, и выжигать каленым железом скверну! Здесь нужна не только храбрость, но и ум! Большой ум, Штирлиц! Да и войны сейчас нигде нет... Специально для вас, чтобы послать вас туда для смывания вины Вашей кровью, никто начинать никакой войны не будет!»
Штирлиц понял: отправки на фронт не будет, новой войны так же, и взысканий с последующими увольнением в расход - тоже... Ему просто за что-то погрозили пальчиком...
Он и не знал, что в пучинах государственной машины ему давно уже было присвоено звание «Генерал ФСБ» и он награжден множеством государственных наград.
Но его генеральскую зарплату за него получали другие, на его генеральской даче жили другие другие и третьи другие ездили на его генеральской машине и носили его награды...
Штирлиц был простым бойцом невидимого фронта и о причитающихся ему регалиях и званиях не помышлял и не подозревал...
29.09.2007 (08 часов 38 минут)
Вот так жил и работал наш российский супер-агент Штирлиц (Макс-Отто фон Штирлиц, он же -Исаев М.М., он же - Владимиров М.В.), затмивший Мату Хари, Джеймса Бонда и Рихарда Зорге с Джеймсом Блэйком, вместе взятых.
По России начали ходить новые анекдоты про нового Штирлица, желтая пресса и папарацци следили за ним, но Максим-Максимыч не давал никому повода усомниться в своей нравственно-сти и правильном образе жизни. Его свидания с сотрудницами (Кэт, Бэкки и Киской) почему-то никого не интересовали и для окружающих он был аскетом, фанатично преданным Родине, Пу-тину, служебному долгу и 10-и заповедям...
Единственное, о чём он горевал, так это о том, что ему так и не выдали личного оружия…
... 15.01.2008 (20 часов 44 минуты 45 секунд)
(Из партийной характеристики члена партии «Единая Россия» с 2006 года Штирлица-Исаева М.М., супер-спец-агента России 1-й категории, (IV отдел ВР, 9 отдел ФСБ, 3 управление ГРУ): «Истинный падонок. Ха-рактер - приближающийся к нордическому, стойкий. С товарищами и подругами по работе поддерживает хорошие отношения. Имеет отличные показатели в работе. Спортсмен. Беспощаден к врагам России. Холост. Связей, порочащих его, не имел. По крайней мере, не попадался. Планируется представление к наградами России и благодарностям Президента...»)

15.2.2008 (20 часов 44 минуты 58 секунд)
Стенограмма совещания у Президента России (ПРФ):
«Присутствовали: министры И. Ванов, С.И. Ванов, посланник В.С. Беломырдин, от министерства иностранных дел - С. Кавров, от алигархов - змс сэр Эр. Абрамович, премьер-министр М.М. Рад-ков, министр промышленности Г. Креф, а также - вице-адмирал Горшков, генерал армии Смир-нов, адмирал Приходько, генерал-полковник Филатов, адъютанты, стенографистки».
ПРФ - «Кто там все время расхаживает? Это мешает! И потише, пожалуйста, господа военные. Не скрипите сапогами! Начнем, пожалуй!»
Смирнов: - «Я попросил генерал-полковника Филатова, полковника-генерала то есть, дать мне последнюю справку о положении с разработкой Штирлица...»
ПРФ - «Я не о Штирлице. Все говорят про него, и это создает определенные проблемы... Ска-жите лучше, что у нас с ВВП? Да не со мной, не со мной! Что у нас с рождаемостью?»
Радков. - «Стараемся, как можем... Вот я, например, вчера вечером - 2 раза!»
Оба Вановы и Кавров (в один голос) - «И я!», «И я!!»
Беломырдин развел руками и промолчал…
Креф, сэр Абрамович, адмирал Горшков сделали вид, что не расслышали.
Остальные военные молчали с каменными лицами - не до глупостей, мол! Пусть рядовой состав и электорат этим занимается, а нам - некогда! Мы, мол, с утра подрочили и - Родине служить!
ПРФ - «Вижу, что не все стараются… Это плохо… Мочить придется… В сортирах… А Виагру не пробовали? Помогает, говорят...»
Креф - «Я признаю свои ошибки! ВВП повысим в 3-4 раза! А жену сегодня же вечерком поба-лую!»
Сэр Абрамович - «Готов купить ЦСКА, Спартак, Зенит, Торпедо и Динамо… А жена перебъётся, некогда мне наследников плодить!»
ПРФ - «А Локомотив и ФК Москву?»
Сэр Абрамович (дерзко) - «Локомотив пусть Л.Е. Витин покупает, а ФК Москву - Пужков с Мату-риной… Я лучше Химкам денег подброшу, пусть играют, ЧМО подмосковное...»
Беломырдин - понурился и развел руками: «Хотел, как лучше, а получилось - как всегда...»
Военные молча и деловито рвали друг с