Настроение сейчас - Сумеречное
Сейчас в голове крутится две мысли, так что будет два поста. И оба обо мне, чего я, в общем-то, не хотела особо писать в этот днев. Но нужно избавиться от этих мыслей, потому что давно уже крутятся в голове и уходить не собираются. Две правды обо мне, которые просто понять и сложно осмыслить.
И так, номер первый – о моем хобби.
Хобби у меня не слишком материально – собирать человеческие истории. Не записывать их, не оформлять в картинках, а просто хранить где-то на периферии сознания; никаких точных формулировках, знание это приходит только в тишине только в виде покалывающих ощущений в памяти, как будто кровь приливает к затекшей конечности. В такие моменты никаких книг, никакой музыки и уж тем более никакого общения – только я и эхо эмоций чужой жизни.
Сейчас в моей коллекции только 4-5 историй, вызывающих состояние эмоционального шепота. Они принадлежат только мне, никто и никогда их не получит, ни одна из них не получит меня, ничто не заставит меня их стереть.
Иногда они, эти истории, эти судьбы появляются все разом, путаясь в клубок, превращаются в психоделический коктейль, контрастный, но холодный душ. Тогда тело сходит с ума, начинает бешено дрожать, сердце почти отказывается принимать участие в какофонии громкого шепота, стены надвигаются, рушатся, крошатся и тяжелой пылью оседают на плечи, голову, грудь. Кровоточащие раны на руках за избавление от этой муки – малая цена. Слезы не текут, лишь гранитным камнем разрывают горло.
Такова стоимость одиночества. Но это мои истории и плевать, кто или что было их источником. Моя собственность, которой невозможно лишить. От которой невозможно избавиться по собственному желанию. Которая не разрушится от непогоды. Которая не сотрется временем. Судьбы нескольких людей не влияют на меня, но текут вместе с густеющей кровью по венам и артериям, не давая забыть о том, что свою судьбу я задушила своими же руками. Мне моя не нужна, у меня ее не может быть. Чужие судьбы – мой хлеб, мои продукты питания. Без них я не нужна самой себе. Из-за них я вынуждена существовать, чтобы Нечто не забыло про них.
Таково мое первое иррациональное знание о себе. Оно же единственное. Другого не дано.
