Ну что ж, настал этот день. Светлый, как стены в операционной, белый, как хирургические нитки, блестящий, как новенький скальпель. Теперь ничего путного в моей жизни точно не будет. Ни путешествий, ни впечатлений, ни свободы. Можно смело ложиться и помирать. Лучше бы сразу прирезали, честное слово.
Строго говоря, этот день настал не сегодня и сейчас, а еще в понедельник. Банально. Типа «Новая жизнь с понедельника». Хотя здесь другой случай. «Новая» нужно заменить на «мертвая». Руки в синяках от игл, проникающих в вены, тело ломит от того, что приходится лежать только на спине, кожа горит от разрезов. И пустота внутри. Ни слез, ни смеха, ни печали, ни даже апатии. Только досада, что все-таки успели как-то выловить во время приступа. Черт бы побрал этих гостей. Впрочем, это вечная история – хотели как лучше, а получилось…
А получилось то, что получилось. Дерьмо, извиняюсь, получилось. Теперь пусть разрываются между терзаниями совести и убежденностью, что все сделали правильно, мне без разницы. Я-то уж слов не пожалела, чтобы высказать им свою «признательность». Ненавижу их. Не за то, что сделали, а за их жалость в глазах. За их полные жалости щенячьи покрасневшие от слез глазки, которые смотрели на меня даже на протяжении длиной матерной тирады, посвященной их идиотизму и чрезмерному неуместному желанию помочь. Помогли, спасибо.

P.S. Врачи сказали, что на восстановление уйдет где-то месяц или два. Потом еще два месяца дома, но под наблюдением. Но я все равно найду способ и время сбежать! Плевать уже на все!
[541x699]