Недавно мне пришлось услышать разговор двух девчонок лет двенадцати. Они разговаривали о сексе. Причем с такими подробностями, которым бы позавидовала любая Анфиса Чехова. Когда я спросил у девочек, откуда они всего этого нахватали, услышал: в Интернете.
Слышны и иные голоса, настойчиво повторяющие, что при беспределе, который сегодня существует, цензура необходима. Признаюсь, меня одинаково беспокоят и те и другие. И не потому, что я, как и любой здравомыслящий человек, естественно, против цензуры - но и против той свободы, которая обернулась разгулом и вседозволенностью».
Кстати говоря, почему-то все, если речь заходит о цензуре, сразу же вспоминают Советскую власть. «В СССР действовала цензура, но зато не было желтой прессы, порнографии на сцене и т.д.», - рассуждают одни. «Пусть даже такой ценой, но зато завоеваны демократические свободы», - доказывают другие.
Но давайте перешагнем через советские годы нашей истории и окажемся в дореволюционной России, о которой, как о мертвых, сейчас можно говорить или хорошо, или ничего. Тем не менее в царской России действовала жесточайшая цензура, имя графа Бенкендорфа как душителя свободы нам знакомо еще со школы. Примеров из истории русской литературы множество - всем известно, что были запрещены «Маскарад» и комедия «Горе от ума», случайно был разрешен «Ревизор» и т.д. Цензура, возникшая в России в начале XVIII века, просуществовала до Февральской революции. В новой уже стране она появилась только в 1922 году, когда был создан Главлит.
Я думаю, что сегодня на уровне государства необходимы рычаги управления рыночной стихией, вторгшейся в область культуры. Пусть кто-то назовет это цензурой, я не боюсь таких обвинений. Нельзя из-за страха показаться ретроградом, допускать то, что во все времена и во всех странах называется глумлением над моралью общества.
Теперь, имея вышесказанное давайте рассмотрим ситуацию с цензурой в Украине, и прежде всего ситуацию с Интернетом. В среднем около 5 доменов в месяц приходится по решению правоохранительных органов либо забирать, либо прекращать их существование. Другое дело, что этот процесс изъятия проходит у нас негласно. Служба реагирования на компьютерные инциденты в соответствии с Законом «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты по вопросам информационно-коммуникационных сетей» еще в прошлом году начала работу по выявлению интернет-ресурсов деструктивного содержания. Но критерии и методики, которые применяются для идентификации деструктивного контента, недоступны ни владельцам интернет-ресурсов, ни редакторам веб-сайтов, ни модераторам.
Представители некоторых общественных организаций требовали, правда, «предать гласности специальные методики исследования контентов и критерии, по которым определяются сайты, подлежащие блокировке, оповещать владельцев интернет-ресурсов о наличии запрещенного контента с требованием убрать его и информировать общественность о блокируемых сайтах», но ответа на призыв не получили.
Вот скажите: свободный доступ к информации, за который ратуют противники интернет-цензуры - хорошо это или плохо? С одной стороны, мы можем получить доступ к альтернативным точкам зрения, с другой - наверняка мало кто из нас обрадуется, если наши дети столкнутся с жестким порно в Интернете. Мы являемся сторонниками открытого общества и свободного Интернета, но понимаем ответственность за разглашение корпоративных тайн в онлайне. Мы с удовольствием рассматриваем неудачные фото знаменитостей, но сами будем протестовать против своих собственных нелицеприятных фотографий с последнего корпоратива, появившихся в социальной сети.
Так, может, цензура в разумных рамках необходима? И более важная проблема состоит в том, кто именно и как будет определять границы этой цензуры?
Мой друг-программист (который, по-моему, даже спит с компом) решает для себя эту проблему так: цензура все-таки нужна, но она должна быть не запрещающей, а ограничивающей. Скажем, порно запрещать не надо (куда же без него!), но доступ должен был ограничен, хотя бы для самых маленьких.
Признаться, я сам впервые увидел порно лет в 7-8, но, как ни странно, извращенцем и маньяком не вырос. У порно должно быть ограничение - свой уголок в Интернете, как вагон для курящих. Куда не должно быть легкого доступа первокласснице.
Другое дело – деструктивные сайты с точки зрения политики. Я думаю: «В современных войнах самые критические баталии проходят не в горах Афганистана или на улицах Ирака, но в студиях новостей в таких местах, как мегаполисы нашей страны. Даже победу в «горячей» войне можно превратить в поражение в последующей, информационной. Можно перевернуть вверх ногами всю историю, убедить всех, что черное — это белое. В информационной войне возможно все».
Говоря о том, что Интернет - наиболее демократичное средство выражения альтернативных мнений, мы часто забываем, что голоса бедного и богатого в Интернете имеют разный вес. Скажем, чтобы продвинуть свои идеи, и бедный, и богатый могут создать свои сайты и изложить там свои взгляды, но тот, кто вложит в раскрутку сайта 10 000 долларов, сможет обеспечить аудиторию посетителей на несколько порядков больше, чем тот, кто вложит всего десятку. Аналогично и различные государства имеют разные возможности по созданию информационного потока на свое окружение. Поэтому все страны одновременно и создают свое информационное оружие, и как могут защищаются. Например, в форме фильтрации.
А вот какой эта фильтрация должна быть – вопрос уже совершенно другого порядка. Например, даже в сверхдемократичном Европейском союзе рассматривается идея введения обязательной регистрации в компьютерах всех интернет-адресов, в которые обращаются пользователи, для дифференциации ресурсов, приводящих к разрушению человеческой личности.