Святоотеческие толкования называют дьявола "обезьяной" и это хорошо и понятно воспринимается. Дьявол не способен к самостоятельному творчеству, но только повторяет мимикрируя, он все обезьянничает за Богом и человеком. Все это понятно, как белый день, когда это про нечистую силу. Но почему не понятно, кто есть такой человек? Почему людям интересен дьявол и не интересна собственная персона? Отцы и здесь отвечают ясно и доходчиво - дьявол затмевает собой (информацией о себе) обыденный мир человека, для того, чтобы человек видел только его, осуждал его, проклинал его и не видел бы себя и не думал бы о себе. Ведь если человек вдруг заглянет в себя, или хотя бы посмотрит на себя со стороны, то он ни чего кроме обезьяны не увидит. А когда он увидит там себя обезьяну, то он очнется и станет искать дорогу и способы к изменению своей сути. В теориях Чарлза Дарвина есть своеобразный перифраз из демонологии Дионисия Ареопагита, где человек не имеющий основательной сердцевины - глубокой веры в сверхъестественное Начало мира, подобен дьяволу не имеющему собственного творческого начала (такова его природа от сотворения), а в худшем случае подобен обезьяне во всем, за исключением того, что он больше слов способен произнести, чем обезьяна. Такому все можно, как и животному и его не тяготят нравственные императивы. Вся первобытность дикарей зафиксированная антропологами - не более чем плод падения в маловерие и упрощение в мир суррогата и имитаций, мир где нет возвышающего человека глобального творчества, в мир, где день за днем одни лишь сплошные повторения. В мир кое-как говорящих обезьян. Почему же человек не смотрит в себя? Потому, что он интуитивно - душой, предполагает, что увидит там злобную и совершенно бездуховную харю гориллы, ну в лучшем случае японской макаки.
протоиерей Вячеслав Пушкарев город Иркутск 22.01.2015