Пролог. Серьезный разговор.

Как его найти…
Как его вернуть…
Как сказать прости…
Как сказать забудь…
И я не знаю, как мне быть…
Как его любить….

Сижу за столиком в маленьком, не дорогом, но довольно таки уютном кафе, расположенном в самом отдаленном районе нашего городка. Оформлен он в неброский простой стиль: светлые, кремово-бежевые тона, с висящими картинками на стенах, несколькими удобными столиками, обходительным приветливым обслуживанием и самое главное – с неплохим выбором разнообразных сладостей. Как раз их то, мне в данный момент так и не хватает, может хоть поем вкусненького и настроение улучшится? Наверняка. Сколько себя помню, всегда был жутким скадкоежкой. Поэтому первым делом сразу же по приходу сюда заказываю десерт и чай к нему.
Пока дожидаюсь заказа, изредка посматриваю на открывающийся вид из широкого окна и размышляю обо всем подряд, не цепляясь особо за какую-то отдельную мысль. В голове сейчас, если честно, творится такой сумбур и кавардак, что и сам уже не знаю, о чем сперва стоит подумать.
На улице идет противный, мелкий, моросящий дождь. В принципе для нашего городка и этого времени года, такая погода типична. Мимо витрины кафе, укрываясь под зонтами от дождя, пробегают вечно спешащие куда-то люди. Разве кому есть дело до грустного, одинокого молодого парня, иногда, уныло и тоскливо поглядывающего в окно? Конечно, же, нет. У каждого в этой жизни свои заботы и проблемы. И у меня, их, кстати, тоже выше крыши. Много мелких и одна, ну просто глобального масштаба, - «усмехнулся». Собственно поэтому я сейчас и торчу здесь. А именно: в непонятном месте, да еще и расположенном у черта на куличках. Пью зеленый чай с пирожным, с взбитыми сливками и с нетерпением и некоторой долей нервного мандража в теле, вот-вот ожидаю появления своего лучшего друга. От исхода этой встречи в прямом смысле будет зависеть моя дальнейшая судьба, и складываться будущая жизнь, - «грустно вздохнул». Очень рассчитываю на его поддержу, понимание и помощь. Тем более что именно из-за его косвенного вмешательства в мою личную жизнь и произошла вся эта ситуация. Вот и пускай теперь выкручивается и думает, о том, как и чем мне можно будет помочь. Да и все равно обратится больше не к кому. А в одиночку я точно совсем не справлюсь, да и не смогу разгрести эти дела и выбраться из этого не простого положения.
Мне очень хочется довериться и разделить с ним знания обо всех тех трудностях, уже успевших со мной произойти. Поделиться, наконец, новостью о своем неожиданном, но от этого не менее ожидаемом, радостном, предстоящем пережить мне счастливом событии. Но, увы, к большому моему сожалению, я не смогу этого сделать и рассказать ему всей правды. А возможно, что это и к лучшему. Возможно, что поступить именно так будет правильнее всего. Ведь другу совершенно не зачем знать о главной и самой важной информации, которую я с особой тщательностью и усердием скрывал все это время. И продолжу это делать и впредь. Да и не только он, но на деле и не одна живая душа не должна быть осведомлена о наличии сего факта. В противном случае для меня наступит, мягко говоря, конец. И придется ну очень туго. И буду несказанно рад, если вообще саму истину никто и никогда не узнает, особенно ОН.
В свое время так мечтал вырваться
из-под опеки родителей, клана и обрести наконец-то свободу. Я и предположить не мог, что желание мое исполнится в самом ближайшем будущем, а жизнь в корень поменяется. И все это может приключиться со мной из-за следствия пагубного и такого глупого детского обожания. «Утвердительно покивав головой, улыбнулся», - правду говорят, не создавай себе кумиров. Ох, ну ладно, не унывать же теперь…да в прочем уже и поздновато для этого.
Неожиданно даже для себя самого, меня охватило буквально нестерпимое сиюминутное желание снова ощутить всем телом, всеми частичками себя, те всеохватывающие эмоции, которые невольно возникают, когда я начинаю думать о НИХ и, желая еще этим самым жестом хоть немного успокоить и взбодрить себя. Для этого, воровато поглядев по сторонам и убедившись, что на меня никто не смотрит, незаметно так, положил правую руку на свой живот и легонько ласково погладил его, счастливо и слегка мечтательно при этом улыбаясь. В любом случае я ни о чем не жалею, а в глубине души, очень даже рад, что так произошло. И если так случится, что больше никогда не увижу ЕГО или на линии моей судьбы нам не предначертано быть вместе, я все же хоть и незримо и вдали, но вечно пробуду с ним рядом. Ведь уже сейчас со стопроцентной уверенностью могу предположить – они будут очень похожи на НЕГО. В них навсегда запечатлеется лучшая ЕГО часть. И в них, до конца своей жизни я буду видеть продолжение ЕГО самого.
Ну и, в конце концов, теперь знаю, к чему мне стремится и ради кого жить. Разве не в этом и заключается смысл жизни?
Все еще поглаживая животик, приговаривал про себя: «Все будет хорошо! Главное, что мы будем с вами все вместе, а со всем остальным как-нибудь уж сможем управиться! Знайте, я вас очень люблю и, не смотря ни на что, буду любить всегда! Я окружу вас заботой, любовью и защитой за двоих! И клятвенно обещаю, что вы никогда не будите чувствовать обделенными себя не в чем! И даже в том, что вас будет воспитывать всего лишь один родитель!»
Почувствовав, знакомый и такой родной запах, резко посмотрел в сторону входной двери. И через секунду увидел, как в кафе встряхивая с одежды и лица капли дождевой воды, буквально впорхнул бодрый и веселый, вечно раздаривающий свои лучезарные улыбки окружающим, мой лучший друг - Тайлер Гилл. Конечно, с чего бы ему грустить. У него уже давно все складывается просто прекрасно, как на личном фронте, так и в учебе. У друга, в отличие от меня, хорошая отзывчивая поддерживающая его семья и любящая девушка рядом, с которой он в скором времени планирует связать свою судьбу.
Пока я рассуждал, он, подойдя, пожал в приветствии мою руку и, легко чмокнув меня в щеку, неуклюже плюхнулся на мягкий ажурно оформленный стул.
- Привет, рад тебя видеть. Как дела?
- Привет, я тебя тоже, очень. В целом… вроде неплохо. Спасибо, что пришел. Ты сам-то как?
- Я? Хм…, - улыбнулся. - Как и всегда, отлично. Как только закончились пары, сразу рванул на встречу к тебе. Вот гляжу на тебя и думаю. Что-то ты какой- то уж слишком безрадостный, - он, сощурив глаза, стал внимательно ко мне присматриваться. - Ты и раньше был таким же, но сейчас смотришься особенно печальным. Да и выглядишь, честно сказать плохо: бледный, не выспавшийся, с кругами под глазами, одет не аккуратно. Значит, у тебя действительно что-то стрясло. И к тому же по телефону, из твоей сбивчивой и сумбурной речи, я ничего толком не смог понять. К чему вообще эта конспирация, а? Неужели, у тебя такого милого, тихого, безобидного мальчика и вдруг серьезные проблемы?
Нууу нет…., опять начинается. Каждый раз «песня» нашего общения начинается с одних и тех же давно заученных аккордов – сарказма и колкостей от моего друга, направленных еще больше замусорить и не без того забитую всякими глупостями, бедную мою голову. И вновь в который раз я не особо акцентирую на этом свое внимание и стараюсь пропустить не угодные мне высказывания мимо своих ушей.
И да, в жизни все может поменяться. Или же вообще перевернуться с ног на голову. Но одно точно никогда не изменится – особая манера донесения своих мыслей до окружающих у моего друга.
Лишь он на одном вдохе может задать тебе в минуту сто вопросов, еще и всю нужную ему информацию выведать. Даже если не захочешь, все равно все выложишь как на блюдечке. Но в этот раз, прости друг мой любезный, но полностью я тебе точно душу не раскрою. И все твои многочисленные попытки добиться от меня объяснений, просто, в конечном счете, закончатся ничем.
- Если так можно сказать, то да. Потому я и пригласил тебя именно сюда. У меня действительно неприятности. И не хотелось бы, чтобы о них и о нашем предстоящем разговоре кто-нибудь узнал вообще. И в клане в частности. Вот почему и попросил о нашей встрече в этом месте ни кому не рассказывать.
Неожиданно перебив меня, он стал чутко принюхиваться ко мне:
- Хм…странно. У тебя новая туалетная вода?
- В каком смысле? И вообще я не совсем понимаю почему ты вдруг не с того не с сего задаешь мне этот вопрос? И вообще-то мы как бы сейчас о другом разговор ведем, если ты конечно не заметил, – он молчал, но по его лицу было заметно с каким усердием он думает как ответить, да так чтобы я понял и не обидился на его высказывание. Так и не дождавшись от него ничего вразумительно, я пожал плечами и решил не ерничать и просто ответить как есть. – Нет. Вроде не менял, – даже попытался сам себя обнюхать, но ничего ново-пахнущего на своем теле и одежде, не обнаружил. С недоумением, чуть приподняв вопрошающе вверх брови, посмотрел на него:
- Ты просто очень странно и необычно пахнешь. И если бы я не был на стопроцентов уверен что ты парень, то смог бы предположить что сейчас рядом со мной, сидит беременная самка.
После его высказывания меня нервно подбросило на стуле и кровь отхлынула с моего лица. От полученного шока я испуганно широко открыл глаза, а мое сердце застучало просто в бешеном ритме. Да еще и плюс ко всему этому, сильно до тошноты закружилась голова. Друг резко придвинувшись ко мне ближе, взял мои холодные руки, в свои горячи ладони и принялся их растирать, пытаясь согреть и заглядывая при этом с волнением мне в глаза.
- Что с тобой, тебе плохо? Ты вдруг резко побледнел, и сердце слишком учащенно бьется. Что мне сделать для тебя? Может, стоит позвать на помощь?
Быстрым и немного заикающимся, тихим шепотом, так, что Тайлеру даже пришлось, еще ближе ко мне наклонится, пролепетал:
- Нет, нет, звать никого не надо. Со мной, правда, все в порядке. Сейчас я немного спокойно посижу, отдышусь и точно приду в себя. Наверное, в университетской столовой съел что-то не то, поэтому и стало так резко плохо.
- Сегодня?- я кивнул, и дрожащей рукой взяв кружку с чаем, принялся жадно пить; а друг недоверчиво пристально уставился на меня – Странно, а мне твои одноклассники сказали, что ты сегодня в институте даже и не появлялся.
Поперхнувшись чаем я громко закашлял, а Тайлер стал похлопывать меня по спине. Он еще не в курсе того, что в университете меня не было уже неделю. Блин, вот подстава. Так, придется теперь, как-то выкручиваться.
- Говорю же тебе, я был, просто не на всех парах и видимо часть студентов, как это обычно бывает, меня просто не заметили. И потом мне стало вдруг не хорошо, и я решил уйти. Затем позвонил тебе, назначил встречу и весь день бродил по улице, ожидая, когда закончатся твои занятия.
- Да не волнуйся ты так, верю я тебе. Ну, как тебе уже лучше?
- Да, спасибо.
- Ну так и что? По какому же такому важному поводу мы сейчас собрались здесь в этой убогой кафешке, находящейся в таком неблагополучном районе?
Он брезгливым взглядом обвел скудную, бедноватую обстановку помещения. Да, его понять можно, после раскошного и богатого окружения в котором он привык жить и каждодневно находится, любое более скромное место покажется ничтожным. А мне вот как-то всеравно давно уже привык не обращать ни на что внимания.
- У меня к тебе есть дело и важный разговор об одной серьезной и непростой проблеме, и я действительно очень нуждаюсь в твоей помощи, - Тайлер даже изменился в лице и впервые, за столько лет нашего общения, я видел друга таким серьезно участливым, сосредоточенным и готовым вышлушать от меня все что угодно.
- Ну хорошо! Я тебя внимательно слушаю, давай рассказывай, что у тебя приключилось, не томи!
Тяжело вздохнув, глотнул скопившееся во рту обилие слюны и начал такой нелегкий для меня разговор.
- Я хочу сбежать из клана, и мне нужно найти спокойное место, где можно будет спрятаться и переждать …некоторое время.
Буквально выпалил все предложение на одном дыхание и даже немного ожидая реакции друга на мои слова, от страха прикрыл глаза. А он вытаращился на меня с неподдельным ужасом и глубоким не пониманием в глазах. Некоторое время помолчал, а затем нахмурив брови высказал:
- Эй, эй, эй... ты вообще слышишь какую чушь сейчас несешь? И с чего вдруг ты порастерял все свое благоразумие и резко слетел с катушек? Ты же прекрасно знаешь - из клана уйти не возможно! Тебя обязательно будут искать. И в первую очередь твои родители, а потом и наш вожак. А когда обнаружат, тебе точно не поздоровится. Тебя вернут с позором, да еще и отчитают перед всеми, чтоб другому молодняку не поводно было и они знали свое место. Тебя все начнут сторонится и тогда ты точно станешь изгоем.
Да и к тому же, ты еще не совершеннолетний и у тебя пока нет ни каких прав на самостоятельную жизнь вне стаи. И вообще, ну вот скажи мне, куда ты пойдешь? И чем собираешься заниматься?
- Постараюсь сделать так, чтобы они не смогли меня разыскать. Пока для меня главное, это найти место, где буду жить, а что стану делать дальше, я уже определюсь на месте.
- А в этом есть такая уж необходимость? Смысл уходить? Я знаю, что ты не очень ладишь с родителями, и в университете у тебя практически нет друзей. Ты всегда избегаешь любого пристального к себе внимания и почти кроме меня никого с себе не подпускаешь и ни с кем не общаешься. От всех шарахаешься, в особенности от Рэйфа. Вообще никогда не понимал, почему ты его так боишься и уклоняешься от общения с ним? Он отличный мужик и мудрый альфа. Может, стоит обратиться к нему? Все же у него опыта то побольше нашего с тобой и предполагаю, что он точно сможет помочь, если не на деле, то хотя бы советом.
Мгновенно побледнев, резким раздраженным голосом высказал ему:
-Во-первых, у меня есть на это очень веские причины…., – он уже открыл было рот, решаясь меня перебить, но жестом поднятой руки, я остановил его. - Причины, о которых я тебе сказать не могу, прости. Во-вторых, я устал от опеки и пристального ко мне внимания и желаю, хоть в коем-то веке, очутится на свободе. Хочу пожить только для себя, не думая ни о ком. А в-третьих, к альфе, я ни под каким предлогом подходить не собираюсь, а принимать помощь от него, тем более не стану.
Лицо Тайлера, на мою такую пламенную речь, окрасилось, в красный яростно–возмущенный оттенок, и он даже зарычал:
- Рррр…какой же ты своевольный и упрямый. Пойми, убежать от проблем, это еще не значит избавиться от них навсегда. Не пари горячку, не хочешь идти к нему не надо. У тебя же есть я, и ты всегда можешь рассказать всю правду мне, а я постараюсь хоть чем-нибудь тебе помочь.
Вздохнул, отвел свои глаза в противоположную от друга сторону, растеренно и грустно посмотрев вокруг, помолчал минуты две и голосом в котором уже ощутимо проявлялись нотки зараждающейся истерики, наконец-то ответил:
-Я же сказал, что не могу. Возможно, когда-нибудь ты и ее и узнаешь, но точно не сейчас.
Тайлер решительно поднялся со своего стула, по пути чуть не опрокинув его, крепко схватив меня за плечи, и встряхнул. Да так, что аж мои зубы клацнули.
- Да ты можешь, наконец-то, внятно. Не мямля. Четко и понятно сказать мне, что же у тебя такого стряслось?
Внезапно мне показалось, что в данный момент я точно нахожусь уже не здесь, а где-то там за тонкой гранью между сегодняшнем днем и прошлым, глубоко погруженный в себя: в свои мысли, чувства и воспоминания, которые неконтролируемо выплыли из недр моей памяти. А ведь я с особой тщательностью пытался их там скрыть из в самых отдаленных уголках своего сознания от самого себя, да бы не причинять себе еще большей боли, чем я уже испытал ТОГДА.
Я как психически не вменяемый, неадекватный человек, не ведающий что он творит и говорит, еле слышно, с весьма ощутимой дрожью в голосе и можно сказать почти на автомате, переспросил его же заданный мне вопрос:
- Что стряслось?
И неожиданно меня буквально накрыли воспоминания: о той единственной и первой для меня ночи любви, с моей стороны; и мимолетного ни чем не запоминающегося приключения с ЕГО.