Все это было просто незапланированно. Вся наша жизнь. Речь даже не о незапланированных событиях, которые постоянно происходят. Мы ведь даже рождаемся незапланираванно: в незапланированном месте в незапланированное время. И нам с этим жить. Мы живем жизнью, которой не планируем жить: влюбляемся в людей, в которых не планировали влюбляться; работаем на работе, на которой не планировали работать; почти все, что нас окружает – совсем не то, что мы планировали. Мы пытаемся как-то наладить порядок, найти какую-нибудь долбанную закономерность, но это невозможно. Извечно возрастающая энтропия все равно берет свое. И все катится к черту.

Знаете, есть это хренова профессия. Психологи или, как их там? Психоаналитики. Они выслушивают тебя, а потом говорят: «Успокойся, чувак, у тебя просто кризис двадцатилетнего возраста». Или кризис среднего возраста. Или подростковой, кризис 3 лет совместной жизни. Да мало ли еще какой кризис. Это пройдет, просто такая черная полоса. Так бывает у всех. Не впадай в отчаяние.

Но ведь не происходит никаких из ряда вон выходящих событий. В тот день, когда якобы началась это черная полоса, будильник не звенел как-то необычно, машина не заводилась как-то по-особенному, друзья не отпускали какие-то непривычные шутки. Это просто накопилось. Просто в голове щелкнул счетчик, лимит превышен, все не так.

У нас ведь от рождения эти завышенные ожидания. Все мы ждем, что наша жизнь будет какой-то особенной, что мы станем чем-то большим, чем прочие. И это чувство постоянно трещит под напором непрерывных разочарований. И мы прячем его подальше, это стремление стать кем-то хотя бы для себя. И прячем туда же что-то среднее между болью и стыдом за несделанное, за то, что никогда себе не простим. А все эти кризисы – это просто как извержения вулкана, огонь, который прорывается наружу.

А что же делают эти засранцы в кабинетах с кушеткой? Он говорят: «Чувак, ты посредственность, как 7 миллиардов вокруг тебя. Смирись с этим». Они закапывают твою мечту. Делают из тебя винтики системы, вся задача которых отработать свой ресурс. Путешествия из небытия в бытие и обратно. Пыль на ветру. Если это не сделают они, сделают твои друзья, знакомые, родственники. Люди, которые тебя окружают. Неважно. Заставят тебя не думать о таких недозволительных вещах. Нужно просто обнулить счетчик, сбросить давление. И с этим ничего нельзя сделать.

Люди выкручиваются. Те, у которых ни черта нет, думают о том, что у кого-то хуже. Не намного лучше тем, у которых есть много, они, напротив, предпочитают изобретать себе проблемы. Надо просто забить свою голову чем-то, что не даст думать о том, что происходит в жизни на самом деле. Хорошая или плохая, она в конечном итоге не та, о которой мы желали.

Почему надо думать о голодающих детях в Эфиопии или об инвалидах, которые остались без ног и прикованы к инвалидному креслу? Это теория насчет радуйся мелочам, у тебя все еще не так уж плохо. Не хочу ничего об этом знать, подайте мне мою долбанную мечту.

И с каждым днем часы все тикают и тикают. Песок сыплется. А история ничему не учит. Мы ей вообще по барабану. Сейчас или потом. Например, был такой шотландский поэт XVIII века Роберт Бернс. Писал стихи, был знаменит и любим современникам и последующими поколениями. И вроде он и сейчас Великий Британский. Но уже сейчас где он? Где-то там между Байроном и Теннисоном. А что будет дальше? История все спрессовывает и спрессовывает. И вот даже самые великие теряются в этом безграничном разнообразии.

И эти люди, которые будто бы чего-то добились, как они сами считают, он еще иногда пишут книги типа «Как я стал таким крутым и всего добился». И там пишут о том, как они были упорны, настойчивы, умны, не сворачивали со своей дороги и всегда знали, что получат то, чего желают. А знаете тысячи людей могли бы написать книгу «Как я много хотел, но все просрал в своем просранном Мухосранске».

Об этом даже разговаривать не принято. Ну, разве что с улыбкой на лице, а иначе прослывешь нытиком. Потому что такова норма. У всех так. Не жалуйся на такое говно. Не скажешь ничего нового. Живи с этим.

Все эти религии, которые учат смирению, принятию, всему такому – это просто какая-то адаптивная философия. Ничего лучше ведь они не предложит. Оптимизация жизненного пути. Да… это не просто принять все таким, как есть без какой-нибудь концепции рая после этого. Как-то так люди и приходят к религии, наверное, когда уже ничего не горит, не откуда разгореться, а оно нужно, чтоб сдержать то чувство, которое разрушает зыбко-стабильное существование.

Без какого-то света в конце это непросто. Надежда – ведь иррациональное чувство. Оно не нуждаются в каких-то обоснованиях. Потому, когда начинаешь строить концепцию на каких-то рациональных принципах, для него остается весьма мало места. Это тяжело. Посмотреть вперед и понять, что там ничего нет. Даже написав, и перечитав, и произнеся вслух, в это не веришь. Это просто оставить один на один с кромейшим отчаянием, а в такой дуэли выйти победителем невозможно. Потому мы всегда оставляем лазейку для света, даже в часы полнейшего упадка. Без этого жизнь и смерть оставляет между собой лишь знак равенства, а ведь философия, пришедшая к такому заключению ошибочна, ибо по каким-то неведомым причинам мы были вычленены из неживой субстанции и стали, пусть на весьма непродолжительное время, но все же частью живого мира.

Так не хочется думать, что это была какая-то шутка, издевка Вселенной. Наделить вещество разумом и оставить его наедине с самим собой. Осознавать себя.

И все те моменты, когда я не наслаждаюсь теплом любимых рук, не веселюсь в компании любимых друзей, когда не смеюсь над шутками в книгах и кинофильмах, когда не шатаюсь пьяным и беспечным по улицам. Да мало ли еще, какими моментами можно наслаждаться, не вдумываясь в их суть? Все прочее время я ищу ответ. Решаю головоломку. Иногда мне кажется, что вот она разгадка, совсем близко. Мне даже кажется, что вот она, я будто бы ее ухватил. Но она быстрее, чем даже мысль. Даже в самый последний момент, когда кажется, что она, наконец, у тебя, она ускользает, как солнечный зайчик из под руки, оставляя лишь едва заметное тепло на том, где он только что был. Но это ничего.

Я начинаю все сначала.