Похвастаться нечем молоденькой вишне:
всего лишь один появился цветок.
Казался он сам себе ярким и пышным.
Но разве ж в нём что-нибудь было излишним?
Всего-то нектару - пчеле на глоток.

Казалось цветку, что владеет он шармом -
изящно все ткани его скреплены -
и всем наслаждался, чем только дышал он,
и жаждой любви были грёзы полны.

Обычный цветок - никаких наворотов.
Но свеж, ароматен - расцвёл лишь вчера.
И вскоре, царица свободных полётов,
к нему с любопытством слетела пчела.

Пчела налеталась в епархии вышней
и с долей вниманья к цветку снизошла.
«Чем тут поживиться от чахленькой вишни»? -
решила проверить красотка-пчела.

«Сейчас твои недра я живо открою»! -
ему с деловитой своей быстротой
сказала пчела, ослепив красотою.
Цветок восхитился, но молвил с тоскою:

«Не будь столь жестокой, опомнись, постой!
Не пей мою жизнь! Вдруг тебя полюблю я
за яркую лихость, за блёстки крыла»!
И мИлуя цвет, и заочно милУя
бедняжку, умчалась до завтра пчела.
. . .
День, ночь миновали - цветок вожделенно
увидел пчелу в свете нового дня.
И новые путы любовного плена
цветок ощутил, верность чувствам храня.

Когда каждый день наполнялся жужжаньем,
едва лепестки красил нежно рассвет,
цветок дифирамбы ей пел с прилежаньем
и плакал умильно красотке вослед.

Пчела, пресыщаясь его обожаньем,
Решила себе подсластить тет-а-тет.
. . .

Да, длительность дружбы сравнима с обузой.
Пора уж цветок бы ей выпить до дна.
Сверкая своей полосатою блузой,
без слов на цветок налетела она.

Насколько был ярок, насколько был сладок,
настолько и краток любви апогей.
За прелесть её хоботка или лапок
цветок мог отдать бы полжи'зни своей!

Жужжанье её уподобилось грому -
в прощанье пчелиная су'щность видна:
«Прощай навсегда. Улетаю к другому»,-
пресыщено другу сказала она.

Едва ли он знал, что простить её можно -
пчелиная ласка всегда коротка.
Цветок увядал, увядал безнадёжно
и вскоре на свете не стало цветка.

Пчела к мигу смерти цветка опоздала...
И что ей до чувства простого цветка!
Тем более, нет для пчелы поводка...

А плодом любви их та вишенка стала,
что к ветке прильнула на месте цветка.


Сергей Разенков