Возводишь в степень, строишь пьедестал
из личных жертв;
куёшь себе оковы
из букв того, кто жить почти устал,
но всё ещё желает встретить слово,
и сотый раз придя к глухой стене,
уложенной из крошки битых истин,
всё ищешь дверь, не помня, что в огне
нет перехода.

Выручают листья,
упавшие с ветвей запретных древ,
что проросли корнями прямо в небо.
И пишешь ты, и ждёт крылатый лев
у ног твоих рецепты на плацебо,
в которых раритетен и состав,
и выстраданный вкус, и нервный почерк.

А тот, кто Слово знал, но знать устал,
качает головой и плакать хочет.

Дыши, дыши, мятежная душа,
тернист твой путь, но, верю, будут звёзды.

... Мурлычет лев, обученный спасать,
бросаясь в глубину, в тягучий воздух.



Уже Другая