https://www.svoboda.org/a/30958222.html

Валерий Соловей: Я не давал "Сан" ни интервью, ни никаких комментариев. Совершенно точно я не употреблял термин "болезнь Паркинсона". Я говорил о том, что у Владимира Владимировича Путина есть очень серьезные проблемы со здоровьем. Я говорил, что этих проблем две – психоневрология очень тяжелая и второе – это онкология. Но никаких диагнозов я не давал, поскольку я не имею на это права.
Я советовал тем, кто хочет увидеть точный диагноз, обратиться в один телеграм-канал, который называется "Генерал СВР", там они могут найти точный диагноз. "Сан" в телеграм-канал заглянула, там было два диагноза, опубликованные с разрывом в несколько дней. Первый диагноз был тот, который они опубликовали. Шум возник из-за того, что поскольку "Сан" – это газета Руперта Мердока, как и "Нью-Йорк пост".
Михаил Соколов: Желтая пресса.
Валерий Соловей: "Дейли мейл" – это не желтая пресса, это просто таблоид. Перепечатки появились по всему миру, началась кампания по "очернению" здоровья Владимира Владимировича.
Михаил Соколов: Господин Песков в ответ на легкий кашель президента поспешил сообщить, что тот здоров. Это такая ошибка – акцентировать и на каждый чих реагировать теперь?
Валерий Соловей: Это как раз прямое признание очень серьезных проблем. Потому что если проблем нет, то чего о них так говорить, достаточно сказать один раз и больше ничего не объяснять. Уж точно не надо вести против меня массированную кампанию.
Михаил Соколов: А кто ведет массированную кампанию?
Валерий Соловей: Массированную кампанию, которую координирует первый зам администрации президента Алексей Громов, ведет ряд ресурсов, телеграм-каналов. Я получил от ряда своих друзей, которые владельцы телеграм-каналов, методички, по которым эта кампания ведется. Я знаю расценки, знаю некоторых участников. Так что более или менее картина мне ясна.
Михаил Соколов: Они не на энтузиазме работают?
Валерий Соловей: Есть, конечно, полезные идиоты, администрация всегда их использовала, а есть люди, которые по долгу не то что службы, а по зову длинного рубля. Есть, естественно, нормальные скептики. Я полагаю, что это закономерно интеллектуальный процесс или процесс интеллектуального познания действительности.

Михаил Соколов: Я, честно говоря, не могу поверить, что такие могут быть утечки из абсолютно закрытого "черного ящика".
Валерий Соловей: Это не "черный ящик" – это, на самом деле, решето. Потому что вокруг президента находятся десятки людей, он постоянно находится под их глазами.
Михаил Соколов: В бункере?
Валерий Соловей: В том числе и в бункере.
Михаил Соколов: Вы с московскими властями общаетесь, правда, в оппозиционном режиме, они спокойны, или они нервны, или они спешат что-то, или они хотят побольше утащить чего-нибудь из бюджета в разные хорошие места? Как они себя ведут, если это смена эпохи и все пошло вразнос?
Михаил Тимонов: Вы представляете, что я каждый вечер к Собянину на чай хожу?
Михаил Соколов: В Думу ходите, с ними дискутируете, разоблачаете, что-то требуете.
Михаил Тимонов: Нет, вы знаете, на мой взгляд, ничего сверхъестественного не происходит. И это, на самом деле, очень печалит, потому что когда люди пытаются жить так же, а обстановка вокруг них меняется, в какой-то момент неадекватность поведения и обстановки становится настолько сильной, настолько вызывающей уже какие-то конфликты, что ситуация меняется, меняется быстро. На мой взгляд, лучше медленнее, но спокойнее.

Валерий Соловей: В России, когда дом рушится, ставят временные конструкции, так называемые подпорки. Пусть стоит, авось не упадет. То же самое происходит сейчас. Никто не думает о том, чтобы обеспечить на самом деле, кроме самого Владимира Владимировича и группы очень близких к нему людей, этот самый транзит, сохранить преемственность системы, думают о другом – как самим спастись, сохранить свои активы, сохранить свое положение, избежать избыточных рисков. А конструкция, черт с ней. Сгорел сарай, сгори и хата.
Михаил Соколов: Кто ключевая фигура, человек, который рисует эту новую схему с подпорками?
Валерий Соловей: Сам вождь это и делает, он общую схему определяет, естественно. Он дает задания исходя из того, как ему описывают ситуацию.
Михаил Соколов: Например, есть такая версия, что больше всего власть сегодня напугала ситуация в Белоруссии. Это серьезная угроза? Жили белорусы спокойно со своим Лукашенко, вдруг состоялись выборы и все пошло вразнос, потому что выборы сфальсифицировали. В России такая угроза – реальность?
Михаил Тимонов: Тут важно, как люди это воспринимают. То, что люди по обе стороны внимательно смотрят на Беларусь и пытаются извлекать из тамошних событий уроки – это совершенно очевидно. То, что белорусский сценарий не очень нравится, скажем так, нашим оппонентам – это для меня тоже факт, я в этом абсолютно убежден. Дальше эксцесс исполнителя. Мне просто представляется, поскольку у нас очень долго действовал отрицательный отбор в части исполнителей, то и сейчас, к сожалению, мне кажется, очень часто по мере реализации какие-то задумки становятся настолько неадекватными и скверно пахнущими, что ни к чему хорошему привести не могут.

Михаил Соколов: А в чем он проигнорировал? Рисует великую победу, российская миротворческая армия находится теперь на территории Азербайджана, где ее не было.
Валерий Соловей: Создается база НАТО, это пресловутое НАТО, тот жупел, от которого мы так оберегали страну и наше общество, оно приближается к российским границам. Более того, турки игнорируют вообще все наши просьбы. Во время переговоров в Анкаре мы их просили о том, что, может быть, купите нашу вакцину "Спутник". Они пообещали: непременно, дорогие друзья. А сейчас заказывают "Файзер".
Михаил Соколов: Это нормальная конкуренция.
Валерий Соловей: Они делают это намеренно, они показывают, кто сильнее. Это политика, состоящая из символических жестов. Это очень важный сдвиг, они показывают, кто приходит на Южный Кавказ, кто теперь будет новым гегемоном. И именно потому они себе могут это позволить, что человек, который руководит российской политикой, слабеет.

Михаил Соколов: Если в Москве знают, что версия Александра Лукашенко о том, что это все иностранных рук дело, чистая пропаганда, зачем они идут по тому же пути в этих законах об "иностранных агентах", дополнениях и так далее, то есть тратят силы свои, возможности и пиар-инструменты на абсолютно бессмысленное, пустое мероприятие?
Валерий Соловей: С моей точки зрения и с вашей оно абсолютно пустое и бессмысленное, но все-таки есть корпоративная психология людей, которые отвечают за национальную безопасность в России. Они хотят закупорить все щелочки, чтобы муха не пролетела, польский или американо-британский таракан не пролез. Мы же прекрасно понимаем, что это очередная дубинка. Вы получили перевод по PayPal, значит, вы кто у нас – "иностранный агент", которого можно использовать избирательно, можно использовать превентивно. Все это мастрячится как раз под досрочные выборы, под электоральный процесс, поэтому все так срочно делается.

Михаил Соколов: Вы согласны с тем, что ситуация ухудшается? Есть какие-то аргументы против этого? Вам скажут: Москва строится, дороги строят, метро строят, плитку пилят, бордюринг не кончается, даже больницы новые открывают. Вроде все хорошо.
Михаил Тимонов: Я на эту тему на днях в Гордуме попросил принять наш 16-й избирательный округ в Москву, которая строится, активно развивается. У нас в округе, в котором я с людьми постоянно общаюсь, к сожалению, ни поликлиники не строятся, ни больницы, а только закрываются. Пустите нас в Москву, пожалуйста, у нас тоже пускай будет хорошо. На самом деле я не вижу смысла обсуждать экономическую ситуацию. Для всех очевидно, что с 2014 года она ухудшается. Это не может не сказываться на уровне доходов россиян, они снижаются, реальные доходы. Естественно, это не улучшает настроения россиян. Сейчас на все это наложился коронакризис, который как катализатор всех процессов работает. Я никакого оптимизма по поводу экономического роста и улучшения уровня жизни людей не испытываю.

Михаил Соколов: Вы ждете, что закроют все? Возьмем Москву, будет Собянин закрывать, надевать цифровые ошейники?
Михаил Тимонов: Я думаю, что нет. Во-первых, цифровой концлагерь не получится просто потому, что, к счастью или к сожалению, те люди, которые этим занимаются, они не могут даже нормально дистанционно ведение Московской городской думы обеспечить.
Михаил Соколов: Это они специально делают, чтобы вы работать не могли.
Михаил Тимонов: Вы вчера смотрели наше заседание, четверть вопросов-ответов не слышно было. Я не боюсь цифровых ошейников, цифровых концлагерей.
Михаил Соколов: Просто разные отделы работают, один по саботажу оппозиции в Мосгордуме, а другой будет работать над пропусками. Разве не оштрафовали десятки тысяч людей за то, что они куда-то высунулись?
Михаил Тимонов: Что интересно, мы когда подали в суд по оспариванию этих штрафов, которые были наложены на автомобилистов, которые ездили и оформляли пропуска на машину, там был неожиданный эффект: внезапно у всех подавших заявления все штрафы аннулировались, в том числе у меня. Я после этого рекомендовал просто всем подавать за нарушенные права неограниченного круга лиц, как минимум им при этом снимут штраф.