* * * * *
Мы боремся друг с другом и готовим к такой же борьбе и своих детей, не
признаваясь в этом друг другу. С детского сада учим их быть самыми быстрыми,
самыми умными, самыми красивыми… Словом, учим детей самости, воспитывая эго, и
оправдываем себя тем, что им нужно выживать в созданном нами общественном
хаосе, учим их работать локтями.
В школе наши чада участвуют в олимпиадах, там их учат побеждать, быть первыми,
выделяться из остальных… В ВУЗах преподают менеджмент, маркетинг, рыночную
экономику. В результате получаем индивидов, которые начинают молотить локтями
тех, кто их учил. А потом еще и удивляемся: «Как? Почему они не любят никого?»
А кто им говорил про любовь? Их учили бороться и выживать.
* * * * *
Младенец не отдает себе отчета в том, что тело его принадлежит ему больше, чем окружающие предметы; он играет пальцами ноги, не чувствуя, что они – часть его самого и чем-то отличаются от висящей рядом погремушки; лишь постепенно, испытав боль, ребенок начинает ощущать самостоятельное существование своего тела. Индивидууму, чтобы осознать свое "я", необходим такой же опыт; однако разница заключается в том, что всякий человек ощущает свое тело как особый и самостоятельный организм, но отнюдь не каждый осознает свое "я" как самостоятельную и независимую личность. Ощущение отчужденности от других приходит обычно с половой зрелостью, но не всегда развивается до такой степени, чтобы отличие индивидуума от окружающих стало заметно ему самому. И вот людям, так же мало осознающим свое "я", как пчелы в улье, суждена в жизни удача: им куда чаще выпадает счастье, ведь их бытие делит с ними все общество, их радости только потому и становятся радостями, что ими тешатся сообща; такие люди пляшут в Духов день на Хэмстед-хит, орут на футбольном матче, машут из окон клубов на Пелл-Мелл королевскому кортежу. Это благодаря им человека прозвали общественным животным.