а будет вот что: ночью в декабре ты выйдешь из машины у вокзала, прошествуешь по каменному залу и сядешь на скамейку у дверей. Пройдет состав, за ним – и два, и три, да только мимо – все без исключенья. Маршруты их и пункты назначенья с твоим не совпадают, хоть умри.

Тогда, от ожидания устав, ты выгребешь оставшуюся сдачу, возьмешь билет и сядешь наудачу в случайно подвернувшийся состав. В пустом купе, прихлебывая чай и сахар перемешивая ложкой, ты глянешь в закопченное окошко и скажешь с облегчением «прощай» всему, что ты к себе не привязал: словам и жестам, праздникам и дрязгам…

И тронутся с рывком и громким лязгом перрон и неприветливый вокзал. И в снежно-ледяной густой крупе внутри тебя исчезнет Вечный Странник, и сгинут – дребезжащий подстаканник и стены неказистого купе, сорвется дверь с насиженных петель, исчезнет пол, колеса, рельсы, шпалы. Останутся лишь снежные завалы и белая кружащая метель.

И вот тогда упрямый старикан
Отставит, наконец, в сторонку нарды,
Напялит кепку с лентой и кокардой
И дернет неподатливый стоп-кран.

И сквозь салют, петарды и галдёж
Ты вдруг увидишь пламенно и ясно,
Что все твои усилия напрасны.

Поскольку от себя
ты не уйдешь.

(с)