«Что случилось?» - Нина отдалилась на пару шагов. Она изменилась – выше стала, и фигура окончательно мальчишеская, андрогинность перетекла в мускулистость парня лет двадцати-двадцати двух. На поясе откуда-то появился фонарик. Или рукоять светового меча, как в «Звездных Войнах».
«Куда мы идем?» - Варни подменил один вопрос другим.
«Играть, конечно. Ты будешь принцессой или амазонкой? Может, богиней? Я должна завоевать твое сердце», - сообщил мальчик-рыцарь буднично, и бледно-голубой скафандр ощеривался чешуей доспехов.
«Я не…»
Варни сбился. Предпочел не спорить.
«Можно я возьму тебя под руку?» - галантно вопросила Нина, Варни охотно позволил жест близости. Некоторые невинные прикосновения – откровенней секса. Одно из них – вкрадчивая тонкая лапка, что обвила предплечье.
«Во что ты хочешь играть? Я люблю в роботов, но не уверена, что понравится тебе», - Нина менялась каждые десять секунд. Девушка-юноша-механизм-игрушка. Варни предлагается выбирать, словно у витрины бутика?
«У меня не было друзей в детстве», сознался он, - «я не умею играть».
Ленивый взмах кистью руки, и вокруг простирается горячий июльский лес/парк. В тяжелом прозрачном озере плавают лебеди с тонкими изогнутыми шеями и похожими на кораллы, лапками. Солнечные лучи заставляют Варни жмуриться, но тепло приятно и не ранит кожу. Грузно и сладко пахнет акацией – с восковых цветов-гроздьев, от Нины – лицо ее и руки тоже восковые, с примесью розового. Варни гладит ее ладони, задумчиво и бережно.
«Я не хочу играть», сознается он, - «Давай просто… как есть».
«Мы уже. Уже играем. Хочешь – меняй декорации».
Нет, не хочу, думает Варни. Вот только оголить плечи, позволить незлому солнцу дразниться. Это солнце не оставит ожогов. А Нина – в причудливом ситцевом платье, ветер шуршит бежевыми лентами и кружевами. Красивее, чем роботизированный костюм или доспехи. Она смахивает на капризную девочку-институтку.
«Чему ты улыбаешься, Анна?»
«Мы с тобой идеальная пара, ибо совершенная женщина – это мужчина, и лучший мужчина – женщина. Вот мы и идем по райскому саду. Адам и Ева наоборот»