Горевали о Бобе Лина и Берта сильно. Лина махала рукой и пробегала мимо с мокрым лицом. Берта останавливалась и рассказывала, рассказывала… Как он болел. Как лечили. Снова и снова перебирала подробности, как его избили…

Лицо у Лины изменилось. Похудело, потемнело, вытянулось. Все понимали, что надо что-то предпринять. О другой собаке она и слышать не хотела. Тогда ее друзья просто пришли к ней домой с полугодовалым эрдельтерьером.
Она преобразилась. Если хлопоты с Бобкой легли на мамины плечи, второго пестовала сама. А хлопот с щенком навалилось много. И вопросов тоже – как правильно кормить, какие прививки, что делать, чтобы не все сгрыз, чтобы хоть чуть-чуть слушался… Надо было выгуливать его в парке.

Круг знакомых расширился. Она познакомилась с братством собачников в нашем парке. Передружилась со всеми хозяевами эрделей. С нею все охотно делились опытом.
К сожалению, радовались мы не очень долго. Через несколько месяцев пес заболел чумкой. Его спасли. Но остались сильные осложнения. Ходить начал, но зрелище было отталкивающее – с трудом неровной походкой переставлял ноги калека, тело выгнуто дугой, морда прижата к боку. Как и у Бобка, пес позже стал эпилептиком.

Больно было видеть ее, одиноко бредущую в парке с ковыляющим рядом песиком. Не гуляла во дворе, избегала расспросов. В парке же были свои. Все знали их историю и сочувствовали. Не давали своим собакам обижать. Да те и не пытались. Иногда, разыгравшись рядом, могли толкнуть нечаянно.

Советовали усыпить. Все. И врачи, и друзья. На что надеялась? Крест свой Лина несла мужественно. Несколько месяцев прожила в каком-то нереальном мире. И вдруг на глазах безнадежный калека стал преображаться. Туловище становилось все ровнее, морда стала осмысленной. В глазах появился интерес.

Пес оправился. Как она торжествовала! Как радовалась! А когда, казалось, все беды были позади, эрдель снова заболел другой разновидностью чумки и уже не выжил.

Линочка горевала. Мы сочувствовали. И снова не хотела слышать ни о какой новой собаке. И опять друзья привели ей эрделя и оставили у нее. Даже гуляя с ним, она все продолжала вспоминать и переживать о своем прежнем любимце. К сожалению третий пес прожил совсем мало.

Год-два, встречаясь с Линой, только о них и говорили. Потом жизнь взяла свое. А мы с ней были навсегда привязаны друг к другу нашими собаками и бедами, свалившимися на них.