Конечно же, деваться некуда и весна уже настала. Под плотными снеговыми слоями она трёт чумазыми пальцами глаза. Над головой – небо, поднимающееся выше с каждым днём. Бледно-голубое, как вены набившиеся в руки, как тени под глазами. Небо запечатано в человечье тело, и человечье тело протянуло свои вены над землёй.
Ночью – ещё один признак подступившей к горлу весны. Цветные обрывки тряпочных снов разлетаются по дому, тёмная тяжесть наваливается на грудь зверюгой и сидит там до утра, закатываясь на день под кровать.
Что записать, а что оставить при себе, не доверив и бумаге. Что перечитать в энный раз, утешаясь разглядыванием знакомых складок и шовчиков строк. Что послушать проверенного, чему довериться новому. Какой непорядок в мыслях, как после кораблекрушения.
Скоро всё растечётся, испачкается, вываляется в меду да перьях – но не по-милому-осеннему, а лихорадочно, балаганно, с оскалом на ввалившемся после студёных болезней лице.
Где там мои резиновые сапоги.