Мы, как всегда 31 декабря ходим с друзьями 31 декабря в театр.
Вот и на этот раз мы побывали на спектакле театра Комедии им.Н.П.Акимова "Доктор философии".
Странное впечатление осталось от спектакля. Вроде бы декорации неплохие, актеры играют неплохо, но
Комедия Б.Нушича в 2-х действиях.
Главная достопримечательность дома и семьи недавно разбогатевшего коммерсанта Животы Цвийтовича - диплом доктора философии, что получен его сыном в самом престижном швейцарском университете. Теперь уже ничто не в силах помешать Животе добиться всеобщего признания, пробраться в высший свет и даже заполучить в невестки дочь министра путей сообщения вкупе с километрами железных дорог, обещанных в приданое.
Главный герой пьесы – шалопай и бездельник, молодой повеса, которому повезло родиться в богатой семье. Родители видят его преуспевающим чиновником с прекрасной карьерой, но, понимая, что их олух учиться совершенно не хочет, посылают вместо него грызть гранит науки другого парня. И вот уже через короткое время новоиспеченный доктор наук получает свой диплом, с тем чтобы начать строить карьеру. Однако выясняется, что полученный нечестным путем документ об образовании не является волшебной палочкой, разом открывающей все двери – начинаются невероятные приключения великовозрастного балбеса. В итоге надежды отца остаются мечтами, зато сын находит свою любовь и становится счастливым, словно доказывая себе, окружающим и зрителям, что каждый человек волен строить свою жизнь сам, не опираясь на чьи-то указания и подсказки.
Художник-постановщик спектакля Эмиль Капелюш сотворил мир бесполезных людей, которые живут непонятно зачем.
Этот мир раскладывается на вещи бесполезные (но «красивые») и функциональные. На сцене – предметы, претендующие на статус метафоры: чучело павлина основательно утвердилось на обломке колонны, нарядный, как барышня на выданье, телефон на неком мемориале «под мрамор», с латинским изречением, набившим оскомину «Repetitio est mater studiorum» (Повторенье - мать учения). Во втором акте возникают по мере надобности: подсвечник, велосипед, саквояж, детская коляска…
Пространство спектакля весьма одиозно: мрачные высокие колонны, не имеющие никакого отношения к тому, что происходит на сцене, замыкают по бокам, подъемный лифт, очевидно, является неким намеком на респектабельность, и участвует абсолютно во всем, что происходит на сцене; действующие лица устремляются вверх-вниз почти без передышки. Человек здесь – часть декорации, он втянут в «иллюзион», им поглощен.
Декорации спектакля мне понравились, понравились и актеры.
Сергей Русскин, Наталья Андреева, Николай Смирнов, Татьяна Полонская,Людмила Моторная, Наталья Шостак, Александр Матвеев, Ярослав Воронцов, Олеся Бережная, Виталий Кузьмин
Завершенность образов героев как нельзя лучше передавала проблематику пьесы. Папаша Цвийович в исполнении Сергея Русских, остервенело желавший сделать из сына «приличного человека», так и напоминает современных богатеев, не жалеющих денег, чтобы их дети закончили престижный вуз, и плюющих на то, что запись в дипломе не соответствует реальному уровню образования. Его придурковатая супруга (Людмила Моторная) — точь-в-точь глупая провинциальная наседка, желающая, чтобы сынок побольше развлекался и сильно не перенапрягался от сложностей жизни.
Вокруг обеспеченной семьи вертится множество пройдох, стремящихся присосаться к постоянно открывающейся и выталкивающей очередную партию денег кассе. Тут же рядом талантливый бедняк Велимир (Виталий Кузьмин) с несколько неустойчивым чувством собственного достоинства, который также просит денег, но на цели чуть более приличные
Очарователен был и сынок Милорад (Александр Матвеев), который очень смешил публику, самокритично признавая свою глупость и неспособность к учебному процессу.
Странное впечатление осталось от спектакля. Шутки какие-то наигранные. Может быть от того, что написана эта пьеса много лет назад сербом Б. Нушичем. Его комедии обычно назывались сатирическими и вызывали ассоциации с современной советской действительностью. Те времена миновали, а пьесы Нушича остались, и по-прежнему вызывают интерес театров. Видимо, не зря сказал в свое время писатель: «Лучше умереть живым, чем жить мертвым». Но...
Очевидно, что спектакль не сходит со сцены театра им.Н.П.Акимова вот уже более 10 лет не потому, что пронизан острой сатирой Нушича на тему сегодняшнего дня. И играют в спектакле мало известные актеры. Театр Татьяны Казаковой силен, прежде всего, выразительностью актерского ансамбля, совершенство которого в гармоничном и неожиданном сочетании ярких индивидуальностей талантливых артистов.
Татьяна Казакова пришла в театр комедии в трудные 90-е, когда культура стала развиваться в нашей стране весьма своеобразно. В наше смутное время — нужна ясность. Сегодня политика страны — дорогу молодым. Но когда на улицу выгоняют (из всех сфер деятельности) старшее поколение профессионалов, уникальных мастеров, людей, все жизнь отдавших своему делу, когда это новое поколение чиновников (всех рангов) издает указы, приказы и законы, за которыми нет знания дела, а оно приходит только с опытом, приходит из понимания и уважения ко всему тому, что было до тебя, то последствия их «свершений» будут страшными. Мы уже ощущаем их.
Молодые люди, приходящие во власть, — это отдельная тема. Почему они выбирают этот путь, какие идеи отстаивают? Что, кроме карьерной лестницы у них в сердце и голове? Сегодня у слова «чиновник» совершенно негативный подтекст.Человек и власть — проблема вечная. И очень мало конкретных примеров в истории человечества, где Человек в этой дилемме не утратил себя, свою честь и достоинство, который своей жизнью доказал, что идея служения народу и стране — не пустые слова.
Что такое театр Н.П.Акимова?
Театр расположен на Невском проспекте (д. 56) в помещении дома товарищества «Братья Елисеевы», построенного в 1901–1903 по проекту архитектора Г.В.Барановского. В дореволюционные годы в помещении торгового дома Елисеевых выступал театр «Невский фарс», в 1920-х годах – юмористический театр «Невский театр», в 1931–1935 – Театр сатиры и комедии. С 1935 театр называют «Акимовским». Театр возник как актерская студия под эгидой художника, что было редкостью. Обязательным элементом спектакля стал плакат. В театре сразу начали работать, кроме Акимова, крупные режиссеры: Г.Козинцев, А.Ремизова, М.Терешкович, Г.Флоринский, П.Суханов. Завлитом театра становится Евг.Шварц, который для Театра комедии напишет все свои лучшие пьесы (Тень,Дракон и т.д.).
В период борьбы с «космополитизмом» Акимова сняли с должности главного режиссера (1949). В театре работали разные режиссеры, но их постановки не имели такого успеха, какой был у «акимовских» спектаклей.
Акимов собрал блистательную труппу. Достаточно просто перечислить имена: Сергей Филиппов, Николай Трофимов, Александр Бениаминов, Борис Тенин, Елена Юнгер, Ирина Зарубина, Эраст Гарин, Инна Ульянова. А в 1950-60-е гг. пришли Вера Карпова,Геннадий Воропаев, Лев Милиндер, Ольга Антонова и Валерий Никитенко. Создав интеллигентный театр, достойный великого города, Акимов создал и спектакли, защищавшие общечеловеческие ценности, ставшие театральной классикой. Специально для этого режиссера писал свои изумительные пьесы Евгений Шварц. Вместе с театром Николай Павлович и прошёл свой путь, не теряя ни чести, ни достоинства в самых трудных и опасных ситуациях, пережил гонения и запрещение спектаклей.
Акимов никогда не сторонился советской драматургии, но главной его надеждой всегда был драматург Евгений Шварц. Самой значительной и много лет сохранявшейся в репертуаре стала постановка пьесы-сказки Шварца «Тень» в 1940 году. Её сюжет хорошо известен и читателям, и театралам, и кинозрителям. Сам Акимов писал, что «Тень» для театра Комедии то же, что «Чайка» для МХАТа и «Принцесса Турандот» для Театра Вахтангова.
Соглашаясь с Мариной, скажу, что Евгений Шварц в повестях, пьесах и сказках предлагал людям вникнуть в смысл жизни, советовал быть мудрыми и делать «правильные выводы». Сын Корнея Чуковского, писатель Николай Чуковский в статье «Высокое слово – писатель» говорит о Шварце: «Его пьесы начинаются с блистательной демонстрации зла, глупости во всём их позоре и кончаются торжеством добра, ума и любви». В блокадную зиму 1941-го Евгений Львович говорил писательнице Вере Кетлинской: «У нас с вами есть одно преимущество – видеть людей в такой ситуации, когда выворачивается наизнанку вся их суть». Спустя год он напишет в дневнике: «Бог поставил меня свидетелем многих бед. Видел я, как люди переставали быть людьми от страха... Видел, как ложь убила правду везде, даже в глубине человеческих душ».
Николай Акимов не побоялся поставить и пьесу Шварца «Дракон» (по мотивам которой Марк Захаров снял в 1988-м фильм «Убить дракона»). Пьесу запретили сразу же после первого показа на публике в Москве, в декабре 1944-го. Хотя Акимов объяснял партийный чинам сюжет, как пародию на Гитлера, бдительные «слуги народа» поняли, на кого замахнулся автор. Да ещё и «религиозные мотивы» обнаружили. В 1962-м неутомимый Акимов снова поставил «Дракона», потому что пьеса явно обличала сталинский режим. Хотя между Шварцем и Акимовым бывали творческие разногласия, но всё же Акимов был первый, кому в марте 1946-го Евгений Львович прочёл первый вариант «Медведя» («Обыкновенное чудо»).
В 1949-м по указанию Сталина пресса начала травить Акимова, называя космополитом и формалистом. В довершении всего запретили ставить спектакли. В этой ситуации ему помогли Николай Черкасов, Николай Охлопков и Борис Тенин, заказывая Акимову свои портреты, и оплачивая их. Черкасов и Охлопков уже были народными артистами СССР, и могли позволить себе такой поступок. Через год Охлопков пригласил Акимова ставить пьесу в свой Московский театр драмы (ныне театр имени Маяковского). В 1951-м Акимова допустили главным режиссёром и художником в Театр им. Ленсовета, а с 1954-го он стал преподавать в Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии, и возглавил художественно-постановочный факультет.
В конце января 1956-го Акимова вернули в Театр Комедии, и первым делом он выпустил «Обыкновенное чудо». На Всемирной выставке в Брюсселе в 1958-м он получил серебряную медаль за свои театральные плакаты. И лишь в 1963-м ему разрешили персональную выставку в родном Ленинграде. Ученик Акимова, ныне работающий в США театральный художник Aлeкcaндр Oкунь, рассказывает, что после этого, на дне рождения Акимова известный драматург Александр Володин заметил:
- Николай Павлович не любим никакими властями. Они, власти, как бы меняются в поведении, и новые как бы готовы любить, но не могут в силу пролетарской интуиции и бдительности.
В 1966-м Акимов поставил на сцене «Комеди Франсез» в Париже «Свадьбу Кречинского». Кроме театральных постановок, он ещё работал художником на съёмках фильмов «Кащей Бессмертный», «Золушка», «Весна в Москве» (демонстрировался на Западе) и д.р., а также снял, как режиссёр, фильмы «Тени», «Дело» и «Пёстрые рассказы».
Умер Николай Павлович 6 сентября 1968 г. на гастролях в Москве.
После Акимова театр возглавляли Вадим Голиков, Пётр Фоменко, Юрий Аксёнов (при нём в 1986-м театру присвоили имя его основателя) и Дмитрий Астрахан, а с 1995-го руководит Татьяна Казакова.
В разные годы в театре работали Ольга Аросева, Алексей Смирнов, Владимир Татосов, Александр Прошкин, Сергей Дрейден,Ольга Волкова, Эра Зиганшина, Виктор Гвоздицкий, Виктор Сухоруков, Владимир Ерёмин, Игорь Дмитриев, Александр Демьяненко, Анатолий Равикович. Сегодня в труппе театра Комедии народная артистка РСФСР Вера Карпова и заслуженный артист РСФСР Владимир Труханов, народные артисты России Михаил Светин, Ольга Антонова, Валерий Никитенко, Ирина Мазуркевич, Юрий Лазарев, Светлана Карпинская. Среди заслуженных артистов РФ телезрителям наиболее известен Михаил Разумовский, ведущий цикла «Легенды Царского Села» на канале «Культура».
По-разному можно относиться к сегодняшнему режиссеру Т.Казаковой, которая 20 лет уже руководит театром Комедии. В одном из своих интервью она сказала недавно: "Сегодня время изменилось. Изменились и люди. К сожалению, интересы резко измельчали. Резко поменялся вектор духовных устремлений. Такое время осколочных целей и желаний. Раньше в театре и помыслить было нельзя сказать "я делаю это за деньги". Сегодня ничего не стыдно. Бег за заработком стал главной движущей силой общества. Все решают деньги, каждый сам за себя, разобщение страшное. Внешне мы стали жить лучше, но не счастливее." Внесла свою лепту в создание современной культуры и худрук театра им.Н.П.Акимова.
До Татьяны Казаковой некая чехарда в руководстве театра после смерти Н.П.Акимова. Она начала с того, что стала избавляться от старых мастеров.
Вот что рассказывает Владимир Татосов ,народный артист России, работал в Театре комедии сначала в 40—50-х годах прошлого века, затем с 1993 по 1995 год:
— Шел 1995 год. В Театр комедии был назначен новый худрук — Татьяна Казакова, которая в один из дней пригласила к себе в кабинет для разговора ведущих артистов. В кабинет я вошел первым. Там сидели мой друг, замдиректора Цодиков, начальник отдела кадров Молодкина и Казакова. Я не мог найти, кому сказать «здравствуйте», потому что все смотрели в пол. И я услышал: «Понимаете, Владимир Михайлович, вы, народные артисты, — люди пенсионного возраста. Но у вас большие ставки. А я планирую реформу труппы. И на те деньги, которые получаете вы, я могу взять двух молодых актеров. В ближайшем репертуаре, который я планирую, для вас нет даже эпизода. Поэтому лучше всего вам будет уйти». В спину она меня спросила: «Там кто-то еще есть?» Я ответил: «Демьяненко». — «Пусть войдет». Саша вошел, дверь закрылась. Минут через десять Саша вышел и сказал: «Вовка, меня уволили». Он почти плакал. Как ребенок. Вскоре он слег с инфарктом, через два года его не стало. Аналогичная трагедия произошла с легендарным акимовским Дон Жуаном Геннадием Воропаевым, которому было предложено платить аренду за эксплуатацию репетиционной комнаты в Театре комедии, где этот артист, тоже изголодавшийся по ролям, готовил самостоятельную работу.
Вот тут уже не утерпел Игорь Дмитриев – самый звездный из старожилов Театра комедии, он дал интервью одной из питерских газет под названием «Артисты Театра комедии умирают от нелюбви», но ничего не изменило. Игорь Борисович Дмитриев, как и названные выше мастера, умер, не дождавшись от Казаковой ни одного бенефиса. И то, что петербуржцы не увидели не просто колоссальных мастеров жанра и стиля, именно комедийного, – преступление художественного руководителя Театра комедии. Увы, юридически ненаказуемое.
Пожалуй, наиболее точно суть этого преступления сформулировал Виктор Сухоруков – уже без злобы, хладнокровно, из своего московского далека давая мне в 2008 году интервью для «Театрального Петербурга» и обращаясь с его страниц к своей бывшей начальнице: «Вы не общаетесь – вы диктаторствуете! Вы не пробуете – вы насилуете! Вы не ищете – вы командуете! Вы не творите – вы чиновничествуете в театре». «У меня возник интересный термин для таких людей, – продолжил Сухоруков, – "актерский чиновник". Это тот, кто, пользуясь властью, разговаривает с актером на “ты”. Тот, кто ему хамит. Нельзя хамить актеру. Надо идти ему навстречу, потому что он изнашивается в тех местах своего организма, где возврата нет, – он тратит нервы, психику, душу!»
Вот таким должен быть современный руководитель, как худрук театра Комедии. При этом она говорит такие слова:" - Культура — это не высшее образование, а внутренняя организация человека, определяющая его дух. Как же случилось, что духовная вертикаль так упала? Почему идет такое распыление в нравственном аспекте? Как уничтожить эту пропасть между властью и жизнью людей?" Своего рода раздвоение личности происходит у нее.
Закончу я это эссе словами Т.Казаковой сказанные ею накануне юбилея театра Комедии имени Акимова."У всех свое понимание того, что такое акимовский театр (так же, как и Вахтанговский, к примеру). Мы живем в другом, новом времени, у нас другие проблемы. Что я уважаю в акимовской традиции? Это первоклассная драматургия, первоклассная труппа ("акимовская гвардия"), яркая сценическая выразительность. Сегодня в театре - и в российском, и в европейском - на мой взгляд, зашкаливает черное на черном: черные декорации, костюмы. Я люблю в театре театр, считаю, что театр - это праздник, игра, сильные эмоциональные впечатления. Академический театр комедии на протяжении многих лет держал высокую художественную планку, ему есть чем гордиться. На этой сцене ставили спектакли замечательные режиссеры, играли блистательные артисты. Нам 85 лет. Мы один из самых посещаемых, а значит, любимых зрителем театров. Думаю, это главная оценка нашей работы."
Каким был Н.П.Акимов, и каким был настоящий Акимовский взгляд на театр можно понять из обсуждения в 1932 году его постановки в театре Вахтангова шекспировского "Гамлета". Режиссерский дебют Акимова — «Гамлет» Шекспира — имел скандальный успех: критика отвергла его концепцию; Акимов увидел в Гамлете жизнелюбивого представителя эпохи Ренессанса, лишенного сомнений и меланхолии и полного решимости вернуть узурпированный престол, но отметила зрелищность спектакля. Акимов разделял взгляды Е.Вахтангова, что спектакль - это праздник, а цель искусства - нравственное совершенствование общества. главная цель наследника - забрать то, что принадлежит ему по праву. Именно так Акимов сформулировал тему своей постановки. Он задумывал «Гамлет» как яркое зрелище с напряженным, ни на секунду не останавливающимся действием, мгновенными сменами декораций, с трюками и буффонадой. «Ничего не поделаешь, - получается комедия!», - сказал Н.П. Акимов на докладе экспозиции будущего спектакля актерам.
Создатель спектакля считал, что вопросы, над которыми бился принц Датский, история решила и потому герой нелеп и смешон. В исполнении актёра А. Горюнова Гамлет был "толстым чревоугодником", он дурачился с короной, играл с ночным горшком, из которого, кстати сказать, и раздавался голос Призрака. Акимовский опыт был экспериментом талантливого, образно мыслящего режиссёра и художника; по этому он сохранился в истории не только как вопиющая нелепость. В памяти зрителей остались яркие, живописные эпизоды: например, финал сцены "Мышеловка", в которой разоблачённый в убийстве Клавдий бежал по лестнице, а за ним тянулся, извиваясь, красный плащ - символ крови и губительного, но и очистительного пламени".
Еще одна резонансная сцена из спектакля Акимова - это знаменитый монолог Гамлета «Быть или не быть?». В кабачке, уставленном винными бочками, еле ворочая языком, принц размышлял, быть или не быть ему королем, то надевая, то снимая бутафорскую картонную корону, оставленную актерами после репетиции, а пьяненький Горацио восторженно поддакивал другу".
У Акимова Гамлет Офелию не любит. Он говорит, что если бы Гамлет любил Офелию, то он был бы тогда не Гамлетом, а Ромео. И в соответствии с этим вычеркивается такая строчка у Офелии: «Он о своей любви твердил всегда с отменным невежеством». Офелия не тот голубой образ, который был принят в прежней трактовке. Это — легкомысленная, пустая девушка. Она не сходит с ума, а напивается пьяной на пиру у короля и тонет в пьяном виде в реке. Здесь интересно вспомнить не только то, что было в спектакле, а те многие неосуществленные замыслы, которые были в режиссерском докладе и которые могут охарактеризовать еще ярче принципы этой постановки. Для Офелии были задуманы две интермедии, как раз характеризующие ее отношения с Гамлетом. Одна интермедия: молодой человек стоит за окном Офелии и разговаривает через окно с ней. Когда появляется Полоний, он прячется. Полоний дает Офелии наставления, как себя вести, она говорит, что будет слушаться, а когда Полоний уходит, этот молодой человек опять появляется.
Вторая интермедия. Гамлет висит под окном Офелии на свисающем плюще, она его прогоняет. Он спрыгивает и попадает прямо в объятия какой-то проходящей крестьянской девушки. В это время другой молодой человек влезает в окно к Офелии. В спектакле многое было выпущено по техническим причинам, потому что спектакль был очень длинный. Выпала сцена на кладбище, где Гамлет говорит, что он любил Офелию, как сорок тысяч братьев. Эта сцена должна была быть не похоронной, печальной. Это был солнечный день, весенний день, много цветов, веселые могильщики, которые шутят, смеются. Владимиром Массом был написан злободневный текст. Один могильщик лежал и спал, прикрытый чем-то, причем с одной стороны торчали его ноги, а с другой — сапоги, и второй могильщик ходил вокруг и никак не мог понять, почему у его товарища четыре ноги. Когда сцена на кладбище была изъята, оттуда был взят монолог «Бедный Йорик» и из четвертого акта перенесен во второй, в сцену, когда впервые у Гамлета появляются Гильденстерн и Розенкранц. Сцена происходила в библиотеке Гамлета. Горацио и Гамлет — студенты, они занимаются науками. Гамлет читает Эразма Роттердамского, а наверху, на хорах, Горацио сидит около скелета и изучает анатомию. Могильщик принес им для занятий анатомией череп. Здесь и был вставлен кусочек из монолога «Бедный Йорик».
Вот таким грустным получился у нас разговор о театре Комедии имени Н.П. Акимова. Вывод один - театр - это личность режиссера, а режиссер должен быть личностью.
С НОВЫМ ГОДОМ!