Фридрих Ницше
Не то, что мешает нам быть любимыми, а то, что мешает нам любить полностью, ненавидим мы больше всего.
Домогание есть счастье; удовлетворение, переживаемое как счастье, есть лишь последний момент домогания. Счастье - быть сплошным желанием и вместо исполнения - все новым желанием.
Странно! Стоит лишь мне умолчать о какой-то мысли и держаться от нее подальше, как эта самая мысль непременно является мне воплощенной в облике человека, и мне приходится теперь любезничать с этим *ангелом Божьим*!
Мне никогда не бывает в полной мере хорошо с людьми. Я смеюсь всякий раз над врагом раньше, чем ему приходится заглаживать свою вину передо мной.
/Причинять боль тому, кого мы любим/, - сущая чертовщина. По отношению к нам самим таково состояние героических людей: предельное насилие. Стремление впасть в противоположную крайность относится сюда же.
Моральное негодование есть коварнейший способ мести.
В стадах нет ничего хорошего, даже когда они бегут вслед за тобою.
Когда спариваются скепсис и томление, возникает /мистика/.
Опасность мудрого в том, что он больше всех подвержен соблазну влюбиться в неразумное.
После опьянения победой всегда проявляется чувство большой утраты: наш враг, наш враг мертв! Даже потерю друга оплакиваем мы не столь глубоко - и оттого громче!